На проходившем в прошлые выходные в конноспортивном комплексе Maxima Stables международном турнире по конкуру CSI1*/J/Y работал известный российский курс-дизайнер Владимир Платов, имеющий богатый опыт постановки маршрутов как на национальных, так и на международных стартах не только в нашей стране, но и за её пределами. О том, чем конный спорт похож на искусство, как в работе помогает озарение, посреди какой площадки живут попугаи и чьи интересы в приоритете при разработке маршрута, Владимир рассказал корреспонденту «Чемпионата».
«Олимпийские игры – это почти несбыточная мечта»
– Владимир, вашу работу по установке препятствий в перерыве заметить легко. А что скрывается от глаз внимательного зрителя?
– В нашей работе действительно многое остаётся невидимым. Чтобы установка препятствий проходила быстро и слаженно, все схемы должны быть подготовлены заранее – над ними приходится серьёзно поработать. Обычно курс-дизайнер на соревнования назначается за полтора-два месяца, а на крупные турниры – за полгода или год. Всё это время специалист работает, когда у него есть возможность, настроение и вдохновение. На турнир он приезжает с готовыми схемами, которые могут немного корректироваться в зависимости от состояния грунта, например.
– То есть, выходит, все видят только вершину айсберга?
– Да, то, что вы видите, это просто установка препятствий. Но и этот процесс не обходится без подготовки. Перед началом соревнований на месте делаются дополнительные измерения, корректировки. И только после этого собираются полноценные препятствия.
– Устанавливать препятствия вам помогает множество ассистентов. Это обыкновенная практика для соревнований серьёзного уровня?
– Да, у курс-дизайнера всегда есть помощники. На европейских турнирах ему обычно помогают волонтёры. Я три раза работал на финалах Кубка мира по конкуру, и там огромное количество ассистентов! Бывает, зазеваешься – и жерди тебе не хватает (улыбается). Все помощники получают практику, изучают современные тенденции в построении маршрутов. Это часть обучения, обмена полезной информацией. Курс-дизайнеров ведь по всему миру очень много, и им нужно постоянно улучшать свою квалификацию, чтобы успешно работать.
– Вы являетесь одним из наиболее видных специалистов в своей области. Как же получилось, что вы стали заниматься курс-дизайном?
– Всё началось с того, что в Японию, где я работал в конном клубе, с лекциями приехала Елена Петушкова – одна из наших лучших всадниц, настоящий мэтр конного спорта. Она и предложила мне отправиться на семинар для судей и курс-дизайнеров, тем более что у меня и опыт был, и знание английского. Попав на первый семинар, я очень всем этим заинтересовался, познакомился с самым, пожалуй, известным в мире курс-дизайнером Олафом Петерсоном и потом уже получил приглашение на его практику.
Поработал и в Ахене, и в Дублине, и в Лондоне – на всех турнирах, на которых должен побывать любой курс-дизайнер. Был там таким же волонтёром, о которых мы уже говорили, осваивался постепенно, набирался опыта.
– И каких высот вы уже добились в своей карьере? Какие турниры на данный момент стали самыми серьёзными для вас?
– Я трижды был официальным ассистентом на финалах Кубка мира: в Хертогенбоше, Лейпциге и Лионе.
– Любой спортсмен мечтает победить на Олимпиаде или хотя бы принять в ней участие. А какая главная спортивная мечта курс-дизайнера?
– А у нас та же самая история. Работа на значимых турнирах – это важное достижение. Но Олимпийские игры – это, конечно, почти несбыточная мечта. А континентальные чемпионаты – это вполне реально. Некоторые мои коллеги достигали таких высот прямо на моих глазах. Здесь, как и в любом виде деятельности, нужно быть активным, находиться на виду, постоянно совершенствоваться, следить за современными тенденциями в построении маршрутов.
«Российских курс-дизайнеров ценят за креативность и энтузиазм»
– Как происходит подготовка маршрута, когда работает команда? Главный курс-дизайнер всё решает или присутствует коллегиальное обсуждение с ассистентами?
– Конечно, главный курс-дизайнер несёт ответственность за ход соревнований, за результат, поэтому главным образом он работает над схемами. Но на больших турнирах ведь не одна основная программа. Если взять тот же финал Кубка мира, то в его рамках проходит ещё трёхзвёздочный турнир, да и в самом финале есть большой и малый круги. То есть на турнире может быть до 15 маршрутов в день. Ни один курс-дизайнер, будь он даже семи пядей во лбу, не справится с таким объёмом. Он делает основную работу, а часть передаёт своим ассистентам. Естественно, все они советуются, проверяют, корректируют что-то. Но основная ответственность, конечно, ложится на главного специалиста.
– Есть ли разница в работе курс-дизайнера на крупных международных соревнованиях и турнирах попроще?
– Конечно, есть. Мне как-то довелось работать с известным специалистом Луисом Коником, очень ответственным человеком, который начинает готовиться к соревнованиям за полгода. И приезжая к нему на турнир, ты получаешь свою программу, расписанную буквально поминутно – что, где и когда ты должен делать. Это очень серьёзная подготовительная работа. И так на каждом крупном турнире. Более того, перестановка маршрута на крупных турнирах занимает максимум 10 минут слаженной работы. На других турнирах, для сравнения, это может занимать и 40 минут. Но на крупных соревнованиях просто всё отлажено до мелочей. Это большой плюс и для персонала, и для судей, и для самих спортсменов.
– Российских курс-дизайнеров за рубежом ценят, уважают?
– Да, уважают и ценят, в первую очередь за креативность, творческий подход и энтузиазм – мы этим отличаемся. Но наша главная проблема состоит в том, что у нас не так уж много турниров и трудно набираться соревновательного опыта.
– С чего курс-дизайнер начинает свою работу на конкретных соревнованиях? Какие он делает первые шаги?
– Подходов к этой работе множество. Но если есть возможность побывать на площадке – это здорово. Можно увидеть трибуны и окружающую обстановку, понять, где можно разместить какие-то интересные связки. Мы же работаем для зрителей. В аахенской школе курс-дизайна есть такое понятие «обслужить все трибуны». В Аахене большая площадка, трибуны расположены далеко друг от друга, поэтому перед каждой из них должно что-то происходить, какая-то интересная связка, система или, например, водное препятствие.
– А если не побывать на месте, можно справиться с работой?
– Да, вполне. Специалисту достаточно получить схему площадки с размерами, расположением трибун, входа-выхода, судейской. Нужно, чтобы судьи видели все препятствия. Это не всегда просто. В немецком Висбадене, например, прямо на площадке растёт целая роща с попугаями. И нужно умудриться так поставить маршрут, чтобы судьям всё было видно. Впрочем, выглядит это всё очень красиво.
– Как курс-дизайнер разрабатывает маршруты? Это механическая работа или должно прийти какое-то вдохновение?
– Наверное, у всех по-разному. У меня бывает так, что приходит озарение, и один маршрут рождается за другим. А бывает так, что зацикливаешься на одной связке, и никак не можешь сдвинуться с места. Маршрут – это ведь не просто набор препятствий – два в одну, три в другую – это же настоящая драматургия…
«В первую очередь – интересы зрителей»
– Драматургия? Необычное определение…
– Всегда хочется, чтобы соревнования выглядели зрелищно. Взять, например, скоростной маршрут, где лошадь должна ритмично двигаться в хорошем поступательном темпе. Когда мы готовим схему для такого маршрута, то предполагаем своеобразную гармошку: галоп – поворот, галоп – поворот, чтобы зрители увидели, что лошадь имеет хороший темп, красиво двигается по маршруту – это всем нравится. Так что сначала в голове рождается драматургия – некая общая идея, а потом выстраивается и схема.
– Драматургия – это искусство, а в искусстве есть свои мастера и шедевры. Можно ли говорить об этом применительно к курс-дизайну?
– Думаю, да. Мне очень нравятся маршруты Франка Ротенбергера, который недавно у нас был. Олаф Петерсен в свои лучшие годы вообще задавал тон построению маршрутов. Более того, он настолько творчески подходил к своему делу, чтобы был одним из первых, кто начал разрабатывать проекты препятствий с дизайнерами. Очень интересные маршруты ставит Криста Юнг и Арне Гиго, который проработал курс-дизайнером в Аахене два десятка лет, – они могут создать ту самую драматургию.
– Можно ли просто копировать какие-то маршруты, перенося их с одной площадки на другую, не внося серьёзных изменений?
– Я это практически не практикую. Но нужно заметить, что у любого скопированного маршрута будет свой колорит, зависящий от местных условий. Но в таком копировании нет практически никакого смысла. На соревнованиях каждый день есть основной маршрут и несколько других. И их нужно построить таким образом, чтобы перестановки были минимальными, чтобы сохранялись какие-то интересные системы, линии.
– В чём может заключаться самая серьёзная ошибка курс-дизайнера?
– Самое страшное – поставить маршрут, который не соответствуют уровню участников. Из-за этого у них могут быть серьёзные травмы. Так что основная задача курс-дизайнера – построить такой маршрут, чтобы лошади и всадники приобрели положительный опыт. И если у них что-то не получается, то они бы принялись отрабатывать этот элемент, тренироваться, чтобы в следующий раз выступить лучше.
– Чьи интересы курс-дизайнер должен учитывать в первую очередь при построении маршрута: спортсменов, зрителей или судей?
– Я думаю, что в первую очередь зрителей. Чем зрелищнее спорт, тем он популярнее, а значит и развивается быстрее. Я как житель «хоккейного» Ярославля могу привести этот вид спорта в пример: он зрелищный, и у нас каждый мальчишка хочет стать хоккеистом, открыто много детских школ. Хоккей – это зрелище, и конный спорт тоже должен им быть. Но про спортсменов тоже не нужно забывать – они фанаты своего дело, и не стоит ставить перед ними какие-то невыполнимые задачи. Кроме того, сейчас обращается особое внимание на благополучие лошадей – спорт должен стать для них безопасным! Ну а судьи, как и курс-дизайнеры, это, можно сказать, обслуживающий персонал.
– Верно ли, что курс-дизайн это по большому счёту хобби?
– Да, и в мире есть всего несколько человек, которые занимаются им профессионально. Жить этим очень сложно: нужно тогда забыть про семью, про личную жизнь и ездить с одного турнира на другой, чтобы заработать. Этому посвящают свободное время. У меня сейчас уже сесть несколько турниров, к которым я должен готовить схемы. А что касается основной работы, то у меня свой бизнес, и работа в ярославской конноспортивной школе: должность называется «рабочий по тренингу лошадей». Мне в школе дают, как правило, молодую лошадь, я её готовлю до какого-то уровня и передаю дальше, детям и юношам. Так что у меня в жизни есть три занятия, и все любимые.