Читаешь сводки новостей из Парижа, где финские болельщики возмущаются отсутствием пива на арене, и поражаешься, насколько полярные настроения царят в двух городах, принимающих чемпионат мира. Пока во французской столице разочарованные фанаты устраивают акции протеста, в Германии — свобода и любовь. На арене и её окрестностях нет ни намёка на беспорядки, хотя рядом не видно кордонов полицейских, а пиво здесь льётся рекой. Кёльш, так называется местный пенный напиток, можно попробовать не только в многочисленных пивных, но и прямо на трибунах «Ланксесс-Арены». Всего за пять евро вам его прямо на место доставят шустрые темнокожие ребята с бездонной канистрой за спиной. Эх, несчастные финны, угораздило же их попасть в парижскую группу.
Кёльн пусть и не столица, но словосочетание «самый большой» по отношению к нему приходится произносить чаще, чем к иным мегаполисам. Здесь самый большой в Европе собор, в котором, между прочим, можно пожить, как в гостинице. Даже странно, почему ни одна сборная, прибывшая на чемпионат мира, не воспользовалась этой возможностью. «Ланксесс-Арена», вмещающая 18 500 зрителей, также не имеет аналогов в Старом Свете. А ещё здесь расположен самый крупный на всём континенте… бордель. К жрицам любви в главном городе чемпионата мира относятся как к чему-то естественному. Никого не смущает и стойкий запах травки, который можно почувствовать хоть на окраине, хоть в центре города, хоть возле самой арены. Не Амстердамом единым.
Найти развлечения в Кёльне – не проблема. Только вот вряд ли рейд по барам или другим занимательным заведениям входит в культурную программу сборной России. Нет, хоккеисты отнюдь не святоши, но времена, когда Ковальчук, по словам Крикунова, «пропивал чемпионат мира» в Вене, остались в прошлом. Да и есть ли время у игроков национальной команды на загулы, когда матчи идут через день, а то и каждый день? У тех, кто проводит на льду по 20 минут за игру и имеет прочное место в составе, – конечно, его нет.
Другое дело — запасные, вынужденные рутинно тренироваться и убеждать себя в том, что шансы сыграть на чемпионате мира ещё не потеряны. Таковых в нынешнем созыве сборной России как никогда много – сразу семь человек. Все они формально являются частью национальной команды, но в случае общего успеха сборной им может даже не достаться медаль.
Если серьёзно, то проблема, конечно, не в гипотетическом нарушении режима. Переизбыток запасных если чем и опасен, то зарождением настроенческих червоточин. Если тех, кто пробился в состав, конкуренция подстёгивает, то у резервистов может накапливаться недовольство своим положением. Не каждый способен спокойно, не ворча, делать свою работу, даже не рассчитывая, что выйдет на лёд. Пара недовольных может внести дисбаланс даже в дружный коллектив, которым при Олеге Знарке является сборная России по хоккею.
Как так получилось, что наша сборная привезла в Кёльн сразу семь резервистов? Игорь Шестёркин – третий вратарь, и по его кандидатуре практически нет вопросов, кроме одного. Почему бы молодому парню, который год назад уже прочувствовал изнутри, что такое чемпионат мира, не дать сыграть хотя бы одну игру в Кёльне? Однако, если опираться на слова тренера вратарей Рашида Давыдова, всё идёт к тому, что во время спаренных игр подменять Андрея Василевского будет Илья Сорокин, а вратарь СКА, который на определённом этапе усадил на лавку самого Микко Коскинена, снова окажется не у дел. Очевидный прогресс, который видели и Знарок, и тот же Давыдов, с трудом конвертируется в игры за сборную России.
Ещё три игрока – это Роман Любимов, Валерий Ничушкин и Михаил Науменков. Как известно, каждая счастливая семья счастлива одинаково, а каждая несчастная – несчастна по-своему. Вот и у запасных сборной России своя история непопадания в первоначальную заявку. Ничушкин приехал в сборную с микротравмой и находится не в лучшей форме. Науменкова, по большому счёту, в сборной могло и не быть, не получи травму Андрей Зубарев. А вот случай Любимова выглядит куда любопытнее. Год назад он попал на чемпионат мира через дверь олимпийской сборной, будучи рядовым форвардом ЦСКА. Теперь после сезона в НХЛ и с международным опытом наперевес он не проходит в состав сборной. Неужели сборная-2017 настолько сильнее сборной-2016? Или же Любимов успел так деградировать в «Филадельфии»? Скорее, дело в антиэнхаэловских настроениях, которые царят в ФХР и штабе сборной России. При прочих равных предпочтение отдаётся тем, кто не променял родину на «заокеанскую морковку».
В отличие от Кирилла Капризова, Андрея Светлакова и Алексея Береглазова, которым закрыт даже доступ на арену, эти парни ещё могут сыграть на чемпионате мира. Для этого «Вашингтону» и «Сент-Луису» достаточно пройти дальше, тем самым обрубив сборной России «гуманитарную помощь» из НХЛ. Тогда у Знарка с помощниками просто не останется выбора, кроме как заявить тех, кто каждый день выходит на тренировки и находится под боком. Но насколько честно это по отношению к парням, которые весь сезон трубили от звонка до звонка на Евротуре, не забывая посматривать, вылетят ли небожители из розыгрыша Кубка Стэнли на этот раз или нет?
С тех пор как Знарок пришёл к рулю сборной России, он позиционирует национальную команду как семью. Порой будучи не самым приветливым человеком на публике, он старается быть для игроков отцом. Тем, кто может дать подзатыльник, отругать, но никогда не вынесет сор из избы и в случае чего вцепится в горло тому, что косо посмотрит на его ребят. Вот только семья по определению не может быть слишком большой, а дети — делиться на любимых и нелюбимых. Вся суть такого подхода — в узости круга и чувства локтя. Когда состав разбивается на играющих, ожидающих и потерявших надежду, оставаться единым кулаком вряд ли возможно. Вместо того чтобы идти к золоту одним составом, тренеры нашей сборной плодят «рабов лампы».