Воспоминания Майка Кинэна о России: стыд за то, что делал в НХЛ, КХЛ — гениальный ход Путина

Старый добрый Майк Кинэн – действительно Железный Майк. Тренерскую карьеру он ведёт с конца 1970-х, выигрывал два Кубка Канады, Кубок Стэнли, Кубок Гагарина. Пережил рак и вернулся к трудовой деятельности, взявшись за подготовку сборной Италии к домашней Олимпиаде-2026.

В подкасте The Bob McCown Podcast Кинэн рассказал об этом, а также о «Магнитке», «Куньлуне», КХЛ и России. Он продолжает следить за новостями из России – знает и о том, что легионеры КХЛ стали получать российские паспорта, и о нашумевшем деле Ивана Федотова. «Чемпионат» послушал и перевёл самое интересное из интервью.

«Россия поставила Китаю условие — хотите в нефтяной бизнес, создавайте клуб в КХЛ»

— В Италии у вас есть языковой барьер, как вы там общаетесь?
— Интересно, что в России он был, пока я не научился говорить на русском достаточно сносно, чтобы давать указания игрокам и руководить командой. Кстати, это получилось довольно быстро, не знаю уж, может, у меня талант к языкам или ещё что, но я довольно быстро набрал словарный запас и мог общаться с игроками, которые не говорили на английском. А таких в русской команде «Металлург» было 99%. А в сборной Италии на удивление все свободно говорят на английском – и игроки, и руководство. Может, дело в системе образования, но тут, а мы рядом с Германией, многие знают три и больше языков.

— В Канаде развита хоккейная культура, с инфраструктурой тоже нет проблем. Такая же ситуация в Америке, может, в России, хотя сейчас уже, кто знает. А Италии сколько времени нужно, чтобы хотя бы на Олимпиаду отбираться на постоянной основе? 25 лет, 40 или это можно сделать довольно быстро?
— Интересный вопрос, вот в 2026-м и увидим. Возможности для развития молодёжи тут есть, вопрос в желании становиться профессиональным хоккеистом. Ребята 20–30 лет играют, но у них у всех есть образование, потому что они понимают, что в конечном счёте им надо будет где-то работать, если не получится пробиться в НХЛ. Тут «Анахайм» задрафтовал первого итальянского вратаря, у него большое будущее профессионального игрока в НХЛ. Он очень впечатляет, сейчас играет в Швеции. У нас есть ребята, которые выступают в Германии, Швеции, Швейцарии. Лучшие игроки играют не в Италии, хотя и тут есть качественные ребята.

— Вы же, кроме «Металлурга», в КХЛ тренировали и китайскую команду, «Куньлунь». Разве изначально вы не должны были располагаться в Пекине?
— Да, так и было. Я всегда шучу об этом с русскими. Там у меня был великолепный опыт, хоккеисты там – просто… Я и Самсонова тренировал, который сейчас в «Торонто», и других звёзд НХЛ. Я провёл там три года, а потом Китаю предстояло принять Олимпиаду, и они вообще не понимали, что делать. Поэтому пошли к русским и попросили кого-то порекомендовать, кто мог бы им помочь в подготовке. И русские порекомендовали меня.

Мы с ними встретились, они выкатили мне огромный список дел, для которого потребовалось 10 тренеров. Я сказал, что не хочу взваливать на себя такое, но помогать буду, и стал советником. Первый сезон у них был русский тренер, потом он решил уйти, и они попросили меня стать тренером. И я стал, но потом у меня нашли рак простаты, и вернулся домой в Северную Америку. К счастью, всё закончилось хорошо, сейчас у меня всё в порядке.

Но начало китайской программы было вот таким. В отличие от сборной Италии, китайцы подписывали ребят, у которых вообще никаких китайских корней не было. Криса Челиоса подписали в сборную — сложно найти человека, более далёкого от Китая! Вот так они работали и двигались вперёд. Наверное, им очень повезло, что игроки НХЛ не приехали и уровень соревнований был не так высок.

— Раз вы хорошо знакомы с Китаем, скажите, будут ли китайцы создавать свою лигу?
— Не думаю. У них есть команда в КХЛ, и это было политически мотивированное решение, президенты двух стран договорились об этом. Это сделали в рамках экономического сотрудничества, думаю, это имеет прямое отношение к нефтяной отрасли. Думаю, Россия поставила Китаю условие, что если он хочет войти в наш нефтяной бизнес, то должен создать команду в КХЛ.

КХЛ в основном принадлежит олигархам. У каждого должна быть своя команда. В Магнитогорске так и было, владельцу принадлежал металлургический завод с 60 тысячами рабочих мест. Моим работодателем тоже был завод.

— И если бы вы не выиграли, то вас отправили бы на завод работать?
— Не знаю, но рисковать я не хотел (улыбается).

«В России мне стало стыдно за свои решения в бытность менеджером в НХЛ»

— Тяжело было привыкнуть к работе там, в совершенно другом мире?
— Я там понял одну важную вещь. В России мне даже стыдно стало за свои решения в бытность менеджером в НХЛ. Я тогда сказал Майку Пелино, что самое важное – это понимать, а не быть понятыми. Понимать культуру, в которой мы работаем, понимать людей, менталитет. И у нас это хорошо получалось.

Почему я сказал про стыд. Помню, как сидел в самом сердце России, на Урале, вы достаточно старые, чтобы знать «Доктора Живаго». В общем, там почти никто не знал английский. Да, у меня был переводчик, который мне помогал. Но я задумался о том, как в качестве менеджера привозил игроков из России, Европы, отовсюду. И вообще ничем им не помогал!

Вот как ему сходить в банк? Как снять квартиру, купить машину, сходить в магазин, в ресторан? Павел Буре ни слова по-английски не знал, когда приехал. Где-то агенты помогали, но не команды.

И вот в России мы поменялись ролями. Как мне сходить в ресторан, как заказать еду? Как в магазин пойти? В итоге мы, конечно, разобрались. Потом мы стали чемпионами в первый сезон, я стал первым североамериканским тренером, который выиграл Кубок Гагарина. Потом выиграли на третий год.

Но этот опыт нам сильно помог при адаптации в Китае. Там только лет 10 назад ввели обязательный английский в школах. В Италии все говорят на английском, но культурные различия есть. Вот, например, у нас турнир, а один парень говорит, что не сможет приехать. Я спрашиваю, почему, вообще-то это важный турнир. А он отвечает, что уже обещал девушке поехать в Рим.

Ладно, молодец. Но ты же хоккеист, нет? Такие вещи приходится понимать, но в то же время мы стараемся наладить структуру. Объясняем, что, если вы хотите в олимпийскую сборную – а они хотят – надо приезжать на турниры, когда вас вызывают. А если не приедете, мы вызовем другого игрока. Поначалу мы могли закрывать глаза, но теперь стараемся выстроить структуру для развития на будущее.

— Видно, что вы влились, раз даже хоккей стали называть хоккеем на льду.
— В России у меня был невероятный опыт. Во-первых, меня там везде узнавали! Всё из-за Кубка Канады — 1987, те матчи показывали в СССР, все знали моё лицо. Если углубляться в историю, то я тоже жил на базе, куда при СССР сажали команды на весь сезон.

А когда русские только начали заниматься хоккеем, то называли его канадским хоккеем. Канадским! Мы оказали огромное влияние – 1972-й, 1987-й, когда Тихонов был тренером. Любопытно, что в первый сезон меня признали лучшим тренером и награду мне вручал Тихонов. Просто невероятно!

«Создание КХЛ — гениальный ход Путина, который объединил страну»

— Сейчас русские помнят о своих хоккейных корнях, помнят 1972-й?
— Старшее поколение помнит, но большинство больше помнит 1987-й. У СССР тогда была такая мощная команда, и хоккей… Гретцки назвал его лучшим хоккеем, в который он когда-либо играл. Тот турнир сильно повлиял на страну. Не уверен, транслировалась ли Суперсерия-1972 по всей России, но Кубок Канады — 1987 точно транслировался, и это заложило фундамент для хоккея. Всё началось с Тарасова, потом был Тихонов и многие другие – Воробьёв, например. Их хоккей корнями уходит в Канаду.

— Тарасов же читал «Руководство по хоккею» Ллойда Персиваля?
— Кажется, да. Но я и сам изучал эту книгу. Но у них ещё были свои тренировочные техники, образ жизни, изоляция команд на базе на 11 месяцев – они обязаны были так жить, как военнообязанные. Это очень интересный опыт, не только из-за хоккея. А хоккей был великолепным.

Когда я тренировал в КХЛ, там было девять стран. На самом Востоке был Владивосток, а на самом Западе – Хорватия. Самый северный клуб был в Финляндии, а самый южный – в Казахстане. Мы побывали в самых крупных городах России и всех остальных стран КХЛ, это невероятно! В Латвии и во всех остальных странах бывшего СССР, тренировались на олимпийских стадионах по всей России.

— Вы упоминали, что тренировали Самсонова в России. Какое впечатление он оставил у вас тогда и что можете сказать о нём сейчас, когда он выступает в НХЛ?
— Во-первых, тогда он был совсем юным и был вторым вратарём, но хорошо принял эту роль. Он был очень зрелым, а его родители, которые немного знали английский, во всём его поддерживали. Он был предан хоккею и проявлял уважение — слушал, что ему говорят, пахал на тренировках. Для игроков с потенциалом главное — то, как использовать этот потенциал, особенно для вратарей. Но он был впечатляющим молодым игроком.

— Русские игроки до сих пор мечтают об НХЛ или они довольны КХЛ?
— Нет, они мечтают об НХЛ. Они радуются, что Путин создал лигу, пригласил много стран и у них всё получилось. Это был гениальный политический ход, который объединил страну. Вы этого не осознаёте, но там, кажется, девять часовых поясов. Матчи на Дальнем Востоке начинаются в 12 дня, перед каждым матчем играет гимн страны. И по всей стране гимн слышат девять раз, пока не дойдут до Хорватии. Каждый город болеет за свою команду, но все они – часть России.

Русские игроки, безусловно, хотят играть в НХЛ. А если не получается играть там, то КХЛ – великолепная альтернатива.

— Как сейчас оценивать российских проспектов, учитывая, что их страна вовлечена в военный конфликт? В клубах НХЛ не уверены, смогут ли привезти игрока к себе и сколько это займёт времени. С другой стороны, наверняка там есть невероятные таланты, то есть ты можешь получить игрока, который изменит для твоего клуба всё.
— Интересный вопрос. Начну с политики – а Канада этих игроков пустит? Позволит ли канадское правительство молодому русскому приехать в Канаду? А США?

— Овечкину разрешили.
— Да, но это было до начала конфликта. Расскажу, что происходит с другой стороны. Сейчас идут большие дискуссии о том, должны ли канадцы сейчас ехать играть в Россию. Реальность такова, что они едут туда играть, потому что там можно заработать много денег. Им щедро платят по сравнению с тем, что они могли бы заработать в АХЛ или мотаясь между АХЛ и НХЛ.

Вторая часть вопроса — а канадцев пустят в Россию? Поэтому сейчас они выдают канадцам паспорта России, подписанные Путиным. Мало кто об этом знает.

— Вы должны помнить вратаря Федотова. Кажется, он в итоге окажется в «Филадельфии».
— Есть политический контекст. Кто-то в «Филадельфии» должен получить для него разрешение, чтобы он смог попасть в США. Всегда есть исключения для спортсменов, художников, музыкантов – талантливых людей. Должны ли их пустить? Сложный вопрос, потому что некоторые ребята зарабатывают миллион долларов и даже больше, и в любом другом месте они бы таких денег не заработали.

— «Филадельфия» в этом году ещё задрафтовала Матвея Мичкова. Он должен стать вторым Капризовым, если доедет досюда. До этого ещё два-три года, если судить по его контракту в КХЛ, а кто знает, что будет тогда.
— Точно. Но КХЛ – отличная лига для развития молодых игроков. Гораздо лучше АХЛ. Они вырастили Кузнецова и всех других ребят, которые сейчас стали суперзвёздами.

— Если появится вариант в НХЛ, вам будет интересно вернуться?
— Да, но зависит от того, какие будут задачи. Меня выдавили из НХЛ много лет назад, и я никогда не ждал, что кто-то снова меня туда пригласит.

— 1987-й или 1994-й, что первым приходит на ум?
— Я не могу их разделить. 1994-й – это долгий путь, который начался на сборах, потом 80 с лишним матчей регулярки, плей-офф, победа в седьмом матче. И эпичная серия с СССР. Это был последний раз, когда Канада играла с СССР за золото, с выдающимися молодыми игроками, которые были у Канады. Помню, как мы тогда «летели» три шайбы в третьем матче, и я расхаживал по скамейке, говоря себе: тебе лучше придумать, как довести дело до конца, иначе после матча ты выйдешь с арены, сядешь в машину, доедешь до дома, возьмёшь лодку и уедешь на остров, где будешь жить до конца жизни.