Милана Кержакова, жена бывшего нападающего «Зенита» Александра Кержакова, рассказала о непростом периоде после рождения ребёнка.
«В первое время мне казалось очень важным быть рядом с мамой, и мы переехали к ней на Крестовский, месяц жили все в одной квартире: мама с братом, бабушка, мы с Сашей и Тёмой. Такого ни один мужчина долго не выдержит. К тому же Саша тогда завершал карьеру в «Зените» и мы не понимали, чем он займется дальше, — у него был свой, собственный стресс, а тут ещё мои скандалы и истерики. Поначалу он стойко всё переносил и помогал мне. Но потом я заметила, что ему это всё надоедает. И это нормально. Даже самый близкий человек может только сопереживать твоему горю, но переживать его точь-в-точь, так же, как ты, невозможно. И нормально — уставать.
Помню, когда поддерживала Сашу во время его развода, в какой-то момент думала: зачем мне, молодой девушке, такие трудности? Хочется ведь, чтобы было легко и приятно. Так и Саша хотел жить со счастливой женой и новорождённым сыном, а вместо этого — слезы, апатия. Он спрашивал, неужели я теперь хочу всю жизнь провести в таком овощном состоянии, а я, честно говоря, вообще ничего не хотела. Хотела лежать под одеялом. И совершенно не хотела изображать счастье и искать для него причины, меня аж бесили замечания в духе «надо уметь находить повод для радости, генерировать счастье внутри себя». Зачем? Весь фокус в том, что в вопросе уже содержится ответ, а если этого не замечаешь, похоже, ты в депрессии. И пока я сама себя, как барон Мюнхгаузен, не вытащила из этого болота, ни врачи, ни таблетки, ни близкие люди не могли помочь.
В один прекрасный день я проснулась и взяла билет на самолет — к друзьям в Европу. Оставила трёхмесячного ребенка, мужа, семью, работу. Мне всё надоело. И надоело то, что всё надоело. И надоело надоедать другим — сил не было совершенно. Я никому ничего не сказала и отключила телефон. Три-четыре дня вообще не выходила на связь. Подруга с мужем предлагали мне остаться, сколько потребуется. В тот момент я поняла, как велик соблазн всё бросить, забыть этот кошмар и заново построить жизнь вдали от той кромешной тьмы, в которой я находилась. Многие люди остаются в семье из-за обязательств. В тот момент я решительно не чувствовала, что кому-то что-то должна, наоборот, одиночество и отшельничество казались мне единственно верной для психического здоровья моделью существования: проще быть без семьи и не привязываться к людям, чтобы потом не грустить от утраты. Так я провела в размышлениях несколько дней одна, с прежней жизнью меня ничего не связывало, кроме, как оказалось, того, что я всё это правда любила.
Я была довольна браком, мне нравилась работа, я обожала мужа, сына и родных. Мне захотелось вернуться и сделать так, чтобы всё было по-прежнему и длилось как можно дольше. Но сил не было. Тогда я позвонила Саше и попросила найти для меня место, где бы я могла подольше побыть одна, накопить энергию. В итоге уехала на месяц в аюрведическую клинику в Германию. Там мне наставили кучу диагнозов: невроз, депрессия, обсессивно-компульсивное расстройство. Но их методики лечения построены не на курсе приема лекарств, а на гармонизации разума: ароматерапия, массажи с маслами, веганская пища, диджитал-детокс — Интернетом можно пользоваться не больше 30 минут в день. Полный отрыв от реального мира. С моим быстрым жизненным метаболизмом всё это тянулось вечность. Пришло осознание, что человек по своей сути одинок. Да, у нас есть привязанности и чувства к другим людям, но мы сами по себе", — сказала Милана Кержакова в интервью «Собаке».
Фото: instagram.com/milana_kerzhakova