Экс-игрок WTA Надежда Петрова — о собственной школе, теннисе в России и участии «золотого» поколения в жизни тенниса

Надежда Петрова — одна из тех, кто поднял российский теннис и влюбил в этот спорт миллионы. Обладательница 37 титулов WTA, бронзовая медалистка Лондона-2012 после завершения карьеры решила стать тренером и продолжить олимпийскую традицию её семьи, открыв школу большого тенниса Надежды Петровой в Москве.

В эксклюзивном интервью «Чемпионату» экс третья ракетка мира рассказала, почему открыла её не во Флориде, где жила много лет, а в Москве и почему почти все бывшие игроки не задерживаются в теннисе.

Бонус: Петрова разобрала результаты «Ролан Гаррос», фаворитов Уимблдона и легализацию коучинга.

• «Надаль видит, чувствует шанс замахнуться на Уимблдон»
• «Для теннисиста коучинг полезен, потому что иной раз матч пролетает как одно мгновение»
• «Хорошо спортсменов такого уровня — Кафельникова, Сафиных, Дементьеву — подключать к работе с новым поколением»
• «К 2030 году подрастёт поколение, потому что сейчас мы как страна проходим через непростое время»
• «Необязательно уезжать из страны в поисках возможностей»

«Надаль видит, чувствует шанс замахнуться на Уимблдон»

— Надежда, впереди Уимблдон, но вспомним предыдущий мэйджор — «Ролан Гаррос». Чем он запомнился?
— К сожалению, мало было трансляций матчей, поэтому получилось посмотреть только полуфинальные, финальные стадии. Сенсацией не назовёшь, но, наверное, победа Надаля — что-то вообще уже невероятное. У него были проблемы с ногой, он не знал, будет играть или нет. К тому же, говорят, на уколах играл, не чувствовал стопу. Это поразительно, что он выиграл. Очень жаль Сашу Зверева. Если бы не травма, матч стал бы ключевым: немец мог потрепать нервы Надалю и, кто знает, в пяти сетах, может, выиграл бы. Рафаэля могло бы и не быть в финале.

В женской сетке здорово было видеть, что Дарья Касаткина хорошо сыграла. Земля ей действительно подходит. Это её первый большой прорыв на «Шлеме». Замечательно, что россияне продолжают показывать себя в хорошем виде и в хорошей форме, несмотря на все сложности, которые связаны с российским спортом. Больше никаких сенсаций.

Свёнтек отыграла серию турниров — до «РГ» выиграла пять. Поэтому и была в себе уверенность — наигранные матчи. На этой уверенности никому и не дала шанса. Сыграла на свой потенциал.

— Надаль восстановился и будет фаворитом Уимблдона? Кто, если не он?
— Ходили слухи, что он будет пропускать Уимблдон. Но он опять в форме, готовится. Думаю, он видит, чувствует свой шанс хорошо выступить на Уимблдоне. Может быть, даже замахнётся на трофей и сможет подобраться к первому номеру в этом году. Игроков травяных кортов в мужском теннисе — только поляк Хуберт Хуркач (выбыл в первом круге Уимблдона. — Прим. «Чемпионата»). Маттео Берреттини хорошо сыграл в прошлом году, но он не игрок таких кортов.

— Тем не менее итальянец выиграл два турнира на траве до Уимблдона!
— Опять же, это не «Большой шлем». Его он не выигрывал, а это психологически самое сложное для любого игрока.

— Сейчас той игры, что показывает Медведев на траве — два финала, хватило бы для победы на Уимблдоне? Если бы не обстоятельства: бан российских и белорусских игроков.
— Да, финалы — это неплохо. Но проиграл теннисисту, который даже и в сотне до этого не стоял. Не знаю, с чем это может быть связано. Может, он просто расслабился, чувствовал себя фаворитом, а соперник его немного удивил своей игрой. Даня всё-таки умеет собираться в нужный момент. Форму он набрал, восстановился после травмы. У любого игрока топ-5 есть шанс выиграть ТБШ, а он [Медведев] уже его брал, психологически знает, что это, как надо себя вести, как бороться со своими эмоциями, чтобы выигрывать.

— А то, что происходит в финалах, как назвать? Надаль мог сломать Даню на Australian Open? Пятый финал — пятое поражение.
— Не знаю, на этот вопрос он должен сам отвечать. Может, это так обстоятельства сложились. Но Медведев должен был выигрывать тот финал — всё было в его руках. Только своим неправильным поведением настроил публику против себя и дал Надалю второе дыхание. Проиграл. Это была его ошибка.

— Циципас признавался, что на Итоговом, который он и взял, играл на уколах (анестетиках) и показал лучший матч в карьере. Теперь Рафа. Была у вас или коллег подобная практика?
— Для меня это вообще удивление. В первый раз такое слышу: чтобы играть на таком высоком уровне столько часов, так бегать, отыгрываться. Можно притупить боль, но ты не можешь играть на все 100%, это всё равно заметно, что тебе что-то мешает. За счёт чего у Рафы получилось? Сумасшедшая сила воли, скорее всего.

— Это честный приём? Мир будто разделился после его признания в уколах.
— Применяются же другие техники, когда ты ногу подвернул или если растяжение. Тот же фиксатор, тейпирование, какие-то охлаждающие, обезболивающие. Если это разрешается регламентом, почему бы и нет? Делать можно всё, что не считается допингом.

— Были ли какие-то иные хитрости «на грани», чтобы держать свой организм в тонусе?
— Я никакими способами не пользовалась.

«Для теннисиста коучинг полезен, потому что иной раз матч пролетает как одно мгновение»

— Столько изменений в современном теннисе: тай-брейки в пятых партиях на мэйджорах до 10 очков, практически все «Мастерсы» — две недели, коучинг разрешили, на носу пять сетов в женском финале ТБШ. С чем связаны такие новшества?
— Коучинг делают не для игроков, а чтобы интересно было зрителям.

— Такое шоу?
— Да, как шоу. Чтобы было интереснее следить за игрой, быть в курсе дела, быть ближе к игрокам. Две недели «Мастерс»? Если эти турниры проводятся в Европе, то часто там бывают плохие погодные условия. И всё в сжатом варианте происходит, поэтому растянуть на две недели хорошо. Это также здорово для телевидения и спонсоров турнира. А для игроков — возможность поучаствовать в паре, потому что игры через день. Да и нагрузки поменьше.

Удлинённый тай-брейк в пятом сете, наоборот, кажется, очень интересно. Дольше до ключевого момента, ещё на таких эмоциях, нервах, страстях. Не будут матчи на несколько дней затягиваться. Да и игрокам проще восстанавливаться.

В женском теннисе можно попробовать пять сетов. Единственное, есть нюанс: иногда игроки подходят к финалам травмированными — женский организм хрупкий, здесь много факторов. Могут ли они отыграть пять сетов? Не будут ли они сниматься в четвёртом-пятом [сетах], потому что не могут продолжать играть? Это вопросы.

— Коучинг — это добро или зло?
— Для теннисиста это полезно, потому что иной раз матч пролетает как одно мгновение. Не понимаешь, что надо сделать, чтобы переломить ход игры. Эмоции зашкаливают, и ты не знаешь, как совладать с ними. Тренер подсказывает, а со стороны виднее — он может донести то, что надо сделать, чтобы переломить ход игры, на чём сфокусироваться. Или сказать о слабой стороне соперника, которую ты не видишь.

Но для оппонента это может быть психологическим переломом, потому что ты начинаешь думать: «Так, вышел тренер, что, интересно, скажет? Будут изменения». Вот эти разговоры в голове могут просто плохо отразиться на своей же игре. Против ли я? Да, в каких-то рамках разрешила бы. Тирады я бы исключила, но пару слов — под право, под лево — да. Чтобы тренер мог немного со стороны участвовать в игре теннисиста.

«Хорошо спортсменов такого уровня — Кафельникова, Сафиных, Дементьеву — подключать к работе с новым поколением»

— Вы часть «золотого» поколения. Почему многие талантливые теннисисты не нашли себя после карьеры в этом спорте: Сафины, Дементьева, Кафельников, Давыденко, Кириленко?
— Для каждого всё индивидуально. Например, мне всегда хотелось продолжить теннисную карьеру в роли тренера. Есть большое желание прививать любовь к большому теннису у младшего поколения, заниматься спортивным развитием детей, выявлять таланты, воспитывать новых чемпионов. Я выросла в семье спортсменов, а также заслуженных тренеров СССР. И я продолжу дальше работать как тренер и передавать свой опыт детям. В моей школе семейная атмосфера. Мой папа также участвует в подготовке детей в части ОФП. Он тренировал многих знаменитых спортсменов. Лично мне это тоже доставляет удовольствие. Другие иначе планируют свою жизнь: кто-то хочет личных отношений, семью, кто-то открывает свой бизнес в разных направлениях.

— А может, теннис просто банально надоел?
— Нет. Теннис мы знаем очень хорошо, разбираемся и любим. Например, на «Большой шлем» нужны комментаторы или интервьюеры на корте, работать в самой организации турнира. Там большой список должностей. Они подключают бывших звёзд-спортсменов к этому. У нас таких турниров, к сожалению, нет.

— Любопытно было бы посмотреть, как Кафельников берёт интервью, например, у победителя «Ролан Гаррос».
— Кафельников был директором «Кубка Кремля», являлся вице-президентом федерации тенниса. Просто не очень много должностей, куда бы его могли пригласить.

— Например, Динара жаловалась, что федерации она была не нужна. Нет условий, заинтересованности?
— Думаю, этот вопрос лучше задать в Федерацию тенниса. Моё мнение, что хорошо спортсменов такого уровня подключать к работе с новым поколением, юниорами, устраивать сборы, включать в состав федерации: на Кубок Билли Джин Кинг и Дэвиса. Думаю, это было бы очень полезно даже для игроков такого уровня, которые через это всё прошли. Кто, как не мы, может дать совет?

— Говорят, что теннисной школы в России нет, и все юниоры разлетаются по миру за удобствами и лучшими тренерами. Это моветон или так и есть?
— Там просто круглогодичные условия. У нас сезон открытых кортов очень короткий — месяца три-четыре. Потом все играют в зале. Их мало, стоимость за аренду высокая, плюс тренер. Многие любители этого вида спорта время выкупают на год вперёд. Профессионалу сложно выбрать время, которое можно расписать и выкупить, в силу нестабильного графика: то он на турнире, то на сборе. Многие на этот период выбирают выехать за границу: там хорошие погодные условия, и целый год можно играть на улице — те же Испания, Франция или Флорида.

— Какие академии лучшие?
— Сложно сказать. Возможно, Муратоглу. Работая с Сереной, он сделал себе имя. Сейчас его штаб тренирует многих игроков.

— Патрик больше маркетолог или тренер? С нуля он никого и не вырастил.
— Не стоит забывать Настю Павлюченкову: он её в 17 лет довёл до топ-30. Муратоглу хороший мотиватор, он разбирается в теннисе, находит индивидуальный подход к игрокам. У него есть свои методы, может донести информацию до игрока. Он и очень хороший маркетолог, безусловно. Патрик сделал академию с нуля, но у него были очень большие финансы — он из богатой семьи.

— Здорово вложился в себя!
— Да, да.

— Когда ваши родители тренировали вас, были ли сложности, с которыми вы столкнулись?
— У нас не было сложностей. Мама была у меня очень строгим, жёстким, ответственным человеком. Поэтому этот перфекционизм прививала и мне. С родителями у нас были нормальные, хорошие отношения. Единственное, хочется, чтобы родители оставались родителями, а не были сильно задействованы в профессиональной карьере ребёнка. Баланс тяжело находить. Если они спортсмены-профессионалы, то могут мотивировать, что-то подсказывать, но всё-таки должен быть баланс — родитель-тренер.

— Хотели бы, чтобы ваша дочь занималась спортом?
— Мне бы хотелось, чтобы она продолжила олимпийскую традицию в семье. Но насильно заставлять не буду. Она много чем сейчас увлекается, креативная, активная девочка. Буду поддерживать её выбор.

— Будете рады, если выберет теннис?
— Это было бы великолепно. Помимо физической активности, теннис учит логике, укрепляет выносливость, формирует силу воли, лидерские качества и при этом считается одним из самых безопасных видов спорта. В одном из исследований ученых выяснилось, что люди, которые играют в большой теннис, продлевают свою жизнь более чем на 10 лет, так что, можно сказать, этот вид спорта напрямую влияет и на активное долголетие. Обеими руками за теннис. У неё есть первые навыки — начала в два годика. Может ударить и слева, и справа. Буду брать её на свои тренировки. В общении, в игровой форме это гораздо интереснее, чем один на один.

— Особого отношения не ждать?
— Нет, конечно. На корте мама — тренер.

«К 2030 году подрастёт поколение, потому что сейчас мы как страна проходим через непростое время»

— Как работать с юниорами, вообще с новым поколением: не обидеть, резкого слова не сказать? Они будто неприкасаемые.
— Думаю, у нового поколения много свободы, но в спорте надо держать в жёстких рукавицах. Если хотите стать большим спортсменом, то с детства надо внушать и прививать профессионализм, развивать дисциплину.

— Настя Мыскина или Катя Гамова, наоборот, говорили, что пытаются подбирать даже слова.
— Да, вне корта нужно говорить на одном языке, быть другом, но когда дело доходит до работы на площадке, то уже нужна жёсткость — никакой расхлябанности, так к результату не прийти.

— Тем более на контрасте с поколением 00-х: они говорили, что привыкли к высоким требованиям, давлению, были «голодны» — в прямом и переносном смысле — до побед. Сегодня у юниоров иная мотивация?
— Многое прививается в домашних условиях. От родителей к ребёнку должно передаваться желание быть первым, стать лучшим, найти себя в жизни, добиться результатов, потом уже тренер подключается.

— Когда ждать «золотую» молодежь, которую бы сами взрастили?
— Думаю, к 2030 году подрастёт поколение. Верю, что даже в непростых условиях получится вырастить следующее поколение чемпионов. Сейчас им от 10 до 14 лет.

— Они большие фанаты наших?
— Только и разговоры об этом. Все следят, знают счёт, кто с кем играет. Поэтому важно, чтобы звёзды были на высоте. Чтобы новое поколение стремилось, старалось быть похожими на них.

«Необязательно уезжать из страны в поисках возможностей»

— Почему вы открыли школу в России, а не в Америке?
— Я много лет провела во Флориде, тренировалась там, после завершения карьеры вернулась в Россию. Здесь родились мои родители, моя дочь. Мне сильно не хватало душевности в общении. Там не дружат так близко, как у нас. За время карьеры я разработала свою уникальную методику и приняла решение открыть школу большого тенниса в России. Моё имя не просто фигурирует только в названии школы, а я эпизодически появляюсь. Я лично провожу все тренировки с детьми. Тренирую по две-три группы в день. И так пять дней в неделю. Я всегда была перфекционистом на корте и от каждого из своих тренеров требовала стопроцентной отдачи. И уж если я теперь занялась этим делом, то считаю, что мой долг – вкладываться в следующие поколения также.

Впереди очень много планов. Конечно, хочется создать такие условия для теннисистов, чтобы им необязательно нужно было уезжать из страны в поисках возможностей. Буду работать в этом направлении.

— Во Флориде очень популярен теннис?
— Да, потому что можно круглогодично играть. Удобные условия, месторасположение, возможность передвигаться, летать в любую точку мира. Да и там много турниров проходит: от юниорских до самых крупных.

— С кем из мировых спортсменов сложились дружеские отношения. Может быть, есть идея проводить совместное обучение?
— Со многими, например, с Мартиной Навратиловой, Кончитой Мартинес, Еленой Докич, Бетани Маттек-Сэндс, Марией Кириленко, Светланой Кузнецовой, Динарой Сафиной. Да, у меня есть планы по совместному обучению детей и обмену опытом в рамках работы школы. Думаю, к началу учебного года смогу более подробно рассказать об этом.

— Предполагается поиск спонсоров для школы, для детей, их продвижение, создание личного бренда?
— Да, мы открыты к сотрудничеству. Быстро растем, формируется целый тренерский штаб, и нам становится тесно на арендованных кортах. Плюс планируем развивать социальные программы, в рамках которых организуем поездки в регионы, будем смотреть, отбирать талантливых перспективных детей. Конечно, партнёры и спонсоры, готовые вместе с нами развивать теннис в России, очень важны.

— Так, может, и позвать Кафельникова, Дементьеву и других?
— Да, обязательно!