Надежда Петрова, к сожалению, выбыла из одиночного разряда «Ролан Гаррос» уже в первом круге, в трёх партиях уступив пуэрториканке Монике Пуиг. На пресс-конференции чувствовалось, что Петрова искренне расстроена результатом и своей игрой в этом матче. Проанализировав поединок, россиянка также вспомнила о начале сезона, рассказала, что сейчас тренируется с Биляной Веселенович, что надеется стать первой ракеткой мира в паре, а также о своём отношении к однополым бракам.
— Надежда, считаете ли вы, что теннисистки слишком часто используют медицинские тайм-ауты, туалетные перерывы и тому подобные вещи в тактических целях, без реальной необходимости?
— Да, безусловно. Может быть, сейчас медицинские тайм-ауты используются несколько реже, поскольку WTA ввела правило, ограничивающее количество бесплатных вызовов врача на корт за год. За дополнительные вызовы теперь надо платить. Многие помнят про это и не злоупотребляют медицинскими перерывами. Понятно, что когда ты проигрываешь, когда твоя тактика, твои удары не работают, хочется взять паузу на
Она стала хорошо двигаться, забивать мячи, очень часто била по линиям, хорошо подавала, давила на моей второй подаче – и я даже как-то попятилась, отошла от задней линии, стала всё отыгрывать. Пробовала сменить темп, но она с этим справилась. У меня пошли ошибки, во втором сете их было очень много. Конечно, обидно, что не довела его даже до тай-брейка. А потом просто попала в какой-то ступор.
несколько минут, собраться с мыслями и определиться, как тебе играть дальше.
— Сегодня вы как раз воспользовались правом на туалетный перерыв.
— Было очень холодно, так что мне просто пришлось сделать это после второго сета (смеётся).
— Когда вы ещё играли в юниорских турнирах, кто-то из тренеров учил вас использовать различные тактические приёмы, сбивать с их помощью ритм матча?
— Думаю, многие наставники учат в том числе тому, как вывести соперника из психологического равновесия. Просить полотенце, завязывать шнурки на кроссовках, вызывать врача, идти в комнату отдыха…
— Как вы сказали, вызывать кого?
— Врача. Вызывать врача, отправляться в туалет, менять ракетку… Есть много вариантов.
— А если что-то такое делает ваша соперница, это мешает вам, отвлекает?
— Нет, я не отвлекаюсь на такие вещи. Я знаю, что это просто дешёвые тактические приёмы; нужно просто сохранять спокойствие и никак не реагировать на это.
— Формально всё это не выходит за рамки правил. Но нет ли у вас ощущения, что многие слишком злоупотребляют их гибкостью?
— Не знаю. Не могу сказать, что это используют так уж часто.
После этой серии вопросов о теннисном этикете и так называемых тактических приёмах пресс-конференция перешла с английского языка на русский. На протяжении следующих восьми минут Надежда разговаривала с журналистами из России, среди которых был и специальный корреспондент «Чемпионат.net».
— 3:0. А потом?
— Слов нет. 3:0, был брейк-пойнт. Дала девочке возможность, взяв этот гейм, вернуться в игру. Было видно, что вначале она нервничала, начала матч неуверенно. Если бы я дожала её в том гейме, думаю, всё сложилось бы по-другому. А так я дала ей возможность заиграть… Первый сет всё-таки взяла, а во втором просто перестала играть в свой теннис.
— Но вы ведь тоже повели с брейком?
— Повела, да. А потом она начала хорошо играть – видимо, расслабилась, её «отпустило». Она стала хорошо двигаться, забивать мячи, очень часто била по линиям, хорошо подавала, давила на моей второй подаче – и я даже как-то попятилась, отошла от задней линии,
Начало года было неудачным: психологически всё было сложно, я перестала работать с тренером, немножко как-то потерялась. Потом смогла заставить себя играть в тот же теннис, бороться до конца; всё стало получше, я начала выигрывать матчи. Но в последнее время, можно сказать, просто какое-то невезение. Я проигрываю тяжёлые трёхсетовые поединки, в которых мне совсем чуть-чуть не хватает до победы.
стала всё отыгрывать. Пробовала сменить темп, но она с этим справилась. У меня пошли ошибки, во втором сете их было очень много. Конечно, обидно, что не довела его даже до тай-брейка. А потом просто попала в какой-то ступор. Проигрывала 0:2, затем всё-таки смогла встрепенуться, начала двигаться – до того у меня ноги сегодня просто стояли. Не знаю, из-за чего так вышло (тяжело вздыхает). Мда…
— Есть объяснение того, почему в паре в этом году у вас результаты лучше, чем в одиночке?
— Сложно сказать почему… Начало года было неудачным: психологически всё было сложно, я перестала работать с тренером, немножко как-то потерялась. Потом смогла заставить себя играть в тот же теннис, бороться до конца; всё стало получше, я начала выигрывать матчи. Но в последнее время, можно сказать, просто какое-то невезение. Я проигрываю тяжёлые трёхсетовые поединки, в которых мне совсем чуть-чуть не хватает до победы. Если бы я, скажем, переломила ход сегодняшнего матча, то уверена, что в следующем круге было бы гораздо проще. Не так-то просто играть с такими теннисистками, которые только вдруг появились и уже имеют о себе такое мнение, ходят, как будто уже много лет в туре. Выходят и начинают играть безо всякого уважения, играть в хороший теннис (смеётся). И приходится с первого матча вот так вот…
— Кстати, по поводу новичков – как вы собираете информацию, когда, скажем, появляется кто-то неизвестный, и вы должны с ним играть?
— Во-первых, есть много информации в Интернете – на том же нашем любимом «Ютубе» (улыбается).
— Потом, допустим, на тренировку сходите, да?
— Ну, узнаешь ещё что-то у других игроков — посмотришь, кто с кем играл, на каком покрытии, подойдёшь, спросишь. Единственное, что я могу сказать: не играла я свой теннис, агрессивный. Всё как-то пятилась, отыгрывала и дала ей возможность диктовать ход матча.
— С кем из тренеров вы сейчас приехали?
— С Биляной Веселенович. Мы с [Катариной] Среботник обе с ней работаем, поскольку пару вместе играем. Вот так решили; неплохая комбинация получается. Единственный минус – она не постоянно с нами. Приезжает на турниры, потом делаем перерыв, потом опять на турниры. Так что тренировочный момент, конечно (цокает языком и делает паузу)… хромает.
— Понятно, что большую часть очков вам нужно защищать в концовке сезона. Но всё равно не странно, проигрывая, уже довольно долго оставаться 11-й ракеткой мира?
— Значит, я что-то хорошее сделала в конце прошлого года (смеётся). Мысли такие есть, конечно. Надо себя заставить что-то поменять, не знаю, что. Я борюсь, борюсь до конца, но всё равно проигрываю – за два с половиной, за три часа. Нет какой-то фортуны.
— Скажите, а перепады температур, то, что здесь так ветрено, как-то на вас отражается?
— На теннис это всерьёз не влияет. Конечно, неприятно играть, когда прохладно и ветрено. Я надела леггинсы под юбку из-за такой погоды; слава богу, делать так разрешают.
— В парном разряде в этом сезоне у вас уже два титула, ещё три финала. Как у вас получилось так сразу как-то сыграться с Катариной?
— Ну, не то чтобы сразу как-то (смеётся). Мы играли пару турниров до того и уже давно хотели выступать вместе, но у неё долго была травма; потом она пару сезонов успешно играла с [Кветой] Пешке. Было как-то неудобно
Приехала я сюда с Биляной Веселенович. Мы с [Катариной] Среботник обе с ней работаем, поскольку пару вместе играем. Вот так решили; неплохая комбинация получается. Единственный минус – она непостоянно с нами. Приезжает на турниры, потом делаем перерыв, потом опять на турниры. Так что тренировочный момент, конечно хромает.
разрывать их сотрудничество. В середине прошлого года мы договорились попробовать этот сезон сыграть вместе. Ну, не в одиночке, так в паре (улыбается).
— А звание лидера рейтинга в паре – оно...
— Есть такая мысля, да – хотелось бы закончить год на первом месте. Если не в одиночке, то хоть в паре стать первой.
— Возвращаясь к одиночке – какие у вас планы на будущее, как собираетесь бороться с этим непонятным состоянием?
— Состояние нормальное – играю, всё нормально, на тренировках всё просто отлично (улыбается). На матчах — сегодня как-то подзажало; первый матч, хотелось хорошо сыграть, защитить очки за третий круг… Но видите, как получилось в итоге.
— Микст собираетесь здесь играть?
— Я пойду посмотрю, кто там заявлен. Вообще не планировала, но сейчас хочу посмотреть, задержаться здесь.
— Чем собираетесь заниматься в освободившееся время? У нас сегодня такой замечательный, можно сказать, уникальный день в Париже – вторая национальная манифестация...
— Ну, маршировать точно не пойду (смеётся).
— Против нетрадиционных браков-то.
— Да.
— Вообще вы как к этой проблеме относитесь?
— Да я не вижу это как проблему. Почему это проблема?
— Ну, вот усыновление детей этими парами, скажем...
— Если честно, иной раз такие пары оказываются лучшими родителями, чем разнополые. Столько было и есть проблематичных браков… Если у них хороший, сильный союз, почему бы и нет – думаю, они могут вырастить вполне адекватного взрослого человека.