Рассказывая о том, как проходит переход талантливых российских юниоров в профессиональный теннис и с каким сложностями и предложениями они встречаются на этом пути, «Чемпионат.net» не мог не поговорить с родителями первой ракетки мира в юниорском рейтинге ITF 16-летней Ирины Хромачёвой. В своё время переход юной теннисистки в бельгийскую академию Жюстин Энен вызвал большой резонанс. О том, как сейчас складываются дела у дочери, в эксклюзивном интервью нашему изданию рассказала Наталья Хромачёва.
По женщинам есть ограничения по возрасту для девочек. Вот сейчас Ира может играть только 12 турниров за год. Но она в юниорах первая, поэтому нам сейчас прислали официальное письмо из ITF, что она может себе в следующем году добавить к 12 ещё три, так скажем, бонусных турнира.
— Наталья, довольны ли вы, как сложился для Ирины этот сезон? Что ещё осталось сыграть?
— Сезон мы практически закончили, по крайней мере, по женщинам точно больше ничего играть не будем. Только через два дня мы полетим в Мексику – нас пригласили на юниорский турнир первой категории. Ира там была в прошлом году, и вот директор пригласил – хотел видеть её и в этом. Ну, этот турнир больше совмещение приятного с полезным, потому что мы его не планировали, но тем не менее летим туда.
Мы считаем, что сезон для Иры сложился очень неплохо. Она стоит первой в рейтинге по юниорам, у неё две победы на «Больших шлемах» в паре – на «Ролан Гаррос» и US Open, в одиночке был четвертьфинал Australian Open, полуфинал «Ролан Гаррос» и финал Уимблдона. Ну а на US Open так получилось, что в первом круге мы встретились с будущей победительницей [американкой Грэйс Мин]. Ну, это теннис, это жизнь. И конечно же, перед «Ролан Гаррос» она выиграла очень значимый турнир категории A в Милане – и в одиночке, и в паре. Так что мы все считаем, и она в том числе, что по юниорам выступление было очень достойное.
Ну и женские турниры она начала играть, провела их очень немного, и мы тоже считаем, что всё идёт очень достойно. Она выиграла два 10-тысячника [в Бразилии и Италии], были также четвертьфиналы [бельгийский Коксид и Тбилиси] и финал [Стамбул] в 25-тысячниках и полуфинал в 50-тысячнике [Телави]. Если учесть последний турнир в Польше, то, я думаю, она будет стоять в рейтинге где-то от 330-го до 340-го места по женщинам, при том что количество турниров было очень невелико.
— Ирина в Польше проиграла во втором круге словачке Кристине Кучовой. Что там не получилось?
— Вы знаете, мы только начали играть женские турниры, поэтому не знаем всех особенностей. Связка двух турниров в Турции и Польше – это не лучший вариант. Это два диаметрально разных покрытия. В Стамбуле был медленный хард с высоким отскоком, а в Польше carpet был очень быстрым. Ира считает, что там скорость была в два раза быстрее, чем на Уимблдоне. Совершенно без отскока, то есть с проскальзывающим отскоком. И ещё момент, что если бы она не так далеко прошла в Турции, то у неё бы оставалось время на адаптацию. Там ещё дорога заняла почти сутки. Вроде бы две довольно близкие страны, но поскольку турнир был не в самой Варшаве, а в Ополе, то очень сложно было с перелётом. Получается, что мы сыграли финал, на следующий день, когда уже стартовал новый турнир, мы летели, и потом вышли сразу с корабля на бал.
— Ну, в любом случае, вы набираетесь опыта, в том числе и с точки зрения логистики.
— И потом сейчас все результаты зачётные, поскольку Ира ещё сыграла мало турниров и ещё заметно не добирает до того числа соревнований, по которым считается рейтинг. Так что пока ей всё идёт в зачёт, плюс набираемся опыта. Привыкаем к теннисной жизни. Когда дальше будем планировать выступления, будем и такие нюансы учитывать. Но опять же, это можно учитывать, если у тебя есть опыт на этом покрытии, а так написано carpet, а он может быть разным – и быстрым, и медленным.
— Как вы сказали, Ирина занимает первое место в юниорском рейтинге и одновременно мощно продвигается по взрослому рейтингу. Не тяжело ли распылять усилия на два направления?
— В общем-то, это нелегко, но так получилось, что по юниорам результаты к ней достаточно рано пришли. И бросать играть эти турниры, когда тебе только 16 лет исполнилось в этом году, – тоже как-то странно. Да и потом по юниорам мы только играли Grand Slam и почти только одну категорию A. И никаких, так сказать, проходных турниров мы не играли. И потом по женщинам есть ограничения по возрасту для девочек. Вот сейчас Ира может играть только 12 турниров за год. Но она в юниорах первая, поэтому нам сейчас прислали официальное письмо из ITF, что она может себе в следующем году добавить к 12 ещё три, так скажем, бонусных турнира. Это для тех, кто стоит в рейтинге первой и второй, по-моему. Мы первоначально «располовинили» турниры – собирались сыграть по шесть в этом году и в следующем, до дня рождения (12 мая. – Прим. «Чемпионат.net»), до семнадцатилетия. Сыграли в этом году шесть турниров, а теперь получается, что в следующем останется не шесть, а девять. Это только с этого года появились такие изменения в правилах. К нам подошли на US Open и сказали, что, возможно, будет такое решение. И вот теперь уже прислали об этом официальное письмо.
Конечно, федерация есть, и она наверняка проводит какую-то работу. И мы тоже тренируемся, делаем какую-то работу. Но наши работы как-то не пересекаются. Пока мне ничего конкретного никто не говорил. Что думают в федерации по этому поводу и как это будет происходить – я не знаю.
— Получилась для вас подмога…
— Ну, в общем, да (смеётся). Мы на неё не рассчитывали.
— Что собираетесь делать в межсезонье, уже после поездки в Мексику?
— Поедем обратно тренироваться в Бельгию. Проведём четыре-пять недель предсезонной подготовки, только тренировочные занятия – усиленная физическая подготовка, ну и теннис тоже будет. Потому что одно время у нас «предсезонка» состояла только из одной физподготовки. И конечно же, без соревнований.
— И дальше Австралия?
— Да, видимо «предсезонка» займёт весь декабрь и начало января, а потом поедем на Australian Open.
— Ирине же давали в Мельбурне в 2011 году wild card в основную сетку взрослого турнира.
— Да. Нам её IMG дал в минувшем году, про 2012 год пока у нас ещё нет информации. Это немножко позже решится, я думаю, где-то ближе к декабрю. По крайней мере, какие-то первые известия – будет или нет wild card – появятся позже. В любом случае на нашу подготовку это никак не повлияет и в наши планы такой вариант развития событий вполне впишется.
— Вы упомянули Бельгию. Про ваши занятия в Академии Жюстин Энен ходила разная информация. Как на самом деле складываются у вас там дела? Развейте, пожалуйста, все слухи.
— У Ириного тренера возникли личные проблемы. Он сказал, что не может теперь работать с Ирой в полном объёме, так, как он работал до этого. В частности, основная проблема с выездами. Всем понятно, что тренеры – люди, у них семьи, свои какие-то проблемы – бытовые и прочие. И теперь он не может так много путешествовать с Ирой, как он ездил до этого. Поэтому принято обоюдное решение, что она не будет уже тренироваться у этого тренера, и сейчас мы в поиске. Нам IMG помогает найти нового наставника, хотя, конечно, с Оливье сохранились добрые отношения. Последние два турнира мы ездили без него, но он всё время с ней был на смс, на телефоне. Они там даже обсуждали матчи. Ну, жизнь вносит свои коррективы, ни он, ни мы этого не хотели. Но сами понимаете, что не всегда всё зависит от нас. В данный момент мы рассматриваем несколько кандидатур тренеров, которые прислали свои предложения, когда узнали, что Ира ищет тренера. IMG сейчас рассматривает условия и, соответственно, квалификацию тренеров. Посмотрим, как сложится. Пока окончательного решения нет.
— В связи со сменой тренера что будет в ваших взаимоотношениях с бельгийской академией?
— Да, мы будем менять академию. Если даже больше не логически, а чисто по-человечески смотреть на эту ситуацию, тяжело им будет находиться в одной академии. Человеку, который с ней три с половиной года проработал, столько в неё вложил, будет тяжело её видеть, и ей, я думаю, тоже будет непросто. Зачем друг друга мучить?
— Многих интересует – за столько лет, проведённых в Бельгии, подходили ли к Ирине с вопросом о принятии бельгийского гражданства, как у вас обстоят дела со сборной России?
— А кто к нам должен был подходить по поводу бельгийского гражданства?
— Некие люди.
— (Смеётся.) Ну вы-то уж точно помните, что нам предложили уже три с половиной года назад и мы уже тогда согласились. Но если вы откроете сетки любых турниров, то рядом с Ириной фамилией, по-моему, стоит Россия, насколько я знаю (смеётся). Я, честно говоря, даже себе плохо это представляю, что к вам подошли, пригласили. Нет, не подошли и не пригласили. Для нас этот вопрос пока не стоял, поэтому я даже не знаю, что на него отвечать.
— График у вас тяжёлый, вы тянете одновременно два тура – юниорский и женский…
— Ну, со следующего года «юниоры» практически закончатся, кроме Grand Slam и так называемых «разгоночных» турниров. Потому что игра по женщинам и по юниорам – совершенно разная. И если ты играешь по женщинам, это не значит, что ты выйдешь играть юниорские турниры и всё будет замечательно, раз женщины сильнее. Это совершенно другой менталитет, психика. Мы сейчас, когда ездим, адаптируемся – всё получается по-разному. Поэтому всё равно придётся играть какие-то юниорские «разгоночные» турниры перед «Большими шлемами».
— Останется ли у вас при таком графике место для игр за сборную России? Разговаривали ли вы с тренерами команды или представителями федерации?
— Не знаю, как тут точнее сказать. По большому счёту мы с федерацией практически не общаемся ни в каком виде. Больше и добавить нечего. Конечно, федерация есть, и она наверняка проводит какую-то работу. И мы тоже тренируемся, делаем какую-то работу.
Прежде всего, мы родители, основные наши цели и задачи – помогать тому, чем занимается наш ребёнок, что ей интересно. И видите, как получается, что, по крайней мере, по нашему мнению, у неё есть результат. И мы хотим дать ей возможность развиваться и прогрессировать. А там уже как получится. Самое главное, чтобы здоровье было, а во всём остальном мы ей постараемся помочь.
Но наши работы как-то не пересекаются. Пока мне ничего конкретного никто не говорил. Что думают в федерации по этому поводу и как это будет происходить – я не знаю. Это больше не к нам вопрос, а к ним.
— Но если вдруг такое предложение от сборной поступит? Сейчас же Ирина вполне бы могла выступать за команду до 18 лет. Отказа с вашей стороны не будет?
— Вообще я очень не люблю разговоров в сослагательном наклонении. Особенно это относится к спорту – вот если бы ты сыграл этот мяч по-другому… Точно так же и здесь: как это будет, когда… Вот когда этот разговор будет, тогда можно будет о чём-то говорить. Что говорить о том, чего нет? Мы три с половиной года не видели федерацию ни в каком виде. Как они подойдут и что они скажут нам сейчас? Сложно предположить, я этого не знаю.
Мы сосредоточены на своей работе. Прежде всего, мы родители, основные наши цели и задачи – помогать тому, чем занимается наш ребёнок, что ей интересно. И видите, как получается, что, по крайней мере, по нашему мнению, у неё есть результат. И мы хотим дать ей возможность развиваться и прогрессировать. А там уже как получится. Самое главное, чтобы здоровье было, а во всём остальном мы ей постараемся помочь.