7 ноября 1993 года Айртон Сенна уверенно опередил весь пелотон в Аделаиде и выиграл Гран-при Австралии, заключительную гонку сезона. Формула-1 тогда стояла на пороге больших перемен: Ален Прост уходил из спорта в статусе четырёхкратного чемпиона мира, Айртон Сенна готовился перейти в «Уильямс» и занять место своего старого напарника, серьёзно менялся и технический регламент, обещавший изменить расстановку сил в пелотоне…
И впереди Формулу-1 действительно ждали большие потрясения — куда более серьёзные, чем ожидали в паддоке или ФИА. Для Сенны тот триумф в Австралии в итоге так и остался последней победой в карьере — через полгода он погибнет в Имоле, а смерть бразильца полностью изменит облик чемпионата мира. В честь последней победы Айртона «Чемпионат» вспоминает, какой Формула-1 была четверть века назад и как с тех пор изменились «Большие призы».
Прощание с технологиями
В 1993 году Ален Прост обеспечил себе чемпионский титул ещё в сентябре, финишировав вторым на Гран-при Португалии. К последней гонке сезона было известно, что француз (вновь) покидает Формулу-1. «У меня была долгая и непростая карьера, но после стольких лет на вершине я решил, что пора взять перерыв, — сказал тогда француз. — Это не было поспешное решение, я размышлял об этом весь год и принял его некоторое время назад». В то же время в паддоке в Аделаиде Прост заявил, что подумывает о том, чтобы прийти в Формулу-1 в качестве владельца команды.
Незадолго до гонки в Австралии стало известно, что на место Проста в «Уильямс» переходит Айртон Сенна — команда созвала по этому поводу большую пресс-конференцию. В последние два года «Макларен» ничего не мог противопоставить машинам Эдриана Ньюи, и бразилец явно тосковал по титулам — предполагалось, что в цветах «Уильямса» Айртон снова получит шанс на чемпионство.
Деймон Хилл и Айртон Сенна
Фото: Pascal Rondeau/Getty Images
Правда, с 1994 года в силу вступал запрет на вспомогательную электронику, вне закона были объявлены активная подвеска, антиблокировочная и антипробуксовочная системы, лаунч-контроль и многое другое. Два года подряд электроника была главным оружием «Уильямса», вся архитектура машин команды строилась вокруг идеи активной подвески. Так что главной причиной запрета было желание притормозить машины из Гроува, чтобы борьба за титул стала более плотной. Формальным же поводом для новых ограничений были объявлены сокращение расходов и повышение роли пилота.
На самом же деле машины Формулы-1 начала 90-х многие считают вершиной инженерной мысли в «Больших призах». Автомобили тогда оснащались по-настоящему передовыми технологиями, при этом каждая команда распоряжалась ими по-разному, а потому болиды можно было отличить друг от друга и без раскраски. Тогда — в середине 90-х — отказ от электроники не сыграл такой роли, однако в наши дни запрет на использование этих систем вкупе со строгими ограничениями в области аэродинамики снижают роль инженерной работы и проектирования шасси, а на первый план выходит эффективность силовой установки.
Пилоты нового поколения
Со старта гонки в Аделаиде вперёд ушёл Сенна — Прост отлично среагировал на сигналы светофора, но Айртон прижал соперника к внешней бровке и удержал первое место. Тем временем в глубине пелотона в первой же эске разворачивает Педро Лами — его развернул Юкио Катаяма. Это была всего четвёртая гонка Лами в Формуле-1, но в «Больших призах» он так и не получит конкурентоспособной техники, однако через несколько лет раскроется в гонках на выносливость и выиграет Трофей WEC в категории LMGTE Am.
«Лотус» Лами завис поперёк трассы на поребрике — самостоятельно покинуть место аварии гонщик уже не мог, машине требовалась эвакуация. В наши дни подобный вылет неизбежно привёл бы к появлению режима VSC, а то и выезду автомобиля безопасности. В 1993-м борьба продолжалась как ни в чём не бывало — на те два круга, что маршалы убирали автомобиль, лишь эска была нейтрализована локальными жёлтыми флагами.
На 10-м круге разбил машину ещё один новичок — Эдди Ирвайн. В тот день ирландец был, вероятно, главной сенсацией паддока — он дебютировал в Формуле-1 всего за две недели до этого и с ходу «привёз» «Джордан» на шестое место. Это как если бы Ландо Норрис сел на «Интерлагосе» в «Хаас» и сразу же финишировал в топ-6. Ирвайн был одним из самых многообещающих дебютантов начала 90-х, однажды он получил шанс — когда Шумахер сломал ноги в Сильверстоуне, а Эдди стал лидером «Феррари» на сезон-1999, однако взять титул ирландец не сумел, а переход в «Ягуар» стал концом карьеры.
Проходит ещё девять кругов, и из борьбы выбывает Михаэль Шумахер — из-за отказа мотора «Бенеттон» немца беспомощно встал у отбойника. Это был конец второго полного сезона Шумахера в Формуле-1, он уже одержал пару побед и регулярно поднимался на подиум. Михаэль был единственным, кто мог хоть как-то угнаться за «Макларенами» и «Уильямсами», хотя «Бенеттон» пока отставал от грандов. Но гонщик уже ждал своего шанса проявить себя в борьбе за титул — прямо как Макс Ферстаппен в наши дни.
На 28-м круге из гонки выбыл Мика Хаккинен — после схода Михаэля именно финн поднялся на четвёртую позицию. Почти весь год Хаккинен просидел на скамейке запасных — вместе с Сенной за «Макларен» в сезоне-1993 выступал Майкл Андретти, но американец провалился и в конце сезона Мика вернулся в боевой кокпит. У Хаккинена ещё не было шанса проявить себя, но Рон Деннис видел в нём будущего чемпиона.
Майкл Андретти в 1993 году
Фото: Pascal Rondeau/Getty Images
Две лиги
Что до лидеров гонки, то гранды отрывались от пелотона так, словно выступали в собственной лиге: впереди Сенна, в нескольких секундах позади — Прост, которого постепенно догонял Хилл, и целая пропасть до Алези и Бергера — пары «Феррари». Какими бы ни были разрывы в бюджетах, но это обычная для Формулы-1 ситуация: два гранда делят победы между собой, третья сила пытается их догнать, остальные — сражаются за оставшиеся места. Правда, за счёт сходов более сильных соперников даже завзятые аутсайдеры и середняки время от времени умудряются добираться до очков.
Однако непосредственная борьба на трассе в те годы носила иной характер. В 1993-м аэродинамика автомобилей Формулы-1 позволяла преследовать соперника на куда более близком расстоянии, чем сейчас. Да, обгонять было чертовски трудно — пожалуй, даже труднее, чем в наши дни, но у пилотов была возможность преследовать и прессинговать соперника, круг за кругом раскачивать его оборону и создать себе шанс для атаки.
Хорошим примером тому служит дуэль Хилла на свежих шинах и Хаккинена. «Макларен» финна, который явно уступал в скорости, на протяжении полутора кругов отбивался от «Уильямса», однако в одном из поворотов Мика допускает небольшую помарку, блокирует колёса и открывает внутренний радиус. Хилл был близко, а потому мгновенно «нырнул» на апекс и прорвался вперёд. Будь Деймон в том эпизоде чуть позади — и у «Уильямс» вряд ли успел бы протиснуться. В целом борьбы на трассе в той же Аделаиде-1993 было не так и много — даже на фоне современных гонок, однако каждая схватка на трассе была напряжённым противостоянием, которое могло захватить зрителя на несколько кругов.
Ален Прост, Патрик Хэд и Деймон Хилл
Фото: Pascal Rondeau/Getty Images
В то же время, как и сейчас, борьба лидеров зачастую разворачивалась в боксах. В 1993 году дозаправки по ходу гонки были запрещены — их разрешат в 1994-м, но вскоре запретят снова. Как и сейчас, на пит-стопах команды меняли только шины. Первым на пит-лейн отправился Шумахер — 4,8 секунды, и это был весьма неплохой результат. Другие команды с трудом выходили из шести секунд, а механики «Уильямса» регулярно ошибались и лишь изредка выпускали своих гонщиков быстрее, чем за семь секунд. По меркам нынешних двухсекундных пит-стопов — курам на смех.
Кроме того, куда менее впечатляюще смотрелась и картинка — операторы ещё не научились подбирать более изобретательные планы, зато только-только появились бортовые камеры и теперь зрители могли в прямом эфире наблюдать за работой гонщиков. В этом помогала и телеметрия, в освещении которой трансляции Формулы-1, к слову, продвинулись не так далеко, как может показаться: ещё 25 лет назад в официальную картинку на бортовые планы накладывались датчик оборотов, скорость и передача, на которой едет машина.
Конец эпохи Проста и Сенны
В Аделаиде Сенне не было равных — ни Прост, ни накатывавший на него Хилл ничего не могли противопоставить бразильцу. Ален, уже обеспечивший себе титул, вообще в своей последней гонке был не очень активен — в какой-то момент Хилл даже чуть не обогнал француза, но допустил ошибку и встал поперёк трассы. К счастью для Деймона, машина не заглохла, и он сохранил за собой третье место. После финиша Айртон поздравил британца — с ним ему предстоит провести сезон-1994, пожал руку Просту — только что это завершилось одно главных противостояний в истории Формулы-1.
В паддоке были уверены, что Сенну ждёт ещё огромное количество побед, но Гран-при Австралии 1993 года так и остался последней гонкой, в которой Айртон заработал очки. Лишённый активной подвески «Уильямс» 1994 года получился капризным и нестабильным автомобилем, а в Сан-Марино жизнь Сенны оборвалась после аварии в «Тамбурелло». Гибель Айртона, а также трагедия Роланда Ратценбергера, разбившегося накануне, потрясла спорт, которому вновь пришлось отвечать на вопрос, стоит ли оно всего этого.
Трагедия в Имоле привела к тому, что на долгие годы главным мотивом ФИА стала борьба за безопасность пилотов. Благодаря этому сегодня, находясь в кокпите, гонщик защищён прочными ударными структурами, жёстким монококом и обвесом, который в случае столкновения поглощает энергию. Нынешние машины уже имеют мало общего с теми капсулами смерти, на которых пилоты гонялись в 1993-м — кокпит полностью открыт, голова и шея не защищены вообще ничем. Именно благодаря этим усилиям ФИА ещё 20 лет после смерти Сенны на гонках Формулы-1 не погибал никто — и лишь печальный инцидент с Жюлем Бьянки заставил функционеров приложить ещё большие усилия.
Ален Прост, как и собирался, покинул Формулу-1, но уже через пару лет вернулся в паддок — на старте сезона-1997 в Мельбурне стояли два тёмно-синих болида команды «Прост Гран-при». Прост выкупил команду «Лижье» и выставил её под собственным именем — поначалу, пока «Прост» ездил на спроектированных ещё «Лижье» машинах, удавалось блистать, но вскоре коллектив откатился в конец турнирной таблицы, а в конце 2001-го прекратил своё существование из-за финансовых проблем.
Современная Формула-1 во многом отличается от гонок начала 90-х, однако далеко не все перемены сыграли против спорта — как любят отмечать поклонники «классики». Во многом это были те же самые состязания: и тогда в пелотоне были постоянные лидеры и постоянные аутсайдеры, а гонщики превращались в кумиров миллионов. Даже забавно, насколько похож на Проста Алонсо, рассказывающий о причинах ухода из Формулы-1 в конце сезона. Да и сравнения Хэмилтона с Сенной не выглядят так уж удивительно — и из-за уважения самого Льюиса к Айртону, и из-за раскраски шлема в честь бразильца, и из-за удивительной скорости на одном быстром круге. И это показывает, что у каждой эпохи свои герои и каждая из них по-своему уникальна.
