Профессиональный хоккеист клуба ВХЛ «Ермак» Артём Соколов скончался 12 июля. В первые дни предсезонной подготовки во время кросса спортсмену стало плохо, а на следующий день он скончался. «Ишемическая болезнь сердца, случай не связан с производством», — такие результаты вынесла комиссия. Родные Артёма с такой ситуацией не согласны.
Ранее олимпийский чемпион, глава профсоюза игроков КХЛ Андрей Коваленко рассказал, что по его инициативе было принято решение выступить с открытым письмом к президенту Российской Федерации Владимиру Путину с просьбой провести полноценное и объективное расследование трагической гибели хоккеиста Артёма Соколова и восстановить справедливость. После свою версию ситуации обозначили управляющий директор ВХЛ Герман Скоропупов и экс-президент хоккейного клуба «Ермак» Александр Белан.
Мы попросили прокомментировать ситуацию вдову Артёма Соколова. Анна заявила, что у неё только одно желание – узнать истинные причины гибели мужа и она категорически не согласна со многими фактами, озвученными Беланом и Скоропуповым.
«ХОЧУ ЗНАТЬ ИСТИННЫЕ ПРИЧИНЫ СМЕРТИ МУЖА»
— От того, что господа Скоропупов и Белан наговорили, я нахожусь в шоке. Всё это не соответствует действительности. Они перевернули сейчас всё, что происходило, — отметила Соколова.
— Что именно вас так возмутило?
— Во-первых, я категорически не согласна с выводами о гибели моего мужа. Почему они квалифицируют этот случай как не связанный с производством? Они это даже никак не объясняют. Он что там, мимо пробегал?
«Судмедэкспертизу получил клуб. А как же я? Я вроде бы жена, законный представитель, я тоже хочу знать истинные причины смерти мужа».
Он непосредственно выполнял установку тренера, он не по собственному желанию побежал кросс. Это его работа. Я это объясняю, а мне говорят, что трудовой комитет принял такое решение. Я всё это время прошу прислать мне заключение судмедэкспертизы. Мне обещали прислать её максимум в течение двух месяцев, но до сих пор ничего нет. Судмедэкспертизу получил клуб. А как же я? Я вроде бы жена, законный представитель, я тоже хочу знать истинные причины смерти мужа.
Больше всего меня интересует, почему мне не предоставляют никаких документов. Подчёркиваю, что профсоюз всё сделал вовремя. И сейчас профсоюз и агент представляют мои интересы, а не самолично этими вопросами занимаются.
— У вас нет вообще никаких документов?
— Когда я уезжала из Ангарска, мне выдали справку на вывоз тела, в которой уже была обозначена причина смерти — ишемическая болезнь сердца, и сразу же они прописали, что этот случай не связан с производством. Я там же задала вопрос — на каком основании вы уже сделали такой вывод, на что мне сказали, что это просто предварительная справка, заключение будет другое. Как я уже сказала, больше всего меня задевает то, что они квалифицируют этот случай как не связанный с производством. Никак такого не может быть.
У меня есть расписание, по которому в начале сборов 2-3 дня команда проходила медосмотр. Артём, когда прилетел на сборы, скинул мне это расписание и там чёрным по белому написано: среда-пятница — медосмотр. Мы созванивались с ним все эти дни, он рассказывал, что они проходили и УЗИ, и ЭКГ. Как могли не выявить это общее заболевание на обследовании? Я не понимаю. Они пишут, что Артём умер от общего заболевания, инфаркт – это следствие болезни сердца, он просто так не может возникнуть.
«ДОКТОР СНАЧАЛА СКАЗАЛ, ЧТО У АРТЁМА БЫЛ ИНСУЛЬТ»
— У Артёма были какие-то проблемы со здоровьем? Он жаловался на боли в сердце?
— Никогда! Человеку 32 года, он играет в хоккей с шести лет. У него никогда не было никаких болей, иначе мы бы куда-то обратились. Его никогда ничего не беспокоило, с сердцем вообще никаких проблем не было. После случившего мне звонили доктора из многих команд, где мы играли, и говорили, что у Артёма никогда не было никаких нареканий по здоровью. Хоккеистов ведь проверяют очень серьёзно. Неужели нельзя было не выявить ишемическую болезнь сердца?
— А вы не общались с доктором команды, который первым оказывал помощь Артёму, когда тот потерял сознание?
— Когда я прилетела в Ангарск, у меня состоялся разговор с доктором команды, который его непосредственно нашёл. Он мне сказал, что у Артёма произошёл инсульт, у него разорвался сосуд, потому что сначала они катались на льду полтора часа, переоделись и вышли бежать кросс в 12.30 дня. Сейчас говорят, что по метеосводкам было 25 градусов, вы просто ради интереса можете забить в Интернете — 12 июля, Ангарск, днём 34 градуса. А игроки выходят и бегут кросс в самое пекло, да ещё вокруг озера. Доктор мне объяснил, что сосуды сужаются в холоде, а на жаре расширились, и в данном случае был очень сильный приток крови, у него от перенапряжения лопнул сосуд. Какой инфаркт? Доктор мне сразу сказал, что у него все органы работали, сердце билось, он просто сразу же впал в кому от того, что у него случилось обширное кровоизлияние в мозг.
И его ещё нашли не сразу. За Тёмой бежал мальчик, пока он добежал до тренера, потом тренер до доктора, со своим 16-килограммовым чемоданчиком доктор добежал до Артёма, прошло 10-15 минут. Человек лежал лицом в земле, и никого рядом не было. А скорая ехала 30 минут. И теперь они говорят, что никто не виноват и это не несчастный случай на производстве. Как это? Почему? У него работа с рисками. Он выполнял непосредственно свою работу, бежал кросс. Прописывайте тогда в контрактах такие вещи.
— А теперь доктор по поводу причин смерти уже так не считает?
— Конечно, сейчас они уже там всех застращали, и уже никто ничего не скажет. Они всех припугнули. Я же просила мальчишек мне помочь, написать, как было, они говорят: «Ань, мы не можем, нам тут ещё играть». Почему они боятся-то?
Вот написано, что «в соответствии с действующим законодательством расследованию подлежат несчастные случаи с работниками и другими лицами, участвующими в производственной деятельности работодателя при исполнении трудовых обязанностей и выполнении какой-либо работы по поручению работодателя. Однако в силу закона для признания смерти Артёма Соколова несчастным случаем на производстве смерть должна наступить в результате увечья, травмы, вследствие взрывов, аварий или иных внешних факторов». А что, внешних факторов не было? Жары в 35 градусов не было?
«ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, ОНИ ДАЖЕ О СМЕРТИ АРТЁМА МНЕ СООБЩИТЬ НЕ МОГЛИ»
— Вы одна ездили в Ангарск?
— Когда мне позвонил администратор клуба, он сказал, что Артём лежит в больнице: «Вы не переживайте, у него всё хорошо, просто высокая температура и аритмия сердца». Я ехала к живому человеку, а узнала, что он умер, в аэропорту. И то… знаете как?
Я звонила всем сама — администратору, ребятам, никто не брал трубку… Я дозвонилась до жены одного игрока, которая на тот момент была в Ангарске, и она сказал мне: «Ань, крепись, Артём, умер». Представляете, они мне даже сообщить не могли. Потом ко мне подошёл тренер, выразил соболезнования. Администратор клуба меня встретил, сделал документы на вывоз тела, и я улетела. Какая помощь?
Никакого сочувствия даже не было. И сейчас они из себя делают таких хороших, ссылаются на то, что мне кто-то помог. Это вообще абсолютно не ваше дело, кто мне помогает и чем, разберитесь со своими делами. Почему вы мне не можете ни одного документа предоставить? Я даже не знаю, по какому поводу умер мой муж. Они пишут «острый инфаркт миокарда». Как это, я не понимаю? Откуда он взялся? Покажите мне документы.
«Контракта у меня нет. И я, и наш агент делали запрос в ВХЛ 31 июля, до сих пор никакого ответа не получили. Они говорят, что отдали мне контракт ещё в Ангарске, это неправда».
«КОНТРАКТА НА РУКАХ У МЕНЯ НЕТ»
— А как выглядит ситуация с контрактом, который якобы у вас на руках?
— Это ложь. Контракта у меня нет. И я, и наш агент делали запрос в ВХЛ ещё 31 июля, до сих пор никакого ответа не получили. Я могу прислать ответ от нашего агента, когда мы делали запрос на контракт, вся эта переписка у нас есть в электронном виде. Они говорят, что отдали контракт ещё в Ангарске, это неправда. Кстати, в контракте, который они предоставили на комиссии в трудовом комитете, не было указано суммы и подпись стояла только Артёма. Это контракт, вы считаете?
— Вообще клуб с вами связь поддерживает?
— За всё это время никто ни разу мне не позвонил, все время звонила я. Мы мило беседовали с господином Беланом, когда я звонила и просила что-то, но результата не было.
Если бы у меня был контракт на руках и, как они говорят, через полгода мне всё выплатят, то я бы эту тему не поднимала. Я попросила господина Белана написать мне гарантийное письмо о том, что в такие-то сроки при предъявлении мной справки от нотариуса они выплатят мне всю сумму, на что ответа не последовало. Он мне прислал документы несколько раз, но файлы нечитабельны. У меня от него пять или семь писем, но они содержат непонятную информацию. Я звонила ещё раз, просила переслать информацию, но опять тишина.
Он попросил у меня справку от нотариуса, я ему её предоставила. Но когда я пришла к нотариусу, меня спросили: а на что мы заведём вам наследственное дело, если у вас нет контракта?
— Белан заверил, что клуб вам в любом случае всё выплатит.
— По результатам экспертизы получается, что и выплат они никаких мне делать не должны, но так и быть, с барского плеча мы поможем. Можно же по-человечески в такой ситуации поступать. Даже когда я прилетела, они могли хотя бы ко мне подойти, предложить помочь в организации похорон, сумму какую-то выделить, сопровождающего отправить. Но ничего этого не было.
Они мне оплатили только транспортировку тела и билет от Ангарска до Ярославля. В Ангарск я улетела сама, хотя они мне обещали оплатить билеты, но до сих пор ничего не оплатили. Да, они купили гроб и оплатили перевозку тела, но это, я считаю, в такой ситуации нормально. Почему вы ссылаете на то, что ВХЛ мне оплатила похороны? Пусть господин Скоропупов предоставит какие-то чеки.
— Также Белан ссылался на помощь вам со стороны «Локомотива» в организации похорон.
— Они говорят, что «Локомотив» мне что-то оплатил, а какой-то юрист помогает мне в оформлении документов. Ситуация иная. Администратор «Локомотива» Ардашев приходил на похороны, и они выделили нам энную сумму, это 100 тысяч рублей. Как вы считаете, на эти деньги я могу организовать похороны?.. У них есть все чеки с похорон, там сумма гораздо больше. Когда мы разговаривали с Ардашевым, он мне сказал, что это они выделили как воспитаннику клуба и отдали эту сумму родителям Артёма. Я спросила его про договорённость с товарищем Беланом, а он сказал, что не знает Белана, это они непосредственно с Яковлевым решили помочь. Так что Белан вообще никакого отношения к этим деньгам не имеет. Они должны прежде всего выполнить свои должностные обязанности.
— А первую премию игроки «Ермака» вам перечислили?
— Да, ребята мне помогли, но это ребята, это не руководство клуба, не нужно к этому поступку примазываться. Ребята чисто по-человечески мне помогли, за что я им очень благодарна. Они сейчас всё переводят на деньги, что я такая алчная. А мне главное разобраться в причинах случившегося, восстановить справедливость. Вопросов очень много.
Откуда они взяли эти 25 градусов? Если я открываю сводку — там 34. Я на следующий день прилетела в Ангарск, как там могла температура вырасти с 25 до 38? Жара была такая, что невозможно на улице находиться.
Понимаете, я хочу знать адекватные причины. Я хочу хотя бы видеть судмедэкспертизу. По какой причине они поставили инфаркт? Может, я хочу с этими документами сходить к другому врачу и проконсультироваться. Я хочу объективного расследования. А у меня нет ни единого документа. Они мне только говорят, одни слова. Предоставьте мне, пожалуйста, хоть один официальный документ. Заключение о смерти. Контракт.
Друг нашей семьи вместе с юристом от профсоюза летал на заседание трудового комитета. Они ходили в судмедэкспертизу и попросили в морге заключение, времени на тот момент достаточно прошло, но перед ними закрыли двери, услышав фамилию Соколов и сказали, что все документы получит президент клуба. Как будто бы мне ничего не положено в этой ситуации. Четыре месяца уже прошло.
Если бы я была в чём-то уверена, знала всё, этого всего бы не было. Если бы они себя по-человечески повели, все документы отдали и не врали потом так. Мне очевидно, что они просто пытаются скрыть всё. Никакого инфаркта у Артёма быть не могло. Врач, который нашёл его, тоже видел, что с человеком случилось. А сейчас они всё это затягивают и придумали инфаркт. Всё просто: в трудовом кодексе у нас прописано, что инфаркт и алкогольное опьянение не подлежат под несчастный случай на производстве. Статья такая есть, и они взяли и подвели всё под инфаркт.
«ОБРАТИЛИСЬ В ПОСЛЕДНЮЮ ИНСТАНЦИЮ»
— Как возникла идея открытого письма на имя президента?
— Это мне предложил Андрей. Я, если честно, уже отступила, не стала больше никому звонить, ни в чём разбираться, потому что мне каждый раз никакого ответа не дают. Андрей сам всем занимался, делал запросы. У клуба сейчас сменился президент, мы ему писали, звонили, ответа не было, никто трубки не берёт. Потом Андрей сказал, что мы ждём ответ от прокуратуры Ангарска, пока его тоже нет. Хотя они говорят, что прошли проверку прокуратуры и всё хорошо, но у нас ответа на руках нет. Поэтому мы решили написать обращение к президенту, чтобы привлечь внимание к этой ситуации, чтобы компетентные органы занимались делом.
«Мне очевидно, что они просто пытаются всё скрыть. Никакого инфаркта у Артёма быть не могло. Врач, который нашёл его, тоже видел, что с человеком случилось. И он сказал мне, что у него был инсульт».
Других путей уже нет. Понимаете, я пишу людям 31 июля, прошу предоставить контракт, мне до сих пор ничего не предоставили. Что мне ещё делать? Это последняя инстанция. Будем надеяться, что помогут.
— Коваленко обвиняют в том, что он спекулирует на смерти Артёма…
— Я говорю ему: «Андрей, ты сейчас больше всех тумаков получаешь», а он мне: «Ань, главное, чтобы всё было нормально». Просто он ярославский, мы оба ярославские. Мы знакомы очень давно, он Тёму хорошо знал, и поэтому он помогает мне. Очень неприятно, что они Андрея обвиняют. Им просто не нравится слышать правду. А у Андрея имя уже заработано давным-давно.
А вот почему они всё скрывают? Они говорят, что все документы в клубе. А почему вы не предоставляете их профсоюзу? У них ничего сверхъестественного не просят, только то, что должно быть по закону. Делают из меня какую-то дурочку, что у меня всё есть, а я говорю, что нет. Для чего мне это нужно-то? Ничего святого у людей вообще не осталось.
P.S. Мы продолжаем следить за ситуацией по «делу Артёма Соколова». Андрей Коваленко сообщил нам, что хоккеисты КХЛ также изъявили желание помочь Анне. Кроме того, в ближайшие дни у нас будет опубликовано второе интервью Коваленко с опровержением заявлений Скоропупова и Белана, подтверждённое соответствующими документами.