Выступление двукратной вице-чемпионки Олимпиады-2012 по спортивной гимнастике Виктории Комовой уже стало одним из самых главных сюжетов Европейских игр в Баку. Комова не выступала три года, последовательно борясь с болезнями и травмами. Для этого вида спорта – это почти приговор, оттуда не возвращаются. Но звезда Лондона не просто вернулась, но и выиграла – пусть для начала в командном турнире. Спецкор «Чемпионата» специально приехал на чествование гимнасток в Дом болельщиков «Баку-2015», чтобы пообщаться с 20-летней гимнасткой не на бегу в спортзале, а в спокойной обстановке.
«В Баку показала эскиз, который надо раскрасить»
— Виктория, признаюсь: я вас не узнал в Баку. За три года вы очень изменились внешне. И это комплимент.
— Спасибо, изменения и правда есть. Во-первых, прибавила в росте и весе. Теперь я не самая маленькая в команде, это не совсем привычно. Но я и внутренне очень изменилась. Это происходило постепенно, все эти три года. Очень тяжёлые три года для меня.
— Мне говорили, что многие, в том числе и члены вашей семьи, после всех этих напастей уговаривали вас закончить и не мучиться больше, так?
— Всё совсем наоборот было! Это я в моменты слабости хотела закончить, а мама уговаривала ещё потерпеть. Диалоги были в духе: «Мне всё надоело, я буду учиться и пойду работать, хватит мучить себя!» — «Подумай, ты столько лет посвятила одному делу, а теперь придётся начинать с нуля в другом. Это будет гораздо тяжелее, чем продолжить тренировки». Семья бы в любом случае меня поддержала, но я поняла, что мама права.
— Медаль Баку-2015 какое место займёт в вашей коллекции?
— Я её запомню как первую медаль после возвращения.
— Выступление на Европейских играх можно назвать этим громким словом?
— Это и есть возвращение. Я три года не соревновалась толком. Что-то не получилось, я не скрываю. Но я всем показала, что Виктория Комова ещё действующая гимнастка, она тренируется и готовится вернуть себе свои позиции. Это сейчас главное.
— А что не получилось, можете сказать?
— Если говорить образно, то в Баку я продемонстрировала эскиз того, чего хотела бы. Теперь его надо аккуратно раскрасить яркими красками.
Врачи говорили, что о спорте можно забыть – правда, говорили не мне, скрывали. А я, слава богу, не очень себе представляла, какой серьёзный диагноз мне поставили.
— Можно про «художника» спросить – кто он сейчас?
— Мой тренер – Елфимов Геннадий Борисович. Наша совместная работа меня полностью устраивает. По сравнению с другими он… более родной, что ли. Мы уже знаем друг друга наизусть, с самого моего детства. Даже когда мы ругались и расставались, без него всё было не то и не так.
— Вот я про это хотел спросить: вы же вроде бы от него уходили?
— Был такой период, да. Мне это было необходимо. Разобраться в себе, понять, что мне нужно. Я рассуждала так: что-то у нас разладилось, попробую самостоятельно. Нет, самой ещё хуже. И в какой-то момент мне стало ясно, что я заблуждалась, я должна работать с Елфимовым. Снова вместе мы с марта, после завершения чемпионата страны. Ощущение, будто вернулась из путешествия домой и стало гораздо спокойнее на душе.
«Я просто наконец хотела поехать на соревнования!»
— Был ли момент за эти три года, когда вы совсем отчаялись и опустили руки?
— Наверное, это менингит. Это моя вторая попытка возвращения, потом будет ещё третья – когда подвела нога. Мы так и не поняли, где и как я подхватила эту заразу. Оставалось три дня до отбора к чемпионату мира–2013, я чувствовала себя отлично, полностью готовой. Как-то пришла с вечерней тренировки, и к ночи у меня жутко заболела голова. Всю ночь не спала, а на следующий день меня увезли в больницу, где пришлось проваляться следующие два месяца. Врачи говорили, что о спорте можно забыть – правда, говорили не мне, скрывали. А я, слава богу, не очень себе представляла, какой серьёзный диагноз мне поставили.
— Самое сложное после такой болезни – возобновить прежний уровень нагрузок.
— Мне сказали, что три месяца после выписки даже не стоит подходить к залу. Я, конечно, не особо послушалась, постаралась начать тренироваться пораньше. Но стоило только увеличить нагрузку, как снова начинала болеть голова. Так продолжалось примерно месяц, потом начало отпускать.
— Вы не рисковали тем, что поехали сразу на Европейские игры? Может, стоило начать с российских стартов, где публики почти не бывает и давление поменьше?
— Честно: я просто хотела наконец поехать на соревнования! Лучше всего – за границей. Чтобы был адреналин, когда подходишь к снаряду, все хлопают, скандируют, машут флагами. Это такой драйв, я так по нему соскучилась! И вот в Баку я всё это получила сполна. Это было ровно то, что мне нужно сейчас.
— Вы вернулись в сборную России, откуда уходили школьницей. Наверное, необычно сменить амплуа маленькой и самой младшей?
— Есть немного. Смотрю на Седу Тутхалян и понимаю, что сама такой была совсем недавно. Стараюсь её поддерживать и помогать везде. Как мама практически. Но дело не только в возрасте, а в том, что я действительно повзрослела.
— В чём это выражается?
— Диалог с тренерами строится по-другому. Раньше же как: «Вика, надо сделать это и это». Я кивала и делала. А сейчас я стараюсь думать своего головой, надо ли мне это. Если понимаю, что нет, говорю об этом. Начинается поиск общего решения. Тренеры тоже понимают, что я уже не маленькая девочка, как раньше. Советуются насчёт нагрузок, рассказывают о планах. Это важно для меня. Как раньше, я бы уже не смогла.
Фото: РИА Новости
«Не планирую не отобраться в Рио»
— Как сейчас, с высоты, так сказать, прожитых лет оцениваете своё серебро в многоборье в Лондоне?
— Тогда я была недовольна. Грызла себя, много думала, где ошиблась. Спустя три года мне кажется, что это неплохой результат, им стоит гордиться.
— В дискуссиях любителей гимнастики иногда звучит утверждение, что вашу подготовку тренерский штаб форсировал, отсюда все травмы. Рано вас было выпускать к Лондону, говорят они.
— Да как рано, мне уже 17 с половиной лет было! Это глупость какая-то. Если не в таком возрасте дебютировать на Олимпиаде, то когда? Это же гимнастика, тут другие подходы к возрасту.
Диалог с тренерами строится по-другому. Раньше же как: «Вика, надо сделать это и это». Я кивала и делала. А сейчас я стараюсь думать своего головой, надо ли мне это. Если понимаю, что нет, говорю об этом.
— А в чём тогда дело, откуда эта череда сбоев в организме?
— Сейчас я думаю, может быть, зря я как следует не отдохнула после Лондона. Практически сразу поле Олимпиады нас забрали на восстановительный сбор в Испании, а через две недели мы возобновили тренировки. Плюс полным ходом началось взросление организма, а его без почти без отдыха продолжили «грузить». Не знаю, вряд ли вам кто-то даст точный ответ на этот вопрос.
— Прямо сейчас вы себя чувствуете полностью здоровой?
— Абсолютно. Что-то побаливает, но в пределах разумного – как у всех гимнастов.
— Если так получится, что вы не сумеете вернуться на свой уровень и не пробьётесь в олимпийскую команду, это станет для вас трагедией? Или отнесётесь философски?
— Я не планирую не отобраться в Рио. Кстати, я об этом варианте даже как-то не думала – вы первый, кто его назвал. Нет, нет, это исключено. У меня есть конкретная цель, ради которой я вернулась.
— Четыре года назад вам было легче, чем сейчас?
— Ну, я тогда была другим человеком. Во всех смыслах слова. Поменьше ростом, полегче весом, попроще головой. Сейчас тяжелее. Но это только начало. Я думаю, у нас с тренером получится вернуться к результатам Лондона.
Фото: РИА Новости