— «Тур де Франс» уже подошёл вплотную к экватору, а гонщики «Катюши» пока себя проявить не сумели. С чем это связано?
— Я не очень хорошо знаю молодых гонщиков «Катюши», чтобы дать им полную характеристику. Задача перед ними стоит проявить себя в отсутствие иностранцев, но пока что-то не получается, возможно, не подошла форма, и стоит подождать второй половины гонки.
Когда была создана казахстанская команда «Астана», сразу появилось несколько интересных гонщиков. За Винокуровым тянулся Кашечкин, позже подошли и другие. За старшими мастерами молодёжи всегда легче тянуться, это я знаю на своём примере. Я учился у наших старших спринтеров Малахова, Пикуса, Загретдинова, Вайткуса и других. А кто учит наших гонщиков на «Тур де Франс»? Мне кажется, не хватает серьёзной тренерской работы, что сказывается на результате.
— Нужен ли был эксперимент с чисто российской командой, если её уровень ниже, чем у прошлогоднего состава?
— Я считаю, это правильно. В России, на Украине, в Казахстане и Белоруссии нужны свои команды, куда нужно приглашать своих гонщиков. Для иностранцев российский флаг не играет такой роли, и они не несут такой ответственности за результат. У нас ведь есть свои хорошие ребята, которые по разным причинам не могут туда попасть. Когда была создана казахстанская команда «Астана», сразу появилось несколько интересных гонщиков. За Винокуровым тянулся Кашечкин, позже подошли и другие. За старшими мастерами молодёжи всегда легче тянуться, это я знаю на своём примере. Я учился у наших старших спринтеров Малахова, Пикуса, Загретдинова, Вайткуса и других. А кто учит наших гонщиков на «Тур де Франс»? Мне кажется, не хватает серьёзной тренерской работы, что сказывается на результате.
— Но ведь Марио Чиполлини работал с Денисом Галимзяновым и его помощниками по спринтерскому поезду.
— Ну и где результат этой работы? Он что, учил их как сидеть, как развозить, что когда делать? Марио Чиполлини – паркетный спринтер. Если у него есть грегари, он финиширует, нет грегари – теряется, и его не видно. Настоящий спринтер должен быть готов ко всему, в том числе к тому, что останется без команды. В одном из финишей Галимзянов надеялся на другого парня, а тот бросил его за три километра, и Денис сник, еле-еле доехал шестым. Финишёр должен надеяться сам на себя. Меня тоже подвозили, но на последних километрах я чувствовал себя как рыба в воде, знал, куда сунуться и когда стартовать.
— Вы считаете, что возможно бороться за победу без такой группы поддержки, как у Марка Кэвендиша в «Хайроуд»?
— Эта команда, конечно, очень мощная, но если оставить Кэвендиша одного, ещё неизвестно, где он окажется на финише. А там он как на лыжах вылетает с колеса на последних метрах, и всё нормально — он первый. Я бы посоветовал Денису поменять тактику, не ждать того, кто его подвезёт, а самому садиться за теми, кто сейчас в форме, и понемножку начинать следить за ситуацией самому. Если ты знаешь, что когда он стартанёт, ты его не догонишь, то ты должен стартовать на две секунды раньше. Жаль, что я не знаком хорошо с Денисом, а так бы мог найти для него добрые напутственные слова.
— Кто из спринтеров оставил у вас приятное впечатление?
— Особенно никто не впечатлил. Кэвендиш косит всё подряд, а команда только на него и работает. Но это сюрпризом не назовёшь. Другое дело, что противостоять им некому. У «Катюши» и три-четыре человека собраться не могут.
— Могут ли другие спринтеры найти противодействие этой тактике или как-то договориться?
— Мне кажется, единственный, кто сейчас способен сражаться до конца с Кэвендишем, это Тайлер Фаррар, если он не сойдёт в горах. Петакки, на мой взгляд, сейчас не в форме. Была бы форма, он бы выиграл какой-нибудь этап или хотя бы показал свои зубы.
Мне кажется, единственный, кто сейчас способен сражаться до конца с Кэвендишем, это Тайлер Фаррар, если он не сойдёт в горах. Петакки, на мой взгляд, сейчас не в форме. Была бы форма, он бы выиграл какой-нибудь этап или хотя бы показал свои зубы.
— На последнем спринтерском этапе он поймал колесо Кэвендиша и был вторым.
— И всё равно готовности не хватило, чтобы выиграть. А Кэвендиш великолепно готов на каждом «Туре». У всех бывают трудные гонки, а он всегда как ядро из пушки. Конечно, многое зависит от команды. Его хорошо возят, делают за него всю работу, чтобы он доехал до финиша.
— Как вы относитесь к новому правилу, увеличивающему стоимость промежуточного финиша?
— Это хорошо, потому что даёт больше возможностей для борьбы и получения приличных очков тем, кто отъехал из группы. Мне кажется, с этим нововведением сохранить зелёную майку способен Филипп Жильбер, потому что он универсальный спринтер и может брать очки и в горах.
— Чего стоит ждать от «Катюши» в горах?
— Сложно сказать, как себя чувствует Карпец. На последнем этапе никто не усидел за лидерами в последней горе. Может быть, имеет место промах в подготовке и в подводке к гонке. Гора-то была не очень серьёзная, заехала туда большая куча народу. Может, ребятам стоит в церковь сходить в выходной день. Во второй день отдыха они будут в Лурде, где есть хорошая церковь.
— Альберто Контадор выглядел в отдельных моментах слишком нервно. Это неуверенность в своих силах или в своей не столь мощной команде?
— Думаю, что у него в команде есть нервозность и они чего-то боятся. Если он в этом году попадёт в тройку, для него будет хорошо.
— Не верите в его победу?
— Нет. Я думаю, будет какое-нибудь открытие.
— Можете ли вы вспомнить какой-то Тур, на котором уже к концу первой недели выбыло столько сильных гонщиков?
— Нет. Такого Тура я не видел. Были сходы отдельных лидеров, но такого количества падений ещё не было. Думаю, что это связано с большой нервозностью в каждой команде. Вот даже Саша Винокуров вчера упал, как будто первый раз сидел на велосипеде.
Сложно сказать, как себя чувствует Карпец. На последнем этапе никто не усидел за лидерами в последней горе. Может быть, имеет место промах в подготовке и в подводке к гонке. Гора-то была не очень серьёзная, заехала туда большая куча народу. Может, ребятам стоит в церковь сходить в выходной день. Во второй день отдыха они будут в Лурде, где есть хорошая церковь.
Не стоит всё же так рисковать жизнью и здоровьем даже ради «Тур де Франс». Хочу пожелать ему скорейшего выздоровления и возвращения в строй.
— Наверное, здесь целый комплекс причин: отсутствие контроля в пелотоне и повышенная нервозность, с каждым годом усложняющиеся маршруты и некорректная езда обслуживающих автомобилей и мотоциклов. Вы видели, что произошло вчера в группе отрыва?
— Это ни в какие ворота не лезет. Парням просто испортили гонку, хотя тот же Флеча мог запросто побороться за первое место. А этому водителю хоть бы что: уехал дальше и даже не остановился. Ну, уберут его с гонки, посадят другого, и эта машина так же будет ездить. И это далеко не единственный случай.
— В ваши времена подобные случаи бывали?
— Конечно. Я бы на месте Флечи подъехал бы к этой машине разбил бы стекла и так набил рожу водителю, что он бы никогда больше за руль не сел во время гонки. Если бы он упал не к обочине, а под машину, голова была бы всмятку, и никто бы не отвечал. Сказали бы: случилось очередное несчастье на «Тур де Франс». Нужно выбирать для этого специальных водителей, хорошо разбирающихся в тонкостях велоспорта, потому что это огромная ответственность.