Ровно 49 лет назад состоялся восьмой матч Суперсерии-1972. В нём решалось всё, и драма была закручена до предела. Неудивительно, что у организатора серии и главы профсоюза игроков НХЛ Алана Иглсона в самый напряжённый момент сдали нервы.
Дома канадцы смогли выиграть только один матч, ещё один – свести к ничьей, а два проиграли. Их болельщики рукоплескали сборной СССР и освистывали своих любимцев, так, что Филу Эспозито пришлось даже взять слово и на весь стадион произнести пламенную речь, призывая трибуны поддерживать их. В Москву канадцы приехали настроенными биться не на жизнь, а на смерть, а когда проиграли и пятый матч, то отступать им стало просто некуда. «В той серии во мне кипело столько эмоций, сколько не было ни в одном розыгрыше Кубка Стэнли», — вспоминал Эспозито.
«Первым я увидел не Иглсона, а 6000 коммунистических ублюдков»
О восьмом матче можно многое вспоминать — было и возвращение Харламова, и драки, и даже стул на льду, который туда швырнул тренер канадцев Гарри Синден, в ярости оспаривавший дисциплинарный штраф Жан-Поля Паризе (совершенно справедливый, между прочим, за то, что замахнулся клюшкой на арбитра).
Были и уже ставшие привычными канадские тычки, давление на судей и другие не самые честные методы борьбы, но к третьему периоду СССР вёл со счётом 5:3 и, как вспоминал Владислав Третьяк в своей книге, «исход встречи уже почти не вызывал сомнений».
И вдруг сначала Фил Эспозито отыгрывает одну шайбу, а ещё через 10 минут Иван Курнуайе сравнивает счёт. Тут-то и произошла заминка – арбитр за воротами не зажёг лампочку, хотя судья в поле показал рукой гол. Иглсон не выдержал и бросился с трибун к нему на расправу, ему наперерез кинулись милиционеры…
«Я считаю, это нонсенс: в таких важных матчах посадить за воротами сборной Канады русского арбитра Виктора Домбровского. Представьте картину: третий период, счёт 5:4 в пользу ваших, и Иван Курнуайе забивает чистейший гол в ворота Третьяка! Я чётко видел, что шайба пересекла ленточку. Но Домбровский и не думал зажигать красный свет! Я ужаснулся: что подумают канадские телезрители? Будто нашу сборную надули?
И тогда я буквально прыгнул с трибуны на арбитра, который вел счёт на табло, благо он сидел прямо подо мной. Но тут внезапно появились солдаты. Много солдат. Это сейчас кажется забавным, но тогда я испугался не на шутку. Думал, сидеть мне теперь в советской тюрьме до скончания века – они меня что, за террориста приняли? Мне заломили руки, тащат к выходу.
Слава богу, это увидел Пит Маховлич – наш игрок, здоровенный детина под два метра ростом. Он подкатывает к нам: одному солдату – раз клюшкой по руке, другому – бац по спине! Я вырываюсь, выпрыгиваю на лёд», — рассказывал Иглсон в интервью «Советскому спорту».
Канадские игроки, увидев это, тут же бросились к трибунам и стали замахиваться на милиционеров клюшками, а Пит Маховлич и Гэри Бергман и вовсе перемахнули через бортик и полезли вызволять Иглсона.
ВИДЕО
«Первым я увидел не Иглсона, а 6000 чёртовых коммунистических ублюдков, и я знал, что они выводят не кого-то из своих», — рассказывал Маховлич.
«Я первым туда подскочил, увидел какую-то суету и Ала, которого парни в форме тащили за руки. Я вытянул вперёд клюшку, замахнулся на этих ребят, тут как раз Маховлич подоспел, схватил Ала и вытащил его на лёд», — рассказывал Пэт Стэплтон.
«Если бы я показал палец Брежневу, меня бы точно упекли на Лубянку»
Иглсона отбили и сопроводили на скамейку сборной Канады, где он и оставался до конца игры. Проходя по льду, Иглсон и несколько других членов сборной Канады яростно потрясали кулаками и демонстрировали трибунам средние пальцы.
«Шаркаю через всю площадку… И показываю средний палец Брежневу? Вы что! Если бы я показал палец Брежневу, меня бы точно упекли на Лубянку. Я дразнил Домбровского (судью за воротами. – Прим. «Чемпионата»). И вообще, мой невинный жест только и значит, что Канада будет первой в этой Суперсерии», — рассказывал Иглсон много позже – поначалу-то он вообще отрицал, что делал какие-то неприличные жесты, спихивая всю вину на своих коллег-тренеров.
«В тот момент, когда мы спасли Иглсона, распахнулись двери на обоих концах арены. Внутрь промаршировала Красная армия и взяла площадку в кольцо. Мы вернулись на скамейку, я повернулся к Уэйну Кэшмену и сказал: «Ну что, остаток жизни мы проведём в Сибири?» — вспоминал Билл Голдсуорси.
Страшилки про Сибирь и КГБ и сегодня хорошо заходят в Северной Америке, а тогда для канадцев, впервые приехавших в незнакомую и загадочную Россию, они казались вполне реальными.
Можно представить, какой мощный всплеск адреналина они получили после этого героического спасения Иглсона из лап «русских солдатов». Они, и так до предела накрученные, готовы были в лепёшку расшибиться, но победить. Сборную СССР вполне устраивала ничья, и она вперёд сильно не лезла, за что и поплатилась.
Хендерсон забил за 36 секунд до конца и поставил точку в первом акте противостояния, которое стало великим и изменило мировой хоккей.