В 2008 году на Олимпиаде в Пекине Артур Айвазян выиграл золотую медаль в стрельбе из винтовки из положения лёжа в составе сборной Украины. Проблемы с финансированием и присоединение Крыма к России подвигли опытного спортсмена к переходу в российскую сборную, за которую он намерен выступать. Корреспондент «Чемпионата» пообщался с Айвазяном в стрелковом комплексе «Лисья нора», где тот провёл первый сбор в составе сборной России.
— Артур, расскажите о первых впечатлениях от тренировочного сбора в «Лисьей норе»?
— В «Лисьей норе» замечательные условия. А мне есть с чем сравнивать. Помню, во времена СССР сборы проходили в Новогорске, так впечатление от нынешнего сбора лучше. Даже тренировочные мероприятия тех славных времён уступают уровню подготовки в нынешней сборной России, не говоря уже об украинской команде.
— Раньше вы здесь никогда не были?
«Условия для тренировок, на мой взгляд, просто шикарные. Если кому-то из ваших ребят здесь не нравится, можем отправить их на сбор на Украину. Пусть почувствуют разницу!»
— Пару раз мы приезжали сюда в составе сборной Украины на открытый чемпионат России. Но соревнования – это одно, а сборы – совсем другое. Условия для тренировок, на мой взгляд, просто шикарные. Если кому-то из ваших ребят здесь не нравится, можем отправить их на сбор на Украину. Пусть почувствуют разницу! (Улыбается.) А она, поверьте, ощутимая.
— После присоединения Крыма к России вы ничуть не колебались, за какую из стран выступать?
— Абсолютно. Ни я, ни мой партнёр по команде Серёжа Каспер не раздумывали ни минуты. Мы заочно общались со спортсменами и знали, что условия для занятия любимым делом здесь на порядок лучше. Это касается и финансирования, и быта. Можно полностью сосредоточиться на тренировках, а не решать какие-то ещё проблемы. На Украине мы последнее время нередко тренировались за свой счёт и не могли полностью сосредоточиться на стрельбе. А в России другая система. Федерация строит работу таким образом, что мы отгорожены от лишней суеты. Ведь перед спортсменами стоят определённые задачи, а лишняя суета всегда отвлекает. Ещё не могу не отметить, что в российской команде с нами в мужской винтовке работает замечательный тренер Евгений Крайнов. Он очень поддерживает нас.
— Украинские власти вам так и не выдали квартиру за победу в Пекине. Как у вас сейчас обстоят дела с жилищным вопросом?
— В 2001 году я получил служебное жильё, как офицер украинской армии. Это не было связано с моими результатами. В спорте же за 20 с лишним лет в составе украинской сборной я ничего не получил.
— Когда вы объявили о переходе, украинская сторона попыталась вас удержать?
— Нет. Это и обидно. Не было ни одного звонка, хотя я выдержал паузу в две недели, хоть и понимал, что приму российское гражданство. Сделали хотя бы один звонок, спросили бы, как мы себя чувствуем, что у нас происходит. Как и с квартирой, нас в очередной раз бросили на произвол судьбы. Я во многом благодарен Украине за высшее образование – преподавателям, которые меня учили, тренерам, встретившимся на моём пути, друзьям. Огромный кусок моей жизни был посвящён этой стране. Но я не могу благодарить систему. Мы выживали не благодаря ей, а вопреки.
— Когда вы сможете выступать за сборную России на официальных международных стартах?
— В идеальном случае через год, но ждать его не приходится, потому что та же система не даст этого сделать. Сделать доброе дело спортсмену наши политики не позволят. Они смешивают всё воедино. От этого страдают все крымские атлеты.
— Вы ещё надеетесь выступить на Играх в Рио или намерены оставаться в спорте и до следующей Олимпиады?
«Не было ни одного звонка, хотя я выдержал паузу в две недели, хоть и понимал, что приму российское гражданство. Сделали хотя бы один звонок, спросили бы, как мы себя чувствуем, что у нас происходит».
— Всё возможно. Прелесть нашего вида спорта в том, что можно соревноваться хоть до глубокой старости, если есть результат и ты выдерживаешь психологические и физические нагрузки. Посмотрим, может впереди у меня ещё не одна Олимпиада. Прочитал в прессе, что якобы я сказал, что если не смогу выступить в Рио, уйду из спорта. Это неправда. В России выше конкуренция и гораздо больше сильных стрелков, поэтому будет сложнее пробиваться в команду. С другой стороны, это подстёгивает, чтобы мы не расслаблялись.
— Как оцените свою текущую форму по итогам первого сбора и контрольных тренировок?
— Стрельба лёжа ещё куда ни шло, а всё остальное надо подтягивать. В последний раз я выступал в ноябре прошлого года на финале Кубка мира. Зимой, поскольку я последние два года делаю упор на стрельбу из малокалиберного оружия, отдыхал. А потом начались политические трудности, и в итоге я пропустил семь месяцев. Сейчас набираю форму и работаю с новой винтовкой, с которой выступал всего на двух соревнованиях.
— Как вам новое оружие?
— Сама по себе винтовка очень хорошая, но пока как дикая лошадка. Её надо объездить и срастись с ней в одно целое.
— Где планируете соревноваться в ближайшее время?
— Меня ждут Кубок и чемпионат России в июле и августе, которые пройдут как раз в «Лисьей норе». Также смогу выступить в командном чемпионате России в Краснодаре за Республику Крым. Мы имеем право участвовать во всех всероссийских и неофициальных международных стартах.
— Перед Олимпиадой в Пекине вы много занимались психологией. У вас есть личный психолог?
— Нет. Я пробовал с ними работать, но недолго. Эти психологи не понимали специфики нашего вида спорта. Даже люди, работавшие спортивными психологами, не могли нам помочь, потому что психология стрелкового спорта отличается от общего направления. Здесь очень много тонкостей. В своё время мне приходилось много подсказывать
нашим психологам в команде, чтобы они понимали, о чём идёт речь. Я занимался самообразованием, изучал психологию с точки зрения обретения уверенности в себе, психологической выдержки и поведения в стрессовых ситуациях. Слышал, что и в России это направление не сильно развито. Российская сборная также столкнулась с проблемой поиска профессионального спортивного психолога. Но, однозначно, с командой должен работать такой специалист. Это даже не обсуждается.
— У вас есть знакомые в российской армянской диаспоре?
— Пока с представителями диаспоры в Москве я незнаком, но поддерживаю связь с крымскими армянами, которые теперь тоже стали гражданами России. У меня нет украинских корней, потому что мой отец – чистый армянин, а мама русская, с девичьей фамилией Иванова. Она родилась в городе Андриаполь Калининской области, где я и провёл часть своего детства. Поэтому Россия всегда была для меня не чужой страной.
— А вы следите за чемпионатом мира по футболу, который проходит в эти дни?
— Я ревностно отношусь к этому виду спорта, потому что на украинские и российские клубы тратится огромное количество денег в ущерб другим видам спорта. Однажды в 2010 году, когда Украина не попала на чемпионат мира по футболу, представители одной из редакций спросили у меня, почему сборная Украины проиграла. На это я предложил позвонить любому футболисту и спросить, почему Айвазян плохо стрелял на чемпионате мира в Мюнхене. Они бы наверняка спросили, что такое пулевая стрельба или кто такой Айвазян. Почему я, будучи олимпийским чемпионом, должен комментировать игру нефутбольной страны?