Обыграв свою сестру в финальном поединке, американка Винус Уильямс в пятый раз стала победительницей Уимблдона. Сразу после победного матча счастливая теннисистка поделилась своими впечатлениями от очередного успеха.
— На первом моём матчболе она подала просто невероятно! Ничего поделать с той подачей было нельзя. Это была Серена Уильямс во всей своей красе. На втором матчболе шансы уже были, всё-таки вторая подача. Я просто старалась играть до конца, было тяжело, Серена владела преимуществом в розыгрыше. Конечно, когда я увидела, что мяч в ауте, в голове пронеслась мысль: «О, боже, это случилось в пятый раз! Вау!»
— Пять титулов?
— Да, пять титулов. Пять побед на Уимблдоне. Это первое, что было у меня в голове в тот момент.
— Насколько вы были уверенны в своих силах? Всё-таки Серена вышла играть с невероятным настроем...
— Если честно, то это же финал Уимблдона! Естественно, что я ждала от соперницы хорошего тенниса. Кроме того, она ведь Серена Уильямс. Ожидать от моей сестры можно чего угодно. Впрочем, я старалась особо много не думать, просто играть. Поначалу всё складывалось очень непросто – 1:3, 2:4… Затем, когда счёт сравнялся, было уже полегче.
— Не могли бы вы прокомментировать условия, при которых проходил матч? Я имею в виду, что у вас с подачей было всё нормально, а вот у Серены в этом компоненте не слишком ладилось...
— Да, было очень ветренно. На протяжении всего матча ветер менял своё направление. Сначала ветренно было только на одной стороне корта, затем на обеих. Были моменты, когда я замечала ветер на её стороне, а на моей было спокойно. В общем, условия сегодня были непростыми, очень непростыми. Однако я старалась брать некие паузы и немного пережидать.
— Что насчёт вашего обычая празднования победы на корте после матча? Не меняется ли он, когда соперницей является Серена?
— Всё зависит от матча. Если он получается равным и напряжённым, то чувства после победы более эмоциональны. Если же ты выигрываешь 6:2, 6:3, то эмоции более сдержаны. Сегодня я была эмоциональна, так как игра сложилась очень ровно и борьба была упорной. К тому же я понимаю чувства моей сестры. К сожалению, кто-то из нас должен был проиграть. Я не могла слишком активно радоваться, потому что побеждённой оказалась моя родная сестра.
— В какой степени, если об этом вообще можно говорить, вы были расстроены?
— Вы знаете, от победы на Уимблдоне расстроенной быть просто невозможно (смеётся). Я просто сказала, что была солидарна с чувствами своей сестры. Если не брать в расчёт начало сегодняшнего матча, подача на этом турнире была просто превосходной.
— Не могли бы вы рассказать, насколько акцентируете этот компонент игры? Кроме того, вы выполняли здесь очень много подач в тело сопернику...
— Да, подача в корпус – одна из моих любимых. Если ты хорошо вкладываешься в неё, то принимать очень сложно. Так что даже если соперник знает, куда полетит мяч, но он летит под самую заднюю линию со скоростью почти 100 миль в час – ответить сложновато. Подача была для меня здесь одним из ключевых факторов. Я чувствовала, что каждый раз, когда была необходимость в чёткой первой подаче, она меня спасала. Как только удавалось удачно ответить на приёме – выигрывала очки.
— Лишь считанным единицам за всю историю, таким как Навратиловой и Граф, удалось выиграть пять Уимблдонов. Каково это? Нет таких мыслей, что «я поравнялась с одной из тех великих теннисисток....»?
— Если честно, то такое количество побед именно на этом турнире ставят тебя в особый разряд. Всё-таки, Уимблдон – это нечто другое. Думаю, выиграй я столько же раз какой-нибудь другой турнир, чувства были бы немного иными. Нет, это по-прежнему была бы радость, но всё же. Разница, прежде всего, в престиже этих соревнований.
— У Серены было больше эйсов, больше «виннерсов»...
— Серьёзно?
— Вы выглядели лучше в ключевых моментах. Например, она реализовала лишь 2 из 13 брейк-пойнтов, вы – 4 из 7. За счёт чего вам удалось выиграть самые нужные розыгрыши?
— Я чувствовала себя довольно расслабленно. Конечно, на матчболах нервозность присутствовала, но это логично. Поскольку её подача очень хороша, я надеялась просто подставлять ракетку, чтобы продолжить розыгрыш. Особого давления не испытывала. Думаю, что я сегодня была чуть расслабленней, чем сестра.
— Спустя несколько лет вновь получился ваш семейный финал. Означает ли это начало новой эры в мировом женском теннисе? Второй эры имени сестёр Уимльямс?
— Это было бы неплохо. Главная задача для нас обеих – быть здоровыми. Мы с Сереной очень много работали в этом году. Думаю, что результаты такого труда были показаны как раз здесь, и в одиночном, и в парном разряде. Так что теперь надо обойтись без травм и продолжать в таком же духе играть одиночные и парные встречи, получать удовольствие от тенниса.
— Кроме количества побед на Уимблдонах, не могли бы поделиться с нами, что именно мотивировало и настолько изменило ваш теннис в промежутке между «Ролан Гаррос» и этим турниром?
— Я чувствую, что в Париже мне постоянно не везёт. Я приезжаю больная или травмированная и пытаюсь победить, но мне каждый раз не слишком везёт. Обнаружила для себя, что чаще всего это происходит во Франции и в Австралии. Пару раз такое случалось и здесь в Англии, когда я проигрывала на ранних стадиях. После тех поражений я говорила себе, что так продолжаться не может, мне следует играть лучше. Наверное, это и мотивировало.
— Когда вы играете с Сереной, не представляете, что на другой стороне корта находится какая-нибудь теннисистка? Русская девушка, например, которую вам надо разгромить?
— Я никогда не забываю, что против меня играет Серена, потому что я очень уважаю её игру и её подачу. Если бы мне пришлось играть против кого-то другого, то не нужно было бы противостоять всему тому, с чем я столкнулась на корте сегодня.
— В игре был один ключевой эпизод с повтором. Как считаете, кто-нибудь из других теннисисток отдал бы вам то очко?
— Я думаю, что Серена – настоящая спортсменка. Мы обе такие. Мы играем, продолжаем играть. Не берём медицинских тайм-аутов. Просто играем. Не просим слишком много видеоповторов. Я жду от неё честной борьбы. На самом деле я не видела, что было в том эпизоде: аут или нет. Поэтому вообще не знала, по какому поводу был повтор, пока судья не сказал нам.
— Вам удалось пообщаться с сестрой? О чём говорили?
— Нет, вы знаете, я задержалась на корте. Потом в холле было много людей, так что я поговорю с ней после, и мы пойдём готовиться к парному матчу.
— Что намерены сказать ей?
— Никаких заготовок у меня нет. Ничего особенного.
— На данный момент у вас пять титулов. Можно ли помечтать о девяти, которые завоевала Навратилова?
— О, боже… это будет фантастика! Это очень сложно. Её карьера протекала в три этапа. Не знаю, будет ли у меня столько времени. Если же оно будет, то можно и помечтать. Вы знаете, теннис в наше время так сильно изменился. Сейчас это во многом бизнес. Турниры, жеребьёвки, игроки – всё изменилось.
— Вы заслужили право поехать домой, отложить ракетку в сторону и отдыхать столько, сколько пожелаете до Лос-Анджелеса. Что собираетесь делать?
— Я очень соскучилась по своей собаке, люблю этого пёсика. Он мой любимец. Любимец среди всех собак, которые у меня были. Мне придётся играть в TeamTennis. Кроме этого, я перестану наконец-таки питаться пять раз в день. Теперь у меня будет лёгкий завтрак и два приёма пищи, а не пять или шесть, как это было сейчас.
— Выходит, вы становитесь тяжелее...
— Да, можно сказать (смеётся).
— Довольно сложно оценивать свою игру. Но всё же, на какой бы уровень вы поставили этот матч по сравнению с прошлыми годами?
— Вы знаете, я думаю, уровень игры был довольно высок. Много раз кто-то из нас превосходил в мощи свою соперницу. Например, я послала мяч по линии, она не смогла ответить. Или где-то я подавала сильную подачу, а где-то она отвечала своей так, что я не могла принять. Думаю, что сегодня были розыгрыши довольно высокого класса, когда один игрок выигрывал совершенно невероятный мяч, который, казалось бы, уже был в кармане у соперника. Мы обе играем очень мощно, что и было показано сегодня на корте.
— Расскажите немного об утре в день матча. Вы провели какое-то время вместе с Сереной?
— Да, мы позавтракали вместе. Мы всегда любим подкрепиться, чтобы зарядиться энергией на день. Говорили, что осталось провести всего два матча, два последних матча. Просто старались подбадривать друг друга. Нет, мы не давали советов типа: «Подавай мне в тело. Это принесёт тебе успех». Нет, такого не было. Просто говорили, что надо есть и быть здоровым.
— Если в середине зимы вы вдруг задумаетесь об этом Уимблдоне, то каким будет первое воспоминание, которое придёт в голову?
— В середине зимы?
— Да, когда вы будете уже далеко отсюда.
— Не буду слишком думать об Уимблдоне. Все мои мысли будут связаны с Австралией. Нужно быть здоровой. В последнее время я слишком часто желаю себе этого и надеюсь.
— Сегодня было немало розыгрышей, когда Серена гоняла вас по разным сторонам корта. Однако вам удавалось не только догнать, но и достаточно уверенно и остро ответить, что могут сделать очень немногие. Не кажется ли вам, что эти ответы деморализовали Серену?
— Если честно, я чувствовала, что перемещаюсь по корту недостаточно быстро. Атакующие удары, нужно было извлечь большее из атакующих ударов. «Почему ты нанесла именно этот удар? Можно было сыграть лучше». Вот каковы были мои мысли. Интересно, что когда я смотрю запись, то сама удивляюсь. Как смогла взять этот удар?! Тогда я могу немного похвалить себя. Однако на корте ничего подобного не происходит. И это забавно.
— Сказался ли как-то сегодня тот факт, что вы дважды проигрывали Серене именно здесь?
— В те разы, когда Серена обыгрывала меня, она действовала просто бесподобно. Невероятно отвечала на мои подачи, выигрывала очко за очком. Она играла лучше. Так что у меня было немного шансов. Сегодня хотелось, конечно, улучшить статистику наших личных встреч. До 1:6 доводить нежелательно было. Что ж, сейчас 2:5. Все ещё отстаю, но будем работать над этим.
— Если бы Серена победила сегодня вас, действующую чемпионку...
— Я бы только порадовалась за неё. Была бы расстроена из-за того, что не получилось завоевать пятый титул. Всё-таки, пять – действительное монументальное достижение. Хотя в прошлом году я говорила, что четыре – фантастика. Так что я была бы расстроена не столько поражением, сколько упущенной возможности войти в историю.
— Вы обе очень уважаете своих родителей, семью. Это связано с верой, с воспитанием или же это что-то врождённое? Порекомендуете делать то же самое молодым людям из других стран?
— Таковым было наше воспитание. Нас учили уважать своих родителей. Плюс ко всему религиозное воспитание. В Библии говорится, что если ты будешь слушаться родителей, то всё будет хорошо. Я уважаю маму и папу. Я никогда не позволю, чтобы они в чём-то нуждались, чтобы переживали из-за меня. Лично я счастлива, когда им хорошо, так что…
— Вы занимаетесь теннисом на профессиональном уровне уже более 18 лет. Не вспоминаете ли иногда с Сереной путь из Калифорнии в финал Уимблдона?
— Да. Сегодня утром я как раз спросила Серену, помнит ли она один из моих матчей в… Сиднее, вроде. Сестра тогда наблюдала за моим матчем и засмотрелась. Она посмотрела на часы и поняла, что через 10 минут ей уже самой надо выходить на корт. Так что ей пришлось бежать. Мы разговорились об этом случае. Это было, по-моему, в 1998 году. Так что иногда мы вспоминаем прошлое и говорим о каких-то потрясающих моментах, от которых заряжаемся большим количеством положительной энергии.