Часть 1. Коротышкин: я подошёл к Олимпиаде свежим
– Вернёмся к Олимпиаде в Лондоне. Есть ли какие-то мысли в голове, когда на короткой дистанции во время финального заплыва ты выпрыгиваешь с бортика в бассейн, начинаешь плыть? О чём думаешь в этот момент, успеваешь ли следить, где находишься, за что борешься? Что было у вас конкретно в Лондоне?
– По сути своей, это же механика, все движения отработаны, а ты просто пытаешься проконтролировать всё это, идёт постоянный контроль мозга над телом. Уходишь со старта, быстро проанализировав, насколько быстро оттолкнулся, не потерял ли дальше, сколько движений сделал, уровень, глубина, на которую погрузился, просчитываешь свою траекторию. Скажем так, там идёт безусловная математика. Нужно рассчитать все свои движения и проконтролировать их. Нет какой-то мысли о том, что я буду делать вечером. Там происходит такая сосредоточенная паника. В это время ты горишь в хорошем смысле, стараешься не ошибиться и в то же время подбодрить себя. Есть хорошая психологическая уловка, когда ты делаешь что-то и повторяешь про себя: «Быстрее, сильнее». Этому способу нас обучал как раз наш психолог Горбунов, с которым мы проводили сеансы перед заплывами. Выясняли, насколько должна быть спокойной уверенность.
Единственное, всё-таки на дистанции очень сложно подавить это волнение, этот страх. По сути, чего там бояться? Ты не утонешь, тебя не убьют. Просто ты боишься каких-то секунд. Это же смешно – бояться секунд. Ты просто пытаешься сделать всё правильно. Есть боязнь ошибиться, но тут опять же есть работа над психологией: проделывая одну и ту же дистанцию на протяжении всей своей жизни, ты уже знаешь, что движения настолько отточены, что тебе остаётся только прыгнуть, сделать то, что ты делал всю жизнь, и коснуться. Ничего особенного.
Ты уходишь со старта, быстро проанализировав, насколько быстро оттолкнулся, не потерял ли дальше, сколько движений сделал, уровень, глубина, на которую погрузился, просчитываешь свою траекторию. Скажем так, там идёт безусловная математика. Нужно рассчитать все свои движения и проконтролировать их.
Твоя форма уже никуда не уйдёт. То, с чем пришёл на соревнования, ты и сможешь показать. На дистанции, проходя эти метры, делая всё то же самое с правильной техникой и правильными движениями, подтверждаешь для себя самого, сделал ли ты всё, что нужно. И когда остаются последние метры, это становится для тебя дополнительным стимулом. Ты думаешь, что сделал всё правильно и остаётся лишь чуть-чуть потерпеть. Боль в мышцах жуткая, тебя уже тошнит, но ты продолжаешь бороться и думаешь, что это будет лучший результат, потому как всё сделал правильно. В одной из своих статей я описывал, как проплывал дистанцию, какие меня мысли посещали. На самом деле, для меня это было эмоционально, не знаю, как для других, но, думаю, я правильно перенёс идею для спортсмена.
– Что сами чувствовали в момент финального касания, когда ещё не взглянули на табло и не увидели, что поделили второе место? Может, промелькнула мысль в голове о том, что выиграл?
– Нет, я не мог о таком думать, когда это был олимпийский финал, когда против таких мамонтов сражаешься, просто надеешься на лучший результат. У меня никогда не было в карьере, когда я просто брал и улучшал свой результат на несколько секунд. Всю жизнь я карабкался именно по сотым, по десятым. Мгновенного успеха не было, но это как раз позволило сохранить эту тенденцию к выигрышу.
Первое, что я увидел, после того как коснулся бортика, – огоньки на тумбочке. А эти огоньки загорались только у призёров, занявших места в первой тройке. Я увидел и не понял, как так может быть. Я искренне на это надеялся, но представить себе не мог, что мне это удастся. Тогда я ещё не знал, какое у меня там место, но уже от огоньков я был счастлив.
– В последнее время участились случаи, когда спортсмены делят призовые места. Может, пора вводить тысячные доли секунды?
– Я тоже за это. Это есть в гонках Формулы-1, и я не знаю, почему этого нет в нашем спорте. Не так трудно добавить ещё одну цифру.
– А неофициальных результатов по итогам финала не было с тысячными долями?
– Нет, не было. К сожалению, эта электроника не предусматривает тысячные. Это простой секундомер, который учитывает сотые. Говорят, что эта техника дорого стоит, гораздо дороже. И придётся лезть в долги, или просить использованную технику в Формуле-1 (смеётся).
– В менее массовых видах спорта, например, в бобслее, есть возможность использовать такую технику, а плавание, которым занимаются миллионы, не может себе этого позволить.
– В бобслее получается один секундомер. Там все катаются по очереди, а у нас восемь дорожек.
– Если говорить об организации соревнований, то какая Олимпиада вам понравилась больше всего из трёх, в которых вы принимали участие?
– Совершенно точно, китайская Олимпиада переплюнула все остальные. Размах, дизайн сооружений, организация – всё это было на очень высоком уровне. О минусах других, наверное, не стоит разговаривать, но Поднебесная сделала что-то невообразимое.
– А церемонии открытия-закрытия где были лучше всего?
– Вот, если честно, я не могу сказать, потому как на всех трёх Олимпиадах я был тем самым, кто ходил на церемонии открытия. Могу сказать, что те, кто ходит на церемонию открытия, не видят ничего.
– А потом не пересматривали? Или не было особенного желания?
– Да вот как-то желания не было. Я всё это видел, и это дополнительных эмоций мне не принесёт. На лондонской Олимпиаде мы проходили какие-то лотки с телевизорами, и я видел, что там Роуэн Аткинсон выступал, какие-то смешные штучки они показывали, группы вроде Spice Girls выезжали. Очень много звёзд было. Наверное, по открытию лондонская Олимпиада была впереди.
– Что вы можете сказать про тренерскую чехарду, которая началась с уходом главного тренера? Какая ситуация сейчас в команде?
– Ушёл главный тренер, на его место пришёл другой. Пока результаты его работы мы не можем оценить, потому что он только пришёл.
– Вы довольны приходом этого главного тренера?
– Я опять же скажу, что я не могу оценить, потому что нам так и не удалось до нового года посидеть, поговорить на общие темы, обсудить нашу сборную команду и планы. Но инициатива от главного тренера поступала, но по времени не срослось. В дальнейшем посмотрим, что из этого выйдет, но на сегодняшний день не было ещё тренировочных сборов. Соревнования – понятное дело: выезжали с главным тренером на соревнования,
На самом деле в жизни не может быть всегда только работа. Нужно добавлять какую-то перчинку в свою повседневную жизнь. Да, я согласен, что существуют какие-то тренировочные дни и соревнования, которые могут принести тебе кучу адреналина, но всё-таки какие-то вещи, которые происходят не в воде, тоже приносят безумное количество счастья.
когда он только пришёл и ещё ничего не успел, поэтому рано судить.
– Вы говорили, что Новый год будете отмечать с семьёй, а после него туманно анонсировали некий экстрим, который может наступить в вашей жизни. Можно ли чуть подробнее?
– Всё-таки зимние виды спорта в нашей жизни присутствуют. На горочки мы заберёмся и – на сноуборд. Очень хотелось попробовать какой-нибудь кайт. Пока ещё не удалось, но, чувствую, на подвиги меня потянет (смеётся).
– Почему вас тянет на подвиги? Это ещё с детства?
– На самом деле в жизни не может быть всегда только работа. Нужно добавлять какую-то перчинку в свою повседневную жизнь. Да, я согласен, что существуют какие-то тренировочные дни и соревнования, которые могут принести тебе кучу адреналина, но всё-таки какие-то вещи, которые происходят не в воде, тоже приносят безумное количество счастья и адреналина. Я даже не скажу, что это игра со смертью. Можешь себе что-то сломать или как-то покалечиться, но без положительных эмоций нет прогресса. Это, конечно, больше для своего развития.
– Когда закончатся ваши новогодние каникулы и начнутся первые сборы?
– У меня сейчас сессия заканчивается в середине января, и я как раз уезжаю в Италию готовиться к дальнейшим соревнованиям.
– А про учёбу можете рассказать подробнее? Где учитесь, на кого?
– Я сейчас учусь в магистратуре МГУ на факультете Высшая школа культурной политики и управления в гуманитарной сфере. Курс достаточно интересный, много интересных людей, например, Саша Михайлин, Лена Замолодчикова, Глеб Гальперин, Станислава Комарова, Олеся Владыкина. Курс олимпийских чемпионов и призёров. Там достаточно интересно учиться.
– Сессии проходят всерьёз?
– Да, всё проходит всерьёз, всё достаточно успешно сдаём, остались те предметы, за которые я уже не боюсь.
– А с чем связана профессия, которую вы получаете? Вы видите себя в политике или что ждёт вас дальше?
– На самом деле, это специализация «портивный менеджмент». Сейчас всё, что мы учим и делаем, просто подготавливает нас к дальнейшей жизни. Многие спортсмены после того, как заканчивают спорт, не могут себя найти. Есть огромные проблемы: одни просто садятся на диван и спиваются, другие уходят в какой-то бизнес, кто-то уходит в политику. А этот курс предполагает обучение и движение спортсменов к тому, чтобы не попасть в яму и плавно перетечь в обычную жизнь.
– А вы видите себя в политике?
– Пока я себя вижу везде (смеётся).
– То есть подобный вариант не исключён? Саша Михайлин, сидя на этом диване, очень подробно рассказывал о проблеме, поднятой сейчас, о том, что спортсмены не знают, что делать дальше. Он сказал, что у него есть предложения и решения, он знает, что можно сделать, но в политику не пойдёт ни за что.
– Может быть, Александр обладает развёрнутой информацией, а, может быть, просто с его точки зрения ничего нельзя изменить.
– Именно это он и имел в виду. Придя во власть, он не сможет сделать ничего, а находясь на месте тренера или кого-то ещё, он может принести больше пользы. Какова ваша позиция?
– Моя позиция такова, что у меня совершенно противоположная точка зрения. С позиции тренера я ничего не смогу сделать, а с точки зрения политика, наверное, что-нибудь и получится.
– Вы вообще следите за прессой? Читаете ли, что пишут конкретно о вас? Может, что-то понравилось когда-то, что-то запомнилось?
– Я, конечно, читаю, о чём пишут, но я не читаю комментарии, потому что, сколько людей, столько и мнений.
– Мы говорим только о чем, пишут журналисты. Может, вам запомнился какой-то материал, или интервью особенно хорошо получилось?
– Мне кажется, нехорошо хвалить самого себя, когда ты читаешь своё же интервью (смеётся).
– Речь идёт о том, что вам понравился разговор, вопросы, которые вам задавали. Когда читаешь потом и думаешь, как же хорошо всё получилось.
– Мне на самом деле очень понравилось одно интервью. Есть такой журналист, который ведёт интернет-сайт о плавании. Называется он Swimnews.com. Его ведёт Крейг Лорд. Он как раз нам предложил очень интересные вопросы, среди которых были нестандартные. Они относились больше, наверное, к жизненной позиции. Было интересно отвечать на такие вопросы, потому что ты сам от себя не ожидал таких ответов. Он как раз спрашивал, о чём ты думаешь в комнате ожидания, когда остаётся пять минут до выхода на старт. Спрашивал, какие три вещи роскоши ты с собой возьмёшь на необитаемый остров. Одна дополнительная вещь, которую ты взял, это iPod, и какие три песни там будут. Это такой вопрос, когда не понимаешь, зачем тебе iPod, зачем тебе три песни. Но при этом были достаточно интересные вопросы. Я всех вопросов сейчас не помню, но это интервью существует на Swimnews, и его можно почитать. Интервью как раз было между мной и моим спарринг-партнёром из команды. Мы оба были проинтервьюированы, и нас спрашивали, что мы думаем друг о друге. В итоге получилось, что мы поддерживаем друг друга, но было интересно, как мы работаем на совместных тренировках, реагируем на те или иные задания. Достаточно интересное, живое интервью
Многие спортсмены после того, как заканчивают спорт, не могут себя найти. Есть огромные проблемы: одни просто садятся на диван и спиваются, другие уходят в какой-то бизнес, кто-то уходит в политику. А этот курс предполагает обучение и движение спортсменов к тому, чтобы не попасть в яму и плавно перетечь в обычную жизнь.
получилось.
– А вы итальянский язык уже освоили?
– Итальянский язык у меня на уровне кухни. Где мне нужен был этот язык, так это на кухне (смеётся).
– Заказать нужную пасту и пиццу?
– Да, теперь это совершенно элементарно происходит. Так как в Италии я тренировался в клубе, где политика была – интернациональные спортсмены, которые приезжают со всего мира, то и официальный язык был английский. В тот момент, когда я приехал в этот клуб, у меня не было ни английского, ни итальянского, да и русский с трудом. Поэтому, когда я приехал, я не смог учить два языка одновременно и сделал упор на один – английский. При этом достаточно успешно стал существовать в этом клубе.
– На самом деле никогда не знаешь, что может тебе пригодиться на необитаемом острове. Иногда даже волейбольный мяч может сохранить психику, как мы знаем из одного известного фильма. А какие у вас предпочтения в кинематографе?
– Я не очень люблю наши русские фильмы. Мне очень нравятся фильмы, основа которых была заложена в комиксах: «Железный человек», «Человек-паук». Из актёров мне очень нравятся Бред Питт и Джессика Альба, также мне нравится Николас Кейдж за его драматические роли.
– У нас есть вопрос, на который вы, наверное, не ответите, но знать это хочется очень сильно. Будет ли в вашей карьере Рио-де-Жанейро?
– В моей карьере Рио будет в любом случае, но я не знаю, в качестве кого я туда поеду.
– А какие есть варианты?
– Варианты могут быть разные. Я же могу поехать туда и туристом, и журналистом, и тренером, и спортсменом.
– Чиновником ещё можно.
– Можно, не исключаю и такой возможности.
– Известно, что Евгений Коротышкин не видит себя тренером ни под каким соусом.
– Да, пока я себя не вижу тренером. Но у нас же есть и другие должности, в которых фигурирует слово тренер. Но этот тренер никого не тренирует. Всё-таки наша система позволяет занимать какие-то должности, а в итоге заниматься не тем, чем положено.
– Совсем недавно завершился Кубок Сальникова. Когда появится турнир «Кубок Коротышкина» и появится ли вообще?
– Хороший вопрос. Сейчас мы как раз обсуждаем этот вопрос с разными организациями. В принципе, я вижу положительную реакцию на такую идею. Вот только мы сейчас обсуждаем, в каких рамках он должен проходить, какой возраст. И всё-таки привлечение спонсоров – это самое главное. Хочется, чтобы это гремело на всю страну, чтобы это был престижный Кубок, чтобы и дети или спортсмены на уровне сборной команды страны получали хорошие призы, чтобы мы видели какие-то рекорды, чтобы был прогресс в плавании.
– А о городе проведения думали?
– Я думаю, что это будет Москва, потому что я всё-таки москвич. Всё-таки это столица, и нужно понимать, что здесь будет накал страстей.