Любая смена власти – это прежде всего надежда на светлое завтра. Сколько бы хорошего ни сделал для народа свергнутый правитель, годами к нему накапливается ком из претензий. Порой кажется, что и не было вовсе по отношению к нему таких же надежд, как к новому королю. Когда-то и назначение Олега Знарка на пост главного тренера сборной отдавало свежим ветром в российском хоккее. Сегодня, когда он уходит, хоккейная общественность жаждет изменений. Все они связаны с личностью Ильи Воробьёва. Какой мы видим сборную с новым рулевым?
Общение с прессой: хуже не будет
Первый пункт – максимально эгоистичный. Олег Знарок, наверное, худший тренер страны по общению с прессой. Зинэтула Билялетдинов тоже человек достаточно тяжёлый, закрытый, но ни он, ни Игорь Никитин, ни Дмитрий Квартальнов, ни Илья Воробьёв не позволяли себе то, что бывший главный тренер национальной команды. И чёрт с ними с большими интервью. За всё время у руля сборной Знарок всего пару раз обстоятельно говорил с журналистами, да и то из-под палки, например с официальным сайтом КХЛ. Нам не так нужен был эксклюзив, как нормальное человеческое общение. Даже отвечая на простые, совершенно невинные вопросы, Олег Валерьевич включал режим ровного челябинского пацана с района. Наладить с ним хоть какой-то контакт оказались не в состоянии журналисты разных изданий, опыта и взглядов.
Читатели скажут, что общение с журналистами – это не основная работа тренера сборной России. Пусть, мол, выигрывает, а всё остальное вторично. Кто-то и вовсе считает, что нам, репортёрам, так и надо. За глупые вопросы, провокационные статьи и вбросы. Да только тренер национальной команды – это должность публичная. Как и депутаты с чиновниками, он обязан отчитываться о своей работе. Не перед нами, а перед вами – болельщиками, а по совместительству и налогоплательщиками. Знарок же занимал позицию «я никому ничего не должен», хотя к нему всего хватало вопросов как по составу сборной, так и по отдельным тренерским решениям.
После четырёх лет мучений есть надежда на оттепель. Илья Воробьёв – это не Игорь Захаркин. Объяснять каждую деталь, поправляя очки с профессорским видом, он не будет. Вспомните прошлогодний плей-офф, когда на пути к финалу главный тренер «Магнитки» настолько закрылся, что пресс-конференции с его участием били рекорды по скорострельности. Но при этом он с уважением относится к другим профессиям, и что важно – готов к творческой полемике. Если не во время чемпионата мира, то после него от Ильи Петровича можно ждать разбор полётов. Наш хоккей давно нуждается в широком обсуждении на тему «как жить дальше», и без главного тренера сборной такой диалог невозможен.
Образ за рубежом: дипломатия, а не кузькина мать
В современной России не особенно ценится желание понравиться иностранцам. Всё больше мы эксплуатируем образ большого медведя, который в любой момент готов показать Западу кузькину мать. Олег Знарок под эту модель поведения подходит идеально. Чего только стоит жест «больного горла», адресованный им Рикарду Грёнборгу на минском чемпионате мира. Примерно также главный тренер сборной вёл себя весь олимпийский цикл. В глазах иностранцев он был как раз тем русским медведем: бородатым, агрессивным, непредсказуемым и не говорящим на иностранных языках. Его общение с зарубежными журналистами обычно проходило через переводчика и было максимально несодержательным.
Вспоминается случай на прошлогоднем чемпионате мира в Кёльне, где Знарок прогнал представителя ИИХФ, который пытался запретить ему давать интервью российской прессе в неотведённом для этого месте. «Иди отсюда, это мои журналисты!» — что-то в таком роде пробурчал наставник сборной России. Вроде бы и заслужил респект Олег Валерьевич от пишущей братии за такое покровительство, а с другой стороны, за нашего тренера было неловко. А чего стоит Кубок мира – своего рода хоккейная планетарная выставка? Заокеанские журналисты хором называли Знарка худшим тренером из всех, кто приехал в Торонто. А ведь он, как ни крути, витрина всего нашего хоккея. Раз тренер сборной толком не знает, что такое коучинг, то что взять с остальных?
Воробьёв – совершенно другой. Он отлично знает два иностранных языка: немецкий и английский. У него не будет никаких проблем в коммуникациях, будь то судьи, соперники или иностранные журналисты. Поработав с Полом Морисом и Майком Кинэном, Илья Петрович многое узнал о рабочей этике, установленной в той же НХЛ. В конце концов, он абсолютно тактичен и дипломатичен. За него вряд ли будет стыдно, но при этом, когда надо, Воробьёв может «поддушить» тех же арбитров. За время работы с «Магниткой» за ним это замечалось. Преемник только на фоне Знарка выглядит интеллигентом, но в целом отнюдь не рафинирован.
Отношения с игроками: потушить горящий мост с Радуловым
Будет откровенной ложью и передёргиванием говорить сейчас, что за четыре года Знарок разругался с игроками. Ситуации, вроде той, когда от работы с Пером Мортсом отказывалось до 20 шведов из НХЛ, не было даже близко. Скорее наоборот. Олег Валерьевич сумел создать в сборной такую атмосферу, что в неё хотелось окунуться по первому зову. И к нему мчались через океан не только Овечкин и Панарин, который главному тренеру сборной без пяти минут зять, но и другие наши энхаэловцы. Впрочем, и тут стоит оговориться. Понятие «отказники» вывел из российского хоккейного лексикона вовсе не Знарок, а Вячеслав Быков, после которого всем последующим тренерам сборной главное было ничего не испортить.
Однако игроки, которые не смогли сработаться со Знарком, всё-таки были. И ладно бы дело ограничилось Наилем Якуповым. Для сборной России некогда первый номер драфта сегодня не помощник. Чего не скажешь про Александра Радулова – возможно, лучшего правого вингера с российским паспортом прямо сейчас. Когда он играл на родине, мы несколько недооценивали его уровень, и даже отсутствие Радулова на Кубке мира не выглядело трагедией. После двух убойных сезонов в «Монреале» и «Далласе» у хейтеров Александра не осталось аргументов. С игроком такого калибра жизненно необходимо выстраивать контакт, которого у Знарка с Радуловым не было.
У Воробьёва отсутствует какая-либо история взаимоотношений с Радуловым. Пересекались они разве что как соперники, когда «Магнитка» играла с ЦСКА в финале Кубка Гагарина. Чистый лист в данном случае куда лучше изорванной и скомканной бумаги. Пока не поздно Илья Петрович совместно с ФХР должны попробовать договориться с Радуловым. Тем более что из-за недавно перенесённой операции в Дании сборной России не поможет Владимир Тарасенко, также выступающий на правом фланге. Впрочем, случай Радулова – наиболее радикальный. Известно, что некоторых игроков Знарок задвигал после того, как они отказывались от перехода в СКА. Смена главного тренера позволит по-новому посмотреть на старых кандидатов.
Новые люди в штабе: Гатиятулин – это только начало
Новый главный тренер – новый тренерский штаб. За несколько недель до чемпионата мира не стоит ждать революции. Более серьёзные изменения могут последовать уже после того, как Илья Воробьёв избавится от приставки и.о. Однако уже сейчас среди помощников появился Анвар Гатиятулин. Для института сборных России он человек не новый. Какое-то время этот специалист помогал Валерию Брагину в «молодёжке». Теперь Гатиятулин, сделавший «Трактор» открытием сезона, дорос до первой сборной. Удалось бы ему сделать этот шаг наверх при Знарке? Очень и очень сомнительно.
Пополнение штаба сборной человеком, который вполне может претендовать на звание «тренера года» в КХЛ, можно только приветствовать. Свежие идеи ей точно не помешают. При этом нынешняя ситуация кардинально отличается от той, что была лет семь-восемь назад. Если Быков с Захаркиным никого не подпускали к национальной команде даже на пушечный выстрел, то в команде Знарка трудились почти все сильнейшие специалисты страны. Чего только стоят два кубка Воробьёва или достижение Никитина, который довёл ЦСКА до финала. Не так уж и много отличий от канадской истории, где Майку Бэбкоку на Олимпиаде помогали Линди Рафф, Клод Жульен и Кен Хичкок.
Вопрос в том, как использовать именитых помощников. Насколько прислушиваться к их мнению. Можно обмениваться идеями, спорить, а можно делать всё по-своему и отправлять будущего преемника на трибуны. Воробьёв ведь все игры в Пхёнчхане смотрел со стороны, тогда как на лавке работал Алексей Жамнов, который и не тренер вовсе. Правой рукой Знарка, человеком, которому он доверял и к которому прислушивался, был Харийс Витолиньш. Сборную они покидают вместе. Теперь у Воробьёва и оставшегося в штабе Никитина появился шанс воплотить свои идеи в жизнь.
Шире взгляд: сборная – это не СКА и ЦСКА
Считать, что с приходом Воробьёва в сборную её ждёт революция, в высшей степени наивно. Это не иностранец, который может посмотреть на российский хоккей незамыленным взглядом. Илья Петрович работал в штабе Знарка, а в первой и олимпийской сборной через его руки прошло немало кандидатов. По каждому из них он составил представление. Не исключено, что предвзятое, пусть и отличное от Знарка. Ну а главное, что положение дел в нашем хоккее такое, что собрать три, четыре или пять конкурентоспособных сборных попросту невозможно. Хочешь или не хочешь, работать придётся примерно с одним и тем же кругом игроков. Других взять неоткуда.
Поэтому и не стоит рассчитывать, что сборная России вдруг перестанет быть солянкой из игроков ЦСКА и СКА. Объективно там собрались лучшие хоккеисты страны. Других бы не покупали на деньги «Роснефти» и «Газпрома». Возможно, будь Воробьёв тренером сборной уже на Олимпиаде, туда поехало бы не 15 игроков СКА, а, скажем, 10. Не Егор Яковлев, а Никита Трямкин, не Илья Каблуков, а Максим Шалунов, не Николай Прохоркин, а Владимир Ткачёв. Но это только догадки. Вполне возможно, что Воробьёв отдал бы предпочтение этим же кандидатам, но не из-за их клубной прописки, а исходя из своих тренерских взглядов.
Если учесть, что Воробьёв со следующего сезона возглавит СКА, представительство питерского клуба в сборной вряд ли уменьшится. Но это будут уже совсем другие игроки. Тихонов, Плотников, Яковлев, Калинин – все они из «банды Знарка», прошедшие с предыдущим тренером сборной «золотой» Минск и другие знаковые турниры. Илья Петрович со временем наверняка тоже обрастёт любимчиками и будет полагаться на тех, кого знает по работе в клубе. Но сейчас его тренерский взгляд ничем не замутнён, а расширенный кругозор за время работы с олимпийской сборной позволяет надеяться, что хотя бы в Дании мы увидим новые имена.
А что с хоккеем?
Главный вопрос, конечно, касается игровой составляющей. Общение с журналистами и знание языков – это хорошо, но как бонус. Без как такового хоккея это не имеет никакого значения. И вот тут стоит признать, что у человека Воробьёва куда больше отличий от Знарка, чем у тренера Воробьёва. Илья Петрович не в полной мере единомышленник Олега Валерьевича, но смотрит примерно в ту же сторону. Воробьёв выступает за агрессивный хоккей, пусть в нём и больше вариативности, чем у Знарка. Он в меньшей степени пытается взять соперников нахрапом, но это, конечно, не Быков. Кружевного хоккея и четырёх звеньев игровиков ждать не стоит.
Когда говорят о Воробьёве, то вспоминают, разумеется, чемпионскую «Магнитку». С её суперзвеном, убийственным большинством и прочими атрибутами. Но ведь такой «Магнитка» была и при Майке Кинэне. Куда уместнее говорить о том, что после того, как канадца сменил его помощник, уральцы заиграли более организованно. При всём порядке и атлетизме, что был присущ команде Воробьёва, он оставлял простор для творчества. Мозякина изменения в тактике никак не коснулись. Здесь, впрочем, стоит отметить, что и Знарок не думал подрезать крылья игрокам, которые несут для него золотые яйца.
На последнем чемпионате мира сборная России играла в хоккей, который с поправкой на современные реалии можно было назвать советским. Со стеночками, оставлениями, диагоналями и местами даже горизонтальным уклоном. На Олимпиаде была совершенно иная картина. Где влияние Воробьёва было больше? Не знает никто. Как и мало кто сможет составить точный портрет нового главного тренера сборной. Он хоть и выигрывал Кубок, самостоятельно работал всего с одним клубом и отталкивался во многом от его возможностей. Каков Воробьёв, когда не зависит от селекции Геннадия Величкина и может выбирать игроков на свой вкус, мы попросту не знаем.