В команде его ценили за универсальность — при необходимости он мог сыграть и в защите. На седьмом десятке Юрий Фёдорович бодр, весел и так же предан хоккею, как и 35 лет назад, когда стал одним из главных творцов первой в истории бронзы «Трактора» в чемпионате СССР.
Встреча с ветераном произошла, что называется, в «намоленном месте» — дворце спорта «Трактор» на ЧТЗ. Юрий Фёдорович был точен, как его передачи и броски 30 лет назад, и появился вовремя. Первым делом он улыбнулся и представился, хотя второе было явно излишне. Разговор получился очень весёлым. После некоторых историй невозможно было сдержать смех. Нехарактерная для интервью с ветеранами деталь — особой ностальгии в словах Юрия Шумакова не было. Для него хоккей — это не прошлое. Он живёт им и по сей день.
КОПЕЙСК, КУБОК ВЕТЕРАНОВ И ПОЖАРНАЯ МАШИНА
— Сейчас я уже на пенсии. Работаю в школе, которую открыл Анатолий Картаев в Копейске. В городе лет шесть не было хоккея. В 2008 году у нас закончился контракт с «Казахмысом», который мы тренировали. Когда вернулись в Челябинск, мэр Копейска Михаил Конарев попросил нас возродить у них хоккейную школу. Мы начали набирать детей. Набрали ребят с улицы и стали заниматься. В первые два года было тяжело. Стадион там старый, ещё 60-х годов. Воды не было, нечем было лёд заливать. Приезжала пожарная машина, и мы из шланга заливали воду. Потихоньку стали ремонт делать. Отремонтировали раздевалки, провели электричество. А в этом году уже зарегистрировали хоккейную школу имени Анатолия Картаева.
— В Копейске недавно сменился мэр. Как Вячеслав Истомин относится к школе?
— Мы с ним встречались. Он сказал, что поддержит нас. Денег в Копейске мало. Нет крупных предприятий, которые могли бы спонсировать хоккей. Раньше были шахты, а сейчас многие из них погибли. Но Истомин обещал нам поддержку и сказал, что собирается в ближайшие два года сделать хотя бы один крытый каток с искусственным льдом для детей на 200-300 зрителей. Посмотрим, как это будет решаться.
— Как ваше самочувствие? В хоккей играете?
— Да, продолжаем играть за ветеранов. В 2004 и в 2008 году ездили в Канаду и там выиграли Кубок Ветеранов, который разыгрывается раз в четыре года. Там играют по возрастам, начиная с 35 лет. В 2004 мы ездили в категории «50+», в 2008 — «55+». 2 марта поедем играть уже в группе «60+». В нашей
«Трактор» против ЦСКА
подгруппе 13 команд. Мы едем как профессиональная команда из тех, кто играл в «Тракторе» на уровне мастеров. А есть и любительские команды. Знаю, что из России будет девять команд из Москвы, Санкт-Петербурга, Уфы, Казани, Екатеринбурга.
БРЕЖНЕВ, «АРИЭЛЬ» И УНИВЕРСАЛИЗМ
— Вы провели рекордные 19 сезонов в «Тракторе». В чём секрет такого долголетия в одном клубе?
— Никогда не задумывался о том, чтобы установить рекорд. Просто играл, работал, тренировался. Вот так и получилось. У меня ещё один сезон был до «Трактора», когда я служил в армии. Это было сразу после института, и играл я за СКА (Свердловск). А так, конечно, вся жизнь прошла в родном «Тракторе». Приходилось играть и в защите, и в нападении. Когда не хватало игроков, меня ставили в оборону. Но душа всегда лежала к атаке. Пять сезонов я был капитаном команды, один год — лучшим бомбардиром. Так вот вся в жизнь и прошла в хоккее.
— Наверное, самым запоминающимся был тот самый бронзовый сезон 1976/77?
— Конечно. Это же было впервые. В основном, наверху были такие гранды, как ЦСКА, «Спартак», «Динамо», «Крылья Советов», «Химик». Кроме нас из провинции, по-моему, только «Торпедо» (Горький) и СКА (Ленинград) медали выигрывали. А потом мы выиграли. Для нас это было как взять золото.
— Матчи со столичными командами были особенными?
— Да, особенно с ЦСКА. Когда мы играли с ними в Москве, на игры всегда приезжал Брежнев. Он любил хоккей и нашу команду в том числе. Мы в то время дружили с нашим легендарным ансамблем «Ариэль». Хотя мы все челябинские, но чаще встречались то в Москве, то в Ленинграде. У них были концерты, а мы прилетали на игры. Мы к ним ходили на выступления, они к нам (смеётся). Один раз мы встретились с ними на Тургояке. У нас там были сборы, а они отдыхали. И в перерывах между тренировками они играли для нас. У нас была очень тесная дружба с Лёвой Гуровым, Борисом Каплуном, Валерием Ярушиным. Жизнь тогда была интересная, но трудная для наших семей. Мы всё время были на сборах. Раньше забирали на базу за два-три дня до игры. Только прилетишь, на пару часов забежишь домой, а вечером уже тренировка и база. Приходилось по телефону общаться с родными.
— В то время такие команды, как «Динамо» (Рига), «Торпедо» (Горький), «Химик» (Воскресенск) запоминались чем-то? У них был свой почерк?
— Конечно. В Риге начал работать Виктор Тихонов. Уже там он опробовал игру в четыре пятёрки. Раньше-то играли в три пятёрки, а четвёртая была запасная. У Риги была большая работоспособность. В Горьком тоже была сильная сыгранная команда.
АЛКОГОЛЬ, КРОССЫ И СБОРНАЯ СССР
— Ваш коллега по «Трактору» тех лет Леонид Герасимов в своем интервью сказал, что Анатолий Михайлович Кострюков научил вас жить «по-московски». Что это значит?
— (После паузы.) Как бы вам сказать… Наверное, быть понахальнее, понаглее. Чтобы играть в хоккей, не надо быть простенькими, деревенскими парнями. Надо быть городскими. Кострюков наладил игровую и бытовую дисциплину. Коллектив у нас был сформирован еще при Викторе Столярове.
Средний возраст команды был 27-28 лет, то есть самый расцвет для спортсменов. Состав был отличный. Почти все из той команды потом стали тренерами. Причём работали и со сборными, и в высшей лиге, и в КХЛ. Цыгуров и Белоусов до сих пор тренируют. Это говорит о высоком уровне и большом игровом потенциале, который у нас был.
Я вам даже вот что расскажу. В том сезоне в предпоследнем матче мы сыграли вничью в Горьком с «Торпедо» 3:3 и обеспечили себе бронзу. Естественно, отметили это дело, а утром полетели на следующую игру в Саратов. Там продолжили отмечать. Саратовские ребята узнали и обрадовались: «О, классно, „Трактор“ гуляет — завтра мы их возьмём тёпленькими». Мы вечером вышли на тренировку. Кострюков на нас посмотрел, оценил. Троих не допустил до занятия. Остальные как могли — крепились, бегали, выполняли упражнения. Потом он нам устроил взбучку, мол, только попробуйте проиграть — я вам накручу хвосты. Подействовало. Мы собрались и выиграли 6:2. Это говорит о том, что была очень сильная команда, раз даже алкоголь нам не помешал.
— В целом-то как в команде было в отношении алкоголя?
— Секрета нет. Когда сидишь на сборах, играешь, так и некогда пить. А когда отпускают домой, конечно, хочется и с друзьями пообщаться, и дома побыть с женой, с детьми. Так что ночью мы разрывались. Дали ночь — надо её на полную использовать. Выпивали. А потом приходили, всё выгоняли, выпаривали из себя в сауне. И опять шли игры. Все себе чуть-чуть позволяли. И курило полкоманды. Конечно, накладывали за это штрафы.
— Говорят, при Кострюкове были особенно тяжёлые предсезонки...
— Раньше почти все проводили большие предсезонные сборы. Мы по полтора месяца готовились на земле. С первого июля и до середины августа. Соревновались между собой, кто больше кроссов пробежит. Доходило и до 18-20 километров. Почти два часа бежали. Это было самое трудное. Летние сборы прошёл — сезон закончился (смеётся).
При всех тренерах так было. Всё же работали по одной методике. И при Столярове, и при Кострюкове, и при Цыгурове. Менялись только подбор игроков, дисциплина и тактика. Многих хоккеистов у нас забирали. Уходили Сергей Бабинов, Сергей Макаров, Сергей Стариков, Александр Тыжных. Да и из «Трактора» пятёрка могла бы играть в первой сборной. Но раньше такой был принцип, что если ты играешь не в Москве, то в сборную тебе не попасть. Надо было выступать на три головы выше москвичей. А игроки у нас были такие же, ничуть не хуже, чем в ЦСКА. Нас звали, но мы не уходили. Может быть и зря.
— А почему не уходили? Там ведь и деньги были лучше, и в сборную дорога открывалась.
— Не знаю. Как-то мы здесь играли, играли и играли. Хотели, было, в Ригу уехать, но в последний момент нас отговорили.
Юрий Шумаков
КАНАДА, НОЧНЫЕ КОСТРЫ И КГБ
— До матча в Горьком была важная игра дома с рижским «Динамо». Помните, как она сложилась?
— Прошло уже 35 лет, и всё немного стёрлось в памяти. Конечно, помню, как Цыгуров забивал гол. Прошёл красную линию, бросил, и вратарь не спас. Он тогда сравнял счёт. Это надломило Ригу, и мы смогли выиграть 4:2. Тот матч был определяющим. Мы весь чемпионат боролись именно с ними за третье место. Тогда все сыграли здорово. И даже на следующий год могли повторить, но там у нас немножко не получилось.
— После матча в Горьком какие были чувства? Понимали, что это исторический момент?
— Нет, просто радовались. А осознание значимости пришло позже, когда кончился сезон, прошло награждение, начались подарки, приветствия. Это был настоящий праздник. Нас чествовали во дворце, дарили подарки, устроили банкет. Мы были очень благодарны болельщикам. Раньше, чтобы билет купить, люди ночами в очереди стояли, костры жгли, чтоб согреться. Достать билетик считалось как получить банкноту.
К тому же три первых команды уезжали в Северную Америку. И мы поехали и провели восемь игр с командами фарм-клубов НХЛ. И мы тогда стали единственной командой, которая выиграла все восемь матчей. В первых играх было тяжело: такой перелёт, другой континент, непривычные площадки. У нас один хоккеист был, не буду называть его фамилию, в первом матче отдал пас, расслабился и думает: «Какой я хороший». В это время канадец ему как врежет. Он поднялся, доехал до скамейки, сел на лавочку и говорит мне: «Да на фиг мне эта дублёнка нужна?» (смеётся.) Раньше же когда ехали куда-то всегда покупали то, что у нас было в дефиците.
— Ответить канадцам не было желания?
— Конечно, отвечали жёстко, но драк не было. С нами были руководители делегации из Москвы, и от завода. И сотрудники КГБ были с командой. За всем следили, куда пошли, с кем говорили, как себя вели.
ЧАСТУШКИ, ГОСТИНИЦЫ И ПРОЧИЕ НЮАНСЫ
— Рассказывают, у вас тогда в команде ходил сатирический «боевой листок».
— Да, было, было. Была редколлегия — Сергей и Николай Макаровы. Перед игрой рисовали шаржи, частушки придумывали. Про меня: «Ему бы в цирке гнуть ломы, а он играет там, где мы». И ещё: «Как-то Шуму подпустили, что-то там не
Юрий Шумаков сегодня
помню, сделал он там два завала и сказал, что время мало» (смеётся). И так про каждого. Главные заводилы были Валера Аровин, Владимир Пыжьянов, Юра Валецкий. Всегда подкалывали друг друга, шутили. Когда была задержка в аэропорту, от скуки делали так: привязывали на ниточку рублей пять, бросали на дороге и ждали, когда кто-нибудь за ней наклонится. А потом к себе её тянули. Весело было, как во всех коллективах. Жили как большая семья. Раньше не было такой текучки в командах. Перед сезоном появлялись новые игроки. Кто-то заканчивал — на их место приходили новички. Играли лет по 10-12 в одной команде. Знали друг друга вдоль и поперёк. И с другими командами дружили: с «Автомобилистом», горьковским «Торпедо». Но на площадке уже друзей не было. Играли по-настоящему. После братались, целовались, обнимались.
— В то время преимущество своего поля играло большую роль?
— Да. В городе у команды была своя база, где можно было отдохнуть, подготовиться. А на выезде жили в гостиницах. Там, бывало, соседи гуляли, пили, кричали, не давали поспать. Случались задержки с самолётами, переездами. Конечно, была разница между игрой дома и на выезде. Но, с другой стороны, в гостях все играли более раскрепощённо. А дома очень хотелось победить, захлёстывали эмоции, и из-за этого случались поражения. Но со временем это перестало иметь значение. Ко всему привыкаешь. Мы же обыгрывали ЦСКА и в Москве, и дома. Конечно, это был праздник, когда побеждали такие команды. В первые годы, когда я ещё был молодой, мы получали от них по 11-12 шайб. Потом сидишь на разборе — и спрашивают: «А как забили 12-й гол? Да нет, это 11-й». Их так много было, что не могли разобраться. Но постепенно становилось всё лучше, лучше и лучше, а потом и победы пришли. Не было уже страха перед этими клубами.
— После 1977 года команда не выигрывала медали до начала 90-х. Почему?
— Чтобы выиграть медали, всё должно сложиться: грамотные тренеры, хорошие игроки, дружный коллектив, отсутствие травм. Много нюансов. Когда хотя бы одного элемента не хватает, уже не получается хорошо выступить.
— Сейчас за «Трактором» постоянно следите?
— Конечно. Почти на всех играх бываем. Ветеранам выделяют бесплатные абонементы. Там встречаемся, общаемся и продолжаем жить в хоккее.
— Как считаете, «Трактору» сейчас под силу повторить или даже превзойти ваше достижение?
— Конечно, под силу. Но надо, чтоб сложилось очень много факторов. В основном судьбу матчей решают первые две пятёрки. Любая травма одного игрока — и всё, равноценной замены ему нет. Многое зависит от того, как подойдёт «Трактор» к плей-офф. Все ли будут здоровы, на какую команду попадём? Конечно, с любой командой в плей-офф придётся трудно. Но одно дело «Югра», другое — «Амур». Длинные перелёты тоже могут сказаться. Хоккеисты «Амура» уже к этому привыкли, а нам тяжело будет. В этом году команда у нас очень сильная, есть все шансы повторить хотя бы бронзу. Мы, ветераны, от всей души желаем «Трактору» как можно лучше выступить и радуемся их победам.
«Трактор» образца 1977 года