Сноубордист Владислав Хадарин не прошёл в финал Олимпиады в слоупстайле: во второй попытке он набрал 21,15 балла, за первую получил 64,73 (в зачёт идёт лучший результат).
Дисциплина: слоупстайл, биг-эйр.
С 2012 года живёт и тренируется в Италии.
Участник Олимпийских игр — 2018.
Атлет Red Bull.
– Ты не прошёл в финал, после чего написал пост в «Инстаграме», что у тебя есть вопросы к судейству. Что было не так?
– С моей стороны была проделана большая работа, и в квалификации я хорошо проехал с одними из сильнейших связок на трамплинах, пусть и с небольшими недочётами на джиббинге (катание по твёрдым препятствиям вроде труб, перил, брёвен. – Прим. «Чемпионата»). Не спорю, это должно было понизить мою оценку, но не настолько сильно, чтобы не пройти в финал. Люди с похожими трюками получали 75-78 баллов, я же – 64. По моему мнению и тех, кто имеет отношение к сноуборд-индустрии, это несправедливо. Ребята сказали, что меня в каком-то смысле обокрали. Проезд правда был на высоком уровне.
– Пытался узнать, почему всё так сложилось?
– Я решил поговорить с судьями. Они сказали, что у меня были небольшие недочёты на джиббинге, а потом между ними началась какая-то неразбериха: один судья считал, что мои первые три фигуры креативные и крутые, должны высоко цениться, другой в то же время сказал, что это не выглядит креативно. Наша дисциплина оценивается субъективным мнением людей, поэтому с ними сложно спорить. Я, конечно, расстроился, что так сложилось, но ничего уже не изменить. Рад, что получилось реализовать программу. Если это частично не понравилось судьям, из-за чего они поставили низкую оценку, что поделать.
Похожая ситуация произошла и во время финалов. Макс Пэррот, который взял золото, совершил серьёзную ошибку во время исполнения одного из трюков. Обычно за такое снижают оценку, но в его случае это не сказалось вообще. Я прихожу ко мнению, что судьи отдают предпочтение тому или иному райдеру по своим личным соображениям. Дружат они, нравится стиль или что-то ещё. В решающий момент отдадут ему два-три балла, а не другому, кто этого тоже заслуживает, но не имеет имени или не является чьим-то корешом.
– Но такое же не должно происходить на Олимпийских играх.
– Соцсети сейчас полны мнениями людей из сноуборд-индустрии, что в этом году олимпийская судейская бригада отработала отвратительно. Но это не исправить – апелляцию подать нельзя. Только учтут во время следующих соревнований. Учитывая, что арбитры на всех стартах работают плюс-минус те же, думаю, что они получат нехилый выговор за работу на Олимпиаде.
– Как выходить на следующий старт, держа в голове, что судьи работают плохо?
– Мои близкие говорили: если у определённых людей есть имя, что позволяет им получать баллы, то в моём случае мне надо выкладываться в разы больше, чтобы ко мне не придирались.
– Ты доволен своим выступлением в слоупстайле?
– Вообще вопросов нет. Я мог – не отрицаю – сделать чище проезд на джиббинге. Но в общем считаю, что был достоин финалов. И это подтвердили ребята, с которыми разговаривал после.
Фото: Al Bello/Getty Images
«В Пхёнчхане я был ещё ребёнком»
– Как жизнь в пекинском «пузыре»? Есть разница в сравнении с Пхёнчханом и Олимпиадой-2018?
– Есть небольшие отличия, но не сказал бы, что они сильно влияют на наш распорядок дня. Перед тем, как сюда приехать, мы представляли жёсткие меры, что будем много сидеть в номерах. Но по итогу Китай сделал всё возможное, чтобы нам было комфортно. Нас ничем не обделяют, спокойно гуляем по Олимпийской деревне. Есть возможность тренироваться в спортзале, есть игровые комнаты, устраиваются различные активности. От нас лишь требуется соблюдать все меры безопасности: дистанцию, маски и регулярно сдавать тесты.
– Есть страх, что в любой момент можно заразиться, засесть на карантин и пропустить старты?
– Нас уверяют, что возможность заразиться в Олимпийской деревне мала. Я верю этой информации. Перед вылетом мы сдавали много тестов, по прилёте тестировались. Всё устроено таким образом, что при положительном результате людей изолируют – это исключает возможность распространения вируса. Все в деревне заинтересованы в том, чтобы не болеть. Бояться нечего. Конечно, бывает разное, но случаев положительных тестов очень мало.
– Какая трасса тебе больше нравится, лучше подходит: в Пхёнчхане или Пекине?
– Сложно сравнивать, потому что в 2018-м и сейчас выступали два разных человека. Тогда я ещё был ребёнком (Хадарину было 19 лет. — Прим. «Чемпионата»), который только-только выходил на международный уровень – мне всё казалось нереально большим, опасным, страшным. За четыре года я набрался опыта, который помогает справиться с трудными ситуациями и решать проблемы, если таковые появляются. Обе трассы красивые, техничные, сделаны идеально, пусть и каждая со своими недочётами.
– Какими?
– Трасса в Пекине была построена таким образом, что выглядит превосходно, но первое время на ней было сложно ездить. Когда ты катишь, должен быть ритм, флоу, который тебя сопровождает до конца трассы. Расположение фигур и как они были построены до первых корректировок шейперов (люди, которые строят на трассах трамплины, приземления и препятствия. – Прим. «Чемпионата»), было трудно реализовать. Выглядело красиво, но непрактично. К нам прислушиваются, работают над недочётами, поэтому за тренировочные дни многие проблемы решили.
Фото: РИА Новости
– Почему многие райдеры надевали манишку через плечо? Есть мнение, что это протест против Олимпийских игр, и мнение, что это всё же исключительно для удобства.
– Интересно. Нет, это для удобства. Манишка удобная, но в плечах чересчур большая. Бывало, крутишься в воздухе, а манишка перекрывает обзор, что приводит в лучшем исходе к нервам, в худшем – к падению. Один попробовал надевать через плечо – стало удобно. Можно было её и так сделать, и завязать, чтобы она прилегала к куртке.
«Фактически я выступаю за Россию, но на деле же – для себя»
– Что для тебя вершина сноубординга: Natural selection, X-Games или Олимпиада?
– Сложный вопрос. Олимпиада играют весомую роль в спортивной карьере, но для того сноубордиста, который рассматривает соревнования не только под фильтром «быстрее, выше, сильнее», X-Games – главное соревнование на мировой арене. Что касается Natural selection, это то мероприятие, в котором я бы очень хотел однажды принять участие, но для этого нужны другая подготовка и опыт катания в бэккантри (удалённые от трасс и подъёмников склоны. – Прим. «Чемпионата»). Люди, которые там выступают – с большой спортивной карьерой, ушедшей в какой-то момент в видеопроекты, и дошли до Natural Selection. Так что сложно сказать – у каждого из этих мероприятий есть свои ценности. Было бы здорово поучаствовать во всех. Рано или поздно это произойдёт.
X-Games – всемирные экстремальные игры.
Фото: Al Bello/Getty Images
– Ты уже долгое время живёшь в Италии. Тебе не предлагали сменить спортивное гражданство?
– Предлагали и предлагают. Ждут с распростёртыми объятиями. Но я не думаю, что это приведёт к чему-то положительному. Скорее, к негативному. У меня даже имя русское. Меня признают, конечно, но свой спортсмен всё равно будет в приоритете. Со стороны русской аудитории часто звучит такое: мол, живёшь в Италии – выступай за Италию. Меня это разочаровывает.
– Почему?
– Если у меня так сложилось, что я могу проводить много времени в Европе, тренироваться за границей и иметь возможность прогрессировать (большое спасибо моим родителям), это не значит, что я не русский. Или не хочу выступать за Россию. Или изменил своей стране. Слушая такие комментарии в свой адрес, хочется на всё плюнуть и сказать: «Ребят, я могу уйти, выступать за другую страну. Но вы останетесь без спортсмена. Или у вас есть другие?»
Фото: instagram.com/vladkhadarin
– А разве нет?
– Конечно, поколение сейчас подрастает, но подготовка – длительный процесс, для которого нужны условия, а их сейчас в России в принципе нет. Так что менять спортивное гражданство я не собираюсь. Но хотелось бы чуть больше уважения и поддержки от своих. Сейчас же люди, которые не знают моей истории, считают, что я «золотой» ребёнок, выросший на чемоданах с деньгами, переехавший в Италию и живущий на всём готовом. Меня это разочаровывает. Фактически я выступаю за Россию, но на деле же – для себя.
– Почему у людей сложилось такое мнение?
– Я всегда был скромным человеком – никогда не собирался и не собираюсь обсуждать свою личную жизнь со всем миром. Я и не обязан. Поэтому люди делают выводы по тому, что видят в соцсетях, но зачастую картинка обманчива. Никто не вникает в то, что видит. Начинаются обсуждения: один сказал, второй поверил, третий пересказал. В итоге по сарафанному радио всё сводится к тому, что я «золотой» мальчик. «Дай дорогу русским, что тут забыл», и так далее.
– Но ты же сам говоришь, что не собираешься рассказывать свою историю. Как тогда люди изменят мнение?
– Близкие знают, через что я прошёл. Другие, если хотят делать поспешные выводы, пожалуйста. В спорте всегда будут люди, кому-то ты нравишься, а кому-то — нет. Просто обидно, что определённая часть людей – не все, подчёркиваю – думает, что ты вот такой, а на деле ты другой.
Фото: instagram.com/vladkhadarin
– Учитывая всё, что ты рассказал про восприятие тебя и «дай дорогу русским», у тебя есть мысли о следующей Олимпиаде?
– Конечно. Мне 23 года, есть те, кто выступает и в 30, и в 36. Я хочу прожить следующий олимпийский цикл – по крайней мере, в данный момент есть такие мысли. Впереди ещё старты, всё может измениться в любое время. Мысля глобально, у меня многое впереди. Для этого есть возраст, настрой и опыт.