Как это часто бывает у нас, сначала принимается “эпохальное” решение, а потом все хватаются за голову от его последствий, и ещё хорошо, если удаётся отыграть назад без потерь…
Несколько лет назад в недрах Министерства обороны было принято не менее выдающееся решение о полной “демилитаризации” военной медицины. Как обычно в Вооружённых Силах, с резолюцией “к утру выполнить и доложить”.
Если копнуть поглубже в историю, то армейские и флотские спортобщества в Советском Союзе изначально были ничем иным, как “прикрытием” и “легендированием” частей особого назначения.
Безусловно, определённые шаги в этом направлении делать было нужно. Потому что, например, одна только должность (между прочим, генеральская) “главный гинеколог бронетанковых войск” у любого мыслящего человека вызывает едкие вопросы о принятии родов в движущемся и стреляющем танке. Но в армии и на флоте всегда предпочитали всё делать одним махом. Вот только выяснилось, что в отдалённые северные, сибирские и прочие гарнизоны, из которых наша армия состоит на две трети, обычные врачи добровольно не едут. По крайней мере, на те ставки окладов, которые имелись в нашей гражданской медицине. И на военных кораблях выходить в многомесячное плавание при зарплате врача районной поликлиники тоже никто не рвётся. А кроме того, оказалось, что целый пласт практической хирургии, связанный с боевыми ранениями и контузиями, наработанный военными медиками в “горячих точках”, едва не пропал. И погоны военным докторам милостиво оставили.
Теперь взялись за “демилитаризацию” спорта.
Безусловно, и в этом направлении нужно работать. И работы здесь – непочатый край. Достаточно вспомнить пример с хоккейным “Авангардом” из Омска, а точнее ноу-хау тамошнего руководства, направленного на сохранение местных хоккейных талантов. Им не помогали поступать в институты, дающие отсрочки, и приписывали для прохождения срочной военной службы к местным частям. И какое-то время можно было не беспокоиться, что молодых выпускников местной ДЮСШ переманят к себе другие клубы. Ведь подобное переманивание приравнивалось бы к соучастию в организации дезертирства. Со всеми вытекающими последствиями.
“Грохнуло” вместе с гибелью в подмосковном Чехове 19-летнего Алексея Черепанова, который оказался рядовым российской армии. Который, судя по документам, не мог быть ни в “Авангарде”, ни в Чехове, а должен был тянуть ногу и изучать устройство АКМ где-то в сибирских железнодорожных частях.
Наверное, такие “солдаты” родине действительно не нужны. По крайней мере – в мирное время. Поскольку в военное время, думается, физически крепкий и здоровый парень принёс бы больше пользы, нежели “ботаник” в линзах с палец толщиной без всякой начальной подготовки.
По состоянию на 2000 год каждое второе спортивное сооружение в нашей стране находилось на балансе Министерства обороны. Сейчас, конечно, меньше, но не за счёт того, что эти сооружения у армии изъяли, а потому что в последнее время было построено множество новых объектов.
Если копнуть поглубже в историю, то армейские и флотские спортобщества в Советском Союзе изначально были ничем иным, как “прикрытием” и “легендированием” частей особого назначения. Точно так же, как Доцент Евгений Леонов в бессмертных “Джентльменах удачи” легендировал сбежавших зэков под спортсменов общества “Трудовые резервы” – только в государственном масштабе. Военные спортсмены принимали участие в соревнованиях, побеждали во всесоюзных первенствах, а за заборами военно-спортивных баз в свободное от тренировок время учились минированию и десантированию, снятию часовых и штурму укрепрайонов. И одно другому не то что не мешало, а очень даже помогало.
Ситуация коренным образом изменилась с тотальным обнищанием Вооружённых Сил и появлением официально признанного профессионального спорта. Понятие “военный” и “спортсмен” стали входить в конфликт, чётких и недвусмысленных выходов из которого не найдено до сих пор. Например, многие наши олимпийские чемпионы Пекина имеют офицерские звания. От руководителей страны за свои победы они получили в награду автомобили и солидные денежные вознаграждения – при том что в соответствии с приказами министра обороны военнослужащим категорически запрещены любые виды сторонней деятельности и подработок, кроме написания книжек и пособий.
По состоянию на 2000 год каждое второе спортивное сооружение в нашей стране находилось на балансе Министерства обороны. Сейчас, конечно, меньше, но не за счёт того, что эти сооружения у армии изъяли, а потому что в последнее время было построено множество новых объектов. А количество старых ничуть не уменьшилось. И вот вам гримасы современности: известный ледовый дворец ЦСКА, что на Ленинградском проспекте, полковник Советской Армии Виктор Тихонов строил почти 10 лет так называемым “хозспособом” (его ещё называют в армии “хапспособом”, а смысл этого слова понимают только те, кто служил в армии: это когда ставится задача, даётся любое количество людей, но не даются ни стройматериалы, ни финансы). Генералы строили дачи, Тихонов строил дом для своей команды. А теперь профессиональный хоккейный клуб ЦСКА в лице его президента полковника запаса Тихонова немалую часть своего бюджета выплачивает Министерству обороны за аренду этого самого Ледового дворца.
Начиная демилитаризацию спорта, нашему высшему руководству страны необходимо уяснить, что для спортсмена высокого класса потеря даже одного года в самое перспективное для человеческого организма время подчас равносильна краху карьеры.
Пожалуй, при нынешней военной доктрине нам не нужны головорезы, живущие и тренирующиеся под вывеской спортивных рот. Думается, что не нужен нам и обслуживающий персонал в погонах. Который за еду (плохую) и одежду (неудобную) в принудительном порядке в течение года-полутора-двух корябает скребком или машет метлой, содержа в порядке бесчисленные объекты военно-спортивной инфраструктуры.
Но, начиная подобную демилитаризацию спорта, нашему высшему руководству страны необходимо уяснить одну реалию сегодняшнего дня. Она заключается в том, что для спортсмена высокого класса, того, кто намеревается брать медали на чемпионатах мира и Олимпиадах, потеря даже одного года в самое перспективное для человеческого организма время подчас равносильна краху карьеры.
Это что касается спортсменов-срочников. А кому помешали офицеры? Спортсмены, представляющие вооружённые силы, есть практически во всех странах, которые эти самые вооружённые силы имеют. И никто не видит в этом ничего зазорного или экономически невыгодного. Они получают льготы, законодательно прописанные для военнослужащих – и в этом, пожалуй, всё их отличие от гражданских спортсменов. И, скажем, сборная Германии по биатлону практически ничем не отличается от сборной бундесвера по этому же виду спорта – ни по составу, ни по комплектации.
А в нашей стране офицерские погоны – это немалое подспорье. Особенно для тех, кто завершил свою карьеру и, как это принято у нас, мгновенно оказался в полном забвении. Это и улучшенное медицинское обслуживание в военных госпиталях и поликлиниках. Это и возможность официально выйти на пенсию в 40 (для младших офицеров), 45 (для майоров и подполковников) или 50 (для полковников) лет. А не в 60 лет, до которых доживают далеко не все спортсмены. И получать пусть и мизерную по меркам профессионального спорта пенсию, но как же часто в нашей жизни она оказывается единственным подспорьем. И, наконец, как бы горько это ни звучало, но офицеру, даже в отставке или запасе, положено бесплатное погребение, почётный караул, три выстрела над могилой и оркестр от воинской части. А ещё – памятник из мраморной крошки за счёт государства.
Зачем же отнимать такие крохи?