Жо-Вилфрид Цонга впервые в карьере вышел в полуфинал Уимблдонского турнира. Ранее до такой стадии из турниров «Большого шлема» он добирался только на Australian Open – в 2008 и 2010 годах. В четвертьфинале француз сенсационно обыграл Роджера Федерера. При этом он стал первым, кому удалось нанести швейцарцу поражение на турнире «Большого шлема» с 0:2 по сетам.
Я бы покривил душой, если бы сказал, что рассчитывал на победу над Роджером. Но я ни разу не впал в отчаяние. Даже уступая 0:2 по сетам и играя при полном стадионе против Федерера, чувствовал себя нормально.
— Жо-Вилфрид, это была невероятная победа! Вы верили в такой успех накануне матча?
— Я бы покривил душой, если бы сказал, что рассчитывал на победу над Роджером. Но я ни разу не впал в отчаяние. Даже уступая 0:2 по сетам и играя при полном стадионе против Федерера, я чувствовал себя нормально.
— Вы знали, что Федерер на турнирах «Большого шлема» никогда не проигрывал, ведя 2:0 по сетам?
— Я не думал, что Роджер не проигрывал с 2:0, и вообще не очень концентрировался на счёте. Я играл. Держал свою подачу, пытался вести неудобную для Роджера игру. Для меня три последних сета пролетели как одно мгновение.
— После первого гейма вы не дали ему заработать ни единого брейк-пойнта. Как вам удалось так держать концентрацию?
— Это и показывает, что я не менял ритма, ни в один из моментов не позволил себе нервничать, что неминуемо привело бы к игровым проблемам. Вообще, я всегда говорю себе: играй каждый следующий мяч. Это не всегда получается, но сегодня получилось. Бесспорно, это был лучший матч в моей карьере.
— Вы всегда очень эмоционально реагируете на важные моменты игры. Как при таком взрывном характере вы сохраняете спокойствие?
— Я потому и выплёскиваю эмоции, что они копятся и порой мешают мне играть. Но я стараюсь делать это между розыгрышами, а во время игры, напротив, собираю волю в кулак и концентрируюсь только на мяче. Вчера я долго не мог уснуть, мы разговаривали с братом, мечтали, воображали, как я выиграю у Федерера. Мы, в общем-то, сошлись во мнении, что этого не будет, что и настроило меня на то, чтобы играть каждый мяч, а не думать об итоговом результате. Мне нравится процесс обретения своей игры — в третьей партии я это и делал.
— У вас были сомнения в том, что вы правильно играете?
— Нет, их не было. 0:2 по сетам — это конечно, тяжёлое положение, но мысли были об игре, можете мне поверить. А после выигранного третьего сета я вообще ни в чём не сомневался. Это не значит, что я уже поверил в победу; это произошло только в последнем гейме. Но уверенность становилась всё сильнее и сильнее.
— Что для вас значит эта победа?
— Это счастье! Это невероятное событие! Сравнить с этим свершением можно было бы только победу над Надалем на «Ролан Гаррос». Сегодня я выиграл лишь четвертьфинальный матч, но, возможно, эта победа останется главным событием моей карьеры. Роджер — великий игрок, Уимблдон — его вотчина, обыграть его здесь невероятно сложно и очень, очень почётно.
Это счастье! Это невероятное событие! Сравнить с этим свершением можно было бы только победу над Надалем на «Ролан Гаррос». Сегодня я выиграл лишь четвертьфинальный матч, но, возможно, эта победа останется главным событием моей карьеры. Роджер — великий игрок, Уимблдон — его вотчина, обыграть его здесь невероятно сложно и очень, очень почётно.
— Можно сравнить нынешний успех с победой над Рафаэлем в Мельбурне?
— Что вы! Тот матч дался мне легко из-за относительной слабости соперника. А сегодня была настоящая битва. Тем более я уже говорил: это Уимблдон, и это Федерер!
— Как вы думаете, легенда Федерера на Уимблдоне закончилась?
— Нет. Федерер ещё способен играть на самом высоком уровне. Он показывал это во многих матчах нынешнего сезона и ещё покажет.
— Что вы думаете о матче с Джоковичем?
— У Новака другой характер. И, возможно, он будет резче атаковать на приёме. Мне кажется, он сейчас тоже ни в чём не сомневается, и игра с ним должна получиться более обоюдоострой. Но я готов к ней и вновь не собираюсь заранее думать о результате. Мне опять необходимо спокойствие.
— Но вы можете выиграть Уимблдон?
— А почему бы и нет (улыбается)?