— Как матчи со шведами в Минске повлияли на ваше настроение?
— Мы определённо сделали большой шаг вперёд как команда. Появилась уверенность, игроки стали осознавать: белорусы могут многое и способны на многое, а создание классной дружины — не фантастика. Всё возможно, всё в наших руках. Очень важно, что у нас уже сформировался профессиональный коллектив: не набор игроков, а команда объединяющаяся, реализовывающая единую, чётко прописанную тактику. Игроки знают, что надо делать, как помогать друг другу, не выходя и в этом желании за рамки прописанного плана, установленных взаимодействий. Это уже замечательно.
— Но нехватка гипотетических «первых скрипок» по-прежнему ощущается?
— Вынужден сказать: да. Есть проблемы с тем, чтобы остро атаковать, грамотно реализовывать большинство, опасно бросать по воротам соперников. Или защитники. К сожалению, есть острейший дефицит в этом амплуа. Сборная нуждается в новой генерации исполнителей. И я очень доволен, что у меня с коллегами есть выбор среди молодых ребят, которые очень хотят расти в мастерстве, выступать на самом высоком уровне, защищать честь страны на Олимпиадах и чемпионатах мира. Да, сейчас они иногда ошибаются, не выдерживают напряжения психологически и физически, но этот путь надо обязательно пройти. Это учёба, это необходимый процесс. Но сегодня об оптимуме
Кари Хейккиля
мы можем лишь мечтать. Будь иначе — были бы другие результаты в баталиях со шведами. Но мы надеемся, что сборная ещё усилится и в команде появятся «первые скрипки».
— То, как вы видели сборную в середине апреля, скажем, в январе, совпадает с тем, что вы имеете на самом деле?
— Сейчас мы ждём четырёх сильных белорусских форвардов — Угарова, Демагина, Калюжного и Грабовского. Отслеживаем выступление в розыгрыше Кубка Стэнли Костицыных. Появятся в расположении команды эти игроки — автоматически больше внимания будем уделять реализации большинства: пять на четыре, четыре на три. Конечно, работа идёт и сейчас, есть уже определённый повод для оптимизма — шведам сумели забросить в первом матче. Но здесь, как вы понимаете, надо существенно прибавлять. В решающие моменты ответственных баталий голы в большинстве имеют огромное, предопределяющее результат значение.
— Можно сказать, что сейчас вы делаете работу, которой, возглавляя клубы, нагружали игроков в июле-августе?
— В принципе, да: аналогичное расписание занятий, тот же методический подход. Жёсткий период в пять-шесть недель. Сейчас ещё компактнее, но риск не успеть что-то сделать из обязательной, необходимой программы подготовки практически отсутствует. Мы всё успеем. В этом уверен — нормально работаем, без срывов.
— Тренаж такого рода — утомителен и монотонен. Порой он сопровождается эмоциональными взрывами, какими-то выяснениями отношений на высоком градусе…
— У нас такого нет: несмотря на усталость, накопившуюся после клубного сезона, в команде хорошая, продуктивная рабочая атмосфера. Однако надо понимать, что у каждого игрока своя история, с которой он приехал в расположение сборной. Кто-то тренировался жёстко, кто-то работал в более вольготном режиме. Поэтому приходилось разбираться в физическом состоянии подопечных, чтобы понимать, какую давать нагрузку.
Это позволит шагнуть вперёд в нашей совместной деятельности. Но для того чтобы выстроить систему в физической подготовке, надо как минимум два, а ещё лучше три года сотрудничества. Однако в любом случае доволен тем, как удаётся закладывать базу.
Кари Хейккиля
— Пожалуй, за исключением одной тренировки, когда команда работала на площадке конькобежного овала, организационные накладки вас не преследуют?
— Да, это так. У меня нет причин для недовольства. Тем более что и генеральный менеджер Владимир Сафонов, и босс федерации всегда рядом, всегда в контакте.
— Одна из ментальных бед белорусского хоккея заключается в том, что в ситуациях, когда можно бросить по воротам, но есть и вариант отдать передачу, игроки в девяти случаях из десяти решаются лишь на пас.
— Это для меня не новость. Хорошие игроки, многое умеют, ещё больше могут уметь. Но с бросками — их количеством и качеством — есть объективные сложности. Вы правы: есть возможность — надо бросать. И вообще быть агрессивнее в чужой зоне. Мы уже увидели, как играют те же шведы: втроём лезут на пятачок, ловят моменты добивания, постоянно угрожают бросками. В большинстве их форварды перекрывали видимость нашим вратарям. Ещё один важнейший нюанс. В сборной мало игроков, способных выиграть позицию перед воротами, а значит, не боящихся вести там силовую борьбу. А ведь если разбираться досконально, то мы быстро придём к выводу: неважно — идёт сильный или не очень сильный бросок от синей линии при игре в большинстве. Главное, что шайба летит на ворота, и закрытому вратарю тяжело среагировать на любую угрозу. У нас есть хоккеисты, которые любят «стрелять» по воротам. Степанов хочет бросать и забивать, Угаров, Калюжный могут забивать, у Демагина хороший кистевой бросок. Это хоккеисты, которые играют в первом-втором звеньях своих команд, выходят на лёд в большинстве.
— При этом нет в составе полузащитника, который бы исполнял на синей линии функции и плеймейкера, и снайпера.
— Согласен. Нет Салея… Я на Руслана очень надеялся, когда принимал сборную. На его лидерские качества, незаурядное мастерство, в том числе и
Кари Хейккиля
при действиях на синей линии. Но что тут сделаешь — скорблю вместе со всеми близкими Руслана и болельщиками. А команде действительно нужны новые вожаки. К сожалению, белорусские защитники мало играют в большинстве в своих клубах КХЛ. Только у Денисова и Коробова есть кое-какой опыт. У Стасенко вовсе были проблемы с игровой практикой.
— Так, может, использовать схему с четырьмя нападающими, особенно если в сборную приедут все, кого ожидают?
— Посмотрим, посмотрим… Пусть приедут. Моё большое желание — сформировать две бригады большинства.
— Два красноречивых эпизода. Один — рейд Китарова и гол во второй встрече. Другой — голевая возможность в концовке первого матча у Мелешко, которую он не реализовал, и после команда упустила победу. Акцентировали внимание Дмитрия на том моменте?
— Самое важное то, что голевые возможности у нас были. Если бы такого момента не возникло, тогда бы я сказал, что это проблема. Мы работаем каждый день, чтобы знать, что мы делаем после синей линии, как проводим каждую атаку — кто поедет сразу на ворота, кто будет располагаться повыше. Думаю, ребята уже понимают наши требования всё лучше и лучше. И пример тому — тот самый гол Китарова, который, увидев ситуацию, рванул между двоих защитников — получился гол. Понимание приходит через тренировки.
— Какая ваша формула состава на чемпионат мира: вратари-защитники-нападающие?
— Будем использовать максимальную квоту, учитывать возможность дозаявки. В Финляндию поедут 3 вратаря, 9 защитников и 14 нападающих. Не забываем, как уже говорил, о Костицыных. К сожалению, в «Нэшвилле» прекрасно играет мой воспитанник — голкипер Пекка Ринне. Когда был за океаном, то просил его войти в моё положение. Но что-то парень пока не идёт навстречу мне и белорусской сборной (смеётся).
— Предположим, Ринне исполнит вашу шутливую просьбу и поможет вам заполучить на чемпионат мира братьев Костицыных. Также присоединится к команде и Грабовский. Как намерены решать проблему использования энхаэловцев: определить их в одно звено или в разные?
— Когда мы встречались с ребятами, обсуждали эту тему. Ведь может случиться такая ситуация: парни проведут всего пару тренировок с командой, а затем придётся играть. Им нужно было ответить, с кем у них есть взаимопонимание. Мы не хотим проводить эксперименты, чтобы какой-то игрок сначала попал в первое звено, потом — во второе и так далее. Грабовский в этом плане молодец — сказал сразу, с кем у него хорошие контакты. И это нормально. Мы уже планируем, куда поставим Михаила, когда он будет готов играть.
Кари Хейккиля
Окончание следует.