— Рафаэль, вы не очень хорошо начали четвертьфинал с Робином Сёдерлингом, уступая 0:5. Как можете это объяснить и что привело к резкому перелому в игре?
— На самом деле, думаю, вначале я играл отлично. У меня было 40:15 в первом гейме на моей подаче. Но я проиграл эту подачу. Это был сложный старт, потому что при игре с таким хорошо подающим игроком, как Робин, очень сложно отыгрываться. И думаю, он начал играть очень хорошо, не совершал ошибок, отлично подавал, выигрывал много очков. У меня было не слишком много шансов, но после первого гейма второго сета всё изменилось.
— Вам не понравилось одно из судейских решений. Что сказал вам судья на вышке? Как он объяснил всё? Кажется, после этого вы стали играть лучше, набрали много очков подряд. Что случилось?
— Арбитру не всегда легко принять правильное решение. Но для меня это было очень важное очко, потому что счёт становился 30:40, так что решение было принципиальным. Конечно, если вы спросите, повлиял ли как-то на меня этот розыгрыш, я скажу «да». Когда линейный судья сказал «аут», я продолжил играть, не замечая этого. Была ошибка, но каждый может её допустить. Да, после этого я играл очень хорошо на брейк-пойнте. Мне немного повезло, что я сделал брейк на его первой подаче во втором сете. После этого я провёл отличный матч.
Мне немного повезло, что я сделал брейк на его первой подаче во втором сете. После этого я провёл отличный матч.
— Похоже, сразу после этого розыгрыша вы очень сильно рассердились. Это вам помогло?
— Нет, нет, нет. Это был важный момент для меня, потому что если бы он сделал брейк в первом гейме второго сета, то мне пришлось бы сложно. В любом случае я собирался бороться всю встречу. Я спас следующее очко, а затем всё изменилось. Думаю, я начал играть намного лучше. Он начал допускать некоторые ошибки, а вот вначале никаких не делал. Я очень рад. Было очень трудно, и эта победа очень важна для меня.
— Перед вашей подачей на сет он взял медицинский тайм-аут. Вы были удивлены его решением? Какие у вас были мысли?
— Правила позволяют сделать это, так что…
— Но вы бы назвали это подходящим для такого момента?
— Подходящим? То есть? Всё в его руках: он имеет на это право. Правила — это правила. И если он может сделать это, то не делает ничего неправильного. На мой взгляд, неправильно, если мы пять минут ждём физиотерапевта. Это плохо. Потому что если вы останавливаетесь на три минуты, всё в порядке, но если на 10, что-то уже не так. В этом была проблема для меня. Вот и всё.
— Вам приятно, что вновь будете играть здесь в полуфинале и встретитесь с Энди Марреем?
— Здорово, что я вновь играю тут в полуфинале. Сегодня у меня была очень важная победа. Очень сложная и очень важная. Я очень доволен тем, как играю, как дошёл до полуфиналов. Я знаю, что с Энди будет сложный матч, но готов сделать всё, чтобы попасть в финал. Будет трудно, но я играю хорошо.
— Когда вы узнали, что Роджер проиграл Бердыху, какова была ваша реакция?
— Когда играешь против теннисистов вроде Сёдерлинга или Бердыха, хорошо подающих и очень мощно бьющих с задней линии, иногда бывает очень трудно их остановить. Роджер восхитительно играл здесь в последние семь лет, но когда-то это должно было случиться. Случилось сегодня. Что ж, сочувствую ему и желаю удачи в оставшейся части сезона.
Я просто должен продолжить играть на своём лучшем уровне, если хочу получить шансы на победу. Посмотрим, что произойдёт. Не хочу ничего менять. Я доволен тем, как сейчас играю.
— Большинство топ-игроков говорят: «Я просто играю в свою игру. У меня есть моя игра, и только она меня волнует». Однако между стилями Сёдерлинга и Маррея большая разница. Вы планируете что-то поменять в своей игре к полуфиналу?
— Я доволен тем, как играю, и постараюсь сыграть в свою игру. Моя игра — пытаться действовать агрессивно. Очень важно хорошо подавать. Так что каждый раз всё одно и то же. Но я согласен, что стили Сёдерлинга и Маррея полностью отличаются. И всё-таки я просто должен продолжить играть на своём лучшем уровне, если хочу получить шансы на победу. Посмотрим, что произойдёт. Не хочу ничего менять. Я доволен тем, как сейчас играю.
— На стадионе сегодня была ваша мать и другая женская часть вашей семьи. В пятницу придёт ещё больше представителей семьи?
— Не знаю. У меня ещё не было возможности поговорить с семьёй. Я не знаю. Может, отец придёт.
— Как вам корты, на которых вы играете? Дождей вообще не было...
— Отличные!
— Отличные?
— Они сухие.
— Это ваши условия?
— За задней линией много глины (улыбается). Можно быстро передвигаться по корту, так что отличные условия.
— Когда вы менялись сторонами в первом сете, то на табло показали, что в матче Роджера Федерера матчбол. Вы это отметили для себя?
— Да.
Конечно, было важно, что в начале матча у меня не было лёгких геймов на своей подаче. Но затем я начал выигрывать на ней немного больше очков. Розыгрыши стали чуть длиннее, я лучше начал использовать форхенд и контролировал уже больше розыгрышей, чем в первом сете. Это было ключом.
— А если вы это отметили, то что подумали в тот момент? Он мог вылететь, а у вас был непростой старт матча...
— Конечно, я видел табло. Но это никак не повлияло на мою игру. Да, когда мы меняемся сторонами, я всегда смотрю, что происходит на других кортах. Мне нравится это делать.
— Вы полагаете, перелом в матче был достигнут из-за ошибок Сёдерлинга, из-за изменения и усиления вашей игры или из-за сочетания этих двух факторов?
— Всё всегда одинаково: когда один теннисист начинает играть лучше, то второй — хуже.
— Вы пробовали что-то делать по-другому?
— Я старался играть лучше, чем до этого. Конечно, было важно, что в начале матча у меня не было лёгких геймов на своей подаче. Но затем я начал выигрывать на ней немного больше очков. Розыгрыши стали чуть длиннее, я лучше начал использовать форхенд и контролировал уже больше розыгрышей, чем в первом сете. Это было ключом. Если Робин проводит все розыгрыши в два удара, то ему довольно просто. Но если ему приходится проводить розыгрыши по три, четыре, пять или шесть ударов, чтобы обыграть меня, то становится труднее. Я старался сконцентрироваться на себе и делать на приёме то, что могу.
— Как вы чувствовали себя физически? Как ваша форма?
— Я в порядке. После второго и третьего раундов, особенно после третьего, в матчах четвёртого круга и четвертьфинале у меня не было никаких проблем (стучит по дереву).
— Как вы думаете, поражение Роджера в четвертьфинале «Ролан Гаррос» и тут сделает его ещё более мотивированным на US Open? Может, его будет труднее победить?
— Думаю, это неправильный вопрос. На все турниры «Большого шлема» у вас одинаковая мотивация, проиграли вы или выиграли предыдущий турнир. И с Роджером всегда сложно играть, но это не связано с тем, что он проиграл во Франции или на Уимблдоне. Таково моё мнение.
— Не могли бы вы вспомнить о первой паре сетов против Маррея на Australian Open? Эти сеты были проведены на очень высоком уровне, и, возможно, именно он атаковал вас, а вам приходилось отвечать...
— Я был очень доволен своим уровнем игры в тех двух сетах. Я проиграл оба, но мог выиграть в обоих. Возможно, единственной моей ошибкой было то, что мне надо оставаться чуть более спокойным. Сейчас у меня большая уверенность, потому что за последнее время я выиграл много матчей. А вот сам уровень игры, думаю, схож с тем, что был тогда.