Серена Уильямс возвращается в Индиан-Уэллс

Теория заговора Уильямс

Сёстры Уильямс к началу сезона-2001 уже были явлением в мировом теннисе. До первой строчки ни одна из них к тому моменту добраться ещё не успела, но Серена уже победила на US Open-1998, а Винус – на Уимблдоне и US Open в 2000 году. Американки нередко встречались друг с другом на корте, и по поводу их матчей ходили различные слухи – якобы они заранее договариваются между собой, или победительницу их очередного матча определяет папа Ричард. Сложно сказать, имели ли подобные разговоры под собой реальную почву, но на их фоне отказ Винус от выхода на полуфинальный матч с Сереной в Индиан-Уэллсе-2001 многие сочли весьма подозрительным – особенно с учётом того, что в предыдущих матчах у старшей из сестёр не было заметных проблем со здоровьем.

Обструкция Серены и расистские оскорбления в финале

Болельщики посчитали, что это было сделано специально, чтобы сэкономить силы Серены в преддверии финала, куда пробилась Ким Клейстерс после трёхсетовой победы над первой ракеткой мира Мартиной Хингис. И последствия этого предположения оказались весьма серьёзными. Серену начали освистывать ещё в момент выхода на финальный матч. Толпа недовольно гудела на протяжении всего поединка, радостно приветствуя каждое выигранное бельгийкой очко – даже если американка допускала невынужденную ошибку. Проиграв первый сет, Уильямс всё же сумела выиграть матч, но и во время церемонии награждения зрители продолжали её освистывать. Находившийся на трибуне Ричард Уильямс затем заявил, что он подвергался оскорблениям на расистской почве.

Бойкот Уильямс Индиан-Уэллса

Реакция семейства Уильямс была простой, но жёсткой – с тех пор ни Серена, ни Винус не выступали в Калифорнии. Турнир в Индиан-Уэллсе, наверное, постепенно смирился с их отсутствием, хотя это явно било по его престижу и подслащивало пилюлю конкурирующего с ним соревнования в Майами, куда обе сестры приезжали регулярно. При этом, поскольку Индиан-Уэллс входил и входит в число обязательных турниров, Уильямс должны были платить штраф за его пропуск. На практике был найден компромисс – сёстры выполняли определённые рекламные обязательства перед турниром, и за это им прощалось отсутствие в турнирной сетке.

Казалось, вопрос с выступлением американок в Индиан-Уэллсе закрыт раз и навсегда. Однако в прошлом году неожиданно наметились перемены — Серена объявила о желании сыграть в Калифорнии. Правда, тогда она снялась из-за травмы спины (выступив перед этим в Дубае), но, скажем так, ветер перемен уже подул. И сейчас Уильямс-младшая, похоже, всерьёз настроена на выступление в Индиан-Уэллсе. Она даже написала достаточно большую статью в журнал Time, посвящённую всей этой ситуации. Мы предлагаем вам ознакомиться с переводом части этого материала Серены.

«Был март 2001-го, и я была 19-летней теннисисткой, сфокусированной на победах и на том, чтобы быть лучшей – и ради себя, и ради детей, которые смотрели на меня. Я провела десятки тысяч часов, подавая, бегая, словом, тренируясь в погоне за мечтой. И эта мечта начала становиться реальностью. Будучи чернокожей теннисисткой, я выглядела иначе, кричала иначе, одевалась иначе, подавала иначе. Но на корте я могла соревноваться со всеми на равных.

Турнир в Индиан-Уэллсе занимал особое место в моём сердце. Здесь я выиграла свой первый профессиональный матч в 1997-м, здесь завоевала титул в 99-м, победив в финале Штеффи Граф. В 2001-м я надеялась завоевать здесь ещё один титул. Я была готова – но не могла быть готова к тому, что произошло в финале. Толпа моментально начала освистывать меня. В полуфинале я должна была играть со своей сестрой, Винус, но она снялась из-за тендинита. Это разозлило многих фанатов. Честность всегда значила для меня всё – и для Винус тоже. Ложные обвинения в том, что наши матчи были договорными, глубоко ранили нас. Скрытый расизм был болезненным и несправедливым. В игре, которую я любила всем сердцем, на одном из самих дорогих для меня турниров я вдруг почувствовала себя нежеланной, одинокой и испуганной.

Когда меня освистали в Индиан-Уэллсе, мне казалось, что свистит весь мир. Я не понимала, что происходит. Что ещё хуже, я даже не хотела победить тогда. Всё случилось очень быстро. Это долго преследовало меня. Это также преследовало Винус и всю нашу семью. Но сильнее всего это разозлило и расстроило моего отца. Он посвятил всю жизнь тому, чтобы подготовить нас к этому невероятному путешествию – и был вынужден сидеть и смотреть, как насмехаются над его дочерью, что пробуждало в нём тяжёлые воспоминания о детстве на юге.

13 лет спустя, проведя целую жизнь в теннисе, я чувствую всё иначе. Несколько месяцев назад, когда официальный представитель теннисной федерации России Шамиль Тарпищев сделал расистские и сексистские ремарки про Винус и меня, WTA и USTA моментально осудили его. Это напомнило мне, как далеко с тех пор ушёл спорт – и как далеко ушла я.

Я думала о возвращении в Индиан-Уэллс уже много раз – хотя несколько раз и говорила, что больше никогда там не сыграю. И, поверьте мне, я говорила это искренне. Признаюсь, возвращение пугало меня. Что, если я выйду на корт и все снова начнут освистывать меня? Тогда кошмар начался бы вновь. Мне было тяжело забыть часы, которые я проплакала в раздевалке Индиан-Уэллса после победы в 2001-м и на пути оттуда в Лос-Анджелес. Я плакала так, словно проиграла самый важный матч – не теннисный, а битву за равенство. С эмоциональной точки зрения было бы проще всегда держаться оттуда подальше. Кто-то считает, что мне никогда не стоит возвращаться; кто-то – что я должна была вернуться много лет назад. Я понимаю обе точки зрения, но моё нынешнее решение продиктовано сердцем.

Мне повезло, что сейчас мне нечего доказывать на корте. Я по-прежнему мотивирована и жажду побед, но сейчас воспринимаю всё немного проще. Я выступаю потому, что люблю эту игру. Именно эта любовь, а также новое понимание настоящего значения слова «прощение», помогут мне с гордостью вернуться в Индиан-Уэллс в 2015-м.

Мама учила меня любить и прощать. Я верю, что фанаты в Индиан-Уэллсе тоже выросли и знают меня лучше, чем в 2001-м. Это место стало поворотным в моей истории. При этом я тоже являюсь частью истории турнира. И вместе у нас есть шанс написать другую концовку этой истории».