Искандер Ядгаров стал известен многим обывателям после своего заявления в «Инстаграме». Атлет написал: «Если этот пост соберёт 20 000 лайков, я выиграю Московский марафон». Пост собрал, и он выиграл. Вот что значит человек слова.
И это далеко не единственное достижение Искандера. Например, во время самоизоляции он вместе с ещё одним бегуном Иваном Мототриным побил рекорд в беге на 50 км на дорожке. Что уж говорить об обычных дистанциях.
Теперь же Искандер возвращается в привычный ритм, готовится вновь преодолеть Московский марафон и ставит перед собой ещё более амбициозные цели.
– Как началось твоё знакомство с бегом?
– Это произошло в 2009 году, когда я поступил в МГУ. До этого я не занимался никаким спортом. А там у нас было распределение по разным видам секций на физкультуре, и я выбрал лёгкую атлетику. И тогда же на первом же занятии нужно было пробежать норматив на тысячу метров – проверить, кто как готов. Я тогда прибежал вторым с результатом 3:15, что уже, конечно же, неплохо. И в тот момент я окончательно решил заниматься лёгкой атлетикой. Да и в университете на тот момент этот вид спорта жил яркой жизнью. Действовала огромная секция, хороший состав тренеров, много студентов активно занимались. Это меня туда и «засосало».
– Ты изначально воспринимал это только как увлечение или уже ставил перед собой большие цели?
– Да нет, первую цель я хорошо помню. Я подумал, неплохо будет, если я в рамках своего курса смогу стать лучшим. Но даже там уже это было не так просто, потому что были ребята, которые занимались в школе полупрофессионально, и я столько лет не мог их обыграть.
Фото: Nike
– А какие отношения у тебя были со спортом в детстве?
– В принципе, в детстве спорта у меня практически не было, несмотря на то, что мой отец был учителем физкультуры. Он тоже бегал когда-то, но только до университетских времён… И имея не самый удачный опыт, он всячески старался отговорить меня от спорта и хотел, чтобы я пошёл «по другим стопам», чтобы я больше учился. Были случаи, когда он брал ребят на какие-нибудь районные соревнования, а я туда не попадал, хотя по показателям был лучше многих. Так что я вкладывался в учёбу.
– Сейчас у тебя очень хорошо получается совмещать увлечение с работой программистом в «Яндексе». В одном из интервью ты говорил, что второе для тебя пока приоритетнее. Как думаешь, что-то изменилось за это время?
– Я думаю, приоритет постепенно смещается. Потому что чем больше бег засасывает меня и проектами, и обязанностями, и связями, тем больше он уже внедряется в мою жизнь. Увлечение стало приносить доход, и если раньше он был маленьким, то теперь приближается к порядку того дохода, который есть на работе. Так что я не исключаю, что когда-нибудь в теории (это было бы здорово, хотя и слабо в это верится), если доход сравняется с рабочим, можно подумать о том, чтобы выбрать что-то одно. Но с другой стороны, если у меня получается совмещать и то, и то, зачем от чего-то отказываться?
Но если смотреть в будущее, то приоритетнее, конечно, вкладываться в работу, чем в бег. Всё-таки понимаешь, что спортивная жизнь скоро закончится. Если только этот спорт не конвертируется во что-то долгосрочное.
Фото: Nike
– Я знаю, что «Яндекс» поощряет вовлечённость сотрудников в спорт. Это как-то касается тебя?
– «Яндекс» поддерживает активный образ жизни сотрудников, но не профессиональные занятия спортом. У меня никаких привилегий нет абсолютно, но я и не пытаюсь их «выбивать». Мне вообще не хочется, чтобы в «Яндексе» меня оценивали как спортсмена. Хочется быть хорошим сотрудником без спортивного клейма. Поэтому даже не пытаюсь получить какие- то поблажки, хотя и не думаю, что мне их тут дадут.
– Как у тебя прошёл карантин? Ты продолжал работать, тренироваться?
– Во-первых, карантин для меня начался вообще с плохой новости. Я готовился к Чемпионату России, мне очень хотелось выполнить олимпийский норматив. Для этого я накопил огромный отпуск на работе, сначала три недели потратил на поездку Кению, из них одна неделя – это новогодние праздники. Побыл там, потренировался в Москве и снова взял отпуск, чтобы поехать в Киргизию, финально подготовиться к Чемпионату России и потом уже выступить. Я был в отличной форме. И за неделю или за две Чемпионат России отменили из-за пандемии. Это было ужасно. После этого мы вернулись в Москву и поняли, что, скорее всего, всех закроют на карантин, а «Яндекс» уже перешёл на удалённую работу.
В этот момент мы решили ехать всей семьёй в Кисловодск. Это хорошее место для тренировок, оно популярно в России среди бегунов. Мы сняли жильё и почти пять месяцев жили там. Я тренировался и работал дистанционно. Это частично спасло мою форму, потому что здесь в Москве было сложно тренироваться пару месяцев из-за ограничений.
Фото: Nike
– То есть, тебе удалось не растерять форму?
– Практически. Форма, конечно, всё равно растерялась, мотивация-то большую роль играет в спорте. Когда нет цели и какая-то перед тобой неизвестность, сложно поддерживать хорошую форму долго. Но всё равно всё было не так ужасно, как могло бы быть.
– Расскажи, пожалуйста, про свои Кенийские сборы. Как получилось, что ты туда попал и как проходили ваши тренировки?
– В Кению я ездил уже в третий раз. В первый раз – один в конце 2016 года, просто посмотреть, что это такое. Все мои поездки в Кению были в январе, захватывая новогодние праздники. И каждая была по-своему уникальна.
В этот раз мы с ребятами из тренировочной группы поехали, чтобы набрать форму. Мы долго готовились к этому. Мы присоединились к группе Харона Лагата. Это американский бегун, товарищ Элиуда Кипчоге. И в группе были двое ребят, которые пэйсили Элиуда в проекте Sub 2 Hour Marathon. И мы неделю вместе с ними выполняли некоторые тренировки, которые делает Кипчоге.
– Как проходили эти тренировки?
– Если нужно было куда-то ехать, вставали рано. Самый ранний подъём, помню, был в 3:50 – два часа ехали на локацию, в 6:00 мы побежали. Это была тренировка вверх в гору, начиная с высоты 1500 метров мы бежали 20 километров вверх до 2700 метров. Это очень серьёзная нагрузка, половина группы отвалилась, вообще не добежала. Кстати, это считается сильной тренировкой на укрепление ног, которую любит делать Кипчоге.
А так мы вставали утром, бегали вместе кросс, вечером тренировались, а два раза в неделю делали скоростные работы. Это был замечательный опыт.
– Почему многие атлеты выбирают для тренировок именно Кению?
– Такое чувство, что в Кении просто совпало абсолютно всё, что нужно бегунам. Во-первых, там замечательный климат, там простая пища, практически нет вредных продуктов – у тебя нет выбора, ты ешь натуральную еду. Там куча беговых трасс. Там беговая тусовка: ты приезжаешь, и тебя окружают одни единомышленники. И самое важное, высота – 2400 метров. Не так много в мире мест, где можно тренироваться на такой высоте. В общем, Кения по всем параметрам выигрывает.
Я, в первую очередь, ехал туда, зная, что когда приезжаешь, практически любая кенийская группа тебя примет с полным гостеприимством, ты сможешь потренироваться с ними и перенять их опыт. Больше всего мне нравятся сами кенийцы, их открытость и простота. Менталитетом они похожи на российский народ. И кенийцы сами нас тоже любят, потому что очень часто, когда приезжают европейцы, они имеют более снобский характер, и тренируются отдельно, сами по себе. А мы из России сразу врываемся в тусовку.
Фото: Nike
– Ты заявил, что всё-таки будешь принимать участие в московском марафоне даже несмотря на последствия самоизоляции. Как ты сейчас готовишься?
– Меня пугает, что я не хотел изначально бежать марафон, особо к нему не готовился. Решил, что побегу, буквально в последний месяц. У меня серьёзная марафонская подготовка была один месяц, а до этого только для полумарафона. С профессиональной точки зрения, это большая разница, а для любителей… Они, наверное, если сказать, какие там объёмы и тренировки, подумают, что и полумарафонские тренировки хороши для марафона. Но для высокого результата это, конечно, не то. Поэтому я надеюсь на другие факторы, которые могут мне помочь.
– Какие, например?
– Например, обувь, которая даст мне с полумарафонской подготовкой легко сделать марафон.
– А есть ли какие-то вещи в беге, в которых ты особенно хорош?
– Я татарин. Татары, они же как российские кенийцы. Те, в ком течёт татарская кровь, уже по умолчанию имеют небольшое преимущество. Я люблю шутить, что наши предки набегали за нас весь объём, и мы уже рождаемся с определённой набеганностью. Нам намного проще, чем многим другим, набирать хорошую форму. Увы, но это так. Это мне сильно помогает. Я очень худой, лёгкий, у меня тонкие ноги, тонкие кости. В общем, мне проще бежать и тренироваться. Я больше создан для бега, чем многие другие люди в России. Вот в этом моё преимущество.
И, конечно же, мне кажется, ещё психологическая составляющая помогает. Мне просто всегда пофиг на всё, и я не переживаю за старт. Меня тяжело ещё и психологически сломать и до старта, и на старте.
– А свои слабые места можешь назвать?
– Я постоянно распыляюсь, не могу сфокусироваться только на тренировках. Для хорошего результата в спорте нужна абсолютно чистая и пустая голова, у меня же там постоянно винегрет. Возьмём Степана Киселёва, например, который будет главным моим соперником на Московском марафоне. Он сейчас всю неделю закрылся и сидит тихонько восстанавливается, настраивается на старт и и ментально, и физически. А я в это время гоняю туда-сюда, даже о марафоне как-то не думаю. Хорошо это или плохо, не знаю. В общем, слишком много всего в моей жизни происходит, что я не могу посвятить всего себя только одному делу. Я бы сказал, это, может быть, и минус, но с другой стороны, это и плюс.
Фото: Nike
– Вернёмся к обуви, которая поможет тебе преодолеть дистанцию. Почему среди брендов беговых кроссовок ты выбрал Nike?
– Я рад стать частью беговой тусовки Nike. Как беговая компания, Nike имеет богатую историю работы с атлетами, поддерживая их новыми технологиями и прислушиваясь к их отзывам в процессе создания продуктов. Я уверен, что еще не весь мой потенциал реализован, и я буду ставить перед собой новые цели в спорте. И бренд поможет мне в их достижении, я уверен.
– А какие ты ставишь перед собой цели сейчас?
– Во-первых, мне захотелось чего-то другого, внести ещё больший вклад в российское беговое движение. У нас в России есть локальный бренд GRi. Он производит качественную одежду для бега, а существует буквально два-три года. Mне очень хочется помочь бренду в его росте и популярности. Нужно развивать в том числе и наше локальное беговое сообщество, и индустрию.
И во-вторых, есть цель, она была прервана пандемией, но я пока не отказываюсь от этой идеи. Я хочу войти в историю как легкоатлет и российский программист, который попадёт на Олимпийские игры. Я попытаюсь получить нейтральный статус и отобраться на Олимпиаду. Самое сложное всё-таки будет выполнить этот норматив – нужно бежать очень быстро, 2:11:30 на марафоне. Учитывая, что мы пока не можем выступать за рубежом, задача усложняется в разы, но тем она и интереснее. Если я выполню этот норматив, это будет 60-70% моего дела, дальше останется всего-то получить нейтральный статус и поехать. Пока это моя глобальная цель. Даже не знаю, если я её добьюсь, то мне потом, может, и неинтересно будет.