Продолжаем знакомить читателей с мыслями Шамиля Тарпищева после неудачи в Израиле. Капитан анализирует непростую ситуацию, сложившуюся в отечественном теннисе.
С Израилем не было дипломатических отношений, флаги поднимать не разрешали, и руки на параде пожать было нельзя. Вымпел у меня при выходе отобрали и вернули только после скандалов через два года.
— Шамиль Анвярович, а может быть, что поражения девушек в Италии и ребят в Израиле пойдут на пользу, в том смысле что государство обратит внимание на то, что не всё у нас благополучно?
— Парадокс заключается в том, что, несмотря на поражения, женская сборная продолжает лидировать в рейтинге, а мужскую могут обойти только испанцы. Формально у нас всё хорошо. Не секрет, что деньги у нас по-прежнему продолжают давать по звонкам. А если не дают, значит, это никому не нужно. Если бы мы получали внебюджетных 45 миллионов долларов в год, то нас бы долго никто не смог бы в теннисе догнать. А сейчас получается, что нас умышленно уничтожают.
Большие надежды я возлагаю на готовящуюся программу. Она взята не из сказок. В ней отражены реальные проблемы, которые надо решать в ближайшее время. Своей работой в последние годы мы доказали, что многое умеем, и стали первыми среди 205 федераций не случайно.
Если же программу не примут, то это покажет отношение государства и к теннису, и к спорту вообще.
Сколько можно все вопросы решать дикими деньгами, когда есть цивилизованный и обоснованный подход, который у нас почему-то оказывается никому не нужен.
— Если вернуться к матчам на Кубок Дэвиса, вы сказали, что класс игры подравнялся. В такой ситуации на первый план выходит желание игроков биться до конца, их мотивация. И решающим аргументом становится самоотдача.
— К игрокам никаких претензий у меня нет, они играют за сборную с полной самоотдачей. Можно сказать, что Андреев был далёк от своей игровой формы. Или Южный оказался не вполне готов физически. Но командные соревнования – это особая история, которой уже 109 лет. Тут плохо никто не играет. И мы были не так плохи, ведь 14 лет не проигрывали дома. Потому что в этих матчах необходим порядок и идеальная подготовка. Те вещи, которые мы могли обеспечить, играя у себя дома. А здесь проигрываем не потому, что хуже играем. Мы играли в Израиле без двоих игроков. Турсунов не мог играть, но Давыденко бы смог реально сильно сыграть, если бы мы могли его снять с личного турнира и заплатить за него штрафные санкции. Так же, как и в случае с Дементьевой в Кубке Федерации. Я думаю, что эти игроки пошли бы нам навстречу, если бы могли заплатить штрафные санкции, заплатить самим игрокам, чтобы компенсировать их потери. Эти вопросы я ставил неоднократно, но они были всем до лампочки.
Ребята играть не отказываются и денег за это не требуют. Игорь Куницын прилетел по первому зову. Тот же Теймураз Габашвили готов был биться, если потребуется. Все пашут и никто номер на площадке не отбывает. В этом нет никакого смысла. Проще не приехать вообще, и никто тебя ни в чём не обвинит. Ребята приезжают, потому что играют за Россию, а не потому что что-то имеют. Хотя в других странах многие игроки «имеют». И наши ребята прекрасно об этом знают.
А сейчас мы первые в мире, но это никого не волнует. Зато какая слава у футболистов, которые стали третьими в Европе?!
— Как можно изменить ситуацию к лучшему? Какие у вас предложения?
— Мы считаем, что в зависимости от результатов на все сборные России по теннису нужно от 6 до 10 миллионов долларов в год. Сюда включены затраты как на подготовку, так и на компенсации ведущим игрокам, которые из-за участия в командных соревнованиях теряют в зарплате. Необходима организация своей контрактной системы. Потому что контракты с перспективной молодёжью должны принадлежать РФТ, а не западным фирмам, у которых всегда существуют свои собственные интересы. Однако в бюджете нашего спортивного министерства такой статьи расходов нет. Поэтому проблему можно решить только с помощью привлечения спонсора для федерации.
— Перед матчем в Израиле вы вспоминали легендарный поединок, выигранный в Донецке 25 лет назад. Ведь тогда не было проще? Угроза поражения и его последствия сильно давили?
— За своё место я никогда не держался ни здесь, ни в Кремле. Но реальность была такова, что мы ещё не проиграли матч, а нашу команду уже авансом лишили поездки в Германию. С Израилем не было дипломатических отношений, флаги поднимать не разрешали, и руки на параде пожать было нельзя. Вымпел у меня при выходе отобрали и вернули только после скандалов через два года, потому что я храню на память вымпелы со всех проведённых встреч. Мы победили в том памятном матче ценой невероятных усилий, но никто даже «спасибо» нам не сказал. Визы в Германию нам так и не вернули.
— 25 лет назад в ЦК КПСС придавали слишком большое значение результатам, а сегодня никого ничего не волнует?
— Сейчас никто никого не поздравляет, даже после победы на турнире никто «спасибо» не скажет. Надо выиграть турнир «Большого шлема», как это сделала Кузнецова в Париже, чтобы получить телеграмму президента с поздравлениями.
Считается, что так и должно быть, само собой. Сейчас мы проиграли в полуфинале у женщин и в четвертьфинале у мужчин. Раньше, 10 лет назад, это считалось бы хорошим результатом. 20 лет назад – выдающимся. А сейчас мы первые в мире, но это никого не волнует. Зато какая слава у футболистов, которые стали третьими в Европе?! У нас 17 человек в первой сотне у женщин и 7 у мужчин. И играют 205 стран в мире, в отличие от того же хоккея. Теннис на ходу, он развивается, в него вкладывают деньги в Европе, и в той же Индии. А мы что вкладываем?!
Может быть, когда начнём регулярно проигрывать на протяжении нескольких лет, на это обратят внимание. И скажут, что Тарпищев во всём виноват…
— Если бы государство поддерживало теннис, то только выиграло бы в плане имиджа на международной арене?
— Я вам приведу пример: был как-то на выезде. Звонит Юрий Михайлович Лужков и благодарит за очень удачный договор, подписанный с японцами. Ну а я-то тут при чём? А Он говорит, что японцы в конце переговоров объяснили их удачное завершение: «Ну, ведь у вас же есть Шарапова!»
— Поэтому оптимизма вы не теряете?
— Мы будем лоббировать свою программу, идею которой поддержал президент Медведев, но в этом году мы оказались вообще без денег. Если бы было сделано то, что я просил, то выиграли бы, и я думаю, что довольно легко.
Звонит Юрий Михайлович Лужков и благодарит за очень удачный договор, подписанный с японцами. Ну а я-то тут при чём? А он говорит, что японцы в конце переговоров объяснили их удачное завершение: «Ну, ведь у вас же есть Шарапова!»
Андреев не попадал по мячу, но что можно было сделать через пять дней после травы? А если он не попадает, то мне нужно было снять с других турниров ещё двух игроков и посмотреть, кто из них смог бы быстрее адаптироваться и подготовиться к матчу. По современной методике на адаптацию необходимо девять дней, а в нашем распоряжении было только пять. Но реально взять других игроков и заплатить штрафы за снятие их с профессиональных турниров у меня возможности нет. И нет понимания этих вопросов со стороны государства.
Похожая история, несчастный случай произошёл в Кубке Федерации в Италии. Звонарёва получила надрыв связок. И я был вынужден ставить Павлюченкову или Клейбанову. И то, Павлюченкова едва не выиграла. Но такая ситуация неправильна в принципе. Надо иметь на этот случай страховку, которая подразумевает финансовые ресурсы.
У теннисистов вполне обоснованно возникает обида, что государство, кроме футбола и хоккея, ничего не интересует. Ребята не слепые, они читают газеты и в курсе тех сумм, которые фигурируют в этих видах спорта. В том числе и за игры, проведённые сборными страны.
— Сейчас можно перевести дух и отдохнуть?
— Нет. Продолжается битва на всех фронтах. 14 июля в Барселоне запланирована встреча с Хуаном-Антонио Самаранчем. А с 15 по 17 июля намечены заседания в Международной федерации тенниса и выборы в различные её комиссии. Вопросов, которые надо обсудить с Франческо Риччи-Битти, накопилось много.