Рафаэль Надаль показал себя настоящим чемпионом в Мельбурне и за пределами корта. После знаковой победы над Роджером Федерером, который затем расчувствовался на церемонии награждения, Рафа проявил себя истинным кабалье́ро – благородным средневековым рыцарем, который отдал должное великому сопернику.
— Для вас это титул турнира «Большого шлема» номер шесть. В этом есть что-то особенное?
— Да, этот титул для меня особенный. Выиграть здесь – это мечта, первый турнир «Большого шлема», выигранный мною на хард-корте. В последнее время… Да нет, пожалуй, всю свою жизнь я много трудился, чтобы совершенствовать свой теннис на открытом воздухе, на других покрытиях, кроме грунта. Очень счастлив этому титулу, почему нет? Сегодня было полно эмоций на корте. Я находился на нём с лучшим игроком, какого я когда-либо видел, таким, как Роджер.
Мой дядя всегда мне говорил, что лучшим был Род Лэйвер, потому что он два раза выиграл «Большой шлем», весь «Большой шлем», четыре турнира подряд. Потом он не играл шесть или семь лет. По этой причине он может считаться лучшим. Всё было сегодня особенным. Жаль, что доставил Роджу трудные минуты сегодня. Я знаю, как трудно оказаться на его месте в столь ответственной ситуации. Но знаете, он великий чемпион. Он лучший. И он самая важная личность в нашем виде спорта. Разве не так? Мне его жаль, но в то же время хочется поблагодарить его за всё.
Жаль, что доставил Роджу трудные минуты сегодня. Я знаю, как трудно оказаться на его месте в столь ответственной ситуации.
— Насколько серьёзны были ваши проблемы в третьем сете, когда вам делали массаж. Как вы себя после этого чувствовали?
— Матч против Вердаско я заканчивал с проблемами в правой ноге – четырёхглавая мышца бедра и подколенное сухожилие были очень утомлены. В третьем сете я начал подтаскивать ногу, не так ли? Нет, судорог не было, но было беспокойство, что они могут начаться. Поэтому я вызвал врача. Я очень благодарен Полу — этому врачу. Трёхминутный перерыв я брать не хотел, потому что думал, что если матч затянется, я смогу взять эти три минуты позднее. Мне надо было иметь уверенность, что у меня позднее будет время, если понадобится. Наложили мазь, немного отдохнул. Вот так.
— Всё это абсолютно прошло?
— Нет-нет. Ощущения остались, но, к счастью, не имели последствий.
— Есть какое-нибудь объяснение тому, что на второй подаче у вас, как показалось, были проблемы?
— Проблемы? Это по какой причине?
— Она была помягче, чем обычно.
— Слабее?
— Были двойные ошибки.
— Двойные ошибки? Сколько их было?
— Четыре.
— Четыре двойные ошибки за четыре с половиной часа игры – я думаю, что это не так плохо. Да, я понимаю вашу точку зрения. Возможно, я пытался сыграть чаще по месту, а не за счёт скорости, не так ли? Потому что, если на приёме второй подачи Роджер сыграет с форхенда, он меня убьёт, не так ли? Поэтому я пытался посылать мяч под бекхэнд, и у меня было больше контроля над мячом в ущерб скорости. Но в любом случае мне не удалось это проконтролировать до конца.
— Как можно сравнить эту победу с первым Roland Garros или Уимблдоном?
— Это совсем другое, не так ли? Первый титул турнира «Большого шлема» на харде делает его особенным. Но в то же время у меня пока ещё не было времени насладиться титулом из-за усталости, не так ли? Я ушёл в раздевалку совершенно ошеломлённый. Я очень счастлив, но в то же время очень устал.
Когда я выиграл первый титул, то не знал, смогу ли выиграть ещё. Никогда не знаешь, когда остановишься. Нужно предохраняться от травм и скромно продолжать работать.
— Все говорят о рекорде Пита Сампраса, к которому приблизился Роджер. Теперь вы выиграли турниры «Большого шлема» на всех видах покрытий, и вам всего 22 года. Как далеко вы пойдёте по сравнению с этими ребятами и рекордами.
— Теперь у меня их шесть, так? Я счастлив шестому титулу. Наверняка я постараюсь сделать всё возможное, чтобы улучшить мою игру и продолжать выигрывать матчи и титулы. Но я знаю, что всё это очень трудно, не так ли? Любой титул завоевать очень сложно. Не знаю, выиграю ли я ещё, но наверняка попытаюсь. И знаете, когда я выиграл первый титул, то не знал, смогу ли выиграть ещё. Никогда не знаешь, когда остановишься. Нужно предохраняться от травм и скромно продолжать работать, как я поступал всю мою жизнь, не так ли?
— В чём была разница между вами в концовке матча? Была ли эта борьба физической или психологической?
— Даже не знаю. Думаю, что он чаще меня ошибался в пятой партии. Я был более тверд в решающем сете. Поэтому я выиграл матч, не так ли? В том гейме, когда я сделал первый брейк, у него была одна серьёзная ошибка – грубая ошибка с бекхэнда на брейк-пойнте. Это было для меня очень важно.
— Вы спасли 13 брейк-пойнтов. Когда я сказал это Федереру, он сказал, что хотел бы быть левшой. Думаете ли вы, что это преимущество – быть левшой? Кстати, вы никогда не хотели в некоторых ситуациях быть правшой?
— Нет. Я счастлив быть таким, как есть (улыбается). Всё в порядке.
— А как насчёт первой части вопроса?
— Первой части? Ну, это зависит от того, против кого ты играешь. Думаю, против Роджера немного легче играть левшам. Если вы правша, то очень трудно всё время играть против его форхенда. Хотя и против его бекхэнда также очень сложно играть. А что, мужики, у вас всех – форхенд, не так ли?
— После победы на Уимблдоне в прошлом году и нынешней победы на хард-корте вы себе доказали, что являетесь настоящим королём в настоящий момент? Что вы об этом думаете?
— Можете повторить последнюю часть вопроса?
— Вы доказали себе, что являетесь настоящим королём?
— О нет, нет. Настоящим? Нет. Даже не знаю. Просто я выиграл очень важный титул в своей карьере. Но я не стал лучше, чем пять часов назад, не так ли? Ведь это правда? Когда вы выигрываете важный матч, то знаете, кем вы были до игры, и также должны знать, кем вы стали после игры. Вы такой же, разве нет?
Я выиграл очень важный титул в своей карьере. Но я не стал лучше, чем пять часов назад, не так ли?
— Что на корте сказал вам Род Лэйвер?
— Он сказал, что первые четыре сета был прекрасный ритм. Он просто поздравил меня. Сказал, что это была очень хорошая схватка, особенно после полуфинала. Было очень острое соперничество. И он меня поздравил. Он сказал, что собралось 15 000 человек и через 10 минут после окончания финала никто не покинул своих мест. А я спроси: сколько собиралось людей, когда играл он?
— А раньше вы с ним разговаривали?
— Да, кажется, один или два раза.
— Вы не переживали, что сегодня может наступить расплата за победу в пятницу, или вы верили в свою физическую подготовку?
— Да, было немного. Немного устал. Немного переживал из-за своего физического состояния, поскольку на тренировке мне было сложно сохранить концентрацию. Но перед всеми матчами я беседую со своим тренером, с Тони. Он сказал мне: «В любом случае иди и бейся до конца и верь всё время в победу. Думаю, я так и поступил в концовке матча. И был хорош.
— Вы играли с Роджером много раз. Что сегодня против вас он делал хорошо и что неважно?
— Думаю, что он хорошо играл внутри корта, особенно в те моменты, когда играл с бекхэнда, хорошо укладывая мячи. Да, игра внутри корта с бекхэнда создавала мне сложности, не так ли? А худшее для него было в пятом сете, когда он допустил больше ошибок, чем обычно.
— Вы переживали из-за новой одежды? Волновались, сможете ли выиграть в новой одежде?
— Волновался я только из-за этого (улыбается). Я думал, что вся моя мощь уйдёт на эту новую игрушку (смеется). C'mon.
— Вы хотите предложить ему реванш на PlayStation?
— Пока нет. Мне надо побольше потренироваться.