В среду началось то самое углублённое медицинское обследование молодых хоккеистов клубов КХЛ, которое лига наметила после гибели 19-летнего нападающего «Авангарда» Алексея Черепанова. А сегодня, в четверг, в лечебно-реабилитационном центре Росздрава журналистам показали, как это всё происходит.
Фоторепортаж «Чемпионат.ру» из медицинского центра КХЛ.
Как уже было объявлено, первым делом будут обследованы 67 молодых игроков в возрасте до 19 лет. Особое внимание после трагедии Черепанова — сердечно-сосудистой системе. Руководитель созданного медицинского центра КХЛ Николай Дурманов, в прошлом руководитель российского антидопингового агентства, рассказал журналистам об обследовании, которое теперь будет регулярным и всеобщим: со следующего сезона оно станет обязательным для всех хоккеистов, а те, кто его не пройдёт, просто не будут допущены до соревнований. Вся эта программа носит название «Медицинский паспорт КХЛ».
Антидопинговый паспорт, «паспорт крови», позволит и без допингконтроля чётко понять, честный спортсмен или нет. Иногда ведь это может быть, оказывается, и феномен. «Например, один финский гонщик, который от природы имел такую кровь, как будто он свежедопингован этим утром. Такие вот удачные гены. Всех обыгрывал», — рассказал Дурманов.
— Элитный спорт, а особенно хоккей, — это профессии экстремальные. Проверять спортсменов нужно так же тщательно, как космонавтов — чтобы уберечь их от проблем. Именно этим мы сейчас и занимаемся, — объясняет Дурманов. — Во-первых, нужно понять, какое состояние здоровья у наших спортсменов, и второе – антидопинговый паспорт".
Во многих видах спорта антидопинговый паспорт — вещь обязательная. Это данные для каждого — как кровь человека ведёт себя, не было ли искусственных попыток стимулирования, какой уровень гормонов, не было ли попытки этот уровень поднять. В биатлоне, лыжных гонках, велосипедном спорте, конькобежном спорте такие антидопинговые паспорта приняты законодательным образом, на добровольной основе их применяют многие легкоатлеты. «Мы решили, что и в российском хоккее такие паспорта обязательны», — говорит Дурманов.
В результате у КХЛ будет сформирована медицинская база данных. Эта информация будет засекречена и предоставляться только врачам клубов. И не просто констатация факта, а ещё и рекомендации. «Эти рекомендации будет давать пул самых квалифицированных врачей нашей страны, настоящие медицинские монстры, самые продвинутые медики и учёные. Они согласны с нами работать», — заверяет Дурманов.
Кроме того, это должно служить делу поиска будущих звёзд. «Из кого может вырасти новая Исинбаева или новый Фелпс? Одна из задач таких баз данных – поиск таких феноменов, которые потом будут великими спортсменами», — заявляет Дурманов.
В отдельных случаях будет делаться даже генетический портрет спортсмена, когда речь идёт о ряде заболеваний, например, внезапной сердечной смерти. Есть специальные генные маркеры, по которым можно определить — этот человек из группы риска или нет. «Через 4-5 лет генетический анализ будет рутинным даже при банальном назначении препаратов для лечения повышенного артериального давления в обычных поликлиниках. Это примерно то же, что мобильные телефоны. Ещё 15 лет назад это была редкость, а теперь у каждого по два», — говорит Дурманов.
Важнейшая тема работы медицинского центра КХЛ — борьба с допингом. Пока хоккей «не самое химизированное место на мировом спортивном ландшафте», но примерно известно, что ловить. «Если спортсмен, тренер, врач знают, что в их распоряжении находятся современные легальные способы повышения работоспособности, ускорения восстановления за допинг они просто не возьмутся», — считает Дурманов.
Зато антидопинговый паспорт, «паспорт крови», позволит и без допингконтроля чётко понять, честен спортсмен или нет. Иногда ведь это может быть, оказывается, и феномен. «Например, один финский гонщик от природы имел такую кровь, как будто он свежедопингован этим утром. Такие вот удачные гены. Всех обыгрывал», — рассказал Дурманов.
— Как вы думаете, Черепанов применял запрещённые препараты? – последовал доктору наук естественный вопрос.
— Стероидные препараты приводят к более раннему развитию атеросклероза. Но в случае с Черепановым, по-моему, этого не было. Поэтому говорить о том, что Алексей принимал какие-то препараты я не могу.
Ещё одна важнейшая тема – стероидный профиль. «Хоккеисты — народ очень крепкий, и поэтому у них очень часто ложный позитивный допингконтроль, показывающий высокий уровень тестостерона. И начинаются подозрения, отстранения, разговоры, обследования. А на самом деле перед нами просто обычный крепкий хоккеист. Слово „мачо“ не совсем подходит, но что-то в этом роде. Так вот мы сможем пометить таких людей, чтобы им не трепали нервы на допинг-контроле», — говорит Дурманов.
Дурманов так же сказал, что КХЛ работает в тесном сотрудничестве с РосАДА, которое с 1 февраля начнёт тотальный контроль КХЛ. До этого момента планируется в тесном сотрудничестве с РосАДА составить «паспорта крови».
Заведующий отделением спортивной реабилитации центра Росздрава кандидат медицинских наук Владимир Преображенский сказал, что в НХЛ спортсменов так не обследуют, как это теперь будет в КХЛ.
— То, что проводит КХЛ, это здорово! Это позволит исключить такие страшные случаи [как с Черепановым], — говорит Преображенский. — Могу точно сказать, что в НХЛ спортсменов так не обследуют. То, что вчера мы нашли трёх спортсменов с определённой патологией — это благодаря методикам, которые мы использовали. Мы уверены, что через год-два американцы захотят обследовать своих спортсменов у нас. Хоть и далеко, но зато лучше.
— Как вы думаете, Черепанов применял запрещённые препараты? – последовал доктору наук естественный вопрос.
— Стероидные препараты приводят к более раннему развитию атеросклероза. Но в случае с Черепановым, по-моему, этого не было. Поэтому говорить о том, что Алексей принимал какие-то препараты, я не могу.
— А что вы скажете насчёт «внезапной смерти»? Бывает такое?
— Внезапная смерть бывает. Причины её… (пауза). Это и называется «внезапная смерть», когда мы не знаем причин. Мы видим достаточно большое сердце, видим, что что-то случилось, а причину найти не можем.
— Сколько раз должен хоккеист проходить медицинское обследование?
— Два. Перед началом соревновательного процесса и где-то в середине сезона, на фоне нагрузок. Потому что показатели меняются, и часто спортсмены попадают в стадию перетренировки, когда у них появляются достаточно серьёзные нарушения ритма сердца.
— В принципе, тут ничего нового, мы проходили обследование каждый год, — собрался с духом один из парней, «109-й» — на вид совсем молоденький, а на вопрос, как его зовут, напрягшись, ответил: «Сто девять!». — Просто здесь оно более углублённое.
— Но это правильное решение. Потому что нужно избежать повторения таких трагедий, — быстро добавил.
— В группе риска молодые или более возрастные хоккеисты?
— К сожалению, более опытные. Потому что количество заболеваний у них увеличивается после 30-и лет. Такому спортсмену трудно объяснить, что он не здоров, редко кто это понимает. Молодые спортсмены тоже подвержены заболеваниям, но чаще — врождённым.
— Хоккеист может сам чувствовать, что с ним что-то не то?
— Конечно чувствует, но — скрывает. Трудно вымучить из спортсмена жалобу, потому что у них колоссальные контракты. И они всегда говорят, что проблем нет, а на самом деле…
— Чем обследование в вашем центре отличается от тех, кто проводят клубы?
— Тем, что мы проводим компьютерную экранографию, мы смотрим сердце амбулаторным способом. Проводим нагрузочный тест и ультразвуковое исследование. В сочетании это позволяет выявить целый ряд патологий. Вчера мы на одном исследовании заподозрили патологию, на другом подтвердили и дальше диагноз оказался на поверхности. Такого обследования эти хоккеисты не проходили до этого ни разу. А о том, что происходит в клубах, мне вообще говорить не хочется. Недавно к нам пришёл спортсмен, который рассказал, что нагрузочный тест у них состоял из того, что он отжался 20 раз от пола, у него померили давление и сказали, что всё нормально. Сами понимаете, да?..
— Если будут найдены серьёзные отклонения, при которых нельзя спортом заниматься? Что делать?
— Мы дадим максимум рекомендаций, а КХЛ потом будет решать, что делать. Очень большое количество заболеваний позволяет заниматься спортом. Очень редко говорим, что всё.
Храниться база данных состояния здоровья игроков КХЛ будет самым серьёзным образом, и, как сказал Дурманов, «взламывать бесполезно». Ведь речь идёт не только о медицинской этике, но и о коммерческой информации. Действительно, наблюдая за обследованием игроков, журналисты не увидели и не узнали ни одного имени и фамилии. Каждому хоккеисту присвоен специальный код. Только этот код видят врачи и только с этим кодом будут попадать данные в общую базу. И только два человека в КХЛ смогут свести этот номер и сопоставить его с фамилией.
Сами ребята сидели у кабинетов центра очень тихо и выглядели настороженно. У всех — перемотанная бинтом правая рука. Улыбок мы почти не увидели. Когда на камеру их по номерам вызывали на процедуры, они вскакивали как ужаленные… Бедные, подумалось…
Говорили ребята тоже односложными предложениями, сдержанно и немного дрожащим голосом. Наверное, это большое количество журналистов плюс проверка наложили отпечаток на впечатлительных игроков. Всё же впервые — такое массовое обследование.
— В принципе, тут ничего нового, мы проходили обследование каждый год, — собрался с духом один из парней, «109-й» — на вид совсем молоденький, а на вопрос, как его зовут, напрягшись, ответил: «Сто девять!». — Просто здесь оно более углублённое.
— Но это правильное решение. Потому что нужно избежать повторения таких трагедий, — быстро добавил.
— Насколько остро стоит проблема здоровья хоккеистов?
— Я думаю, большой проблемы нет. В большинстве всё в порядке.
— Можно обойтись без таких исследований?
— Можно, но для полной уверенности лучше их проводить.
Результаты обследования в этот день не оглашались. А днём ранее была проверена первая группа из 20 человек, и у целых трёх были обнаружены проблемы. «У трёх были обнаружены проблемы с сердцем, у двух из них достаточно серьёзные. Факт остаётся фактом — стратегия КХЛ себя оправдала, все эти проверки проводятся не зря, это стало ясно уже в первый день», — говорит Дурманов.
— Если вдуматься, то процент, конечно, жуткий, — сказал по этому поводу Преображенский. — Но у одного из них врождённая патология, с которой он сможет заниматься, но под наблюдением врачей. А двое из 20 — это получается уже 10 процентов. Но давайте пока не будем делать выводов, дождёмся всех результатов обследования.
— Какого характера отклонения?
— У одного пациента, как я уже сказал, патология врождённая. У двух – приобретённая. Чем грозит? Мы будем наблюдать. Потому что там где есть нарушение ритма сердца, нужно советоваться с врачами-кардиологами. Есть хирургические пути, которые позволяют избежать нарушения ритма сердца. Я надеюсь, что ни один спортсмен, у которого мы выявили или выявим патологию, не прекратит заниматься хоккеем.
«Это не значит, что мы будем списывать этих спортсменов. Они попадут в руки кардиологов, эндокринологов, очень опытных врачей, которые в конечном итоге вынесут вердикт – перед нами отклонение, которое можно скорректировать, или перед нами проблемы, которые исключают занятия профессиональным спортом. Это лучше, чем ждать самих проблем», — резюмировал Дурманов.