Светлана Кузнецова в стартовом матче «Ролан Гаррос»-2011 за час и 19 минут обыграла Магдалену Рыбарикову из Словакии — 6:2, 6:3. После матча россиянка пришла на пресс-конференцию и ответила на вопросы представителей российской прессы, в том числе и специального корреспондента «Чемпионат.ру».
— В матче с Рыбариковой был момент, когда вы посчитали, что мяч был в ауте, но судья на вышке принял иное решение. Как вы относитесь к отсутствию на «Ролан Гаррос» Hawk-eye и стоит ли его вводить на грунтовых турнирах?
— Я думаю, что это необычно, но всё нормально. Мне кажется, что отсутствие Hawk-eye никак серьёзно не должно повлиять на матчи. Да, сегодня я была несогласна с решением арбитра, поскольку пыталась найти отметку на корте, вроде бы я её нашла, этот мяч был в ауте. Но судья сказал мне, что это не та метка. Вот это меня немного озадачило. Аналогичный момент со мной был в Мадриде в парном матче: арбитр на вышке показал мне совершенно другую метку, тогда как мяч секундой ранее приземлился в ином месте. Я понимаю, что иногда очень тяжело понять, куда мяч попал, даже чётко увидев метку, поскольку порой всё решают миллиметры. Порой это просто нельзя рассмотреть.
— Вот уже шестой год подряд «Ролан Гаррос» начинается в воскресенье. Что вы думаете по этому поводу?
— Это немного странно. Так получается, что я часто играю в первый день: когда турнир начинается в субботу, то меня ставят на субботу. Когда в воскресенье, то я играю в воскресенье. Что касается старта «Ролан Гаррос» на день раньше, то я понимаю, что для турнира это выгоднее с финансовой точки зрения, да и зрители в свой выходной могут посмотреть несколько матчей.
— Что вы можете сказать непосредственно по матчу?
— Рыбарикова играет в немного странный теннис, мяч после её ударов летит так легко, и не знаешь, что с ним делать. Мне кажется, из-за этого и были невынужденные ошибки в начале второго сета. Справа она играет достаточно жёстко, а слева мяч еле-еле летит. Надо к нему хорошо подходить и концентрировать на нём больше внимания.
— Она обыграла недавно Петру Квитову, которая выиграла Мадрид, то есть прибавила и находится в хорошей форме. Ожидали ли вы от неё трудностей?
— Очень тяжело судить о том, в каком состоянии была Квитова в том финале. Она может играть нереально хорошо, но иногда проигрывает, непонятно как. С Рыбариковой я один раз тренировалась и больше не видела. Я помнила только, что она играет очень странно. Когда мы сегодня оказались на корте, вышло, что она действительно как-то по-другому заиграла.
— В последнее время вы провели несколько неудачных турниров, особенно в Риме вы обидно проиграли с нескольких матчболов Грете Арн. С чем связаны эти неудачи?
— Всё началось достаточно давно, где-то с ноября прошлого года у меня болела нога, просто я это сильно не афишировала. Когда она начала серьёзно болеть с Индиан-Уэллса, я не могла просто делать полноценную ОФП, что помешало подойти в хорошей форме к грунтовому сезону. К тому же я после Майами поехала сразу в Марбелью на грунт, потом был Кубок Федерации на харде, а там уже в последний момент не откажешься, и на нормальную подготовку времени не было, поскольку требовалось несколько недель потренироваться на грунте, чтобы к нему прибиться.
— Такие поражения психологически как-то влияют?
— Конечно, они выбивают тебя из колеи. Я сыграла Марбелью, где дошла до полуфинала, потом если бы я поехала играть ещё на грунте, то было бы всё по-другому. А так приезжаешь и проигрываешь Цибулковой в Мадриде, а там мне очень сложно играть из-за большой высоты, и в Риме мне чуть-чуть не повезло, где очень многое решили 1-2 мяча. Если бы прошла её, то дальше мог быть совсем другой матч, который я могла бы выиграть. Всё бы поменялось. Когда не получается, то надо просто не сдаваться и продолжать работать.
— Как у вас сейчас с ногой? Чувствуете ли вы в себе силы, чтобы выиграть «Ролан Гаррос»?
— После таких результатов, предшествующих турниру, очень сложно говорить о победе. На данный момент я об этом не думаю. В Риме я осталась после турнира и работала над физикой. То есть сейчас я уже могу заниматься ею, чему очень рада. Я была в очень хорошей форме в Австралии, но потом не могла продолжать делать ОФП, и это, безусловно, даёт себя знать. Плюс, если ты не выигрываешь матчи, теряется уверенность. А за неделю в Риме удалось здорово подготовиться, несмотря на небольшой срок, и чувствую себя гораздо лучше. Постараюсь сыграть, как смогу. Никто никогда не знает, как пойдёт турнир, буквально 2-3 матча, и многое может измениться.
— Ваш следующий матч будет в среду. Такой перерыв в два дня – хорошо или плохо?
— Я не думаю, хорошо это или плохо. Как есть, так и есть. Конечно, необычно, что на «Большом шлеме» столько времени перед матчем, и надо просто продумать, как его провести.
— Светлана, вы здесь в парном разряде будете участвовать с Верой Звонарёвой. Как вам с ней играется, вы ведь уже не один турнир вместе провели?
— Мы можем играть очень здорово, но на последних турнирах у нас какая-то непруха, что в одиночке, что в паре, но я верю, что когда-нибудь она пройдёт. Мы хорошо общаемся, нам просто надо найти время, чтобы немного потренировать пару, и мы будем играть лучше. Сейчас девчонки, которые играют в парном разряде, целенаправленно работают над парой. Нам просто надо сыграться, и всё.
— Вера Душевина сказала, что по рейтингу не попадает в микст. А вы думали о том, чтобы сыграть ещё и его?
— Мне не очень нравится играть микст, потому что там мужики бьют со всей силы, мяч летает с космическими скоростями, и я не очень понимаю, что делать (смеётся).
— Расскажите, как встречают в парижском аэропорту чемпионку «Ролан Гарроса»? Есть ли что-то особенное, например, подъезжает специальная машина?
— Встречают, как и всех остальных. Приезжает девочка с табличкой «Ролан Гаррос» и спрашивает имя из списка. Находит его и говорит, куда пройти или проехать. Даже на следующий год после победы ничего особенного не было.
— Верно ли, что вы больше не сотрудничаете с Куадрадо? Как оцените результаты, показанные под его руководством, и почему вы перестали с ним работать?
— Я ему очень благодарна. На мой взгляд, он очень перспективный молодой тренер с большим потенциалом, но сейчас у меня разгар карьеры, и мне нужно отыграть на высоком уровне ещё 3-4 года. Куадрадо пока неопытен, и он станет очень хорошим тренером через несколько лет. Мне же сейчас нужен опытный человек, который понимал бы меня и находился всё время рядом.
— Вы говорили, что хотите себе немножко вернуть испанскую манеру игры. Вам удалось это сделать?
— В принципе, да. После сотрудничества с ним, по крайней мере, мне кажется, что опять как-то по-другому использую вращения.
— Вы не раз сокрушались о том, что Лариса Савченко не может с вами постоянно ездить. И вот здесь вы снова объединились. Какие у вас ощущения от работы с ней?
— Лариса будет ездить на все турниры, которые сможет. Я надеюсь, это будет 70-80 процентов времени от всего срока. И нам ещё будет кто-то помогать в Москве.
— Когда тренер сидит на трибуне, какая его фраза может лучше всего вас настроить?
— Какой-то ключевой фразы нет, с каждым тренером всегда разные отношения. Есть банальные фразы типа «давай-давай» или «включи внимание», но, как правило, они ничего особенного не делают, тем более я их все по 500 раз прослушала и хочется что-то другое. Лариса знает, как меня «включить», но я не могу сказать, что есть какие-то ключевые слова. Она просто хорошо чувствует игрока, в этом, мне кажется, и есть искусство тренера. Он может быть каким-то гениальным, лучшим в мире, но мне не подойдёт, если я не смогу его понять. А с простым человеком, с которым я хорошо общаюсь, всё может здорово сложиться.