Мы знакомы более 20 лет. С того момента, когда в 1989 году за четыре месяца работы со сборной Италии Хулио Веласко привел собранную им молодую команду к золотым медалям чемпионов Европы. Потом он еще дважды выигрывал со своими подопечными с Апеннин континентальные первенства, столько же раз приводил свою команду к золоту мировых первенств. На счету руководимой им сборной пять побед в розыгрышах Мировой лиги, серебро Олимпийских игр в Атланте, несколько побед в различных кубковых соревнованиях под эгидой ФИВБ. Работал аргентинец с итальянским паспортом и с женской «скуадра адзурра», правда, недолго. Потом изменил волейболу в пользу футбола. Но всего на пять лет. А потом вновь вернулся в любимый вид спорта, возглавлял сборные Чехии, Испании, несколько итальянских клубов, а с 2011 года работает с национальной командой Ирана.
Не припомню, чтобы Веласко хотя бы раз отказал мне в интервью. И на сей раз он был предельно откровенен.
— Вы удовлетворены работой со сборной Ирана?
— Разумеется. Ведь в первый же год нам удалось выиграть чемпионат Азии. В прошлом году нам не хватило всего одного выигранного сета на олимпийском отборе, мы совсем немного уступили по соотношению сборной Австралии и не попали на Олимпийские игры в Лондон. Зато мы прошли через квалификационные испытания и добились права сыграть в Мировой лиге. И я очень доволен нашим дебютом в этом турнире, но в большей степени изменившимся отношением к волейболу как внутри команды, так и в стране в целом. Сейчас нам предстоит отстаивать наш чемпионский титул на Азиатском континенте. И в процессе подготовки нам удалось выйти на новый уровень игры. Волейболисты стали гораздо техничнее, совершают меньше ошибок на приеме и на блоке, стали иначе мыслить. И почувствовали вкус побед.
— В процессе карьеры вам довелось тренировать клубы и национальные команды в Аргентине и ряде европейских стран. Теперь дорога привела вас в Азию. С кем было работать интереснее?
— Наверное, сегодня я получаю больше удовольствия, чем в последнее время. Особенно в первый год, когда приехал в Иран. Там все было по-другому, не так, как в Старом Свете. Пришлось не столько приспосабливаться самому к новым условиям, сколько пытаться переубедить своих учеников изменить их видение игры.
— Мой следующий вопрос как раз и касается этого самого видения волейбола: вы почувствовали разницу между азиатским и европейским подходом к игре? Или все-таки различие это в большей степени условное?
— Да нет, никакое не условное. Иранцы старались прежде копировать именно азиатскую манеру волейбола. И пришлось немало поработать, чтобы они не просто почувствовали разницу между тем, как действуют азиатские команды и лучшие европейские сборные, а также команды США и Бразилии, но и постарались демонстрировать на площадке игру, отличную от той, что показывали сборные Китая, Японии, Кореи. И сегодня я отчетливо вижу плоды моей работы — иранцы играют совсем не в азиатский волейбол. Может быть, еще не до конца европейский, но близкий к таковому.
— Но все-таки на своем континентальном первенстве вам предстоит играть против других азиатских стран. И, наверное, было бы целесообразнее выбрать в качестве спарринг-партнера не команду России, а какую-то из азиатских сборных?
— Нет, я стараюсь выбирать для товарищеских матчей лучшие сборные мира. Это наверняка принесет иранцам гораздо больше пользы.
— Что вы можете сказать о сегодняшней команде России, которая заметно отличается от той, что выступала на Олимпийских играх в Лондоне?
— Прежде всего, считаю огромным достижением для команды выигрыш Мировой лиги. Тут дело вот в чем. Как правило, после Олимпийских игр, да еще таких, победных, многие команды испытывают некоторый спад в результатах: появляется много новых игроков, происходят изменения и на тренерской позиции. И в этой ситуации победа в любом новом соревновании доказывает не просто жизнеспособность российского волейбола, а его силу. Может быть, для российского волейбола настал победный цикл?
— И всё-таки, согласитесь, по одному, даже такому серьезному турниру, как Мировая лига, нельзя судить о силе какой-то команды? Ведь многие сборные рассматривают это коммерческое соревнование в качестве подготовительного к главным событиям сезона.
— Согласен с вами. Поэтому я и высказал предположение о победном периоде для российского волейбола. Вот если России удастся победить и на чемпионате Европы, тогда уже можно будет не предполагать, а утверждать о победной российской эре.
— В волейболе время от времени наступают периоды главенства какой-то одной из сборных. Долгое время не было равных советской команде, которая выигрывала все главные соревнования. Потом на первые роли вышли американцы. Затем лидирующую позицию в мировом волейболе заняла руководимая вами команда Италии. С первых годов ХХI века моду диктовали бразильцы. Теперь вы полагаете, что настало российское время?
— Я уже сказал, что пока утверждать подобное не берусь. Единственное, в чем я твердо убежден, долгое время лидерства какой-то одной сборной не идет на пользу мировому волейболу. Для России, если так и будет, это хорошо (улыбается). Но так долго видеть на волейбольной вершине вначале команду СССР, потом США, потом Италию — не самое лучшее. Гораздо полезнее, чтобы каждое новое соревнование выигрывали разные национальные сборные. Пусть хотя бы победители чередуются.
— Каждое волейбольное поколение рождало своих звезд. Вспомните Савина, Зайцева, Кирая, Тиммонса, Дзордзи, Гардини, Джани, Маурицио, Налберта, Жибу, Тетюхина. Видите ли вы в нынешней российской команде похожие таланты?
— В сегодняшней российской сборной много новых игроков, поэтому очень непросто кого-то выделить. Казалось, что после Игр в Лондоне должна взойти звезда Михайлова, которая загорелась чуть раньше, но засветить ярче должна была сейчас. И вдруг на Мировой лиге мы увидели Павлова, который совершенно заслуженно выиграл приз лучшего игрока в «Финале шести» в Аргентине. Так кто из них выдвинется на первые роли? Мне очень понравилось, как вся ваша команда сыграла в финальном турнире в Мар-дель-Плата. Но для первого года олимпийского цикла рановато выделять кого-то из игроков. Давайте дождемся чемпионата мира будущего года, по ходу которого и должны проявить себя новые дарования. Этот турнир станет настоящей проверкой для современного волейбола вообще: в каком направлении он пойдет, определится осенью 2014-го в Польше. Именно тогда можно будет абсолютно точно сказать, займет ли Россия окончательно место Бразилии на мировой волейбольной вершине.
— Но пока грядет европейская осень 2013-го. Сможет ли российская команда наконец спустя 22 года выиграть континентальный чемпионат. В последний раз сборная СССР выигрывала европейское золото в 1991 году, обыграв вашу сборную Италии в Берлине.
— Помню-помню. (После паузы). Да, российская команда способна победить на чемпионате Европы в конце сентября. Хотя и ваши соперники очень серьезно готовятся к этому турниру. Самым серьезным считаю Италию. На мой взгляд эта сборная сегодня не слабее российской. Вообще, именно таким и вижу финал: Россия — Италия. Как и 22 года назад. Не стоит забывать и про польскую команду. Она очень слабо сыграла на Мировой лиге, но поляки большую часть турнира проводят дома при сумасшедшей поддержке своих зрителей. Сербская команда слишком молода, чтобы претендовать на чемпионство.
— А Болгария, Франция?
— Болгары послабее команд России и Италии. А французы? Может быть, они способны преподнести сюрприз. Но я определенно заявляю: главный соперник россиян — Италия.
— Как долго вы собираетесь продолжать тренерскую деятельность? И вообще, существует ли какой-то возрастной лимит для этой тяжелейшей работы?
— (Смеётся!) Не знаю. Пока даже не задумывался об этом. Рано еще — мне ведь чуть больше 60. Кстати, а сколько лет Карполю?
— Николай Васильевич весной отпраздновал 75-летие.
— Ну вот видите. А он продолжает работать и, как я понимаю, заканчивать пока не собирается. Для нас, для меня, во всяком случае, важнейшим критерием является мотивация: если есть к чему стремится, если чувствуешь, что ты готов продвигаться к цели, которую для себя определил, значит уходить на покой рано. Вся моя тренерская карьера — это вызов самому себе.