Антон Шкарин установил рекорд, сыграв 200 матчей за сборную

Антон Шкарин в пятницу провёл двухсотый матч в составе национальной сборной России по пляжному футболу. Россияне выиграли 4:2, а после завершения встречи болельщики поздравили юбиляра с помощью табличек с соответствующим числом. В холодном ноябрьском Севастополе, куда Шкарин впервые приехал на сбор и в рваных носках тренировался с командой при температуре плюс 4 градуса, эта цифра казалась недостижимой. Потом был пляжный футбол в декабре, дисквалификация сборной России президентом РФС, первый чемпионат мира в Бразилии, первая победа в Суперлиге и потрясающая серия нашей команды, не прерывающаяся вот уже седьмой год. Обо всём этом Шкарин рассказал в лобби отеля, в перерыве между завтраком и традиционной «раскаткой». И заодно прицелился к третьей сотне.

«Стою и думаю: «Что-то будет. Неужели ради меня? Да быть такого не может»

— Антон, вы знали про то, что матч против Польши станет для вас двухсотым в составе сборной России?
— Предполагал, но узнал об этом совсем недавно. Неделю назад мы играли в Белграде на Кубке Европы, вот там мне об этом и сказали. После матча за третье место доктор мне сказал, по секрету.

— Игроки сборной России не ведут личную статистику?
— Раньше вели очень внимательно, считали. 100 матчей первым набрал Илья Леонов, это было в 2010 году во время Кубка Европы в Риме. В какой из трёх встреч,

точно не скажу, но как раз тогда мы впервые стали обладателями кубка. Конечно, я примерно представлял, что подбираюсь к двум сотням, но не думал, что всё уже так близко.

— Удивились?
— Больше удивился тому, что я первый добрался до этого рубежа. Тогда, в 2010-м, я бы и подумать не мог об этом. И тут обязательно нужно сказать, что первым просто обязан был быть Андрей Бухлицкий. Оказывается, перед началом этого сезона у него было 198 матчей, так что если бы не его травма, он справил бы юбилей ещё в Белграде.

— 300 матчей сыграете?
— Ну а почему нет (улыбается)? Мы примерно 25 матчей за сезон проводим, так что ещё четыре года – и добро пожаловать в клуб (смеётся). Если серьёзно, то главное — обойтись без травм. Желаю этого всем ребятам, пусть быстрее догоняют. Одному мне тут скучно будет.

— Пляжный футбол – командная игра. Кубки выигрываете вместе, даже призы лучшему игроку или бомбардиру – это всегда общее дело. Количество матчей – чисто индивидуальное достижение. Насколько важно получить за него овации болельщиков?
— Не стал бы говорить, что это сугубо личное достижение. Кто знает, если бы мы много лет назад не стали монолитом именно с теми парнями, которые сейчас выходят на песок и побеждают, может, и мне бы не было места в этой команде. Может, реже бы вызывался или вообще не попадал бы в состав. То, что устроили болельщики, безумно приятно, но я и сейчас не прочувствовал до конца, как это важно. Хотя у меня всегда так – даже первую победу в чемпионате мира я осознал лишь через какое-то время.

200 матчей – много это или мало? Смотря с чем сравнивать. В большом футболе это очень внушительное число, в других видах спорта, может, не всё так серьёзно. И нужно ли вообще сравнивать? Дело ведь не в количестве матчей, голов или трофеев. Я 200 раз надевал майку сборной, пел гимн, отдавал все силы за Россию. Вот главный повод для гордости. И мне кажется, что тот кусочек страны, который в пятницу был на трибунах, тоже гордился мной.

— В какой момент матча вы начали подозревать, что вас ждёт сюрприз?
— В самом конце. Реально за какие-то две минуты. Глянул на трибуны, увидел, что у некоторых болельщиков в руках листочки с числом 200. И баннер увидел со мной и с надписью про 200 матчей, хотя перед игрой его там точно не было. Стою и думаю: «Что-то сейчас будет. Неужели ради меня? Да быть такого не может».

— Оказывается, может. Перформанс болельщиков, поздравления, специальный подарок от руководства РФС – понравилось?
— Не то слово! Мурашки побежали, в горле такой комок стоял, что я даже перепугался немного, подумал, лишь бы только не давали мне какие-то слова говорить. Не смог бы (улыбается). Стадион в Строгино компактный, всё близко, болельщики никуда не уходили, дождались окончания и стояли с табличками. Дух захватывало. Забыть этот момент, конечно, уже не получится. Теперь остаётся отпраздновать событие дома, в кругу семьи и тишине.

— Жена Марина уже успела порадоваться вместе с вами?
— Она больше расстроилась, чем порадовалась (смеётся). На игру приехать не смогла: дети чуть приболели, решила остаться с ними и смотрела по телевизору. Сказала, что если бы знала, что мне устроят, — никогда бы не пропустила. Я же про 200 матчей говорил ей заранее.

«Получается, судьба вернула должок»

— Вчера вы стояли внизу, а специальные листочки были на трибунах. Четыре года назад всё было наоборот – листочки внизу, а человек, которому они посвящались, – на трибуне. Речь, конечно, о предложении после игры с Испанией, которое вы и сборная России делали Марине. Как вам поворот?
— (Смеётся). У нас в сборной России есть мнение, что стоит нам только устроить какой-то перформанс, попытаться заранее спланировать поздравление, – сразу проигрываем. Тот матч с Испанией мы проиграли, хотя он, по сути, был никому не нужен – финал квалификации чемпионата мира, и мы к тому моменту уже отобрались на мундиаль. Теперь, надеюсь, мнение на этот счёт как-то поменяется – у Польши-то мы выиграли, пусть и футбол показали не лучший. А насчёт поворота – я об этом и не думал, только сейчас понял это. Получается, судьба вернула должок, с помощью зрителей.

— Матч с Испанией – понятно. А к какие ещё перформансы приводили к поражению сборной России? В московском Суперфинале-2011 трибуны арены на Поклонной горе окрашивались в цвета российского триколора, и это не помешало вам выиграть трофей.
— В сборной, наверное, не было, а вот в «Локомотиве» — да. Там же в своё время почти вся сборная выступала, так что не забыли. Илью Леонова поздравляли с рождением ребёнка, с табличками. Ещё какой-то момент был, точно не вспомню. Тоже проиграли и решили, что лучше не надо сюрпризов.

— У любого футболиста есть свои фишки и приметы — в спорте вообще никак без суеверий. Но разве профессионал может сваливать свои неудачи на чёрных кошек и потерявшиеся талисманы?
— Нет, конечно. Все проигранные матчи ведь потом разбираются, всегда находятся конкретные причины, почему это случилось. Суеверия – это всё второстепенно, никакой особой роли они не играют. Тут дело в другом: особо суеверные люди могут сами себя убедить в том, что всё будет плохо. Они просто становятся заложниками своих навязчивых идей да ещё и окружающих начинают убеждать, а вот это совсем неправильно. У нас есть один яркий представитель, вот он скажет что-то – и, представляете, полкоманды начинают в это верить. За столько лет он уже целую кучу суеверий передал партнёрам (улыбается). В пляжном футболе, да и вообще в спорте, игру решает совсем другое.

— Приглашения известных игроков – Карпина, Мостового, Филимонова, Смертина – были. Успех сборной – был и есть. Это помогло пляжному футболу заявить о себе, но что дальше делать для его популяризации?
— Хороший вопрос. Мне кажется, что у «пляжки» есть всё, чтобы стать популярной игрой. Формат – три довольно коротких периода, две удобные паузы для телевидения и рекламы, сам матч длится примерно час и не успевает надоесть. Сама игра – много красоты, минимум остановок, интрига до последних секунд. Нужно, чтобы каждый на своём месте честно занимался своим делом и болел за развитие нашего вида спорта. Мы стараемся ездить по регионам и нести пляжный футбол в массы, так я скажу, что там к нам отношение как к настоящим звёздам. Любят и приглашают приезжать снова и снова. Деньги? Наверное. Спонсоры, меценаты, которые могли бы позволить себе вкладывать средства в рекламу, в пиар. Без таких вложений сейчас уже никак. Те же телетрансляции продвигать на телевидении — просто так там никого показывать не будут. Строить крытые площадки, организовывать и поддерживать детские команды.

— Нужно ли делать шоу из пляжного футбола?
— Обязательно. Такие акции, как со мной, привлекают внимание. Если брать США – американский футбол, баскетбол, – там из всего делается шоу. Разогрев перед матчем, во время матча. Реалити-шоу, часами можно смотреть. Сами придумывают героев, придумывают им проблемы и тут же решают их. Это нужно делать, и надо, чтобы этим занимались профессионалы.

— Так вы же боитесь проиграть?
— Ну не проиграли же (смеётся).

«Плюс четыре, а мы на пляже в рваных носках тренируемся»

— Если бы вам дали возможность один из своих 200 матчей прожить заново, что бы выбрали?
— Два финала чемпионатов мира, как я понимаю, — это банально. Тогда свой второй матч за сборную России в 2005 году. Это был Кубок Европы в Москве в декабре. Первый матч сборная России выиграла у Бельгии, а в полуфинале мы играли с Португалией. Это были боги песка, мастера, до которых, как нам казалось, нам ещё расти и расти. Мы выиграли – 5:3, во что вообще никто не верил, даже мы сами. Может, где-то нам повезло, всё летело, а Андрей Бухлицкий, наоборот, всё тащил. Чудо-победа получилась. Игру с Испанией в Бибионе — обязательно. Матч на все времена, когда окончательно родилась та самая сборная, которая заставила себя уважать. Я думаю, что как раз в тот момент мы стали сильнее бразильцев, судей и вообще сильнее всех. Через год на чемпионате мира в Италии мы это просто доказали.

Ещё бы я заново пережил не матч, а сбор в Севастополе. Первый официальный, в ноябре 2005 года. Нам тогда экипировку сборной выдали. Не полную, конечно, какие-то тренировочные части. Отбор был, расширенный список, Николай Николаевич Писарев каким-то образом выбирал из всех, не умеющих играть в пляжный футбол. Чисто на чутье, видимо. Александр Алаев, ныне гендиректор РФС, вручавший мне в пятницу подарок, тогда тоже был в составе. Ещё у нас был испанский тренер Энрике, он сейчас в Примере тренирует «Лас-Пальмас». Это отдельная история, потому что когда мы приехали в Севастополь, а там плюс четыре градуса и по обочинам дорог снег лежит, он понял, куда попал. Как он выдержал эти десять дней – я даже не представляю.

— А вы как выдержали?
— Так а мы что – утром тренировка на песке, вечером – в зале, но с мячами для «пляжки». Мы долго ехали по перевалам, заехали на какую-то базу ВМФ, пропускной режим, всё как положено. У них кусок пляжа был, так вот там матросики очень быстро соорудили нам площадку: ворота, разметка и более или менее очищенный песок. Вот там и тренировались. Холодно, терпим. Поначалу решили утепляться обычными носками, но они мгновенно намокали, тут же рвались и натирали ноги. Под конец так и бегали по ледяному песку босиком, удивительно, что никто не заболел.

— Сколько человек после возвращения со сбора навсегда завязали с пляжным футболом?
— Ни одного. И я знаю почему – потому что понимали, что испанскому тренеру было намного хуже. Пока его коллективно жалели, на себя уже времени не оставалось.

— А если поискать матч, ход которого вы бы непременно хотели бы изменить?
— Тот самый проигранный матч с Испанией в 2012 году. У меня, когда я Марине предложение делал, даже мысль промелькнула – не отказала бы лузеру (смеётся). Да и кто же не использует шанс вернуться в прошлое и второй раз сделать предложение своей супруге?

— Давайте тогда вспоминать и первый матч. Или хотя бы первый турнир.
— 2005 год, первый чемпионат России по пляжному футболу. Как я попал туда? Пригласили поиграть за команду «Сити-Химик», которая представляла Воронежскую область. Я тогда играл в мини-футбол по первой лиге, за «Лемон-Пайп». Вместе с Ильёй Леоновым. Ну как играл – молодой был, много игрового времени тренер Четвериков мне не давал. Поэтому, видимо, меня и отпустили в пляжный футбол играть. Леонова, например, не отпустили. Не повезло ему, мог бы тогда стать чемпионом России (улыбается).

— Кто позвал в «Сити-Химик»?
— Анатолий Дурсин. И не только меня, но ещё и Юрия Горчинского. Для меня это было приключением: я в команде почти никого не знал, в пляжный футбол почти не играл — на чемпионате Москвы только, зато там правила выучил. Ничего из того, что уже тогда было пляжным футболом в Европе и мире, мы, конечно, не умели. Кроме желания и теоретического понимания аспектов у нас ничего не было. Поднять мяч никто толком не мог, даже на кочку его правильно поставить.

— А откуда вы знали, что было пляжным футболом в мире?
— Из телевизора. Маленького старенького телевизора, который стоял на кухне у друга. В нём я впервые случайно увидел пляжный футбол — тогда по «России 2» показывали чемпионат мира. Как сейчас помню – Украина играла с Уругваем, Пилипенко тогда сумасшедший гол забил (ну, тогда мне так казалось). Но атмосфера была удивительная – Рио-де-Жанейро, переполненные трибуны, музыка, удары через себя, комбинации красивые. Настоящее шоу.

— И сразу рванули пробовать?
— Нет, зима же была. А потом забыл. Зато вспомнил, когда летом Александр Алаев позвал попробовать поиграть в пляжный футбол. Сразу согласился. Вот так и началась моя карьера.

— И в какой момент окончательно определились, что вы теперь пляжный футболист?
— В 2006 году. После Кубка Европы, после тех самых сборов в Севастополе. Я понял, что у меня получается. Футболистов в «пляжке» ведь легко разделить на тех, у кого получается, и у кого — нет. Если у тебя не пошло сразу, почти наверняка уйдешь. Можно сказать, «песок не принимает». У нас ведь движение — это всё. Как бы ты ни бегал по траве или паркету, каким бы ни был там технарём, на песке всё может исчезнуть. Техника рассыпется, скорость исчезнет. На моей памяти в «пляжку» много хороших игроков приходило из большого футбола, из мини – не получилось.

— Декабрьский Кубок Европы – уникальное событие. Россия и так ничего не знала про пляжный футбол, так его ещё к нам привезли зимой…
— Да мы сами удивились, когда вернулись со сбора. Приехали — а тут ажиотаж, кругом реклама. Болельщиков на трибунах было очень много, практически аншлаг.

— Какие деньги тогда были в пляжном футболе?
— За Кубок нам заплатили премиальные, никаких зарплат, конечно, не было. Размер премиальных сейчас не вспомню. Что-то около 50 000 рублей. По тем временам хорошие деньги, я таких никогда в футболе за турнир не зарабатывал.

— Что ещё, кроме денег, дал этот турнир лично вам?
— Сумасшедшее желание играть в «пляжку». После Кубка Европы я набрал записи матчей, где только мог. Сидел, изучал технические моменты, потом часами пробовал поднимать мяч с песка. На Кубке Европы я видел, как это делает Бельшиор: он одним касанием мяч подбрасывал сразу для удара через себя. Тогда это чем-то нереальным казалось, очень хотелось научиться делать нечто подобное.

— А вы знаете, кто в личном рейтинге Михаила Лихачёва сейчас является игроком, лучше всех в мире поднимающем мяч с песка?
— (Улыбается.) Где-то слышал, что Антон Шкарин.

— То есть не зря записи собирали?
— Получается, не зря. Сейчас-то всё до автоматизма доведено. Как машину ведёшь не задумываясь, так и мяч поднимаешь.

Глас народа – глас от бога

Официант отеля, последние 15 минут круживший вокруг нашего столика, испрашивает разрешения протереть его, быстро выполняет задуманное и неожиданно обращается к Антону.

— Скажите, а это ваша команда – чемпионы мира по пляжному футболу? Вы же года три назад приходили в «Камеди Клаб»?
— Да, это мы. Приходили, было дело.

— Вы вообще к нашим футболистам, которые там (почему-то кивает в сторону телевизора на стене), как-то относитесь? Дружите?
— Нет, мы совершенно разные команды и коллективы. Конечно, кто-то с кем-то знаком: Андрей Бухлицкий, например, вместе с Березуцкими школу заканчивал, общается с ними немного. Но это так, частный случай.

— Я вот думаю, вы же чемпионы, а они ничего не могут. Получается, что вы лучше их играете?
— Тут нельзя сравнивать, это разные виды спорта, разные уровни.

— Ну и что, что разные. В вас я почему-то уверен, а вот в тех парнях (и снова показывает на телевизор) – вообще нет.

Спорить с официантом не хочется, да и аргументов нет. В тех парнях, похоже, давно не уверен не только официант, но и вся страна…

«Наверное, мы хорошо играем в футбол»

— Сборная России с 2009 года ни в одном из турниров не опускается ниже третьего места, а турниров обычно играет шесть штук за сезон. Как такое возможно, ведь пляжный футбол – не местечковый вид спорта, как хоккей с мячом, например. Конкуренция жестокая. Только в Европе играет почти 50 сборных, а в мире около ста.
— Если задуматься, то это действительно колоссальное достижение. Как так получилось — сложно объяснить. Наверное, мы хорошо играем в футбол, но этого, конечно, мало. Очень многое зависит от нашего тренерского штаба, причём я говорю не только о тренировках, но и о поиске мотивации для команды. У нас ни с тем, ни с другим проблем нет, а это наглядно показывает, что Михаил Лихачёв и Дмитрий Горин своё дело знают.

— Сейчас у многих топ-команд совершенно явная смена поколений. Швейцария, Франция, Испания – все они привезли в Москву новых людей, молодёжь. Кто-то постепенно вводит новичков, кто-то разом меняет полкоманды. Какой вариант оптимальнее для сборной России?
— Если сейчас в сборной России и есть проблема, то это вопрос грядущей смены поколений. Она должна произойти, и произойдёт, как мне кажется, довольно болезненно. Наверное, игра поменяется. Конечно, лучший вариант – это постепенно вводить в состав новых игроков. Ребята есть молодые, они на сборы приезжают, но пока не могут прочно закрепиться в команде. Наверное, мы в этом виноваты – так играем, что не даём им возможности стать лучше нас. Коллектив у нас отличный, всех принимаем без проблем, атмосфера прекрасная, так что дело, видимо, только в футболе. Вот сейчас Алексей Ильинский вроде бы постепенно закрепляется в команде. Влада Жарикова ещё выделю, но ему пока стабильности не хватает.

— Николай Крышанов, как мне кажется, пока пребывает в лёгком ужасе от своего приглашения в сборную. Без всяких сборов и сразу в основу – как он справляется с давлением?
— Хорошо справляется, гораздо лучше, чем другие. Шероховатости, конечно, есть, много недопонимания, но для дебюта он очень неплох. Представляю, как он волнуется, тем более Коля предпочитает скрывать эмоции. Не только на площадке, но и за её пределами.

— Крышанов — «столб», очередной игрок этого амплуа, который вызывается в сборную в последнее время. Отсутствие «столбов» — это проблема?
— Проблема, причём большая. Сейчас у нас нет чистого нападающего, человека, который должен придумать эпизод и решить его, этакого центрфорварда из большого футбола. Шайков сломался, Шишин залечивает травму, Перемитин лишь недавно начал играть после повреждения. Крышанов – да, это как раз «столб», он должен забивать. Надеюсь, что у него пойдёт. В прошлом году я был уверен, что у Сергея Степлиани получится закрепиться в сборной, так он здорово играл в чемпионате России за ЦСКА. Не получилось пока.

— Первый комментарий Крышанова после дебютного матча в сборной: «Не привёз, и слава богу». Разве такие мысли должны быть у нападающего? Это же чистая психология…
— Ну, вот так получается. Видимо, выходил с такой мыслью. Я не помню, с какой мыслью я выходил на первый матч, но так, наверное, не думал. А как его обвинить, это же сборная России. Будем надеяться, что сегодня он так уже не думает, а хочет на каждый свой «привоз» забить три.

— Откройте секрет: Юрий Горчинский, на последней минуте забивший полякам пенальти сумасшедшим по точности ударом в девятку, так и хотел пробить?
— Скажу чистую правду, которую сам Юрий никогда не подтвердит: конечно, не хотел. Я знаю, как он бьёт пенальти, и раньше никогда не видел такого. Спрошу его на всякий случай. Просто чтобы услышать, что он, разумеется, прямо «в паука» бил.

— Сборная России выиграет домашний этап?
— Она постарается.

Шлагбаум, креатив и любимый Фиксик

— Одним абзацем про футбольное Евро-2016…
— Сейчас время дерзких выскочек, которые больше хотят. Это, наверное, хорошо. 24 команды – перебор, слишком много откровенно скучных матчей. Раньше было интереснее. Качество футбола снизилось, каких-то ярких звёзд стало меньше. Да, я защитник, но всё равно не могу радоваться этому торжеству оборонительных схем над атакующим футболом. Мой игрок – Иньеста, а значит, креатив и созидание. И я против повторов, которые вот-вот грозятся ввести. Почему? Человеческий фактор должен оставаться, лишь бы только это были ошибки, а не купленные решения.

— Кепка Супермена откуда взялась?
— Из детства. Это мой любимый персонаж.

— А у сына Павла кто любимый персонаж?
— Пашка пока не говорит, но я думаю, что он в основном представляет себя Фиксиком. Может, кем-то из «Маши и Медведя».

— В воскресенье решающий матч за победу в группе. Выберите одного человека, которого хотели бы увидеть на трибуне в качестве личного болельщика.
— Я очень хотел бы, чтобы это был отец. Его сейчас уже нет с нами.

— Что может заставить заплакать счастливыми слезами?
— Наверное, какая-то акция самопожертвования. Не обязательно с моим участием, просто одного человека — другому.

— Бетон, цемент, стена, сожрал нападающего… А какой вариант для описания своей идеальной игры в защите выбрал бы Антон Шкарин?
— (Улыбается). Антон надеется, что в будущем будут говорить – «сыграл, как Шкарин». А сейчас, наверное, предпочёл бы выражение «опускать шлагбаум».

— Чемпионат мира на Багамах. Финал, сборная России только что выиграла – 1:0. Антон Шкарин на последних секундах: а) забил победный гол; б) вынес мяч из собственных пустых ворот. Какой вариант выберете?
— Второй, конечно. Я защитник и больше удовольствия получу от такого спасения, чем от победного гола.

— А от какого гола в карьере вы получили наибольшее удовольствие?
— От первого гола сборной России на чемпионатах мира. Это было на нашем первом мундиале в 2007 году. Играли с Мексикой, проигрывали 0:2, и я забил через себя. Невероятным ударом через себя. Этот гол очень долго в тройке лучших голов того турнира фигурировал.

— Кем видите себя после завершения карьеры?
— Хочу остаться в пляжном футболе и развивать его. Помогать ему, чем смогу. Тренером? Может быть. А может, функционером, да и с креативом у меня всё в порядке. Журналистом вряд ли — это сложная профессия, к ней нужно призвание иметь. Я её уважаю. Конечно, и среди вас есть странные и непорядочные люди, но, мне кажется, их не так много.

Считаю, что человек должен заниматься тем, что любит и от чего получает удовольствие. Тогда и польза от него будет максимальная. А я люблю пляжный футбол.