После завершившегося в Пензе чемпионата России по прыжкам в воду был окончательно сформирован состав олимпийской команды. В него не попали победители Универсиады в Кванджу в синхронных прыжках с трамплина братья Евгений и Вячеслав Новосёловы. При этом Евгений на чемпионате России завоевал три золотые награды – на трёхметровом трамплине, обыграв олимпийского чемпиона Илью Захарова, на метровом трамплине и вместе с братом в синхронных прыжках с трёхметрового трамплина. В интервью корреспонденту «Чемпионата» братья Новосёловы рассказали о системе отбора в национальную команду, о своей собственной системе подготовки, о занятиях боксом и танцами и многом другом.
«Система не работает, у нас нет глубины состава»
— Не обидно выиграть три золотые медали на чемпионате России, а в итоге не попасть на Олимпиаду?
Евгений Новосёлов: Конечно, обидно. Но я ставил для себя цель выиграть национальный чемпионат, стать лучшим в стране. Со Славой мы стали лучшими в синхроне. То, что чемпионат России вдруг перестал быть отборочным стартом, – нонсенс. Зачем вообще тогда его проводить? Недавно проходил чемпионат России по плаванию, так там всё четко – выполнил норматив, попал в состав. И неважно, ты олимпийский чемпион или юниор.
— Реально было доказать тренерскому штабу свою состоятельность?
Вячеслав Новосёлов: А как это сделать? Вот у нас был сбор перед чемпионатом Европы в Лондоне, куда я в итоге не попал. Тренеры устроили контрольную прикидки на метровом трамплине, чтобы определить участников.
Как у нас проходит общекомандный сбор? Мы вместе только едим, по сути. Но никогда не было ни разборов ошибок, ни постановки целей и задач, ни единой методики какой-то.
Я эту прикидку выиграл, а в сборную не попал. Что ещё сделать? Мы практически не участвуем в международных стартах. Чемпионат России стал для меня вторым турниром в сезоне после Кубка России, а для Жени – третьим, так как его ещё на Европу брали.
— Захаров и Кузнецов – безоговорочные лидеры сборной на трамплине, как в «личке», так и в синхроне. Тяжело психологически в такой ситуации, когда нет шансов выступить на Олимпиаде или чемпионате мира?
В.Н.: Мы стараемся получать удовольствие от того, что делаем, и не думать о таких вещах. Наша задача – развиваться самим, усложнять программу, прыгать то, что мы умеем.
Е.Н.: Постараемся заставить их волноваться, показать, что легко они уже не выиграют. Ведь конкуренция – это всегда хорошо, только в нашей сборной, она, оказывается не нужна. Но мы не опустим рук. Попробуем доказать свою состоятельность в следующем олимпийском цикле.
— Верите в то, что при нынешней системе отбора в национальную команду добьётесь этого?
Е.Н.: Система не работает. У нас в сборной нет глубины состава. Посмотрите на китайцев – там можно любую замену провести, никто и не заметит. Как у нас проходит общекомандный сбор? Мы вместе только едим, по сути. Но никогда не было ни разборов ошибок, ни постановки целей и задач, ни единой методики какой-то. Хотелось бы услышать от наставника команды, над чем нам нужно работать, что исправить, но он практически не подходит. А нашего тренера вообще на такие сборы не приглашают, что в корне неправильно. Перед чемпионатом мира в Казани меня пригласили на сбор на «Озеро Круглое», но я неделю был просто сам по себе. Подошёл к Олегу Алексеевичу, он говорит: выбирай любого тренера и работай. А кого? Все своими спортсменами заняты. В итоге работал так, как считал нужным. Надо было вообще домой вернуться и спокойно заниматься. В этом плане можно только позавидовать девочкам, которые художественной гимнастикой занимаются. У них абсолютно чёткая и понятная система начиная с основной сборной и заканчивая региональными спортивными школами.
В.Н.: Но мы придерживаемся такой позиции – в любой ситуации только ты отвечаешь за себя. Если не берут в сборную на главные старты, значит, мы сами где-то недоработали. Значит, нужно работать ещё больше и быть на голову сильнее остальных.
— Некоторые тренеры сборной России называют вас пенсионерами. Знаете об этом?
Е.Н.: Да, считают стариками. Но мы ещё покажем всем, в том числе и молодым, чего стоим. Пусть молодёжь не рассчитывает, что мы уйдём.
— Пока не…
Е.Н.: Мы хотим стать безоговорочно сильнейшими в России, а уж потом будем думать над вариантами.
«Для учёбы препятствий нет, было бы желание»
— Как вы вообще оказались в прыжках в воду?
Е.Н.: Мама хотела, чтобы мы занимались спортом, и отдала нас в секцию спортивной акробатики. Там нас хорошо «растянули», мы научили делать шпагаты, но без этого на акробатической дорожке и нельзя. В прыжки в воду я попал в 8 лет – это считается поздно, Слава стал заниматься ими в 7 лет. Там мы задержались, уже 17 лет тренируемся и выступаем.
В.Н.: Знакомая мамы отдала своих детей в эту секцию и предложила, чтобы мы тоже туда ходили. Так просто удобнее было всем вместе заниматься. На общественном транспорте дорога до бассейна занимала порой полтора часа с двумя пересадками в одну сторону. До второго класса нас сопровождали родители или старшие братья, а затем мы добирались сами. Большинству нынешних детей проще – на машинах привезли/забрали, а у нас получалось из школы прибежали, перекусили, потом на тренировку, с тренировки домой и за уроки. Вот такой режим.
— На учёбе такой режим, наверное, не мог не сказаться?
Е.Н.: Я закончил училище олимпийского резерва с красным дипломом, затем отучился в Уральском государственном университете физической культуры. Мне нравится учиться, узнавать новое для себя. Мне кажется, это зависит от человека – если хочешь, препятствий для учёбы нет.
В.Н.: Я тоже закончил УралГУФК, причём мне разрешили в один день и госэкзамены сдать, и диплом защитить. Дело в том, что я должен был окончить университет летом 2015 года, но у меня защита приходилась на время выступления на Универсиаде в Кванджу. В общем, мне разрешили сдать не в свои сроки. Мне тоже учёба легко давалась, я больше переживал из-за пропущенных тренировок, чем из-за того, что не смогу экзамен сдать. Так что я тоже стал дипломированным специалистом – педагогом по физической культуре. Да мы и сейчас учимся, но для себя. Изучаем анатомию, физиологию.
«Между ВДВ и спецназом выбрал десант, боялся, что в спецназе покалечат»
— Как получилось, что старший из вас закончил университет позже младшего?
В.Н.: Когда я обучался в училище олимпийского резерва, мне дали отсрочку от армии, а когда поступил в вуз, вторая отсрочка уже не была положена. Спортивные роты тогда тоже отменили. Повестка на руках – и ты в армии.
Мы не скрываем, что в психологическом плане пока уступаем своим главным конкурентам, бывает, «горим» на стартах.
Я отслужил в ВДВ – это было как долг памяти отцу, которого сейчас уже нет с нами. Он тоже был десантником, а затем стал мастером высшего пилотажа. Во время службы старался каждый день делать растяжку, чтобы не потерять гибкость. Главное, что я понял в армии: лучше проводить по три тренировки в день, чем быть там.
— Кирпичи об голову били?
В.Н.: — До кирпичей дело не дошло, а вот бутылки били, у меня даже шрам на голове остался после пореза. Я служил в Ульяновской десантной штурмовой бригаде. Это постоянная боевая готовность, каждый день стрельбы, марш-броски. По понедельникам, например, по 16 км пробегали. У нас командир отделения был легкоатлетом, поэтому просто ходить мы не могли – только бегали, ему же тренироваться надо. Вообще, мог пойти в спецназ, но я выбрал десант. Боялся, что в спецназе покалечить могут – они же вообще безбашенные. Потом, конечно, понял, что и в ВДВ постоянно дерутся, каждый день. Конечно, избежать этого невозможно, но я старался беречься, поскольку хотел продолжить спортивную карьеру. В общем, через год я с лёгким сердцем демобилизовался. Наверное, в то время мог спокойно триатлоном заниматься после таких нагрузок. После армии начинаешь ценить гражданскую жизнь.
Танцы, бокс и армрестлинг
— Вы один из вашей семьи отслужили в армии?
В.Н.: Получается так. Евгений служил в спортивной роте, а два старших брата учились в вузе с военной кафедрой и попали только на сборы. Наши братья, кстати, работают в поисково-спасательном отряде МЧС, они оба занимаются парашютным спортом. А сестра вместе с мамой работает тренером по синхронному плаванию.
— У вас много спортивных увлечений. Как всё успеваете?
Е.Н.: Мы хотим показать на своём примере, что спортсмены могут не только тупо тренироваться, но и быть совершенно разносторонними людьми. Я, например, увлекаюсь латинскими танцами, даже иногда участвую в соревнованиях, когда время есть. Это и хобби, и отличные тренировки на координацию. Грег Луганис тоже танцами увлекался и говорил, что это занятие помогает ему тоньше чувствовать своё тело. Мы также занимаемся армрестлингом – тренируемся с чемпионом мира среди ветеранов Владимиром Степановым. Это помогает укрепить связки, сделать более сильными кисти, которые у прыгунов в воду постоянно травмированы. Стараемся чаще общаться с физиотерапевтами, благодаря их советам укрепляем колени. Боксом тоже занимаемся…
В.Н.: Между собой спаррингуемся, а во время совместных сборов в национальной команде и с Кузнецовым, и с Захаровым – они тоже любители бокса. Но мы работаем на касание, чтобы серьёзных повреждений не было. Это прекрасная кардиотренировка и помогает отвлечься от прыжков. Мы с братом никогда не стесняемся спрашивать всё, что нас интересует, перенимать опыт других. Я хотел научиться подтягиваться на одной руке, познакомился с ребятами, которых мы называем «турникмены», и они объяснили мне методику. Через три месяца я подтягивался на одной руке. Гимнасты объяснили нам, как на кольцах крест держать.
— Это как-то помогает в прыжках в воду?
Е.Н.: Безусловно.
В.Н.: Мы разработали собственную методику тренировок – как для прыжков в воду, так и для финтес-программ. Перечитали массу литературы, советовались со специалистами, придумали собственные упражнения на прыгучесть, пресс, спину. Занимаемся с желающими.
— А что говорит ваш тренер Николай Мамин насчёт такой методики?
Е.Н.: В чём-то корректирует, направляет. Но мы и сами смотрим, где и как добавить. Если раньше, допустим, мы отрабатывали один прыжок 5-7 раз за тренировку, то теперь делаем по 10-15 попыток. Чтобы пришла уверенность, нужен напрыг. Но сделай ты хоть миллион раз один и тот же прыжок, на соревнованиях всё равно будешь волноваться.
— Именно это пока мешает выйти на еще более высокий уровень?
В.Н.: Мы не скрываем, что в психологическом плане пока уступаем своим главным конкурентам, бывает, «горим» на стартах. Но мы подняли на другой уровень физику, технику, придёт и уверенность. Мы стараемся брать лучшее у всех – у китайцев технику исполнения, у Дмитрия Саутина – феноменальное умение гасить вход, у Захарова с Кузнецовым – потрясающий настрой на любые соревнования, они всегда готовы.
«Получаем по 39 тысяч рублей»
— Вы сказали, что тренируете желающих по своим методикам.
Боялся, что в спецназе покалечить могут – они же вообще безбашенные. Потом, конечно, понял, что и в ВДВ постоянно дерутся, каждый день.
Это даёт какой-то дополнительный доход?
Е.Н.: Да, конечно. Прыжки в воду практически не приносят нам дохода. Наша ставка в Центре спортивной подготовки сборных России – 5 тысяч рублей. Ещё поездки на соревнования оплачивают. И то на февральский Кубок России мы ездили за свой счёт, а потом ждали, когда нам деньги зачислят. Свердловская область платит нам еще по 30 тысяч, параллельного зачёта у нас нет. Мы также числимся инструкторами в спортивном клубе за 4 тысячи рублей. А что такое 39 тысяч рублей в месяц для профессионального спортсмена, которому нужны и мази восстанавливающие, и питание соответствующее, и витамины? Всё за свои деньги. Вот и приходится подрабатывать. Иначе просто никак. Но у нас есть спортивная цель – стать лучшими в России на трамплине, и мы сделаем всё, что в наших силах.
— Но вы же выиграли Универсиаду в Кванджу в синхроне, неужели это никак не сказалось на вашем материальном положении?
В.Н.: Никак. В родном Екатеринбурге нас даже не поздравили, словно ничего и не было. Ни от администрации города, ни от наших учебных заведений. Ни слова. Хотя соревнования были очень высокого уровня, победить китайцев было очень сложно. Конечно, такое отношение положительных эмоций не добавляет.