Интересная получается ситуация. Хоккеисты бились, как могли, сражались до конца – их судить и наказывать вроде бы не за что. Тренерский штаб во главе с главным тренером работали, как могли. Что тренеры будут делать и какую игру ставить — всё это мы досконально знали, и ничего нового или неожиданного не получили. К ФХР вообще никаких вопросов быть не может, сравните то, что было при Стеблине, посмотрите, что есть сейчас. Владислава Третьяка не то что наказывать нельзя, а пора бежать за медалью. Все пахали, все старались, но ничего не получилось. Всем спасибо, будем работать дальше, не так ли?
Когда вы делаете ремонт в своём доме, оцениваете ли вы работу бригады строителей по количеству затраченных усилий? Или всё-таки по конечному результату? Возможна ли такая ситуация, чтобы какая-нибудь комиссия приняла, скажем, жилой дом без двух подъездов по той причине, что строители, дескать, все старались, но у них опять ничего не получилось? Но они очень старались, не спали, не жрали и уродовались на стройке, как бобики, поэтому дом необходимо принять.
Почему-то давать оценку работы всех звеньев, включённых в механизм олимпийского хоккея, мы должны по тому, кто и как старался. Хотя в повседневной жизни эта оценка допускается разве что для детей дошкольного и младшего школьного возраста. «Не надо Владика ругать, да, он читает по слогам, но он очень старается, поэтому поставим ему четыре».
Скажите на милость, когда вы делаете ремонт в своём доме, оцениваете ли вы работу бригады строителей по количеству затраченных усилий? Или всё-таки по конечному результату? Возможна ли такая ситуация, чтобы какая-нибудь комиссия приняла, скажем, жилой дом без двух подъездов по той причине, что строители, дескать, все старались, но у них опять ничего не получилось? Но они очень старались, не спали, не жрали и уродовались на стройке, как бобики, поэтому дом необходимо принять.
Оценка по вложенным усилиям возможна лишь в одном случае: когда это оценка добровольной помощи. Никто человека не звал, он сам вызывался, сам пришёл, засучил рукава. Что-то сделал, получилось – хорошо. Не получилось – ну ладно, он старался, спасибо за помощь. Так, в принципе, и оценивались все тренеры сборной до Вячеслава Быкова, поскольку работали либо на общественных началах, либо за символические деньги. Теперь ситуация иная.
Всем интересно, почему это Билялетдинов мгновенно не подал в отставку после позорного олимпийского результата. Всё очень просто: в различных СМИ уже не раз проскакивала заработная плата нынешнего главного тренера сборной – около двух миллионов евро в год (в частности, цифру эту обнародовали «Известия» в интервью с Виктором Тихоновым). Таким образом, до окончания нынешнего контракта, то есть до 31 мая 2014 года Зинэтула Хайдарович должен получить зарплату за три месяца. Что-то около 500 тысяч евро без вычета налогов. Вы представляете себе в наше циничное время сумасшедшего, который добровольно откажется от полумиллиона
Он превратил искрометную атаку нашей национальной команды в то, что болельщиками называется аббревиатурой, не требующей расшифровки – в УГ. Чёрт с ним, после Ванкувера мы были согласны даже на это, лишь бы получить результат. Но в итоге – и игра УГ, и результат, который можно описать теми же самыми буквами. Команда разучилась забивать, но при этом хорошо обороняться так и не научилась. При Быкове и Захаркине сборная могла себе позволить вольности в обороне, постоянно имея в запасе два-три гола. При Билялетдинове игра сборной стала игрой на нервах, игрой «на тоненького» — причём с любым соперником, будь то сборная Словакии или даже Норвегии.
евро, причём прописанных в контракте? Ну и что из того, что свою работу он полностью провалил, причём дважды подряд – на чемпионате мира и на Олимпиаде. Да гори оно всё синим пламенем, в конце концов! Стыд глаза не выест, можно даже ещё раз постыдиться в Минске, зато деньги никуда не денутся.
Считать чужие деньги, как известно, последнее дело. Но тут вопрос в другом: за что они были заплачены? Ведь получается, что вне зависимости от своего отношения к отечественному хоккею каждый житель России, включая пенсионеров и младенцев, ежегодно скидывается по рублю на зарплату главному тренеру хоккейной сборной. Что же сделал Билялетдинов за «трёшницу» от каждого из нас, или за 5,5 миллиона евро, полученных им с момента прихода в сборную?
Во-первых, он превратил некогда весьма приличную атаку нашей национальной команды в то, что болельщиками называется аббревиатурой, не требующей расшифровки – в УГ. Чёрт с ним, после Ванкувера мы были согласны даже на это, лишь бы получить результат. Но в итоге – и игра УГ, и результат, который можно описать теми же самыми буквами. Команда разучилась забивать, но при этом хорошо обороняться в решающих играх так и не научилась. При Быкове и Захаркине сборная могла себе позволить вольности в обороне, постоянно имея в запасе два-три гола. При Билялетдинове игра сборной стала игрой на нервах, игрой «на тоненького» — причём с любым соперником, будь то сборная Словакии или даже Норвегии.
И ведь всё это лежало на поверхности ещё задолго до Олимпиады. Потому что даже неспециалистам понятно: идеальная игра в обороне требует времени на сыгранность всех звеньев. Времени, которого у Билялетдинова в «Ак Барсе» было полным-полно, а в сборной не было и не могло быть по определению, что бы ни делали с нашими календарями. Мы ругаем наше звёздное нападение, забросившее в Сочи за пять матчей аж 12 шайб, но не надо забывать, что Дацюк, Малкин и Овечкин впали на Олимпиаде в когнитивный диссонанс. Не могли не впасть. Потому что с них требовали побед, требовали забивать, но при этом заставляли все силы бросать на оборону собственных ворот, предельно упрощать свои действия в нападении и «избавили» в чужой зоне от поддержки своих защитников.
Два с половиной года нас убеждали, что таков сейчас современный хоккей. И мы верили или пытались этому верить. А тех, кто начинал сомневаться, тут же по голове била санкциями ФХР, влёт разрывая многолетние партнёрские отношения с целыми изданиями или делая персонами нон грата в Новогорске отдельных журналистов. И всё это – с ритуальными шипениями: «Дайте Билялетдинову спокойно поработать!», «Не нагнетайте обстановку вокруг сборной!..»
А в Сочи мы с удивлением увидели, что современный хоккей совсем другой. Что защитники сплошь и рядом забивают с пятака, что ведущие команды не только отбиваются всей пятёркой, но и атакуют так же. Что прессовать соперника начинают в момент потери шайбы, прямо у чужих ворот, а не мчатся судорожно
В Сочи мы с удивлением увидели, что современный хоккей совсем другой. Что защитники сплошь и рядом забивают с пятака, что ведущие команды не только отбиваются всей пятёркой, но и атакуют так же. Что прессовать соперника начинают в момент потери шайбы, прямо у чужих ворот, а не судорожно мчатся в свою зону. Что современный хоккей это тотальный хоккей на всей площадке, к которому в НХЛ наши игроки давно привыкли. А вот к тому, что проповедовал и чему учил сборную Билялетдинов, привыкнуть так и не смогли. И что всем ведущим командам без всяких двухнедельных пауз, лимитов и сломов календаря хватает времени на то, чтобы сделать из сборной команду, подчиненную одной цели, а у нас со всеми «сделали всё, что могли» времени не хватило.
в свою зону. Что современный хоккей — это тотальный хоккей на всей площадке, к которому в НХЛ наши игроки давно привыкли. А вот к тому, что проповедовал и чему учил сборную Билялетдинов, привыкнуть так и не смогли. И что всем ведущим командам без всяких двухнедельных пауз, лимитов и сломов календаря хватает времени на то, чтобы сделать из сборной команду, подчиненную одной цели, а у нас со всеми «сделали всё, что могли» времени не хватило. То, что на ура проходило в КХЛ четыре-пять лет назад, все эти «кто кого пережмёт-пересидит», вся эта игра в ожидании чужой ошибки, все эти откаты и отсидки вдруг оказалось анахронизмом. Всё это использовалось, но не более как фрагментарно, в зависимости от счёта и оставшегося времени. Но никто из лидеров не играл так от стартового вбрасывания до финальной сирены.
Можно, конечно, в очередной раз сказать, что «хоккей – игра» и «в отдельном матче всякое может случиться». Но если это игра, давайте работать на заводах и играть, а также тренировать на общественных началах. Если «в отдельном матче всякое может случиться», то почему это сплошь и рядом случается именно с нашей сборной, а когда даже не случается, то мы с лучшими форвардами мира проскакиваем в считанных миллиметрах от этого?
Сейчас нашу постолимпийскую картину можно описать так. Мы решили сделать капитальный ремонт в своей квартире. Поскольку средства имеются, наняли не таджиков, не молдаван-шабашников, а нашли солидную и дорогую фирму с хорошими рекомендациями. И теперь ходим по квартире, смотрим на свисающие по углам обои, покосившиеся двери и вспученные полы, а нам говорят, что они старались. И мы должны ещё заплатить причитающиеся по контракту полмиллиона евро, чтобы они, может быть, в мае сделают то, что мы хотим. А может и не сделают, но снова будут стараться. Так может, действительно лучше было таджиков нанять, которые за 50 тысяч «деревянных» и харчи сделали бы, как минимум, не хуже? Вот и в Сочи: есть такое подозрение, что если бы Билялетдинов просто не мешал, дал бы ребятам самим разобраться, что и к чему, и в какой хоккей играть, то сыграли бы, как минимум, не хуже. А то и финнов бы прошли.
Как старается Билялетдинов, и на что он уже расстарался, всем по итогам Олимпиады понятно. Тут впору вести речь не о профессионализме и дилетантстве, а о вредительстве и саботаже. Потому что к главному соревнованию четырехлетия, к домашней Олимпиаде, было угроблено всё, что было сделано раньше, и ничего хотя бы минимально идентичного не было предложено взамен. И тут уже поздно и бесполезно говорить с исполнителями. Тут надо брать за грудки подрядчика и въедливо спрашивать, куда уже делись 5,5 миллиона евро и на что он собирается потратить оставшиеся 500 тысяч.
Потому что слово «старались» при таких результатах как-то плохо сочетается с суммой в 5,5 миллиона евро. С этой суммой хорошо сочетается слово «профессионализм», но им в последнее время в нашей хоккейной сборной даже и не пахнет.
«Мы старались...»