— Сергей, что за болезнь у вас была?
— Наверное, во время матча Кубка Дэвиса в Днепропетровске вся команда подхватила вирус. Меня тоже он зацепил.
Вначале все были такие бодренькие, но потом очень быстро слёг Бубка, за ним я и вице-президент федерации Сергей Лашкул.
— Судя по всему, «виновник» — Сергей Бубка?
— Не знаю. В Украине, как вы помните, было весьма прохладно, вот иммунитет и не выдержал. Вначале все были такие бодренькие, но потом очень быстро слёг Бубка, за ним я и вице-президент федерации Сергей Лашкул. Надеюсь, у Марченко и Молчанова всё в порядке – после матча с Монако я с ними не связывался, не знаю, как у них дела.
— Марченко тоже переболел…
— Ну вот видите. Серьёзный вирус оказался.
— А как у Бубки дела, не в курсе? Последние две недели он нигде не выступает…
— У Сергея уже всё нормально, он тренируется. Просто решил пропустить турнир в Марселе, чтобы лучше подготовиться к выступлениям в Дубаи.
— Вы почувствовали недомогание ещё в Днепропетровске?
— В принципе, нет. В воскресенье чувствовал себя ещё нормально, но когда добрался до Роттердама, понял, что всё плохо. Прошло, наверное, часов десять.
— В Голландии вы действительно несколько дней не выходили из номера?
— Практически так и было. В воскресенье я лёг спать с температурой, всю ночь пропотел. Утром с тренером съездили на корт к врачу, померили температуру. Доктор сказал, что невысокая – 37,2. Затем вернулись в гостиницу, где я провёл весь понедельник. На следующий день снова поехали к доктору – мне стало чуть лучше, хотя всё же чувствовал слабость. В день матча, то есть в среду, стало ещё лучше, но всё равно сил было немного. Один сет я отыграл, но потом решил не мучиться.
— Вообще, вы часто болеете?
— Теннисисты – тоже люди, так что один-два раза в год случается. Ослабленный иммунитет, стрессы, погода. Случается, продувает на корте. Болеть не очень приятно.
— По сравнению с прошлым сезоном вы уже потеряли очень много позиций в рейтинге. Если не набирать очки в ближайшее время, можно и во вторую сотню вылететь. Этот момент не давит на вас психологически?
— На самом деле, нет. Всякое случается. Есть плохие полосы, есть хорошие. Я всегда сосредотачиваюсь на предстоящем матче, тщательно готовлюсь к нему. А выиграю или нет – это решается на корте.
— На последних двух турнирах вы не заявляетесь в парный разряд. С чем это связано?
— В Роттердаме не играл, так как спешил в Мемфис. А здесь не подавал заявку, потому что спешу в Дубай. Вообще, я решил немного сократить выступления в паре, так как нужно лучше готовить себя к одиночному разряду.
— В матче с Робертом Кендриком вы практически безошибочно играли на своей подаче. Она у вас, что называется, пошла?
— Я бы так не сказал, потому что первая подача у меня была меньше 50 процентов. Хотя, в принципе, играл достаточно чисто. Кендрик подачу либо вообще не принимал, либо я после его приёма удачно завершал.
— В курсе, что до предпоследнего гейма американец не выиграл ни одного очка после вашей первой подачи?
— Уже знаю, но во время матча как-то за этим не следил. Заметил лишь, что у него не было ни одного брейк-поинта. Когда мне сказали, что я в итоге проиграл всего два мяча, даже немного удивился. Жалко, что испортил такую симпатичную статистику. Причём как в том гейме при счёте 40:0 Кендрик рискнул на приёме, и выиграл очко. По сути, оно ничего не решало, но вот цифра испортилась. Надо было, наверное, эйс подавать (улыбается).
— В Мемфисе играет также Леся Цуренко, причём она уже вышла в четвертьфинал. Пересекаетесь с ней?
— Конечно. Был на её матче с Градецкой. Леся чуть тоже приболела — у нее кашель, а играть с ним тяжело. Но она сумела победить, причём снова, как и в первом круге, отыграла два матч-бола.