Определились первые полуфиналисты «Мастерса» в Индиан-Уэллсе. Одним из участников топ-4 стал российский теннисист Даниил Медведев, которого в полуфинале ожидает встреча с американцем Фрэнсисом Тиафо. В четвертьфинале Медведев, посеянный на турнире под пятым номером, обыграл испанца Алехандро Давидович-Фокину (23) — 6:3, 7:5. После матча Даниил, который выиграл уже 18-й матч подряд, ответил на все вопросы журналистов.
— За счёт чего ты так здорово выступаешь?
— Уверенность, конечно. Это точно не мои любимые корты и не мои любимые условия. Во многих матчах тут, честно говоря, если бы я не был в ситуации, когда на твоей стороне оказывается ещё и удача и иногда получаются безумные удары, вероятно, проиграл бы на ранней стадии, как всегда бывало здесь до этого. Очень рад, что со всеми этими обстоятельствами, со всеми этими безумными матчами остаюсь в турнире и победная серия продолжается. Да, ожидаю полуфинала. Больше нечего сказать.
— Что с рукой, с пальцем?
— Всё не так уж плохо. Вообще-то в момент получения травмы я увидел — не знаю, говорить ли — мясо. Не очень приятно было видеть такое. Но всё почистили. Теперь там небольшой тейп. Всё должно быть в порядке. Вопрос, надо ли тейпировать к следующему матчу. Но это не такая большая проблема. Мне и сегодня удавалось хорошо играть с тейпом. Многие игроки тейпируют пальцы и хорошо играют. Собираюсь сделать то же самое.
— После вылета с AO теперь уже ментальность в порядке?
— Ментально — 100%. Просто потрясающе. В теннисе сложно сделать такую победную серию. Тебя всегда хотят победить. Каждый хочет выйти в полуфинал «Мастерса», в финал, выиграть турнир. Это непросто, кто угодно может победить тебя в любой момент. Но возникает приятное чувство, когда выигрываешь так много матчей подряд. Три титула. Однако сейчас мыслями я на 100% в Индиан-Уэллсе. Хочу сыграть эти последние два матча. Чем дальше идёшь по сетке, тем сложнее, тем более уверенные соперники попадаются. Если уж дошёл до полуфинала, это означает, что хорошо чувствуешь себя как на корте, так и в смысле условий. В моём случае речь больше идёт об условиях. Но то же самое относится и к другим полуфиналистам. Уверен, Фрэнсис [Тиафо] в прекрасной форме и отлично играет. И то же самое с теми, кто выйдет в другой полуфинал. Но я прекрасно себя чувствую. Надеюсь, смогу продолжить в том же духе в этом сезоне. Уже давно не чувствовал себя так.
— А как справляешься с давлением?
— Ну, мне нравится давление. Чем лучше выступаешь, тем больше давления. Забавно, помню, когда переходишь из юниоров в профессионалы, то чувствуешь большое давление. Так и есть. Когда играешь на «челленджерах» после «фьючерсов», это воспринимается как большое давление. Всякий раз, как что-то такое случается в жизни, это воспринимается как большое давление. А через год уже думаешь: да не такое уж и большое. Это нормально. Чем большего пытаешься достичь — и не только в теннисе — тем больше давления. Порой от близких, от семьи, от болельщиков, прессы, СМИ — откуда угодно. А в теннисе большое давление означает, что хорошо выступаешь. И это здорово. Не знаю, повлияло ли на меня то, что я был первой ракеткой мира. Многие бывшие игроки говорили, что им было непросто с этим. Но для меня — нет. То было прекрасное чувство. Однако тогда мне не удавалось показывать хорошие результаты. Сейчас я очень рад, что хорошо играю в теннис. И очень рад, что давление вернулось (улыбается).
— Что думаешь о давлении, под которым выступают украинские игроки?
— Сложный вопрос. Во-первых, мне очень жаль всех украинских игроков из-за того, через что они прошли. Что касается ситуации с Цуренко (украинка снялась перед матчем с Ариной Соболенко. — Прим. «Чемпионата») — я не знаю деталей. Об этом лучше спросить у неё и, возможно, у Соболенко. Я ничего не знал об этом, узнал только на следующий день. Закончил матч до их игры, а потом удивился, что следом играли пары. Думал, что будет одиночный матч. А на следующий день уже увидел это. Если речь о топ-игроках, то, конечно, на нас лежит ответственность. Всё зависит от того, как каждый человек в отдельности справится с этим. Я всегда говорил, что за мир во всём мире. И это всё, что могу сказать.
— Ты бы хотел, чтобы ситуация на Украине разрешилась?
— Я уже дал ответ. Я за мир. И дальше буду так отвечать. Я действительно думаю, что это ответ на ваш вопрос.
— Ставишь перед собой долгосрочные цели или день за днём?
— Определённо, скорее, день за днём. Единственная цель, которую я поставил перед собой… Не помню когда, но четыре года назад, когда по разным причинам стал воспринимать теннис более серьёзно… До этого я уже был в топ-100, но просто путешествовал в туре, для забавы. А в теннисе нет места забавам. Это всегда работа. Но я мог куда-то выйти перед турниром, поздно лечь спать перед матчем, так как думал, что в любом случае сыграю хорошо. В какой-то момент положил этому конец и стал более профессионально относиться к карьере и к теннису. Тогда-то и поставил себе главную цель: ни о чём не сожалеть, когда закончу карьеру.
Матч с Рафой (поражение в финале AO-2022 от Надаля. — Прим. «Чемпионата») – конечно, я сожалею, что не выиграл, не взял второй «Шлем». Но я был близок, я боролся. До самого конца. Порой промазывал, но это спорт. Но не хочу, когда мне будет 35 и я закончу, говорить, как некоторые другие игроки, что вот, мол, если бы сделал что-то иначе, моя карьера сложилась бы лучше. Я хочу лишь знать, что сделал всё возможное, сколько бы ни было у меня «Шлемов» и побед на других турнирах. Сейчас мне кажется, что я на пути к этой цели. Прошлый год был непростым, но я старался. Усердно работал, делал всё возможное, и в этом сезоне это работает. Вот какова моя главная цель.
Рафаэль Надаль и Даниил Медведев
Фото: Clive Brunskill/Getty Images
— Тебе понравилось быть первой ракеткой мира?
— Честно говоря, это непросто. Но воспринималось всё нормально. Когда я говорю «нормально», то не имею в виду, что воспринимаю такие вещи как само собой разумеющиеся. Было приятное чувство. Я понимал, что, будучи первой ракеткой мира, играл не лучшим образом, проигрывал. Но я заслужил первое место, заработав 2000 очков на US Open, 1000 — в Торонто, 600 — в Париже, где-то 800 — в Турине. Я собрал много очков за 52 недели. Вот как работает рейтинг. И это справедливо. Иначе я был бы первым уже сейчас, выиграв три турнира подряд. Но рейтинг работает не так.
Я был очень рад, что мне удалось побывать первым и так долго удерживать первое место. Я не был доволен своей игрой в матчах, которые проигрывал. Но статус первой ракетки мира тут ни при чём. Я просто проигрывал матчи. Может, соперники ещё больше стремятся обыграть лидера? Не знаю. Надеюсь, что нет. Для них было бы лучше, если бы они пытались выиграть каждый матч, какой бы ни был рейтинг у соперника.
Что ещё? Конечно, давление — это непросто. Понимаешь, что соперники ждут от тебя многого. Это научило меня многому. Когда тебе 20, любишь соцсети, читаешь все комментарии о себе. Пишут: да, он станет хорошим игроком. Или: он плохой игрок. Когда молод, порой отвечаешь на это: нет, я стану сильным игроком. И давление на первую ракетку мира… Конечно, есть много хейтеров. Но это нормально. У Новака много хейтеров. Даже у Рафы и Роджера есть. И думаешь, как это возможно, у них их вообще не должно быть (улыбается). Это научило меня не обращать внимания на такие вещи, фокусироваться на себе, на близких. Это единственный путь остаться в ладу с собой. Ни о чём не сожалеть. Только потому, что кто-то сказал, что там надо было сыграть бэкхендом… Нет. Ты сам знаешь, что сделал всё возможное. И только тренер может говорить тебе такие вещи, что где-то можно было сыграть получше.
— Оправдываются ли твои ожидания от турниров, от тура?
— Всё здорово. Нормальный уровень организации, отели, еда, иногда корты (улыбается). На «челленджерах» гораздо лучше, чем на «фьючерсах». Когда после «фьючерсов» удаётся попасть в основную сетку «челленджера», думаешь: ого, действительно классно. И хочешь там остаться. Хочешь хорошо играть для этого, чтобы не возвращаться на «фьючерсы». В первую очередь хочется подниматься в рейтинге, играть на более сильных турнирах.
Если речь об ATP, то помню свой первый турнир, это Ницца. Так что я оставался дома, всё было немного иначе. А потом был Хертогенбосх. Организация, всё остальное — всё было нормально. Это высший уровень тенниса, просто потрясающе. И думаешь: да, хочется сыграть как можно больше таких турниров. Затем я впервые сыграл на «Шлеме» — но это другое. Там играешь ещё по юниорам и уже видишь эту магию, всё то, что чувствуют люди на «Шлемах». Думаешь, что и самому хочется испытать эти чувства, и стараешься работать, чтобы они были с тобой каждый день. Я не знаю, каково это — потерять их. Бывает, теннисисты выступают хуже и возвращаются на «челленджеры». Им приходится обратно пробиваться в ATP. Хотя сейчас на многих «челленджерах» организация не хуже, чем в ATP. И да, приятно играть в ATP-туре. Вот почему все юниоры хотят попасть в топ-100 и играть на этих турнирах.
