Специальный корреспондент «Чемпионат.ру» продолжает серию репортажей со знаменитого Уимблдона.
Джентльмен в сером пиджаке, голубой рубашке и розовом галстуке и почтенная тётушка в елизаветинских буклях и сумкой от Хэрродс пересекают пространство от чугунных ворот Всеанглийского клуба до здания первого корта и скрываются в зеленой прохладе его ресторанов… За прозрачным стеклом стен – белоснежные скатерти, серебряные приборы и ощущение застывшего времени при отсутствии свободных мест. Многолетние патроны Уимблдона, имеющие постоянные места на центральный и первый корт, резких движений не делают и застольных песен не поют. Если ходят, то степенно, если присаживаются за чай, то на два часа. Так и матч прошёл.
Случайных болельщиков на этих кортах нет – в свободную продажу ежедневно поступает не больше пятисот билетов (вместимость трибун на том и другом корте больше десяти тысяч), ещё тысячи три расходится по предварительным заказам через туристические агентства, а остаток или, вернее, основная часть приходится на них – постоянных патронов, которые знают, что две недели середины лета они обедают в клубе рядом с теннисным кортом. И так из года в год, из поколения в поколение.
– Дорогая, что-то небо за окном потемнело…
– Да, дорогой, спешить не будем, эти эклеры чудо как хороши сегодня…
Вне стен бушуют страсти, льётся пот и бьются ракетки. Болельщики, как волны в океане, бьются о борт то одного, то другого корта в поисках свободного места – благо кроме двух центральных кортов на остальные поляны допуск по принципу: «Кто первый пришёл, тот и сел». Кто не сел, ищет корт со свободными местами или ждёт в очереди, пока какой-нибудь зритель не захочет размять затекшие ноги и не покинет нагретое место. Ведь уимблдонские матчи редко укладываются в час (мужчины играют из пяти сетов).
– Смотри, как Сафин влепил подачу, прямо тётке-судье по кумполу, я бы сразу умер, а она ничего, даже не пошатнулась, – идёт живой комментарий происходящему.
– Ну, это он еще смягчил, даже 200 км/ч не подал, от такого не умирают… Она и стояла у самого фона. Вот когда я с Джимми пару в прошлую пятницу сгонял, получил от него прямо в мясо, когда под сетку встал. Он с подачи прямо в меня и влепил – в глазах потемнело, Джимми, гад, даже испугался.
Австралийские фаны, из напитков предпочитающие народное пиво, из спорта — регби и теннис, замотавшись в красно-синий флаг и оттеснив охранника, окружают того, кого он ведёт – без дискриминации на пол и рейтинг – с предложением дружбы и фотографии на память. Англичане, помня, откуда у австралийцев растут ноги (из обитателей английских тюрем трёхсотлетней давности), прощают им регбийный юмор и непосредственность чувств. Туристы из «Страны кенгуру» приходят на корты засветло, уходят затемно, ночуют в палатках в соседнем парке, жарят на ужин сосиски по фунту за кило и охотно братаются со всеми, кто может отличить форхенд от бекхенда и помнит, кто такой Патрик Рафтер, двукратный финалист Уимблдона на рубеже тысячелетий.
Годы австралийского господства на кортах мира давно прошли, великие чемпионы поседели и сменили ракетки на микрофон телекомментатора. Увидев в пресс-центре австралийца Джона Ньюкомба, трёхкратного чемпиона Уимблдона 60-70-х, подбежала, не раздумывая…
– Джон, ты видел, как Марат обыграл Джоковича?
– К сожалению, не весь матч, лишь концовку, Хьюитт играл параллельно на первом корте, надо было его комментировать… Но Марат молодец!
– Ты думаешь, у него есть шанс?
– Конечно! Главное, чтобы голова была на месте, и колени не болели. Удачи!
Джон устремился в комментаторскую, по пути подмахнув пару программок. Ему программки подсовывают фаны постарше, у подростков свои интересы.
Тонконогие гимназисты томного возраста, прихватив фотоаппарат, устремляются к корту, на котором заметят пару стройных ног и, пристроившись скромно и сбоку, ловят взмахи юбки, чтобы сделать свой стоп-кадр. Потом тихо и счастливо хихикают, просматривая украдкой трофеи своих цифровиков.
Где ты, Анечка Курникова? Если между забором, за которым играла Анна Первая, и землей был сантиметровый зазор, фаны ложились под забором. Имидж новой Аны – Иванович, белоснежки из сказки про гномов, апеллирует в основном к положительным мужчинам среднего возраста. Такие под забор не лягут и на дерево не полезут. Анна Вторая, которая по рейтингу пока первая, была отправлена домой китаянкой Чжэн Цзе, рейтинг которой зашкаливает за сотню (№133), и которая место в сетке получила лишь по специальному приглашению.
Геройство малышки Чжэн Цзе открывает дорогу в полуфинал Анне «номер три» – Чакветадзе. Сможет ли она этим воспользоваться – другой вопрос, но сдаваться Анечка не собирается!