Теннисный мир давно подозревал, что отношения австралийки сербского происхождения Елены Докич и её отца Дамира выходят далеко за рамки дозволенного. Автобиография экс четвёртой ракетки мира Докич обнажила пугающую правду про детство спортсменки и чудовищное количество насилия, с которым ей пришлось столкнуться на пути к успеху.
Хлеб и маргарин на первое
Докич впервые взяла в руки теннисную ракетку, когда ей было шесть лет. Как вспоминает спортсменка, именно тогда и познакомилась с особыми методами воспитания её отца. Семья Докич в то время ещё жила в Югославии, однако близость распада республики становилась всё более очевидной. Когда ситуация в стране стала близка к невыносимой, Докич и её родные переехали в Австралию, казалось бы, благополучную страну, где с радостью принимают иммигрантов.
Реальность же полностью разошлась с ожиданиями. Во-первых, далеко не все австралийцы оказались доброжелательными людьми. Докич рассказывает, что на одном из юношеских теннисных турниров местная спортсменка постоянно оскорбляла её, призывая вернуться туда, откуда она приехала. Позже один австралийский тренер, имя которого не уточняется, заявил, что никогда бы не дал Докич возможности вернуться в Австралию и заставил бы её вечно сражаться за «уайлд-кард».
Переезд в другую страну с другой культурой и языком дался родителям Елены очень тяжело. Нормальную работу найти не получалось, поэтому главным блюдом на ужин был хлеб с маргарином, посыпанный сверху солью. Австралийское правительство выплачивало небольшое пособие беженцам других стран, но его хватало разве что на проезд до тренировочных кортов. Больнее всего разлуку с родиной переживал отец Елены Дамир, который нашёл довольно банальный способ справляться с печалью.
«Казалось, что как только мы вышли из дверей аэропорта Сиднея, отец не переставал паниковать, а его гнев становился сильнее с каждым днём. В Сербии его время от времени отличали доброта и забота, в Австралии я этого не видела. Он переживал смерть своего отца, с работой было туго. Решение нашлось в алкоголе. В Югославии он почти не пил, а здесь я его практически не видела без стакана. Так он справлялся со стрессом и болью, смешивая белое вино с содовой с 12 часов дня и до поздней ночи», — вспоминает Докич.
«Чем лучше я играла, тем сильнее меня били»
Докич понимала, что является по сути единственной надеждой семьи на лучшую жизнь. Понимал это и её отец, который никогда не был доволен прогрессом Елены на теннисном корте. Юная спортсменка улучшала игру невероятными темпами, и было ясно, что в какой-то момент это откроет путь в профессиональный теннис. Но Дамир Докич видел, насколько высоки были ставки, и требовал от дочери всё больше и больше. Когда она была первой ракеткой среди 14-летних, отец требовал, чтобы она срочно переходила в возрастную группу к 16-летним и побеждала уже там.
Что уж говорить о поражениях, которые иногда всё-таки случались у Докич по юниорам. Однажды Дамир настолько увлёкся алкоголем, что не понял, как завершился один из матчей дочери. Учитывая, что Елена в основном выигрывала, он резонно предположил, что и на этот раз она не оставила шансов сопернице. Естественно, Докич не стала признаваться в поражении, понимая возможные последствия. Казалось, всё на этом и закончится, однако мать спортсменки, которая также была на матче, по дороге домой зачем-то проболталась о результате.
«Мы шли домой, когда это случилось. Он остановился на секунду и переспросил: «Ты что, реально проиграла сегодня?». Осмотревшись по сторонам и удостоверившись, что никто не смотрит, он снял ботинок (они были с очень острыми носами) и принялся лупить им меня по лицу со страшной силой». Было ощущение, что он бьёт меня бейсбольной битой. Такое случалось не только после поражений. Вообще, иногда мне казалось, что чем лучше я играю, тем сильнее он меня бьёт. Боль была невыносимой, но я понимала, что ничего не могу рассказать другим. Меня заставляли надевать футболку с длинными рукавами в школу, чтобы люди не могли увидеть многочисленные порезы и ушибы. Один раз он так сильно отхлестал меня по лицу, что скрыть синяки было нереально. Я пропустила три дня в школе и на корте, чтобы никто не стал задавать лишние вопросы».
В семье все настолько боялись отца, что не могли ничего сделать с происходящим. Мать Елены иногда пыталась остановить мужа в моменты избиений, но, конечно, словами «пожалуйста, остановись» помочь было нереально. Младший брат Докич Саво регулярно был свидетелем жутких сцен, и можно только догадываться, какой психологический урон это могло нанести ему в столь раннем возрасте.
«Пожалуй, любимым орудием пыток для отца был его коричневый ремень, который был всегда при нём. Когда он начинал его расстёгивать, меня моментально бросало в дрожь. Он приказывал мне молчать и не рыдать, за любую эмоцию удары были бы только сильнее. Затем он заставлял меня снять майку, так как на голое тело удары были эффективнее. Я оставалась в одном лифчике, и боль была настолько сильной, что я пыталась сбежать в угол. Отец догонял меня и бил ещё сильнее, называя шлюхой и тупой коровой», — вспоминает Докич.
Случай на Уимблдоне
Когда Докич начала профессиональную карьеру, ситуация едва ли стала лучше. В июле 2000 года 17-летняя теннисистка добралась до полуфинала Уимблдона, где уступила Линдсей Дэвенпорт. Все понимали, что это невероятный успех для столь юной спортсменки, и Елена ожидала, что хоть на этот раз отец будет как минимум удовлетворён показанным результатом. Она ждала его в микст-зоне спортивного комплекса, так как после этого они должны были отправиться на ужин с менеджерами спортсменки. Обычно после матчей Дамир быстро находил её в подтрибунном помещении, но не в этот раз. Докич звонила ему несколько раз в надежде услышать похвалу, ведь это было самое значительное достижение в её карьере. Телефон отца долго не отвечал, и вот наконец он взял трубку.
«Ты жалкая бесполезная корова, ты не имеешь права возвращаться домой. Мне стыдно за тебя, сегодня ты не придёшь в отель, так что сама ищи, где ночевать», — услышала она голос «на другом конце провода».
Понятно, что всеми призовыми деньгами 17-летней спортсменки на тот момент управлял Дамир, поэтому снять номер в другом отеле она попросту не могла. Эмоции переполняли Елену, слёзы бессилия выступали на её лице. Чувствуя, что она никому не нужна, Елена решила поспать на маленьком диване внутри теннисной арены. В 11 вечера пришли уборщики и пытались сказать, что необходимо освободить помещение. К счастью, поблизости оказался судья Уимблдона Алан Миллс, который сообщил о случившемся менеджерам спортсменки.
Это лишь малая часть страшных подробностей жизни некогда подающей надежды теннисистки. По словам Елены, она выпустила эту полную откровений автобиографию, чтобы заставить задуматься других – спортсменов, родителей, болельщиков, теннисные организации. А выводы уже каждый сделает сам.
Что говорит отец Докич в ответ на обвинения?
Во-первых, нужно отметить, что Дамир Докич имеет привычку проявлять агрессию не только по отношению к собственной дочери. В 2009 году он отсидел год в сербской тюрьме за то, что грозился убить австралийского посла. Во-вторых, что касается отношений с Еленой, то отец в интервью сербской газете «Вечерние новости» откровенно признавался в нетрадиционных методах воспитания.
«Если я и был слегка агрессивен по отношению к Елене, то делал это исключительно ради её блага. Когда я был молодым, меня тоже били родители. И знаете что? Я бесконечно благодарен им за это, потому что в конечном итоге это помогло мне стать достойным человеком. И вообще, найдётся ли хоть один родитель, который не бил бы своих детей разок-другой из благих намерений»?