Игорь Ларионов – о Сочи, Якупове, себе как агенте

С Ларионовым мы за период сочинской Олимпиады общались в три этапа. Переводя на хоккейный язык – в три периода. Первый состоялся на следующий день после его приезда, в Доме Швейцарии, на приёме в честь 200-летия установления дипотношений c Россией. Второй – сразу после группового турнира, перед церемонией в честь открытия Российского зала хоккейной славы. А третий, длиной скорее напоминавший овертайм… Впрочем, об этом позже.

А в качестве предисловия сообщу о том, что после провала хоккейной сборной России на Олимпиаде в Ванкувере одна из самых содержательных бесед из тех, что у меня состоялись, была именно с Ларионовым. Причины того, что произошло на тех Играх, он разобрал от и до – это была аналитика высшего уровня. И мне было безумно жаль, что колоссальный хоккейный и жизненный опыт, а также интеллект Ларионова никак не используются в нашей стране.

За четыре года в этом смысле не изменилось ничего. Ларионов как жил в Северной Америке, так и продолжает жить, сосредоточившись на агентской деятельности и работая с такими молодыми талантами,

как, например, Наиль Якупов и Александр Гальченюк-младший. И конечно, когда он приезжает на большие турниры, упустить возможность пообщаться с ним — преступно.

Теперь, задним числом, особенно интересно читать оценки Профессора, данные по ходу турнира. Прилетел он в Сочи 14 февраля и пробыл до 17. В первом «периоде» разговор шёл в основном о нынешней жизни Ларионова. Хотя начали, конечно, с Олимпиады.

«СЕГОДНЯ ДИСЦИПЛИНА, ПОРЯДОК И КОМАНДНЫЙ ДУХ ВАЖНЕЕ ОТДЕЛЬНЫХ ЗВЁЗД»
— Только что Словения обыграла Словакию. Это не обесценивает разгром словаков американцами в первом туре? – вопрос Ларионову, прилетевшему на Олимпиаду накануне вечером.
— Сенсации – это то, чего мы ожидаем на Олимпийских играх. Они должны быть, и это делает Игры более интересными. Недооценивать тех же словенцев или кого угодно ещё – это прошлое. Сегодня хоккей стал немножко другим, и разница между игроками разных стран нивелируется. На первый план выходят дисциплина, порядок и командный дух, который обязательно должен быть создан. Это важнее отдельно взятых звёзд, какими бы яркими они ни были (что, собственно, более чем подтвердили последующие события на турнире. — Прим. ред.).

— Если НХЛ отпустит игроков в Пхёнчхан, там Якупов схлестнётся с другим вашим клиентом – американцем Гальченюком.
— Получается, так. А может к ним присоединится ещё пара российских игроков. (Улыбается.) Так что сегодня (разговор проходил за несколько часов до матча США – Россия. — Прим. ред.) для меня будет глобальная игра. За кого буду болеть? Являясь гражданином России, конечно, переживаю за наших пацанов. И надеюсь, что они дойдут до конца турнира.

Сегодняшняя игра для многих наших ребят будет принципиальна, поскольку они играют в НХЛ. Кроме того, идёт невольное сравнение того, что происходит там и у нас, в КХЛ. Мне тоже интересно посмотреть, как всё это будет выглядеть. Надеюсь, что наши ребята покажут добротный хоккей, в котором будет присутствовать фирменный российский стиль, но со всем лучшим из того, что энхаэловцы получили в Северной Америке.

— Кого-то считаете фаворитом Игр-2014?
— Нет. Пока только прилетел и никого не видел, а теоретически давать таких оценок нельзя. При этом знаю, как формировались канадская и американская команды. Знаю также всех шведов и финнов, но ещё не видел, как они выглядят как команда. А это, повторяю, главное.

Предварительные матчи для меня большой роли не играют. Всё начинается с четвертьфиналов, и там будут определяться те небольшие детали, которые делают ту или иную команду лучше соперников.

— Может всё-таки не улетите 17 февраля и посмотрите в Сочи плей-офф?
— Не получается. Мне надо лететь обратно в Детройт, у меня там много дел. Причём не агентских – лига-то закрыта. Сын после

операции на бёдрах только вышел на лёд, и мне нужно быть рядом с ним. Он, кстати, уже выше меня ростом. (Улыбается.)

"«ЭДМОНТОН» СРАЗУ СКАЗАЛ, ЧТО ЯКУПОВА МЕНЯТЬ НЕ БУДЕТ"
Разговор продолжился неолимпийскими темами. Ведь клиенты Ларионова-агента до Сочи не доехали.

— После завершения карьеры вы пытались работать функционером КХЛ, теперь – агент. Уверены, что это ваше? И получаете ли удовольствие от этой работы?
— Это для меня серьёзный вызов, потому что приходится брать карьеру молодого хоккеиста в свои руки. Постепенно вести его туда, куда я вижу. Это очень сложный процесс, который требует терпения, постоянного диалога с самим игроком, его родителями… Много нюансов, которые я сейчас, как агент, прохожу.

И мне это интересно. Когда видишь, что человек за год-два на твоих глазах становится профессионалом, — радуешься. Это то, чего хочу добиваться от своих игроков.

— Журнал The Hockey News включил вас, достаточно молодого агента, в число 100 самых влиятельных людей мирового хоккея. Наряду с Гэри Бэтменом, Александром Овечкиным и другими. Это в первую очередь из-за удачного драфта?
— Первый раз слышу. И не думаю, что дело в драфте, который был два года назад. И если включили сегодня, то это значит, что что-то происходит сейчас. В любом случае мне приятно общаться с клубами. Например, с Крейгом Мактавишем и Кевином Лоу из «Эдмонтона» (генменеджером и президентом клуба. — Прим. ред.). С Лу Ламорелло по Андрею Локтионову. С Марком Бержевеном (генменеджером «Монреаля», боссом Александра Гальченюка. — Прим. ред.), с которым мы вместе играли в «Детройте».

Не стараюсь использовать свой авторитет, потому что у нас идёт нормальный диалог. Основанный на дипломатии, потому что процесс становления игрока, особенно молодого, очень долгий.

— Не приходится ли вам себя ломать, поскольку, наверное, хороший агент должен быть бультерьером, чтобы выбивать для своих игроков из клубов серьёзные деньги?
— Если бы мне были интересны деньги, то занимался бы чем-то другим. Они для меня второстепенны. Может быть у каких-то других агентов есть некие бультерьерские способности, но я стараюсь дипломатическими методами влиять на становление игрока сегодня. И вижу его завтра.

— Год назад вы сказали: «Уверен, что Наиль Якупов будет на Олимпиаде». Что, по-вашему, не получилось?
— Сейчас мне эти вещи не с руки комментировать. Команда уже подобрана, люди просматривали и выбирали. В ней

собраны сильнейшие. Желаю ей успеха и надеюсь, что тот выбор, который был сделан, окажется правильным.

— Довольны тем, как складывается карьера первого номера драфта НХЛ 2013-го года?
— Конечно. Наиль – молодой парень, у него всё ещё впереди. Я сказал ему, что, как бы там ни было, жизнь продолжается: «Отдохни несколько дней – и опять за работу».

— В ноябре вы приезжали в Эдмонтон, разговаривали с Лоу и Мактавишем. Действительно был критический момент, когда Якупов мог оказаться в другом клубе? И как к этому относились вы – сами не подумывали о том, чтобы попросить обмен?
— «Эдмонтон» сразу поставил вопрос, что они его не меняют. Сказали: «Это наш игрок, и мы хотим, чтобы он был им многие годы». Поэтому все вопросы, которые были заданы тем же Мактавишу и Лоу, были сразу отброшены в сторону.

Для игрока, совсем ещё мальчишки, стала стрессом или, по крайней мере, крутым поворотом в судьбе смена главного тренера «Эдмонтона». Когда он играл у Ральфа Крюгера, тот понимал его с самого начала и давал шансы себя проявить. Да, у Наиля были моменты, когда и при нём он играл меньше, но шёл нормальный рабочий процесс.

— С Далласом Икинзом, который прежде не тренировал в НХЛ, отношения у него не сложились?
— Он вообще всё поменял. И привыкание к этому требовало времени. Контролировать эту ситуацию – не в моих силах. Надо было набраться терпения, чтобы и Икинз, и Наиль в чём-то поменялись, поняли ситуацию. Это взаимный процесс, и сейчас проблем не вижу. Буквально две недели назад был в Нью-Йорке, когда «Ойлерз» выиграли у «Рейнджерс», а Якупов в концовке забил победный гол. И все, включая самого Наиля, были очень довольны. А для меня это самое приятное — когда игрок счастлив.

— У Андрея Локтионова, похоже, в «Дэвилз» дела нынче не слишком ладятся, как и раньше в «Лос-Анджелесе».
— Тоже ведётся диалог – с Ламорелло. Надеюсь, у Андрея всё получится, потому что парень очень незаурядный. Знаю, что он будет играть и хорошо. Возможно, к 5 марта узнаем какие-то новости.

— Играть будет в том же штате?
— Не хочу спекулировать на эту тему, потому что у меня идёт хороший диалог с Ламорелло и парой других команд. Всё должно решиться буквально через пару недель. Если решится – хорошо, нет – будем ждать лета.

«ЕСТЬ ДАЦЮК. НЕТ РАСКРЕПОЩЁННОСТИ – НАПРОТИВ, КОМАНДА СКОВАННА»
Я столкнулся с Ларионовым нос к носу, выйдя из пресс-центра «Большого». Он направлялся в Дом ИИХФ (расположенный всё в том же дворце) на торжественную церемонию, посвящённую предстоящему открытию Российского зала хоккейной

славы на перестраиваемой территории ЗИЛа. Профессор – один из 150 человек, сразу же сюда включённых. Увы, далеко не всем из этих полутора сотен довелось дожить до момента, когда бы им вручили перстень одного из членов Зала.

Пока мы шли от пресс-центра к Дому ИИХФ, продолжили начатый двумя днями ранее разговор. Второй «период» был целиком посвящён ларионовским впечатлениям от Олимпиады.

— Как впечатления от очень разных матчей против США и Словакии, в каждом из которых дело дошло до буллитов – с противоположным, правда, результатом?
— Хорошо то, что стараются. Видно, что желание у ребят большое. Но насколько оно соответствует возможностям – вопрос. Пока я этого до конца не увидел. Фрагментами идёт хорошая игра, но она перемежается с игрой очень простой и посредственной.

Безусловно, выделяется Дацюк, который руководит действиями своего звена. В остальном пока всё идёт слишком просто и, я бы сказал, скованно (так же, собственно, дело будет обстоять до нашего вылета. — Прим. ред.). Нет той раскрепощённости действий, которая помогает поймать свою игру. Такую, с помощью которой можно было бы доминировать на льду. Её пока не вижу.

— Ожидали ли от Дацюка, что после травмы, не позволявшей капитану выходить на площадку целый месяц, он ко второй игре Олимпиады уже наберёт ход?
— Безусловно, ожидал. Потому что всё-таки он – мастер и человек очень опытный. А то, что не играл месяц, конечно, сказывается, но если за спиной есть мастерство и колоссальный опыт, то обычно игроку хватает дня-двух, чтобы быть готовым. Он ведь тренировался всё это время, а не сидел и ничего не делал. Поэтому – да, ожидал. И надеюсь, что у него есть силы и дальше так играть.

— Дацюк, по-вашему, оптимальный капитан? Спрашиваю у вас как у капитана сборной в Солт-Лейк-Сити.
— Думаю, из тех, кто сегодня есть в команде, — да. Он – самый заслуженный парень, наиболее опытный и возрастной игрок. Полагаю, это оптимальный вариант.

— Что бы в советские времена партнёры сделали с Радуловым после двух таких удалений в матче с США?
— Не знаю. Радулов – парень эмоциональный, и порой эти эмоции, как любят говорить в России, зашкаливают. Надеюсь, после этого он наберётся терпения, будет играть в более командный хоккей и забудет о своём эго (и это случилось. — Прим. ред.).

— Вячеслав Фетисов сказал, что на месте Билялетдинова посадил бы его на лавку после второго удаления. И не поставил бы на следующий матч с Норвегией.
— Если есть люди, способные его заменить, то – да, безусловно. Может быть, просто нет ресурсов для того, чтобы такое решение принять? Не знаю, что происходит внутри команды, но мысли возникают именно такие.

«ГЛАВНОЕ – КАК ИГРАЕТЕ САМИ. А ПРОТИВ ЕВРОПЫ ИЛИ СЕВЕРНОЙ АМЕРИКИ – НЕВАЖНО»
— Если главный тренер канадцев Майк Бэбкок в течение трёх первых матчей тасовал звенья по полной программе, пробовал всевозможные вариации, то Билялетдинов отыграл их одними и теми же сочетаниями от и до. Какой путь видится вам более перспективным?

— Мы же не можем брать всё у канадцев! (Слегка саркастически улыбается). У каждого тренера есть свой стиль. Тем не менее считаю, что когда есть возможность и вдобавок мы в двух матчах практически забить не можем, попробовать варианты всегда нужно.

Тем более что эти матчи — предварительные. И это ещё не та командная игра, которая должна быть в решающих встречах, невыполненная до конца картина, а лишь зарисовки. Тут экспериментировать не помешало бы. В моём понимании.

— Что бы вы поменяли, например, в большинстве? Передвинули бы Овечкина, на позиции защитника не набравшего ни очка, вперёд?
— В «Вашингтоне» он привык играть при численном преимуществе на этой позиции. И если бы Овечкин забил пару голов, то разговоров на эту тему не было бы. А так, может быть, и есть смысл попробовать что-то иное. Но в целом это для него, наверное, лучшая позиция.

Вероятно у Билялетдинова есть люди, которых он уже проверил и знает. А того же Войнова он видел мало. Да, выиграл Кубок Стэнли, играет неплохо в «Лос-Анджелесе», но когда тренер видел игрока считанное количество раз, то вряд ли может ему довериться до конца. То же, похоже, касается и Тарасенко, по отношению к которому я не вижу большого доверия.

Это естественно – молодой парень, ничего здесь не сделаешь. В любой команде было бы так. Дацюк тоже мало играл в 2002 году в Солт-Лейк-Сити, мы там с ним вместе были в четвёртом звене. Но если тебе шанс дали, то ты должен им воспользоваться.

— Как пока оцените работу Билялетдинова?
— Не оцениваю тренеров. Это не в моих правилах. У нас есть много экспертов, которые любят этим заниматься, но я уважаю тренерские решения. Наверняка он обдумал множество вариантов. У него было на это несколько лет.

— Хорошо, что Россия до финала не может соприкоснуться с командами из Северной Америки?
— Это не принципиально. Абсолютно. Невозможно гадать, кто и где будет. С кем бы ты ни играл – главное, как действуешь сам, а не кто против тебя (и вновь Ларионов, несмотря на общественное мнение, радовавшееся попаданию в «верхнюю» половину кубковой сетки, оказался прав. — Прим. ред.). Если играешь хорошо, вопросов не возникает, вне зависимости оттого североамериканская команда против тебя или европейская. А если плохо — проблемы возникнут с кем угодно. Шведы тоже думали, что всё шикарно, когда попали на белорусов в Солт-Лейке. Но поехали домой.

— С фаворитами для себя определились?
— Их по-прежнему пять – канадцы, американцы, наши, шведы, финны. И не считаю, что канадцы здесь самые сильные. Американская команда очень мощна, и это не случайно. Мы забываем об этом и всё время говорим: Канада – Россия.

— То есть, если США и Канада встретятся в полуфинале, на «кленовых листьев» вы бы не поставили?
— Ни на кого не ставлю. Они играют в схожем ключе, но в моём понимании американцы

помоложе и побыстрее, канадцы же – поопытнее и помастеровитее.

— Варламов или Бобровский?
— С вратарями – сложнейшая ситуация. Стараюсь туда не лезть. Могу сказать по нападающим, защитникам, но не по голкиперам. Оба сильны, и успех нашей команды во многом зависит от них. Всё зависит от правильного выбора. Наверное, решение, с кем идти дальше, будет принято после завтрашней игры с Норвегией (вот тут Ларионов ошибся, но лишь потому, что рассуждал логически. — Прим. ред.).

— Хорошо, что этот матч есть, чтобы какие-то вещи наиграть? Или лучше было бы отдохнуть?
— Наверное, хорошо, что он есть. Все беспокоятся о том, что происходит, о том, что мало голов забито. Возможно, нужен один матч, который даст возможен эту уверенность получить.

«ДЛЯ ФХР/КХЛ Я СТАЛ ЧУЖИМ»
Я знал, что после раннего в высшей степени закономерного и безнадёжного вылета сборной России с Олимпиады Ларионову найдётся что сказать. Причём нового, того, что не скажет никто другой. Именно так было в Ванкувере, когда мы с коллегой Славой Маламудом более получаса словно выслушивали первоклассную хоккейную лекцию Профессора о том, что случилось на той Олимпиаде – и с нами, и с чемпионами канадцами, и с финалистами американцами… С интереснейшими и неизвестными прежде фактами, поучительными историями, нетривиальными выводами.

Поскольку «живьём» Ларионова поймать в Сочи было уже невозможно, я связался с ним по электронной почте. Но на сей раз анализ происшедшего на Играх-2014 он решил оставить при себе. И объяснил мне это в трёх пунктах, которые разрешил привести в печати:

1. Моё мнение не повлияет на текущую и тем более будущую ситуацию в российском хоккее. К сожалению, я стал для ФХР/КХЛ чужим и говорю не то, что им хочется слышать.

2. По моему статусу NHLPA/ КХЛ Certified Agent некорректно высказываться об игроках, которые были включены в состав этой сборной. Для меня это обычный конфликт интересов, который в России почему-то игнорируется другими людьми.

3. Многое мной было сказано после Ванкувера, но так ничего и не поменялось…

В словах Профессора сквозили усталость и разочарование. Попытался уговорить его ещё раз, но в ответ прочитал следующее:

«Мне много чего хочется сказать, но делать этого не буду по той же самой причине, что никому это не нужно… Поэтому прошу меня не беспокоить по этим вопросам. Прошу прощения, что разочаровал, но меня заставил это сделать мой огромный опыт в хоккее и жизни».

Кстати, не вполне согласен с великим хоккеистом в том, что «так ничего и не поменялось». Глобально, в

том, как развивается российский хоккей и строятся взаимоотношения между федерацией и лигой, — безусловно, это так. Но собственно подготовка к Олимпиаде оказалась, на мой взгляд, совершенно иной.

Вспоминаю, например, как Ларионов рассказывал, насколько тщательно и детально готовились к Ванкуверу Канада и Америка, как месяцами не был дома исполнительный директор «кленовых листьев» Стив Айзерман, как была ему и его американским коллегам-соперникам известна каждая деталь о каждом хоккеисте каждой команды.

У сборной России по сравнению с Ванкувером теперь в этом отношении всё было иначе. Мы так и не узнали имён тех, кто тогда помогал тренерам-совместителям Вячеславу Быкову и Игорю Захаркину, не имевшим возможности хоть раз съездить за океан, с информацией об НХЛ. Теперь же, во-первых, Билялетдинов с генменеджером сборной Алексеем Касатоновым сами трижды – и подолгу – навещали Северную Америку и просмотрели десятки матчей, во-вторых, им помогали постоянно действующие скауты в лице наших бывших энхаэловцев Николая Борщевского, Игоря Кравчука и Алексея Яшина.

Кстати, в Сочи мне выпала возможность пообщаться с Борщевским о том, чем он занимался в этой роли. И вот что я от бывшего снайпера «Спартака» и «Мэйпл Лифс» за двое суток до четвертьфинала с Финляндией услышал:

«К своим обязанностям приступил в октябре. Большую часть времени находился у себя в Торонто, также „закрывал“ регион Детройта и Баффало. Просмотрел очень много матчей, следил за игроками как нашей сборной, так и соперников, за динамикой их состояния и передавал в штаб сборной полученные данные.

Мы с Игорем Кравчуком собирали полную информацию по каждому игроку каждой сборной, выступающему в НХЛ. Как только меня спросят, я должен быть готов дать определённые сведения даже по игрокам четвёртых звеньев различных сборных. И Билялетдинов обращает внимание не на общие моменты, которые понятны всем, а на небольшие вроде бы детали, которые могут сыграть решающую роль.

Также общался и с самими хоккеистами, и с представителями некоторых клубов, получая информацию о том, какое у ребят самочувствие, кто чем дышит. С тем же Пашей Дацюком контакт был со всех сторон – и Зинэтула Хайдарович с ним общался, и я. Конечно, он пропустил достаточно много, но, зная Пашу и его отношение к делу, лично я не сомневался, что он сможет подвести себя к старту турнира и покажет, на что способен.

Уже здесь, в Сочи, мы с Кравчуком занимаемся просмотром матчей соперников. например, США – Словакия, Канада – Финляндия. Те же финны, как показал матч с „кленовыми листьями“, играют в современный, подвижный и в то же время очень дисциплинированный хоккей,

позволивший не робеть против Канады. Команда Суоми всегда славилась чётким выполнением установки тренера, выдерживанием системы – такова она и здесь.

Как вскрыть Раска? Надо постоянно закрывать ему обзор, наносить скрытые броски. Если бросать этому вратарю открыто, заранее показывать свои намерения – не забьёшь. Обязательно нужна помеха, а также нацеленность на добивании. Если же говорить об обороне, то очень внимательно нужно следить за Селянне. Я видел и игры „Анахайма“, и матчи на этой Олимпиаде – он и в 43 остаётся большим мастером, действует здесь уверенно, и к его обезвреживанию нужно отнестись очень серьёзно».

ПРОФЕССОРА – ЗА «ОБЩИЙ СТОЛ»!
Итак, мы видим: Борщевский во многих вещах оказался прав, а работа на сей раз оказалась построена фактически так же, как и у главных оппонентов российской сборной. Другое дело, что полученными сведениями Билялетдинов правильно воспользоваться не сумел. Но это уже совсем другая история…

Возвращаясь же к Ларионову, надо сказать вот о чём. 5 марта состоится заседание исполкома ФХР, где будет принято решение по Билялетдинову (глобально уже очевидно какое, и остаётся только понять – уволят его сразу или уже после чемпионата мира в Минске в связи с отсутствием желающих сразу взвалить на себя эту ношу). Министр спорта Виталий Мутко – человек, к мнению которого после Сочи, мне кажется, следует прислушиваться, — заявил, что одним только кадровым вопросом всё ограничиться не должно: «Все знают о разногласиях между федерацией и КХЛ, так вот – пора садиться за общий стол и вырабатывать единую программу. Каждый по-своему любит хоккей, но по-своему же видит и его развитие. Мне кажется, мы должны прийти к одному знаменателю. Сумеем – к следующим Олимпийским играм появится надежда. Нет – увы».

Так вот: не позвать на этот «общий стол» Ларионова будет абсолютно преступно. Потому что в обсуждении того, как после третьей кряду безмедальной Олимпиады нашему хоккею жить дальше, должны участвовать все лучшие умы этого вида спорта, в какой бы стране они ни жили. Кстати, Владимир Путин после Сочи-2014 упомянул именно об этом факторе: «К сожалению, у нас по миру многие разъехались. Это неплохо, потому что у нас

свободная страна. И это примитивно, может быть, звучит, но это так, это же специалисты высокого класса, рабочая сила, а рабочая сила, как известно, ищет места для своего наилучшего применения. Сейчас, я считаю, в нашей стране вот такие условия для наилучшего применения высококлассных специалистов если не полностью созданы, то создаются, создаются энергично, и мы абсолютно конкурентоспособны с нашими партнёрами в других странах. Многие возвращаются – и спортсмены, и тренеры. После Олимпиады мы получили согласие ещё некоторых специалистов вернуться».

Думаю, получить согласие Ларионова вернуться на постоянной основе сложно. Но полновесно включить его в дискуссию о переустройстве нашего хоккея – реально и необходимо.

Во времена Александра Стеблина меня, например, разочаровывало и возмущало то, что изгоем для родного хоккея сделали такого незаурядного, неравнодушного, порядочного и глубоко мыслящего человека, как партнёра Ларионова по легендарной пятёрке Алексея Касатонова. Много лет он жил в Нью-Джерси и лишь руководил своей детской школой в регионе Нью-Йорка. Теперь генменеджер СКА, слава богу, при деле, но в касатоновской роли ныне оказался Ларионов, чья агентская деятельность – далеко не то, чем должна ограничиваться в хоккее такая личность. Да и Вячеслав Фетисов где-то в стороне – сенаторства и курирования «Адмирала» для фигуры его масштаба, полагаю, явно недостаточно.

Фраза людей уровня Ларионова «Я стал для ФХР/КХЛ чужим» в будущем не имеет права быть актуальной – вот один из главнейших уроков провала в сочинском хоккейном турнире. И если 5 марта или чуть позже за «общим столом» не окажется в том числе и Профессор, а ФХР и КХЛ продолжат своё бессмысленное и беспощадное противостояние, значит, всё в нашем хоккее поползёт по тому же замкнутому и порочному кругу.