Восхождение Уилла Гэдда на Килиманджаро. Документальный фильм о таянии ледников

Уилл Гэдд – известный канадский альпинист и ледолаз, автор нескольких мировых рекордов и покоритель необычных горных пиков. В январе 2015 года он стал первым, кому удалось взобраться на замёрзший Ниагарский водопад, – 53-метровую дистанцию атлет преодолел менее чем за час. А осенью того же года Гэдд установил ещё один рекорд, покорив уникальный известковый пик за самое короткое время.

Первое восхождение Уилл совершил ещё совсем ребёнком вместе со своим отцом – тогда ему было шесть лет. А на следующие 45 лет скалолазание стало не просто его увлечением, а настоящим призванием. Гэдд участвует в альпинистских соревнованиях, водит в горы туристические группы, а кроме того, успевает заниматься собственными проектами и снимать документальное кино о горах нашей планеты.

Его последней на сегодняшний день работой стал фильм о повторном вхождении на Килиманджаро. Картина рассказывает о трудностях, с которыми столкнулась команда ледолазов, главная из которых – стремительное таяние ледников.

В интервью для «Чемпионата» Уилл рассказал, что его мотивирует и как изменилось его отношение к спорту за почти полвека, а также поделился планами на будущее. Спойлер – завершать карьеру в ближайшее время альпинист точно не собирается.

Начало пути: «лёд – это всегда вызов»

– Уилл, расскажите, с чего началась ваша история скалолаза?

– Всё начиналось просто как хобби, которым я занимался вместе с семьёй. Но когда я пошёл в школу, думал, что стану юристом. А в итоге начал писать и долгое время работал журналистом в спортивных изданиях. Но даже тогда много занимался спортом, участвовал в соревнованиях по скалолазанию, парапланеризму и других. В общем, постепенно это стало моей работой.

И вот он я, 40 лет спустя всё ещё восхожу на вершины и всё ещё наслаждаюсь этим. Честно говоря, мне очень повезло, что у меня такая долгая карьера. Не у всех спортсменов получается оставаться в спорте столько времени.

– С годами ваше отношение к скалолазанию должно было измениться. Что вас вдохновляет сейчас? Какова основная мотивация?

– Что ж, мне нравится проводить время с друзьями где-нибудь на природе, делать вместе с ними что-то интересное. В этом, мне кажется, и заключается жизнь как она есть. В целом заниматься чем-то интересным – это здорово! Вот что я люблю и всегда любил делать. К тому же, играя в школьных спортивных командах или занимаясь скалолазанием, как я, вы объединяете людей вокруг.

Конечно, я не теряю интерес и к восхождениям, я всё ещё в деле. Мне нравится бросать себе вызов – в физическом плане. Я люблю природу: горы – это очень классное место, где каждому стоит побывать хотя бы раз. Они всегда разные и всегда непростые. Только вам покажется, что вы поняли их, прочувствовали, как они снова меняются, и приходится снова их разгадывать. Пожалуй, это тоже один из источников моей мотивации.

– Что, на ваш взгляд, самое захватывающее в ледолазании? Чем оно принципиально отличается от скалолазания?

– В случае с ледолазанием всё всегда по-разному. Никогда не знаешь наверняка, что получишь в итоге. Представьте, вы выходите из кафе, ступаете на тротуар, поскальзываетесь, падаете и говорите: «Лёд отстой». Это ужасно! В повседневной жизни лёд никому не нравится. Но если вы ледолаз, для вас всё иначе, и когда вы взбираетесь по вертикальной ледяной стене, это дарит действительно крутые ощущения – невероятные и прекрасные.

Конечно, любой вид восхождения требует хорошей физической подготовки и выносливости. Но при ледолазании нужно думать ещё и о том, как «работает» лёд и что влияет на его состояние. При подготовке к соревнованиям или восхождению нужно изучить, где находится лёд, какие там климатические условия, в конце концов, есть ли он там до сих пор. Ведь если вы хотите сыграть в футбол, вы должны быть уверены, что футбольный стадион на месте, верно?

Лёд – это всегда вызов, он таит опасности, и покорять такие вершины непросто. В ледолазании сочетается и удивительная красота, и невероятная природа, и проверка самого себя на прочность. Для меня это идеальный микс. На самом деле, я занимаюсь разными видами спорта, в том числе играю в хоккей, но именно ледолазание – то, к чему я с радостью возвращаюсь вновь и вновь.

Возвращение на Килиманджаро: «часть ледника исчезла навсегда»

– Правда, что одной из причин, по которой вы решились во второй раз взойти на Килиманджаро, было таяние ледников? Что вы увидели, когда поднялись на вершину?

– Да, всё верно. В первый раз мы были там в 2014 году и взяли с собой карты, на которых отмечены все ледники. Но когда прибыли на вершину Килиманджаро, оказалось, что карты совершенно не соответствуют реальной картине. Мы много намучились с ними и в итоге ушли ни с чем. Но даже тогда было ясно, что ландшафт на горе стремительно меняется.

После мне всё же захотелось вернуться и задокументировать, как изменились льды Килиманджаро, и показать это другим, чтобы люди увидели реальные последствия и осознали, насколько всё серьёзно. Ведь когда пытаешься объяснить климатические изменения с помощью графиков и таблиц, это совсем не показательно. А так гораздо нагляднее: смотрите, что происходит, ледника, который я когда-то покорял, больше нет.

Я хочу показать людям эти изменения, чтобы они задумались о действительно важных вещах. Когда я хожу в горы у себя дома, в Канаде, я вижу, что ледники исчезают очень и очень быстро. То же самое и в Андах, и в Гималаях. Я хочу поделиться этими историями с людьми, но не чтобы вызвать чувство вины, а чтобы помочь пересмотреть свои взгляды. Когда-нибудь дети спросят меня, а что лично я сделал, чтобы остановить это? И я хочу дать достойный ответ на этот вопрос.

Думаю, можно сказать, что главной мотивацией для повторного восхождения было желание задокументировать изменения и привлечь внимание людей к этой проблеме. Кроме того, результаты моей работы могут помочь исследователям и учёным.

– Что ещё отличало ваше первое восхождение на Килиманджаро от последующего?

– В первую очередь было очень любопытно, как же там всё изменилось. По крайней мере что изменилось в ледяном образовании и как оно выглядит теперь. Для меня это был особенно важный момент. Это было любопытство – пойти и посмотреть.

Когда мы поднимались на гору, я с трудом узнавал местность. Там, где мы разбили лагерь, когда-то был ледник, и в первое восхождение мы не могли там остановиться из-за льда толщиной в дюжину метров или даже больше. Теперь же на его месте был только песок – часть ледника исчезла навсегда. Это печально и заставляет задуматься о переменах. Сейчас на месте многовекового ледника много хрупкого «стеклянного» льда – такова реальность происходящего. Надеюсь, люди увидят, что здесь происходит, и наконец начнут действовать. Ведь всё меняется очень быстро.

Я долгое время думал, чем могу помочь именно я, как могу внести свою лепту. Я хочу быть частью не проблемы, а её решения. Но это не так-то просто. К сожалению, не существует универсального списка «Делай эти 10 вещей каждый день, и мир станет лучше».

Планы на будущее: «я должен двигаться вперёд»

– Вы упомянули, что не у каждого спортсмена такая долгая карьера, как у вас. Получается, вы не планируете уходить в ближайшее время?

– О, нет. Кроме спорта я также работаю гидом, показываю людям горы и делюсь своим опытом с другими.

Но, думаю, когда я был моложе, я не так часто сталкивался с неудачными случаями и происшествиями в горах. Однако за год, что занимаюсь скалолазанием, я видел много печальных исходов, много инцидентов, когда что-то шло не так и в парапланеризме, и в скалозании, и в ледолазании. И когда ты помогаешь людям спастись после происшествия, это оставляет сильное впечатление. И со временем я стал более явно осознавать риски этого спорта. Я не иду в горы с настроем вроде «Эй, всё будет отлично!». Потому что знаю, что есть и обратная сторона.

Мне кажется, с возрастом начинаешь более серьёзно и ответственно относится к подобным вещам. Когда мне был 21 год, я всегда старался быть первым и не особо задумывался о возможных опасностях. Но с тех пор мой подход сильно изменился.

– Какие у вас дальнейшие планы? Какой ледник будете покорять следующим?

– Достаточно продолжительное время я сотрудничал с одним учёным из Гренландии, изучающим Гренландский ледяной щит. Это было довольно увлекательно, и мы даже опубликовали несколько совместных исследований. Однако сейчас я работаю над другим проектом – уже в Арктике.

Конечно, в нынешней ситуации (при пандемии коронавируса. – Прим. «Чемпионата») путешествовать трудно. Но я бы очень хотел помочь в исследовании Арктики и Северной Канады. Думаю, я должен двигаться вперёд и продолжать заниматься скалолазанием на высоком уровне, чтобы после использовать эти навыки для лучшего понимания мира. Я считаю, что спорт может и должен помогать науке.

Просмотреть документальный фильм «Will Gadd x Mt Kilimanjaro».