Историю австрийской конницы Элизабет Тойрер, пожалуй, можно назвать одной из самых фантастических из тех, что произошли на Олимпиаде-80. Одной из фавориток турнира по конной выездке в Австрии настоятельно не рекомендовали ехать в Москву, а дальше «Чемпионат» с помощью самой Тойрер, с которой нам удалось пообщаться, рассказывает о том, как ей вместе с лошадью Мон Шери удалось обойти все препятствия и стать олимпийской чемпионкой – единственной от её страны в Москве-80.
«Олимпийскую лошадь подарил бизнес-партнёр отца»
В 1980 году Элизабет Тойрер было 23 года, и она была на пике своей карьеры. За год до этого она выиграла чемпионат Европы в Орхусе, и было понятно, что в Москве должна быть одной из главных претенденток на медали. Но вмешались политика и бойкот.
Впрочем, НОК Австрии бойкот не поддержал и прислал команду в столицу СССР. По какой-то причине взбрыкнула (во всех смыслах слова) только Федерация конного спорта страны, настоятельно не советовавшая своим спортсменам ехать в СССР и, соответственно, закрывшая по этой линии финансирование.
В принципе, для Тойрер это не было большой проблемой – её отец был крупным промышленником (достаточно сказать, что лошадь Мон Шери ему подарил партнёр по бизнесу), и уж обойтись без денег федерации она могла. Но как добраться до Москвы, если нет централизованной доставки лошадей? Ехать на поезде – не вариант, это 52 часа, убийственно для лошади, которая будет участвовать в борьбе за олимпийское золото.
«Лошадь всю дорогу заглядывала в кабину пилота»
«Давайте ещё раз: никто ехать в Москву мне, конечно, не запрещал, никаких уловок и хитростей я для этого не использовала, — говорит Тойрер. — Президент федерации конного спорта не советовал лететь, это да. Но это было лишь его мнение. Я знала, что мне самой нужно принять решение, и сделала так, как посчитала необходимым. Моя семья поддержала меня. О СССР в то время было много стереотипов – про водку, медведей, войну. Но я не воспринимала их всерьёз и без страха отправилась на Олимпиаду. И ни разу об этом не пожалела». (Кстати, тот самый президент Федерации конного спорта Австрии сразу после новости о том, что Тойрер летит в Москву, подал в отставку.)
Так вот, проблема транспортировки лошади Мон Шери. Её взялся решить знаменитый гонщик Формулы-1 Ники Лауда, по совместительству друг семьи (что ещё раз говорит о статусе Тойреров в Австрии). В те годы Лауда после завершения – как выяснилось, временного – карьеры гонщика пытался сделать бизнес на авиаперевозках. У него был двухмоторный «Фоккер» на 44 места, Лауда снял почти все кресла, чтобы разместить там самодельный контейнер для лошади. «Лошадь всю дорогу заглядывала ко мне в пилотскую кабину и радостно ржала», — вспоминал потом он. «Ники прав: Мон Шери чувствовал себя в полёте прекрасно», — подтверждает Тойрер.
35 лет назад, 26 июля в 2 часа дня в аэропорту «Шереметьево-2» приземлился самолёт авиакомпании «Лауда Эйр», Лауду и Тойрер встретили журналисты и проинтервьюировали, а лошадь была забрана на карантин, как и полагается. Сами соревнования должны были состояться 1 августа.
«Будущий муж не мог заходить ко мне в номер»
— Если вы от меня ждёте, какого-то негатива про Москву, то вынуждена вас разочаровать, — говорит Тойрер спустя 35 лет. – Мне всё тогда понравилось. Очень чистый и уютный город. Мои маршруты были достаточно банальны: я несколько раз сходила на Красную площадь, чтобы посмотреть Собор Василия Блаженного (Тойрер близка тема исторической архитектуры – уже много лет она с мужем и двумя дочерями живёт в замке, построенном в XII веке. – Прим. «Чемпионата».). Да, было много полицейских, но мне было это неважно, так даже спокойнее.
— Некоторые спортсмены рассказывают, что у них было ощущение, будто они в тюрьме с охранниками.
— Слушайте, ну, это какая-то ерунда. Я участвовала в трёх Олимпиадах как спортсменка и ещё на две приезжала как почётный гость. Нахождение на таком событии подразумевает ограничения, ты не можешь делать, что хочешь. Могу прямо сказать, что по организации и комфорту для спортсменов Игры Москве были одними из лучших, что я видела.
— Олимпийская деревня действительно вымирала после 23 ночи, всё закрывалось и объявлялся отбой?
— Если честно, я не помню, дело было очень давно. Столовая в деревне точно работала круглосуточно. А, вот что! Мужчины и женщины жили отдельно. Ханс Макс, мой будущий муж, не мог заходить ко мне в номер, так как мы тогда ещё не были женаты. В остальном я не припоминаю каких-то драконовских ограничений, которые бы меня раздражали. Деревня как деревня.
«Вечеринка после победы закончилась гораздо позже 11»
Откровенно говоря, у Тойрер в Москве не было особых конкурентов (хотя сама она на подобные намёки реагирует бурно: «Я выиграла чемпионат Европы за год до того, доказав свою силу, и не моя проблема, что кто-то не приехал на Олимпиаду!»). Австриячка захватила лидерство уже после Гран-при, и все понимали, чтобы она проиграла, должно произойти что-то невероятное.
— Я слышала, что у кого-то из спортсменов были претензии по судейству в Москве, но это не мой случай. Меня оценили объективно. Во время соревнований русские болельщики тоже поддерживали меня. Чужой себя не чувствовала. Кстати, мы очень весело отпраздновали мою победу. Закатили вечеринку с икрой и водкой в Олимпийской деревне. И вот можете мне поверить – закончилась она гораздо позже 11 вечера! – смеётся чемпионка.
По словам Тойрер, из Москвы она увезла «чемодан сувениров»: красную икру, матрёшек, футболки, кепки и полтора десятка талисманов – олимпийских мишек. «Мне правда у вас понравилась, я очень сдружилась с вашими призёрами – Юрием Ковшовым и Виктором Угрюмовым. Очень весёлые ребята. Жаль только, что из-за всей этой суеты давно мы с ними не виделись. Лет пять-шесть точно. Значит, есть отличный повод снова слетать в Москву», — говорит Элизабет Тойрер на прощание.
Фото: РИА Новости