«Бомбардирская импотенция» — такой «диагноз» поставили себе после встречи с нами чехи. Что сказать нам самим после финнов? Почему чехи, кстати, — которые одним единственным четвертьфиналом с Россией могли реабилитироваться, по обыкновения своему, за всё, что было до, — «провалились», их главный тренер пан Гадамчик честно на пресс-конференции, сидя по левую руку Быкова, сам, сразу и честно признал: ошиблись, начав играть с Россией в её хоккей .
На самом-то деле сейчас, в Москве, с Россией, пану Гадамчику просто не удался тот «финт ушами», какой удался год назад в Риге, с Россией же. Тогда чехи, «хлопнув» нас в овертайме, добрались потом аж до финала. Мы же нынче в финале не оказались.
Наш главный тренер Быков, сидя по левую руку от мистера Вестерлунда после полуфинала, признал, что, — в ситуации совершенно аналогичной, только это мы на месте чехов оказались, а Быков на месте Гадамчика, — всё было сделано нами правильно. Правда, потом, говорят, оговорился, что, вроде как, это его, Быкова поражение.
Не возьмусь рассуждать на эту тему по той простой причине, что и помощник Быкова Игорь Захаркин после того матча одним журналистам вратаря Ерёменко просто «замочил», посетовав на то, что «эх, жаль Набоков не долетел», мы б, его, мол, хоть прямо с трапа самолёта вместо этого… [Ерёменко] поставили. А другим, вроде, наоборот, Ерёменко поддерживал и жалел.
Но в общем и целом, наш тренерский штаб никаких ошибок за собой не признал. Его, правда, позиция, что и «к ребятам никаких претензий нет». Прежние наставники нашей сборной «ребят» «валили» после поражений за милую душу, а тут своих не «сдают». Во всяком случае, публично, перед камерами и микрофонами.
— На вскидку — ничего, — отвечал Быков уже после «бронзового» матча на вопрос, что бы он поменял, если бы мог, по ходу чемпионата в том, что было им сделано. — Ничего бы не стал менять. Мы спокойно можем смотреть себе в глаза… перед зеркалом… потому что всё правильно сделали.
Поскольку далёк от мысли, что больше Быкова и Захаркина во всём этом понимаю, — иначе бы, наверное, был на их месте — вопросов тут не имею. Я, — честно признаюсь, — в тактических глубинах практических тренерских замыслов, в их теоретических концепциях «идеальных команд» ни фига не шарю.
Но, как понимаю, никакого варианта, кроме как продолжать «ломить» — не забьём сейчас, так потом забьём, — в запасе у нашего тренерского штаба просто не было. Мы весь чемпионат провели по принципу «против лома нет приёма». И это правильно! Ведь у нас был этот самый лом – наше лучше и звезднее всех нападение. Но как только мистер Вестерлунд достал свой «пыльный мешок»… Весь наш тренерский штаб так и провёл весь тот матч с этим мешком на голове. И отсутствие даже попыток что-то в игре поправить (на протяжении целых двух перерывов и двух периодов) может говорить только о том, что никаких запасных вариантов просто не было.
Вопрос как раз в этом! Мы выиграли на чемпионате всё, за исключением одного, самого важного на тот момент матча.
И только не надо про несправедливую формулу – победа всегда справедлива, что в очередной раз (сколько там, за последние-то годы?) доказано канадцами. Финны как-то что-то тоже на формулу не жаловались. Так что это всё – просто отмазки. Впрочем, это как раз не к Быкову. «Почему НХЛ – самая лучшая в мире лига? – это нашему главному вопрос про формулу таки задали. — Потому что там есть плей-офф. И внутри российского чемпионата он должен быть, чтобы ребята к нему были готовы».
Но дело не в готовности, но в том, что не было запасных ходов, как не было и «запаса» у нашей сборной как такового. И вот тут не нужно быть ни прожжённым хоккейным тактиком, ни великим теоретиком, — журналистом можно быть, чтобы пальцы просто позагибать. У нас и перед плей-офф оставались ровно три нетронутых дозаявочных «слота». Использован один – на Брылина, и уже по ходу плей-офф – ещё один, на Корнеева. Но на место каждого травмированного в плей-офф можно беспрепятственно дозаявлять кого-то другого, вплоть до «за два часа до начала последнего матча». Это означает, что целых четыре места в сборной у нас добровольно оставались пустыми. При том, что Морозов ещё с Украины играл на уколах, Зиновьев с рукой мучался, Счастливый тоже переносил травму на ногах. Но их, болезных, гнали и гнали на лёд без передышки в тех же «проходных» матчах «групповух», при том, что народ только «отсеивали» — как по ходу Мозякина.
В итоге на последнюю, «бронзовую» игру Россия выходила вообще без одного форварда в заявке (!), а Маркова заменил оставшийся единственным полевым запасным никогда не игравший на чемпионатах мира Корнеев.
Вот это для меня так и остаётся самым большим вопросом — почему «запаса» никакого себе Быков и Захаркин не оставили изначально, отчисляя всех? Сёмина и Курьянова, Мирнова и Кайгородова? Кольцова, наконец? Нужно ли быть великим теоретиком хоккея для того, чтобы просто знать, в конце концов – Кольцов сильнее Корнеева? Хотя для того, чтобы «профи третьего звена» (три Кубка Стэнли на этом съевший) Брылин оказался в первом звене – наверное, именно теоретиком нужно и быть?
Отдельная тема про прежде вечно «не сборного» Ковальчука. У Быкова Илья действительно стал «сборным», командным игроком – и Быков просто всё объяснил насчёт того, что Илью просто надо правильно использовать. Но в то же время, и с той же эффективностью, наш тренерский штаб, по сути, вольно или невольно слепил из Овечкина того самого прежнего Ковальчука, используя Овечкина не на том явно месте, на каком его надо использовать – в четвёртом звене, да на подхвате у первого (под конец уже). Зато в первом звене был Брылин. Почему?
Конечно, «закладываться» на столько, — и таких! – травм по ходу турнира было бы, наверное, перестраховкой. Но – не закладываться вовсе? Конечно, Морозов – потеря непереоценимая, но, опять же, в отсутствие всякого «запаса» она, очевидно, стала смертельной – казанской тройки, которая играла «первую», в одночасье не стало вовсе, а вариант исправления ситуации был выбран самый неудачный. Который, опять же, продиктован был, как понимаю, отсутствием «запаса». Замкнутый круг, который мы сами же себе и замкнули.
Но, в конце концов, дело даже и не в этом, поскольку хоккей – есть хоккей, и всяко в нём бывает. Факт в том, что был проигран тот самый единственный во всём чемпионате матч, когда пошло не по-нашему. А когда шло по-финскому всё, и так ровно три периода «чистого» времени, мы не придумали ничего, кроме как продолжать играть в «русскую рулетку» с их вратарём Лехтоненом, и всей их командой, которая ложилась под наши броски: залетит — не залетит. Это вопрос никак не к игрокам. Но к тем, кто давал им такую установку. Или вообще никакой не давал, потому что та ситуация никак не характеризуется вопросом «что делали наши тренеры?». Они – не делали ни-че-го.
Почему-то мне кажется, что тот злополучный полуфинал с финнами остаётся вопросом и для самих Быкова с Захаркиным. И поскольку им готовить сборную к следующему чемпионату мира, канадскому, как-то ответить на него, хотя бы сами себе, они должны.