Показать ещё Все новости
Высшая мера
Максим Лебедев
Высшая мера
Комментарии
По меркам законодательства КХЛ нападающий "Автомобилиста" Алексей Симаков получил если не высшую меру, то уж точно максимальный срок. Почему наказание оказалось таким суровым?

Вся история человеческих

В истории с двухлетней дисквалификацией форварда «Автомобилиста» Алексея Симакова попытка разобраться в том, кто больше виноват — сам хоккеист или его бывший клуб, неминуемо приводит к хорошо известному ответу, лишь подчёркивающему первый абзац: «Оба хороши!»

взаимоотношений — как глобальных, так и вполне локальных — учит нас тому, что, когда начинают грохотать пушки и ездить танки, а равно когда в семье в ход идут скалки и сковородки, искать правых бесполезно. Виноваты все. Другое дело, что виноваты в разной степени, кто-то больше, кто-то меньше. Но искать обряженных в белые одежды праведников бессмысленно — их нет. И не может быть. Потому что если бы такой праведник существовал, ситуация не достигла бы подобной степени накала.

В истории с двухлетней дисквалификацией форварда «Автомобилиста» Алексея Симакова попытка разобраться в том, кто больше виноват — сам хоккеист или его бывший клуб, неминуемо приводит к хорошо известному ответу, лишь подчёркивающему первый абзац: «Оба хороши!» И начать можно с того, что если бы Алексей продолжал бы играть так, как это было, когда его приглашали в сборную, когда он накручивал защитников соперников «пачками» и блистал в каждом матче — он бы играл в СКА или «Магнитке» и не знал бы никаких забот.

Но мы начнём с конца и попытаемся разобраться, почему Континентальная лига предприняла по отношению к нему такую драконовскую меру. Которая, на первый взгляд, совершенно не соответствует тяжести совершённого хоккеистом «преступления». Подумаешь, подал в суд на выплату недовыплаченного — да таких судов у нас в стране ежедневно происходит тысячи. И ни к кому после не применяют такие «расстрельные» меры.

А ведь применяют. Много ли у нас в стране, да и во всём мире прецедентов, когда работник, подавший в суд на работодателя, остаётся у него работать? Вне зависимости от того, выиграл ли он в суде или проиграл. Вне зависимости от того, по какой причине был подан иск. Просто никакой компании не нужна «бомба», которая в любой момент может рвануть.

Договорённость эту можно описать одной фразой: «Ребята, мы платим вам очень хорошие деньги, оказываем вам бесплатно целый ряд социальных услуг, а за это вы добровольно принимаете на себя некоторые ограничения ваших гражданских прав». Договорились? Договорились. И КХЛ стартовала.

А ещё — никому не нужен живой прецедент поражения компании, который на глазах других работников жив, здоров и радуется жизни.

В истории с Алексеем Симаковым ситуация усугубляется ещё и тем, что своим исковым заявлением, вроде бы совершенно локальным, поданным против конкретного клуба, он нанёс удар по всей системе КХЛ. Противопоставил её Конституции и федеральным законам. А такого противопоставления ни один подзаконный акт, коими, с точки зрения нашей системы, является и регламент, и Коллективное соглашение, никогда не выдерживал. Слишком уж разные весовые категории.

Внутреннее законодательство Континентальной лиги представляет собой не что иное, как добровольную договорённость ограниченного числа людей. Их немало, но по сравнению с населением России совсем немного: восемь сотен хоккеистов, Молодёжная лига, клубное руководство, чиновники, профсоюз — едва ли до пяти тысяч дотянет. Договорённость эту можно описать одной фразой: «Ребята, мы платим вам очень хорошие деньги, оказываем вам бесплатно целый ряд социальных услуг, а за это вы добровольно принимаете на себя некоторые ограничения ваших гражданских прав». Договорились? Договорились. И КХЛ стартовала.

Какие имеются в виду ограничения? Отсутствие тех же свободных переходов до определённого возраста, возможность быть обмененным в любой момент, отпуск в строго определённое, а не в желаемое время — в общем, ограничений немало. Но они с лихвой компенсируются зарплатой, совершенно не сопоставимой со средней российской заработной платой.

Ещё одно ограничение: все споры рассматриваются внутри лиги. Для чего создана многоуровневая «судебная» система: дисциплинарный комитет, арбитраж и так далее. Можно до хрипоты спорить о том, насколько эта система хороша. Точно так же, как у нас третье десятилетие идут бесконечные споры о российской судебной системе. Критиковать её можно бесконечно, но другой-то нет.

А вот выход за пределы этой системы, попытка решить что-то в гражданском суде может означать только одно. Что такому «выходцу» нравятся имеющиеся у него права, прежде всего в части хорошей зарплаты. Но не нравятся налагаемые вместе с этой зарплатой ограничения.

Как бы ни совершенствовались со временем законы Континентальной лиги, как бы ни старались их максимально «синхронизировать» с федеральным законодательством, внутренние законы всегда будут проигрывать внешним. И будут от них отличаться. Потому что федеральное законодательство «заточено» под большинство: под тех, кто работает с понедельника по пятницу, с 9.00 до 18.00 с перерывом на обед и имеет 24 дня ежегодного оплачиваемого отпуска. А хоккеисты у нас относятся к меньшинству — к такому же, как Вооружённые Силы, МВД, МЧС. У которых и рабочий день не лимитирован, и выходные бывают далеко не всегда, и отпуск редко попадает в бархатный сезон. И там разговор короткий: тебе что-то не нравится? Снимай погоны и ищи себе другую работу. Почему же у КХЛ должно быть по-другому?

Алексей Симаков, а точнее — его агент, не добившись нужного результата (правомочного или нет — мы, в «Чемпионат.ру», судить не берёмся) в «судебной системе» КХЛ, вышел за её пределы. Чем уже нарушил внутренние договорённости. Вот и последовал от лиги соответствующий ответ: снимай, Лёша, погоны (сиречь коньки и форму) — и ищи себе другую работу. Что же тут несправедливого?

Но и это ещё не всё. В исковом заявлении Симакова в гражданский суд речь шла об определённой сумме. Причём сумме по его старому контракту — то есть тому, что действовал до принятия Антикризисных соглашений.

Именно поэтому форвард «Автомобилиста» Алексей Симаков и получил такую мощную дисквалификацию. Лига просто не могла поступить иначе хотя бы из-за инстинкта самосохранения. Потому что Симаков поставил под удар само её существование.

Тем самым вольно или невольно торпедировались сами соглашения. Которые с точки зрения Конституции и федерального законодательства не лезут ни в какие ворота, но это был единственный способ выживания всей лиги. То есть этим иском в случае его удовлетворения создавался страшный прецедент. Снижение зарплат коснулось в разной степени около 70-80 процентов игроков КХЛ. И каждый из них на основании «дела Симакова» мог бы пойти в гражданский суд и истребовать от своего клуба разницу между нынешней зарплатой и старой, докризисной. Нетрудно представить, к чему бы могло привести подобное.

Именно поэтому форвард «Автомобилиста» Алексей Симаков и получил такую мощную дисквалификацию. Лига просто не могла поступить иначе хотя бы из-за инстинкта самосохранения. Потому что Симаков поставил под удар само её существование.

Осознанно поставил или нет? На этот вопрос ответ есть: да, осознанно. Потому что и в руководстве лиги, и в руководстве «Автомобилиста», как мы видим из интервью, хоккеисту неоднократно говорили: мол, Лёша, одумайся, не делай этого, получишь по самое «не балуй». Но он предпочёл пойти до конца. Это не может не вызывать уважения с точки зрения крепости его гражданской позиции. Но не может вызывать опасений в вопросе дальнейшего существования КХЛ.

И не ЦСКА притянул лигу к этому судебному разбирательству, как нам пытается это представить сам Симаков и его сторона. Это они притянули лигу, заставив её защищать свои законы.

Такие несовершенные с точки зрения федерального законодательства. Но других-то у нас нет.

Комментарии