Одни во время совершенно непривычной 17-дневной паузы посреди сезона смогут хорошенько отдохнуть и набраться новых сил на концовку регулярного чемпионата, другие же полетят за океан, где примут участие в турнире, довольно странном с точки зрения нормальной энхаэловской жизни. Краткостью своей и нелепостью формата он превосходит даже не слишком уважаемые в Северной Америке чемпионаты мира, однако же те, кто на него едут, готовятся всемерно и соглашаются считать главным соревнованием четырёхлетия.
Нет, впрочем, не все соглашаются. Опрос тут был, маленький такой блиц-опрос отобравшихся в Сочи – что, дескать, они предпочли бы выиграть в первую очередь: олимпийское золото или Кубок Стэнли? Иные отшучивались, кто-то этот вопрос давно уже для себя решил, а кого-то, напротив, он ставил в тупик – люди долго думали, тщательно взвешивали все за и против, просили помощь зала и звонок другу и всё равно отвечали: «Не знаю». Лучше всех сказал Александр Овечкин. За точность цитаты не ручаюсь, но смысл такой: когда я играю на Олимпиаде, я хочу выиграть золотую медаль, а когда в плей-офф НХЛ – кубок Стэнли.
Вот настоящий спортсмен! То есть, я так понял, если бы ему вдруг пришла блажь сыграть на первенство двора, неважно – московского или вашингтонского, в тот момент такая игра тоже стала бы для него главной. Суть хоккея, суть происходящего
Даниэль Альфредссон, 41 год
на льду (а не вокруг него) не меняется от того, как вы турнир назовёте: олимпийским, вселенским или как-то ещё. Мы вот никак не можем абстрагироваться от вбитых с детства в голову отвлечённых понятий (отвлечённых от хоккея) самого разного порядка – начиная от патриотизма и заканчивая турнирной значимостью того или иного матча. И когда собственно игра стоит выше этих понятий – это пример подлинной преданности хоккею. За преданность в НХЛ есть даже специальный приз, который, я надеюсь, Александр рано или поздно получит, хотя те, кто его придумал, тоже ведь находились в плену этих самых мещанских (убейте, не могу придумать другого слова) представлений. Честный человек, например, может ведь и обидеться, если ему выписать премиальные за то, что он никогда не врёт. Или мужику, защитившему девушку от хулиганов, вручённый за это орден будет ни к чему. Настоящее уважение (и самоуважение) не имеет и не может иметь материального эквивалента.
И тем не менее никуда от принятых в мире норм и представлений не деться, хоккеистам в том числе. Особенно тем, кто заканчивает карьеру. Так или иначе, они соразмеряют свой хоккейный век с олимпийскими циклами. 41-летний Даниэль Альфредссон, почти два десятилетия надевавший форму «Оттавы» и разругавшийся с ней прошлым летом (из-за того, что клуб нарушил джентльменское соглашение, по которому шведский капитан отыграл предыдущий сезон за символическую зарплату, и не предложил ему достойных условий), не уехал домой, в Швецию, и не повесил коньки на гвоздь, а принял решение пробиваться в сочинский состав через «Детройт». Теему Селянне отложил собственные проводы ещё на сезон в том числе и для того, чтобы в 43 года сыграть на своей шестой Олимпиаде. Не говоря уже о тех, кто давно покинул Национальную хоккейную лигу, но не оставил последнюю олимпийскую надежду. Это я про Петра Недведа (42 года), у которого перерыв между двумя Играми составил, получается, 20 лет и десятки тысяч километров (в Лиллехаммере-94 он играл за Канаду), и Сандиса Озолиньша (41), который четыре года назад решил дать дорогу молодым и поехал в Ванкувер менеджером сборной Латвии, но, видимо, остался не удовлетворён результатом и теперь сам покажет этим молодым, как надо играть на Олимпиадах.
При всей коммерциализации и политизированности современных Игр магия слова «олимпийский» остаётся притягательной и воплощает высокую спортивную мечту. Может быть, и даже скорее всего, для вышеупомянутых игроков Игры в Сочи станут лебединой песней, хотя вот Селянне
Петр Недвед, 42 года
рассчитывает ещё сыграть и в финале Кубка Стэнли, и, судя по турнирному продвижению «Анахайма», шансы у него есть. Кстати, не знаю уж почему, но канадцы-американцы в массе своей считают, что и на Играх-2014 Селянне вместе со сборной Суоми очень даже способен стать чемпионом. Если суммировать мнения насчёт будущего победителя, высказанные в североамериканской прессе за последний месяц, больше всех голосов соберёт именно финская команда.
А вот Яромир Ягр. Он отнюдь не самый молодой в перечисленной компании (42 ему исполнится во время олимпийского турнира), но говорить о нём, как о собирающемся сказать последнее слово ветеране, даже как-то не очень удобно. Ярдо сейчас идёт первым в списке бомбардиров «Нью-Джерси» с колоссальным отрывом – 44 балла против 29 у Патрика Элиаша, которому, к слову, 37 лет, но тут об окончании карьеры и вовсе речи нет: у Патрика только нынешний контракт с «Девилз» действует до лета 2016 года. Когда-то (а именно – в 2006 году) ходил анекдот про Криса Челиоса, что он будет выступать на Олимпиадах за сборную США до тех пор, пока не сможет закончить за сборную Греции. Крису было тогда 44, и, между прочим, он дотянул до следующих Игр (то есть до 48), но конкретно сезон-2009/10 ему не удался, и в Ванкувер его не взяли.
До чего дотянет Ягр? В нынешнем сезоне он потихоньку отодвигает вниз в исторической таблице бомбардиров НХЛ то Марио Лемье, то Стива Айзермана, то Марка Мессье. И кто знает, как далеко он в конечном итоге зайдёт. В текущем же чемпионате, сохранив прежнюю динамику, Яромир может выйти на результат в 67 очков (плюс-минус), а ведь за всю историю лиги 60-балльный рубеж в возрасте за 40 преодолевали всего семь игроков. А в возрасте за 41 – только двое: Горди Хоу и – в позапрошлом сезоне – Селянне.
Кстати, вот Хоу – старшие болельщики помнят – приезжал в Москву на суперсерию-74 в составе сборной Всемирной хоккейной ассоциации уже абсолютно седым, отметив своё 46-летие. И выходил на лёд вместе с двумя сыновьями. А потом ещё пережил саму ВХА и последний свой энхаэловский сезон (15 шайб, 26 передач!) и закончил 52-летним.
Яромир Ягр, 41 год
Это, согласен, исключительный пример, но в той же сборной ВХА были такие люди, как Бобби Халл, Ральф Бэкстрём или Джон Маккензи, которые по советским меркам считались хоккейными долго-долго-долгожителями. Ведь в самой сборной СССР не было никого старше капитана Бориса Михайлова, который во время серии справил всего лишь 30-й день рождения.
Времена, скажете, были другие, и хоккей другой. Да, наверное, так, но вот в нынешней команде России, спустя 40 лет, возрастной потолок всё равно ниже, чем в любой другой из ведущих европейских сборных (хотя у Канады и США он ещё ниже). Нет в ней Сергея Гончара. А к следующей Олимпиаде, глядишь, не будет уже Павла Дацюка или Андрея Маркова, какими бы выдающимися хоккеистами они ни были. Не знаю, почему-то я всегда болею за возрастных игроков – может, привыкаешь к старым кумирам, а может, имеет место соображение, что у молодых ещё будет время, они ещё своё возьмут. И это не только про россиян. Жаль, что не приедет в Сочи Саку Койву, сам отказавшийся от места в команде в пользу молодых, несмотря на то что в нынешнем «Анахайме» он на очень и очень хорошем счету. Жаль, что объявил на днях о завершении карьеры Вацлав Проспал, у которого в этом сезоне не сложилось дальнейшее сотрудничество с «Коламбусом», из-за чего он и не попал в олимпийский состав. Безумно жаль, что уже фактически ушло казавшееся вечным поколение замечательных словацких мастеров, и не увидим мы больше ни Миро Шатана, ни Павола Демитру, ни Рихарда Зедника. И всё-таки мне кажется, что в Сочи старая гвардия ещё скажет своё слово. И это будет не лебединый крик хоккейной души, а подлинный игровой шедевр. Да не один.
Иначе просто не может быть.
Теему Селянне, 43 года