Александр Сиканов несколько лет был капитаном сборной России среди девушек до 14 лет, в которой выступали в том числе и Дарья Гаврилова, и Ирина Хромачёва, и Юлия Путинцева, чьи имена в последнее время на слуху. Ныне российский специалист работает главным тренером в академии Vienna International Tennis и является наставником 16-летней россиянки Виктории Кан. В эксклюзивном интервью «Чемпионат.net» Александр Сиканов рассказал о первом профессиональном сезоне своей подопечной, о ближайших планах и прокомментировал слухи о возможных переходах талантливых отечественных юниоров под знамёна других стран.
У нас есть новые спортсмены. Очень хорошая девочка из Москвы у нас сейчас тренируется – 12-летняя Александра Касаткина, из Красноярска 16-летняя Наталья Журавлёва, наш уже постоянный, стабильный спортсмен Назар Хрусталёв, и здесь, естественно, появились спортсмены из Австрии. Те, кто хорошо играет, кто хочет тренироваться.
— Александр, как складывается сезон для Виктории и что ещё осталось сыграть?
— В целом сезон складывается успешно. После удачного выступления в Дубровнике (титул в паре и финал в одиночке. – Прим. ред.) её позиция в мировом рейтинге WTA стала 512-я. Сыграла она в профессиональном туре 6 турниров со дня своего рождения. В этом возрасте у них есть лимит, поэтому ей остаётся ещё сыграть до следующего дня рождения 6 турниров, мы планируем начать играть эти турниры с 50-тысячника в Тюмени, который будет в декабре. И в следующем году будем продолжать играть профессиональные соревнования более-менее высокой категории – 25 или 50 тысяч – с марта, чтобы растянуть оставшиеся разрешённые соревнования до её дня рождения.
— До августа 2012 года?
— Да. А ближайшие турниры у нас будут юниорские, до 18 лет – Orange Bowl, Eddie Herr, которые проходят в Америке в начале декабря. Если бы была возможность играть только профессиональные турниры, конечно, мы бы переключились уже полностью на этот тур. Но так как есть лимит, то мы вынуждены играть ещё и юниорские соревнования. Правда, на Australian Open мы ехать не планируем, у нас в это время, в январе, будет подготовительный период.
— С чем всё-таки больше связан отказ от поездки в Австралию? Это ведь один из четырёх турниров «Большого шлема».
— В первую очередь это объясняется насыщенным календарём, который у неё был и будет до декабря, и в январе у нас как раз будет возможность провести подготовительный сезон в австрийских Альпах. Устроим физподготовку в горах.
— Когда вы начали переходить на профессиональный уровень, рассчитывали, что к концу года удастся добраться до топ-500?
— Честно говоря, нет. Ещё в июле, когда Вика выиграла юниорский турнир в Берлине до 18 лет, мы видели, что прогресс есть, юниорские результаты есть, и мы попытались сыграть несколько профессиональных турниров, чтобы «встать на компьютер» (заработать очки как минимум в трёх турнирах. – Прим. ред.). К концу года была цель такая. Даже не было каких-то определяющих позиций – допустим, топ-700 или топ-800. Но так как всё начало складываться более-менее успешно, то мы считаем, что Виктория в этом плане молодец, показала, что она как минимум не аутсайдер по отношению к Юле Путинцевой или Ире Хромачёвой. Ведь эти девчонки по своим результатам для Вики реальный ориентир. Они профессионально работают, у них целые профессиональные команды и вкладываются серьёзные деньги.
— Какие бы результаты Виктории Кан в этом сезоне вы отметили? У неё было два одиночных титула на австрийских 10-тысячниках и четвертьфинал на 50-тысячнике в Саранске.
— По значимости и неожиданности это, конечно, результат в Саранске – прохождение квалификации, двух кругов основной сетки, где были обыграны хорошие теннисистки – из второй сотни, из пятой сотни. Это и по очкам более значимый результат – примерно так же, как выиграть два 10-тысячника; это и добавляет больше уверенности в том, что можно пытаться играть категории турниров $ 25 000 и $ 50 000, не останавливаться на 10-тысячниках.
— Вы обычно везде сопровождаете Викторию на турнирах, а в Саранск не приехали.
— У нас просто в это время, с сентября, был процесс открытия школы, набор новых детей в группы, скажем, такой важный этап в развитии школы. Можно сказать, день открытых дверей для нашей теннисной школы, поэтому мне вырваться в Россию было очень тяжело.
Как человеку продвинуться, как подняться, если у него нет финансовых возможностей ездить по турнирам? А ему вдруг предлагают много тысяч долларов. Патриотизм патриотизмом, но если, к сожалению, нет такой возможности в Москве, в России, то речь тут не о патриотизме, а о каждой конкретной жизни, каждой личности.
— За период вашей работы в Австрии увеличился интерес к вашей академии, увеличился ли поток желающих?
— Да. У нас есть новые спортсмены. Очень хорошая девочка из Москвы у нас сейчас тренируется – 12-летняя Александра Касаткина, из Красноярска 16-летняя Наталья Журавлёва, наш уже постоянный, стабильный спортсмен Назар Хрусталёв, и здесь, естественно, появились спортсмены из Австрии. Те, кто хорошо играет, кто хочет тренироваться. Есть мальчик из Белоруссии Юрий Родионов, который является лидером в категории до 12 лет, а в Европе стоит где-то в пятёрке. На фоне этого к нам огромный интерес у русскоязычного населения – приводят к нам заниматься детей от 5 до 12 лет.
— Насколько можно понять, старт у Натальи Журавлёвой получился ещё более поздний, чем у её ровесницы Виктории Кан.
— Она очень мало играла турниров по юниорам и сейчас пытается начинать играть 10-тысячники. У неё тоже есть потенциал, её данные, если с ней профессионально работать, позволяют в любом случае заиграть на нормальном уровне.
— Как сейчас дела у Вики с выступлением за юношескую сборную? Есть ли какие-то договорённости на будущее?
— За сборную, естественно, Виктория готова выступать. Сейчас, как я понимаю, она уже по возрасту переходит в сборную до 18 лет, поэтому, как только поступит сигнал, Виктория отправится играть за команду. Естественно, предварительно нужно согласовать планы, сроки, так как в данный момент у Виктории более независимая ситуация от федерации тенниса, ей помощь не требуется.
— Сейчас очень много появилось слухов о том, что наши юниоры готовы обсуждать возможность перехода под знамёна других стран. В связи с этим были ли какие-то предложения Вике о выступлении за Австрию?
— Скажу однозначно. Предложений от австрийской стороны или какой-то другой не поступало, и даже если бы поступало, мы этот вариант даже не рассматриваем, потому что являемся всё-таки гражданами России и патриотами своей Родины. Виктория всегда готова играть за сборную команду, и я всё равно, даже находясь в Австрии, рассматриваю подготовку наших российских спортсменов, которые к нам приезжают, для того, чтобы эти дети в итоге показывали результаты для нашей страны, для России.
— Вопрос тут, скорее, в тяжёлом финансовом грузе, который ложится на плечи юных теннисистов. И чем дальше они продвигаются в рейтинге, тем затраты становятся всё больше. А тут появляется, скажем так, «источник», готовый предоставить серьёзную денежную подпитку…
— То, что люди над этим задумываются, это абсолютно нормально. Тут дело уже не в патриотизме. Если эта сумма, эти деньги это твой шанс сделать карьеру в теннисе, то здесь нет выбора, тут даже думать не о чем, на мой взгляд. И тут даже дело не в федерации тенниса, она может быть финансово пока не готова или не обязана делать такие капитальные вложения. Просто так повезло, что у Казахстана есть финансовая защищённость, есть спонсор у этого проекта, и они могут себе это позволить. Но далеко не каждая страна это себе может позволить – купить игроков, обеспечить их таким финансированием.
Как человеку продвинуться, как подняться, если у него нет финансовых возможностей ездить по турнирам? А ему вдруг предлагают много тысяч долларов. Патриотизм патриотизмом, но если, к сожалению, нет такой возможности в Москве, в России, то речь тут не о патриотизме, а о каждой конкретной жизни, каждой личности. Допустим, Вика россиянка и хочет играть за Россию. У нас нет никакой цели брать чужое гражданство, искать какой-то дополнительный источник финансирования, потому что ей и так оказывается помощь людьми, они россияне. Но у неё такая ситуация, а у кого-то ситуация патовая, и они вынуждены пойти на это. Вот насколько я знаю, [москвичка] Анна Данилина, она тоже 1995 года рождения, играет в турнирах ITF и юниорских, и она тоже сейчас выступает за Казахстан. Но если бы ей не предложили финансовые условия, она не смогла бы, допустим, оплачивать работу тренера, тренировочный процесс. И с точки зрения игроков, дай бог, чтобы были такие спонсоры, как Казахстан, которые могут предложить такие варианты. Тогда игроков будет больше. Тогда такие игроки, как Кукушкин, будут становиться звёздами, входить в «полтинник».
Моё мнение такое, что централизованные базы, о которых вообще ведётся речь в России, наверное, нужны больше для детского тенниса, для юниорского. Это период от 5 до 12-14 лет максимум. Потом уже начинается профессиональный спорт. Всё равно такие люди не будут круглогодично находиться на этой базе – они будут проводить часть времени в Америке, часть времени в Европе, часть в Азии по ходу турниров.
— Да, но Россия потенциально может потерять своих перспективных теннисистов.
— Это глобальный вопрос, который постоянно озвучивается и Шамилем Анвяровичем [Тарпищевым], и Маратом Сафиным о том, что России для начала всё равно нужна централизованная база, где будут работать специалисты, которым будут закрывать заработную плату либо спонсоры, либо федерация. Чтобы они могли работать с ведущим спортсменами. Но это в идеале. Однако если мы, образно, на этой своей гипотетической базе в России, в Москве дадим возможность централизованно тренироваться ведущим игрокам, это же всё равно будет больше индивидуальный процесс для каждого спортсмена. Может быть, кому-то тренер не подойдёт, кому-то процесс не подойдёт, на их взгляд.
Моё мнение такое, что централизованные базы, о которых вообще ведётся речь в России, наверное, нужны больше для детского тенниса, для юниорского. Это период от 5 до 12-14 лет максимум. Потом уже начинается профессиональный спорт. Всё равно такие люди не будут круглогодично находиться на этой базе – они будут проводить часть времени в Америке, часть времени в Европе, часть в Азии по ходу турниров. Может быть, на этой базе суммарно они за год проведут от силы пару месяцев. Поэтому для них, может быть, сама централизованная база и не нужна. Для них уже сейчас важны финансы, чтобы создать вокруг себя команду специалистов. А чтобы до этого периода, до 14 лет были игроки, была возможность, люди оставались, никуда не уезжали хотя бы на каком-то этапе, только централизованная база поможет, где есть тренеры, где есть возможность не платить за занятия и полноценно тренироваться в полном объёме.
— Все девушки – Ирина Хромачёва, Дарья Гаврилова, Юлия Путинцева – были в вашей сборной до 14 лет, которую вы в своё время тренировали. Сохранили ли вы с ними связь? Удаётся ли вам общаться?
— Связь, конечно, есть. Общаемся больше на турнирах, если графики совпадают, или с их представителями периодически пересекаемся, с агентами, по каким-то, допустим техническим моментам. Контакт всегда был, но сейчас с этим естественно сложнее, потому что у каждого свой план действий, своё направление.
— Виктория Кан — ровесница Юлии и Ирины, всего на несколько месяцев их моложе. Но пока она заметно отстаёт от них в рейтинге. За счёт чего девушки её опередили?
— На мой взгляд, у них было изначально раннее погружение в теннис и ранний, можно сказать, более профессиональный подход. Родители Юли и Иры сделали свой выбор уже в 10-12 лет и уже имели возможность создать для своего ребёнка максимально идеальные условия, чтобы он продвигался по этой теннисной карьерной лестнице. У Виктории, на мой взгляд, такая возможность появилась реально только с ноября-декабря прошлого года — именно полностью погрузиться в этот процесс. Естественно, отдадим должное её предыдущему тренеру Юрию Анатольевичу Исакову, но, к сожалению, в Москве всё равно у неё не было того профессионального процесса, который изначально в 12-13-14 лет уже был у Иры и у Юли. Сегодняшние их результаты – это естественное продолжение тех вложенных средств, усилий, талантов. У Виктории, я думаю, это будет всё немножко попозже. Но надеюсь, что она не будет сильно отставать от девчонок.