Интервью с президентом РПЛ Александром Алаевым – о сборной, контрактах, деньгах, Крыме, «Спартаке», «Зените», чемпионате

16 августа Александр Алаев был единогласно избран президентом РПЛ. Он возглавил лигу, когда накопилось огромное количество проблем: отстранение российских клубов, введение Fan ID, трудности с VAR, споры по Кубку России…

Алаев пришёл в редакцию «Чемпионата» и без малого четыре часа отвечал на наши вопросы. Для удобства читателей мы разбили интервью не только на новости, но и на темы. Ниже удобная навигация.

• Выборы президента РПЛ: откуда опасения по поводу независимости?
• Кубок лиги: почему его было нереально организовать?
• Хачатурянц: почему он досрочно ушёл из РПЛ?
• Показ РПЛ на ТВ: что нравится и что не нравится?
• VAR: Когда появятся офсайдные линии?
• Fan ID: могут ли его отменить и как спасать посещаемость?
• Крым: как развивать там футбол, но остаться в УЕФА?
• Отстранение: могли ли ФИФА и УЕФА не банить Россию?
• Конкуренция в РПЛ: как сделать, чтобы чемпион в лиге менялся?
• Медиалига: как «Амкал» и 2DROTS включили в Кубок России?
• Сборная: почему Бердыев не возглавил команду, а Карпин – топ?
• Первая и Вторая лиги: почему у нас так легко стать президентом клуба?
• Симпатии: за кого болеет президент РПЛ?

Выборы президента РПЛ: откуда опасения по поводу независимости?

– Вас расстроило, что вы были единственным кандидатом на выборах президента РПЛ?
– Нет. Принял как факт. Если бы были другие кандидаты, меня бы это и не расстроило, и не обрадовало. Но клубы меня выдвинули, единогласно проголосовали – точно не буду расстраиваться и предлагать: «Ребят, давайте заново, ещё кого-то попробуем».

– Отсутствие конкуренции на выборах президента лиги не является проблемой?
– Если через какое-то время будут конкурентные выборы, только за. Для меня важным было не наличие оппонента, в спорах с которым я мог бы проявить себя на дебатах, а заручиться поддержкой клубов. Они выражали опасения, поэтому пришлось многое проработать за последний месяц, чтобы они поддержали меня. Ситуация была приближена к конкурентным выборам.

– Какие у клубов были опасения?
– Не будет ли РПЛ департаментом РФС, насколько я самостоятельный и так далее. Не было такого, что меня приняли с распростёртыми объятиями.

– К Хачатурянцу таких вопросов не было, хотя он тоже пришёл из РФС.
– Он же не с позиции генсека пришёл – Ашот Рафаилович возглавлял судейский комитет, независимый орган. А Александр Валерьевич [Дюков] был моим прямым руководителем последние 3,5 года. Когда приходит бывший сотрудник РФС, вопросы будут.

– Как доказывали свою независимость?
– В повестке был очень сложный вопрос с Кубком лиги. Сейчас то все споры перешли в плоскость, кто будет вещателем Кубка России – «Яндекс» или ГПМ. А тогда были споры: Кубок лиги или обновлённый Кубок России, надо ли делать отдельный третий турнир с потенциальными спонсорами или переформатировать существующий турнир.

Кубок лиги: почему его было нереально организовать?

– Но клубы же хотели Кубок лиги. Люди думают, что вы не смогли помочь им его организовать.
– Похоже, будем сидеть с вами до ночи. Я для себя эту тему уже закрыл, но давайте. Первое: чего хотели клубы?

– Денег.
– Первой задачей было, чтобы клубы получили достаточное количество конкурентных матчей. Футбол – это спортивное состязание. Первая задача – матчи. Вторая – понятное финансирование. Кубок лиги был лишь одним из инструментов достижения этих целей. Коллеги проделали по нему огромную работу, но когда мы пришли к стадии детальной проработки, то убедились, что турнир организовать практически невозможно.

– Почему?
– Потому что это новый турнир. Для его запуска нужно было пройти процесс согласований, утвердить ЕКП (единый календарный план. – Прим. «Чемпионата»). Представьте: вводится паспорт болельщика, а в этот момент мы выходим с инициативой нового турнира с теми же 16 клубами. Чтобы вы понимали, планы на будущий сезон (2023/2024) в ЕКП нужно вносить уже в августе 2022-го. Чтобы провести матчи, нам нужно согласовать их с органами безопасности. Без этого мы играть не можем.

– Сильно.
– Давайте представим: мы приходим в Минспорта и просим всех пойти нам навстречу. Допустим, нам удаётся добиться своего. Дальше встаёт вопрос о Fan ID. Я вас уверяю, что в какой-то момент к нам бы пришёл запрос о новом турнире, где точно так же играют «Зенит», «Спартак», ЦСКА и остальные.

– Подождите. В Кубке России сейчас будет матч «Спартак» – «Зенит». На этот матч Fan ID не нужен, в РПЛ на ту же самую игру – нужен. В чём логика?
– Сейчас эти встречи пройдут, когда и в РПЛ не нужен Fan ID. Кубок России же – турнир, в котором принимают участие команды первой и второй лиг. Для того чтобы там использовался Fan ID, нужно оборудовать все стадионы. Технически это сделать невозможно.

– Понятно. Что за вторая часть проблем с Кубком лиги?
– Партнёры – «Матч ТВ» и букмекерская компания. Все они задавали резонный вопрос: «Коллеги, мы подписали серьёзные контракты, зная, что есть РПЛ и Кубок России. А теперь вы придумываете новый турнир с теми же командами и выходите на рынок?!». И я понимаю их недовольство. Они покупают главный актив, понимая его уникальность, а потом с этими же командами создаётся новый турнир, который стоит дешевле.

– Зачем тогда столько обсуждали Кубок лиги, если с ним столько проблем?
– Коллеги хотели пойти путём Кубка лиги. Может, нашёлся бы специалист, который организовал бы этот турнир. Считаю, что это почти невозможно. Но благодаря проделанной работе мы получили то, что имеем: каждый клуб РПЛ впервые в истории сыграет минимум 36 матчей. Удалось привлечь хорошие деньги.

– Если бы не идея о Кубке лиги…
– …то Кубок России бы не получил новых партнёров и условий, а остался бы с предыдущим форматом. Надо отдать должное тем, кто внёс идею нового Кубка в повестку, потому что появилась борьба между спонсорами. Я до сих пор не верю, что «Фонбет» сделал такое предложение (2,4 млрд рублей в год. – Прим. «Чемпионата»).

– Клубы же поддерживали вариант с «Яндексом»?
– Мы работали в цейтноте – финальное решение было принято за сутки до старта Кубка России. До этого заслушали доклад рабочей группы по Кубку лиги, и клубы единогласно решили, что хотят перенести эти наработки на Кубок России, о чём и попросили РФС. Началась дискуссия: обсуждали варианты ГПМ с «Фонбетом» или «Яндекс» с BetBoom. Вопрос был вынесен на голосование, 10 клубов и я вместе с ними поддержали вариант с «Яндексом», потому что это новые технологии. Мы отправили этот вариант в РФС.

– И что произошло?
– Потом «Фонбет» перебил предложение, увеличив фиксированную часть предложения и дав ещё миллиард рублей сверху на маркетинговые активности. Так как у нас не было чётко регламентированного времени по заявкам и какому-то тендеру, пришлось обсуждать снова. Пришли к выводу, что «Яндексу» пока трудно самостоятельно организовывать трансляцию футбольных матчей в «обвязке»: у них нет своих комментаторов, мы не видели демо-версий предматчевых студий или графики. Ну и «Фонбет» всех «заглушил» своим предложением.

– «Яндекс» ведь хотел купить права на РПЛ – как они тогда собирались показывать матчи лиги без мощностей?
– У них есть интерес к спортивному контенту. Нам очень важно сохранить «Яндекс» в российском футболе, используя сильные стороны их компетенций.

Хачатурянц: почему он досрочно ушёл из РПЛ?

– Как Хачатурянц передавал вам дела?
– Пришёл со скипетром и державой и сказал: «На, работаешь теперь ты».

– Была же какая-то неофициальная беседа?
– Мы до сих пор регулярно общаемся. Несмотря на то что я уже президент РПЛ, мне бы хотелось, чтобы Ашот Рафаилович остался на этом посту. Я высоко оцениваю его личные и профессиональные качества, он мог принести много пользы. У нас были встречи – он давал понять, что не исключает своего ухода.

– Он ушёл, потому что разочаровался?
– Это его личное решение. Там точно совокупность факторов.

– Одна из самых популярных версий – обвинение со стороны руководителей «Рубина», «Ростова» и «Уфы». Они утверждают, что им обещали договорённость с Дюковым по мораторию на вылет из РПЛ.
– Знаю, что первые мысли у Хачатурянца об уходе появились до этих событий. Мне неизвестно, почему именно он ушёл, но в любом случае грустно от этого факта. Возможно, эта ситуация с мораторием тоже могла стать причиной. Говорю вам как есть: понятия не имею, был ли разговор у Хачатурянца с Дюковым и руководителями клубов. Я знаю, что был исполком, на котором обсуждали мораторий. Но эту тему в разговорах с Ашотом Рафаиловичем я не поднимал.

– Разве вам неинтересно?
– А что мне это даст? У меня даже мысли такой не было, потому что я не участвовал в этой ситуации. Как генсек РФС я получил документы с просьбой рассмотреть мораторий. Исполком его обсудил и принял абсолютно правильное решение.

– У вас нет опасений, что возникнет такое же недопонимание с Дюковым?
– С ним работаю уже больше, чем со всеми остальными президентами РФС. У меня были и рабочие, и нерабочие беседы с Александром Валерьевичем. Никаких недопониманий не возникало – так что не боюсь.

– Хачатурянц сказал, что его ошибкой было недооценить медийность футбола.
– Нахожусь в РФС 15 лет, а в футболе – 36. Думал, что всё знаю, а сейчас ощущение, что в первый класс пришёл. Внимание со стороны СМИ – для меня одно из главных открытий. Застал в РФС чемпионат мира, допинговый скандал, ковид. Но за этот месяц в РПЛ я уже столько хлебнул! Столько нового о себе узнал.

– Вас же ещё жёстко не мочили.
– Это угроза? (Смеётся.) Если серьёзно, то внимание коллег из СМИ зашкаливает, в телеграм-каналах, на телевидении. Я в УЕФА приехал, мне говорят: «Ты теперь звезда!». Отвечаю: «Приходится». В РФС я занимал высокий пост, определённый интерес ко мне был, но сейчас удивлён. Хотя к вниманию готов и уже сказал руководителям клубов, что мы должны быть открытыми. Мы же не космическое предприятие.

– Какое главное наследие получили от Хачатурянца?
– Контракты. Где-то это его заслуга, где-то помощь Дюкова, но были подписаны беспрецедентные соглашения. Моя задача – реализовать все проекты и сделать так, чтобы эти контракты через четыре года только выросли в цене.

– Кто помимо «МИРа» претендовал на титульное спонсорство РПЛ?
– Точно был «Совкомбанк». «Тинькофф» обсуждал возможность продления – они были готовы улучшить предложение. Однако предложение платежной системы было предметным и самым выгодным.

– Откуда у всех сейчас желание и возможность вкладываться в российский футбол?
– Вы видели отчётность букмекеров? РФС получает процент от входящих денег каждого букмекера. За первый квартал РФС получил отчислений больше чем на 600 миллионов рублей, которые пошли на профессиональный и детско-юношеский футбол. В прошлом сезоне клубы ФНЛ впервые в истории получили от РФС более 700 миллионов рублей букмекерских денег на развитие своих академий. Но об этом же никто не пишет! Вам лишь бы про Хачатурянца и остальных. А здесь почти миллиард рублей потратили на детей – да ну его. Кому это интересно?!

– Схема распределения доходов регулярно меняется. То добавили маркетинговый показатель, то убрали. То сделали 40% на 60%, то потом 60% на 40%. То теперь 50% на 50%.
– Адаптируемся к реальности. Сначала сделали, что 40% – фиксированные выплаты, а 60% распределяются в зависимости от места в таблице. Пришла пандемия, и клубы обратились с просьбой поменять пропорции. Ведущие команды пошли навстречу, понимая обстоятельства. KPI вводить не стали, потому что у всех разные ситуации: заблокированы некоторые соцсети, у кого-то аэропорт, у кого-то уже есть Fan ID – много факторов приводят к тому, что один KPI на всех неуместен, но мы к нему ещё вернёмся обязательно.

– То есть это всё временные решения?
– А как они могут быть не временными? Мы живём на пороховой бочке, а этот KPI даже не был сформулирован до собрания РПЛ, чтобы его принимать.

– При этом споры по формуле были достаточно жёсткие?
– Я только пришёл в РПЛ. Мне говорят: «У нас тут вопрос по распределению доходов». Отвечаю: «Хорошо, давайте соберёмся и обсудим». Мне дали понять, что споры получатся жёсткие, так в итоге и вышло. Звучали разные варианты пропорций: маленькие клубы хотели оставить прежнюю формулу или даже сделать 70% на 30%. Но руководители ведущих команд напомнили, что год назад пошли им навстречу. В итоге удалось сойтись на варианте 50% на 50%.

Показ РПЛ на ТВ: что нравится и что не нравится?

– Отдельно про показ РПЛ. Телеконтракт без тендера отдали «Газпром-медиа», и стоимость за сезон выросла в четыре раза. Был 1 млрд — 1,5 — 1,7, а тут стало – 6,6 и 7,7.
– Не требуется быть специалистом, чтобы увидеть кардинальное изменение цены. Меня не может не радовать эта цифра. Хотя мы надеемся, что в будущем эта стоимость ещё увеличится – мы всё для этого сделаем.

– Вам не кажется, что телевизионная монополия вредит нашему футболу?
– Конкуренция – это всегда хорошо. Серьёзно, ТВ-контракты по РПЛ и Кубку России – это хорошие сделки для футбола. Я надеюсь, что конкуренция действительно будет. Поэтому и говорил, что перед «Яндексом» важно не закрывать дверь, а оставить их в футболе.

– Если бы вы были президентом РПЛ, когда решалось по ТВ-контракту чемпионата России, тоже отдали бы его без тендера?
– Тогда не был глубоко погружен в детали переговоров. Если бы тогда был президентом РПЛ, моей задачей был бы не тендер как таковой, а хороший контракт для лиги.

– Сам показ РПЛ вам нравится?
– Да, а что-то должно смущать?

– Много чего может смущать: от ухода лучших комментаторов до ракурсов сквозь сетку за воротами, чего не встретишь в АПЛ.
– Интересно, как вы смотрите АПЛ. Меня подбивают на пиратские трансляции, но я принципиально держусь. А что касается показа РПЛ, то я не буду говорить, будто мы показываем лучше. Точно есть куда улучшать. Я не большой специалист в ТВ-продакшене, но мне кажется, что мы на неплохом уровне. Комментаторы? А когда кто-то последний уходил?

– Вроде Кривохарченко, но мы уже сбились с подсчётов.
– Да, я вижу, что ряд комментаторов ушли по разным причинам. В том числе моих любимых, но в то же время мне нравится, как сейчас работают комментаторы на матчах РПЛ. Хотел бы я, чтобы Нобель работал на матчах чемпионата России? Да, хотелось бы. Однако какой-то проблемы с комментаторами я не вижу.

– Говорилось, что чемпионат России конкурирует с кинотеатрами за зрителя. Сейчас кинотеатры вымирают, но рейтинг показа РПЛ всё равно падает. Вас это настораживает?
– Если смотреть на охват, то там действительно есть какое-то падение по сравнению с прошлым сезоном: 3,9 – в прошлом и 3,2 – в этом. Но здесь надо учитывать, что ещё не было матчей «Спартак» – «Зенит» и ЦСКА – «Спартак». Это важно. Ну и цифры достаточно близкие.

VAR: Когда появятся офсайдные линии?

– В плане показа РПЛ стало хуже без линий VAR при офсайде. Когда эта технология вернётся?
– Да, линий не хватает. Уверен, что они появятся по ходу этого сезона. Занимался внедрением VAR и изначально вёл переговоры с Hawk Eye. Система функционировала хорошо в прошлом сезоне. Можно обсуждать специалистов VAR и AVAR, но сама технология работала.

– Но теперь Hawk Eye ушёл.
– Есть ряд компаний-провайдеров. Номер один – Hawk Eye, у которого хорошие связи с IFAB. Есть ещё бельгийцы, итальянцы и другие. Мы обсуждали продление контракта с Hawk Eye на три сезона и прорабатывали запасные варианты. Происходит то, что происходит. Контракт с нами разрывают. Ещё хорошо, что доработали конец сезона-2021/2022. Мы начали искать альтернативу в сжатые сроки.

– С европейцами уже без шансов договориться?
– Все отказались. Вообще все. Есть китайцы, есть отечественная компания SlomoTV, для которой это новый проект. Они сотрудничают с КХЛ. Мы долго вели переговоры, и здорово, что изначально прорабатывали вариант с импортозамещением. Хотя мы понимаем, что невозможно вот так сразу заменить Hawk Eye. Плавно это сделать тоже непросто.

– Почему?
– Система работает, потому что есть технология и обученные люди. Мы просили Hawk Eye, чтобы переход на нового подрядчика был плавным. Нам отказали. Просто выкручивают своё оборудование и уезжают. Был риск, что сезон-2022/2023 начнётся вообще без VAR. Вот вы все ругаете VAR, а представьте, что его нет.

– Тяжко.
– Вы спрашиваете, каково работать без офсайдных линий, а я хотел бы поблагодарить коллег, что у нас вообще есть VAR.

– Как в итоге удалось начать сезон хотя бы с таким VAR?
– Получилось договориться со специалистами, которые работали с Hawk Eye. Удалось быстро настроить систему со SlomoTV. У меня только на днях была встреча. Мы делаем всё, чтобы эти линии появились. Вопрос офсайдных линий – сложный. И технически, и в плане сертификации в IFAB.

– А IFAB может блокировать?
– Может, конечно. Мы эти сложности учитываем. Линии всё равно должны появиться. Хотя в целом есть и более важные вопросы.

– Безусловно. Хотя в матче «Зенит» – ЦСКА этих линий очень не хватило.
– А вот вы сами, как считаете? Карраскаль был в офсайде?

– Да, был.
– Согласен. Хоть премию выписывай ассистенту. Вы же видели переговоры VAR, которые выложили? У них не было доказательств в пользу какого-либо решения.

– Запись переговоров VAR интересная, конечно.
– Мы это обсуждали и обсуждаем публичность судей в РПЛ. Спасибо коллегам из РФС, что уже сделали первые шаги в этом направлении. У болельщиков должно быть понимание, как работает система. Чем больше и чаще будем выкладывать, тем меньше вопросов будет возникать и тем больше будут чувствовать ответственность люди, которые сидят на VAR.

– Разве сейчас не запрещено публиковать переговоры судей с VAR?
– Запрещено, но в рамках обучения – возможно. Вот мы и обучаем. Показываем, как оно работает.

– ФИФА запрещает выкладывать онлайн-переговоры судей?
– Да, сейчас это невозможно. Я уверен, что к этому однажды придём. У меня есть пример из другого вида спорта. Мне запомнилось, как я был в Лондоне на финале чемпионата мира по регби в 2015-м. Я думал, что футбол технологически лучше развит, чем регби. А там при входе на 82-тысячный стадион выдают всем наушники, чтобы слышать судью. Понятно, что в футболе IFAB – более консервативная организация, но всё равно за этим будущее.

– Нет, ощущения, что многие до сих пор не понимают, как работает VAR?
– Я бы так не сказал. Мы уже какой-то путь прошли. 15 лет работаю, и каждый год говорят, будто с судейством всё ужасно, как никогда. Сейчас хотя бы не спрашивают, в каких эпизодах применяется VAR.

– Большинство людей отвечают неправильно на вопрос: может ли VAR отменить жёлтую карточку футболисту?
– Не может.

– На самом деле, может. Если её показали не тому футболисту.
– Согласен, в этом случае может, но такие ситуации встречаются чрезвычайно редко, поэтому не рассматривал их. Подловили.

Fan ID: могут ли его отменить и как спасать посещаемость?

– Посещаемость РПЛ резко упала из-за Fan ID. Что делать?
– Тут как раз стоит разделить. Средняя посещаемость – примерно 11 500, а с Fan ID – меньше шести тысяч. Я прекрасно понимаю ваши опасения.

– В Екатеринбурге сейчас дважды собиралось по 3000 зрителей, а до пандемии было в среднем 16 340 зрителей.
– Для меня это главная проблема. На мой взгляд, даже более важная, чем отстранение от еврокубков.

– С законом о Fan ID можно что-то сделать?
– На протяжении четырёх лет и РФС, и РПЛ участвовали во всех обсуждениях, предлагали различные варианты. Дистанционная верификация и прочие изменения. Не все наши предложения были приняты. Коллеги, отвечающие за принятие законов, выбрали другой механизм. Мы же не спорим с тем, что где-то нельзя превышать скорость в 60 километров в час.

– Там хотя бы всем понятно, почему такие ограничения введены.
– Я могу не все законы понимать, но они приняты. Технология настраивается, люди получают Fan ID. При этом да — посещаемость пугающая. Тем более летом, когда закрываются кинотеатры и такой зрелищный футбол с кучей голов. Люди не идут на стадион – вот главная проблема. Задача лиги и лично моя – вернуть болельщиков.

– Как это сделать?
– Прежде всего, надо понять, почему люди не идут на стадион. Думаю, есть несколько групп болельщиков и несколько причин. Возьмите Ростов-на-Дону, где иной раз собиралось по 35 тысяч, а теперь лишь пять тысяч зрителей ходит. Любой закон сложно инсталлировать, но если спросить всех: «Это то, чего мы хотели?» — то ответ явно «нет».

– Наш фотограф уже месяц не может оформить Fan ID. У него на Госуслугах ошибка – указано, что паспорт выдан УВД, но не указано каким именно. Это не помешало ему поменять паспорт, сделать загран и получить права, а вот Fan ID не удаётся сделать.
– Мы тоже сталкивались со сложностями, хотя именно я оформил быстро. Коллеги многое делают, чтобы наладить работу. Этим вопросам занимаются и клубы. У меня в ближайшие дни будет сразу два совещания в Минспорта. Fan ID получили 195 тысяч человек.

– Мы получаем сигналы, что бюджетников заставляют оформлять Fan ID.
– Я таких сигналов не получал. Меня больше интересует, что я вижу на стадионе.
– Непонятен аргумент, что Fan ID требуется для безопасности. Давно нет драк на трибунах.
– Лично я по этому закону не голосовал. Не аргументировал ни за, ни против.

– Мележиков говорит, что введение Fan ID ― это катастрофа.
– Я бы всё-таки не говорил, что это катастрофа. Ситуация чрезвычайно сложная. Сейчас такой момент, когда привычный досуг становится для людей недоступным. Зрителям нужно шоу. Когда уходят кинотеатры, на это есть запрос. От финала Кубка России на заполненных «Лужниках» у меня мурашки шли. С другой стороны, ещё клубы нуждаются в средствах, которые они зарабатывают на билетах. Тем более спонсоры уходят и нет еврокубков.

– В Думе будет круглый стол на эту тему.
– Да, мы получили приглашение.

– С какими аргументами пойдёте?
– Тут сначала нужно выслушать болельщиков всех клубов. Не знаю, в каком формате мы будем общаться. Со всеми сразу или по отдельности, но выслушать нужно. Мы видим бойкот, но с фанатами никто не разговаривает. Нужно работать. Я не говорю об отмене закона, но что-то надо менять.

– Сейчас ситуация печальная, а через несколько месяцев будет хуже или лучше?
– Непонятно. С одной стороны, Fan ID постепенно оформляют. С другой — у нас сейчас в комфортную погоду мало людей ходит, а что будет ближе к зиме? Не могу знать, вернутся ли болельщики в ближайшее время на стадион.

– А как общаться с фанатами, если даже в одном клубе они между собой враждуют?
– Нужно постараться услышать всех. До конца понять, что не устраивает людей.

– На реализацию Fan ID выделили 800 миллионов. При этом клубы вроде должны сами устанавливать технологию для Fan ID, чтобы им потом компенсировали. Вы в курсе, на что тогда ушли 800 миллионов?
– Мне кажется, у вас неправильная информация. Дооснащение пяти стадионов, которые сейчас работают с Fan ID, происходило за счёт средств государственного бюджета, и остальным часть расходов будет точно компенсирована.

– Насколько вы согласны с Андреем Аршавиным, что Fan ID можно отменить только с помощью прямой линии с Президентом России?
– Мы с Аршавиным в целом говорим об одном. Нужно вернуть болельщиков на стадион. Для этого нужно первое лицо? Я всë-таки надеюсь, что мы сможем вместе с коллегами рассмотреть инициативу и изменить реализацию закона. Упростить его, чтобы вернуть болельщиков. Вот вы сами что предлагаете?

– Мы делали большой материал, как Fan ID работал в Италии. Там спустя семь лет поняли, что это должна быть не столько идентификационная карта, сколько карта лояльности. Тебе дают много бонусов и скидок. Понятно, что она работает и как Fan ID, но требуется только на выездных матчах. Да и то не на всех.
– Во многом об этом и говорил. Не хочется на это тратить семь лет, как итальянцы. Нам болельщики нужны уже сейчас. Нужно, чтобы все пошли друг другу навстречу.

Крым: как развивать там футбол, но остаться в УЕФА?

– Вы недавно встречались в Хельсинки с представителями ФИФА и УЕФА. Об этом мало кто знает. Могли бы рассказать?
– Это были неофициальные контакты. Обсуждался российский футбол.

– Каким был разговор?
– Разговор был о том, что с 2014 года Крым является особой территорией под эгидой УЕФА.

– В отличие от Косова.
– Как принимали Косово – это отдельная история. В тот день для меня перестали существовать западная юриспруденция и институт права.

– Почему?
– На тот момент членом УЕФА могла стать только страна, признанная ООН. Они быстренько поменяли устав УЕФА и стали допускать в свой состав государства, которые признаются большинством стран ООН. Я сразу такой: ммм… а так можно было?

– Почему так важно было принять Косово?
– Влияние других стран.

– А вы при разговоре с УЕФА и ФИФА приводите в пример Косово? Особенно в контексте Крыма.
– Уходят от ответа.

– Как, если их спросить в лоб? Вот есть такое решение, вот – такое.
– Иногда переговоры – очень сложный процесс. Для футбольных организаций других стран это «особая территория». За эти восемь лет мы выходили с большим количеством инициатив, но все они блокировались. При этом коллеги из ФИФА и УЕФА также не смогли реализовать ни одну из своих инициатив. Даже деньги, которые решением исполкома УЕФА были выделены на развитие футбола в Крыму, не смогли отправить в Крымский футбольный союз. Там было € 1 млн или € 2 млн.

– Почему?
– Потому что они пытались сделать это через Украину.

– И где эти деньги застряли?
– Я так понимаю, что остались на счету УЕФА. С ними ничего не смогли сделать, и мы в том числе это не раз обсуждали с европейскими коллегами. Как и то, что футбол на этой территории должен развиваться. Это факт. Я сейчас даже не про политику – там люди живут. Они должны иметь возможность обучаться и играть в футбол, а этого не происходит. Да, людям надо помогать, но дело не в том, что штамп поставили, приняли в члены и всё — зажили. Мы должны сделать так, чтобы туда пошли какие-то инвестиции: дети играли, тренеры и судьи обучались, соревнования проводились, развивались совместные проекты.

– Как это сделать?
– Есть разные инструменты. Все мы помним, что в 2014 году было официальное решение принять клубы в ПФЛ. И что произошло потом? Нам поступил сигнал, что в таком случае членство России в УЕФА будет приостановлено. Надо понимать, что отстранение от соревнований – это страшная, тяжелейшая мера. Но это решение исполкома УЕФА: они могут в составе 20 человек собраться и решить, что отстранение отменяется. Думаю, когда ситуация стабилизируется – дай бог это когда-нибудь произойдёт – то исполком соберётся и примет решение: «Окей, возвращаем, спорт не должен страдать». Возможно, с какими-то ограничениями на первом этапе – игры на нейтральном поле, отсутствие флага и гимна.

– Исключение из членов, безусловно, гораздо катастрофичнее.
– Да. Это решение уже конгресса. Отсутствие членства – тотальная изоляция. Сейчас у нас есть проблемы с поиском соперника для товарищеских матчей, а в таком случае всё ещё хуже – ты просто не можешь ни с кем играть. А теперь вы задайте себе вопрос: как сказать детям, у которых есть мечта играть в футбол, что им нужно о ней забыть? Вот поэтому мы и говорим не про факт признания-непризнания со стороны РФС, а о том, что в Крыму нужно развивать футбол. И для этого есть другие варианты. Мы не должны хлопать дверью и уходить из УЕФА: нам хочется, чтобы наши клубы играли в Лиге чемпионов и Лиге Европы, сборные – отбирались на чемпионаты Европы и мира.

– А как отреагировали иностранные коллеги, когда у вас был неформальный разговор?
– Всё понимают. Понятно, что по результатам этих неофициальных контактов они доносят свою позицию, мы – свою. Очень деликатный процесс, но они всё читают и мониторят. Не раз в неформальном разговоре мне говорили: как только ситуация нормализуется – то сразу можно будет обсуждать возвращение.

– Александр Чеферин сделал довольно лояльное заявление по отношению к России, когда нас забанили.
– Я чувствую, что ему небезразлично. Вы же понимаете, в какой он оказался ситуации.

– 7 июля вы сказали: «Не вижу возможностей для включения крымских клубов». 16 августа: «Интеграция неизбежна». Как это понимать?
– Интеграция футбола – не включение клубов в состав РПЛ прямо сейчас, а именно постепенная интеграция – неизбежна. И мы работаем над этим.

– А как это сделать? И крымский футбол не бросить, и в УЕФА остаться?
– Есть варианты, но я не могу их озвучить. Механизмы обсуждаются и будут обсуждаться. Уверен, что инициативы в конечном итоге будут реализованы, а диалог сохранится. На мой взгляд, это будет правильно.

– Интеграция не подразумевает включение Крымского футбольного союза в состав РФС?
– Рассматриваться будут все варианты.

Отстранение: могли ли ФИФА и УЕФА не банить Россию?

– Некоторые говорят, что если возвращаться, то только с флагом. А вы как считаете?
– Я считаю, что нельзя отбирать у детишек мечту. Знаю ребят, которые не поехали на юношеские соревнования. Это была их мечта, а её забрали.

– Ваше мнение: УЕФА и ФИФА могли поступить по-другому?
– Да. Я считаю, это слишком жёсткое наказание. Да и аргументы у них абсурдные – знаю, как проходило заседание в CAS по нашему делу.

– Какие у них аргументы?
– Например: «Мы поступили правильно, потому что бывший футболист сборной России в интервью одному YouTube-каналу (возможно, имеется в виду Игорь Денисов в интервью Нобелю Арустамяну. – Прим. «Чемпионата») сказал, что понимает наше решение.

– Это аргумент?
– Да. В суде. Мы же ничего не нарушили – ни один пункт регламента. Нас отстранили с аргументом «с вами не хотят играть» и «мы не уверены в безопасности».

– Сначала нам разрешили играть на нейтральном поле и без флага, а спустя два дня всё же отстранили. Что произошло за это время?
– Представляю, под каким давлением находились футбольные организации. Говорить сейчас, что они полностью независимые, крайне странно.

– Вы ездили на конгресс ФИФА в марте. Как вас там встречали европейские коллеги?
– Это была тяжелейшая поездка. В зале 1000 человек, а за пять минут до начала конгресса все камеры снимают только одну делегацию – нашу. Ужасное давление, морально было очень тяжело. Кроме того, ряд коллег избегали общения, несмотря на то что многие годы мы вместе работали.

– Как избегали? Демонстративно отворачивались?
– Можно же сделать вид, что не знаешь человека… На конгресс УЕФА ехал с таким же тяжёлым настроением, но там как раз получил поддержку от членов исполкома и президента. Это было очень важно. Мне кажется, они понимают, что те решения, которые они приняли, были чрезмерными.

– У них не было другого выбора.
– Выбор есть всегда, но политическое давление иногда превалирует. Уверен, они осознаю́т, что применили сверхтяжёлые и избыточные санкции.

– Что Чеферин сказал?
– Похлопал по плечу.

– А он читает, что происходит в России?
– Всё читает.

– Карпин говорил, что 24 февраля сказал жене, что в стыках России не будет. А вы что подумали в тот день?
– Когда было решение о нейтральном поле, мы уже находились на завершающей стадии переговоров о месте проведения матча.

– Сербия?
– Да, в том числе.

– А какие были ещё варианты?
– Баку.

– Склонялись больше к Сербии?
– Да, но продолжали обсуждать, что будет лучше – там же много нюансов.

– Польша прислала какое-то письмо в РФС, что отказывается играть с нами в стыках?
– Они в УЕФА отправили: написали, что не будут играть даже на нейтральном поле.

– Не допускаете, что, если бы Польша не начала протестовать, таких санкций бы не последовало?
– К сожалению, остальные страны за ними быстро потянулись. Что для меня странно, если честно: футболисты же едят один хлеб. Но бог им судья.

– Вообще, вы, придя на пост президента РПЛ, собрали флэш-рояль из проблем. Что нужно сделать с российским футболом изнутри, чтобы использовать это время с пользой?
– Да, оказался в сложной ситуации: Fan ID, отстранение от международных матчей, крымский футбол, закрытие аэропортов, уход Hawk Eye. Вот если ещё коронавирус вернётся, тогда точно будет флэш-рояль! Что делать в этой ситуации, для меня ответ на поверхности – заниматься детско-юношеским футболом.

– Им вроде всегда занимаются. С 2019 года РФС запустил масштабную программу.
– И нужно продолжать! Вы посмотрите, сколько всего делается. Но если раньше это был один из проектов РФС, то сейчас детско-юношеский футбол должен стать приоритетным направлением развития. Не надо быть профессором Высшей школы экономики, чтобы сказать: «Обучите тренеров, подготовьте резервы».

Конкуренция в РПЛ: как сделать, чтобы чемпион в лиге менялся?

– Вас радует, что «Зенит» не ушёл в отрыв от соперников?
– Меня радует конкуренция на всех местах таблицы. Идеальный сюжет – это первенство ФНЛ прошлого года. Когда на 90+3-й минуте 38-го тура команда с третьего места поднимается на первое, лидер падает на третью строчку, а судьба путёвки в РПЛ решается с финальным свистком – для меня это кайф. Я такие эмоции тогда испытал! Это и есть футбол. Если так будет в РПЛ, стану самым счастливым человеком.

– Вам не кажется, что люди устали от чемпионств «Зенита»?
– Сильных всегда не любят, а гегемонов хотят свергнуть. Это нормально. Но мне хочется, чтобы каждый сезон был новый чемпион.

– Это же почти нереально в нынешних условиях.
– Будем стараться (улыбается).

– Как добиться увеличения конкуренции? Учитывая, что с возможностями «Зенита» соревноваться сложно.
– ЦСКА и «Спартак» сейчас показывают обратное. После 1-го тура все уже готовы были короновать «Зенит», но мы видим, что интрига жива.

– Сокращение госфинансирования – это выход? И насколько это реально?
– Поэтапно это уже происходит. Пример – «Пари Нижний Новгород». Был клуб, полностью финансируемый из средств регионального бюджета, потом туда зашёл частный инвестор, мы знаем, какие суммы он готов платить. Из государственного клуба произошла трансформация в частный. Или вы что предлагаете? Вот есть акционер крупной компании, который любит футбол и готов в него вкладываться – надо ему запретить?

– Кстати, вы в курсе истории про покупку «Спартака» City Football Group?
– Честно говоря, нет. Слышал, что был еще интерес к «Рубину», но конкретного ничего сказать не могу.

– Леонид Федун покинул «Спартак». Его уход стал для лиги потерей?
– При нём у «Спартака» появился стадион – точка. Можно по-разному к нему относиться, но надо уважать человека, который столько лет тратил деньги и силы на футбольный клуб. Станет ли потерей? Мне бы хотелось, чтобы он всё равно оставался в футболе. А вот уж что в планах акционеров и кто возглавит «Спартак» – неизвестно. Надеюсь, клуб останется таким же устойчивым и конкурентоспособным. Давайте будем объективны – это один из самых популярных клубов страны. Нам всем нужен сильный «Спартак»!

Медиалига: как «Амкал» и 2DROTS включили в Кубок России?

– Почему вы приняли решение принять в Кубок России команды Медиалиги?
– Я не принимал этого решения. Предложил его коллегам из РФС, которые поддержали идею. А почему вы так грустно об этом говорите? Вам не понравилось?

– Да почему – хотя бы 1/256 финала посмотрели.
– Заметили, да? Но вернусь к вашему вопросу. Мы с коллегами следили за Медиалигой – такое явление нельзя было не замечать. Удалось посетить, посмотреть, и мы остались приятно удивлены.

– Что смотрели?
– Два полуфинала и финал Медиалиги. Главное, что я увидел – там не просто фан, а действительно хороший уровень для любительского футбола. Начали обсуждать: почему мы допускаем в Кубок России любительские команды, но делаем оговорку, что они должны быть только из Первенства МРО? Данный пункт регламента существует долгие годы, но есть же и другие лиги, которые конкурентоспособны и интересны. Почему бы не дать им шанс? Поэтому мы вышли с инициативой на исполком, чтобы расширить этот пункт.

– Удивились двум победам?
– Честно – да.

– Тренер «Зоркого» тоже явно удивился.
– Мы с ним в футбол раньше играли.

– Написали ему слова поддержки?
– Выдержал паузу!

– Что ответить тем, кто не считает блогерские команды футболом?
– Посмотрите ещё раз матчи. Это не блогерские команды – это команды из любительской лиги, в которых играют футболисты, по каким-то причинам не реализовавшие себя. Увидел в полуфиналах МФЛ много бывших звёзд детско-юношеского футбола, для них это второй шанс. Кто-то уже подписал профессиональные контракты.

– Что бы вы переняли из МФЛ?
– Мне нравится, как они работают с аудиторией. Когда у команды 2Drots количество подписчиков в социальных сетях на уровне «Спартака» и «Зенита», значит, они эту работу делают чуть лучше, чем некоторые клубы РПЛ.

– Ну, там же есть трэш-ток, не все команды Премьер-Лиги могут себе это позволить.
– Мы вот обсуждали с коллегами, что такое сейчас РПЛ. Это организация, которая, по сути, выполняет четыре функции: регламент, календарь, таблица и распределение денег. А вот почему бы нам не генерить контент и не работать с аудиторией? Не только в дни матчей. Медиалига показывает, что можно столько всего делать, работая с аудиторией ежедневно.

– Верите, что 2Drots и «Амкал» через условные пять лет смогут сыграть в РПЛ?
– Я бы пока так не говорил.

– А в ФНЛ?
– Давайте иначе: могут ли они стать профессиональным клубом? Мне кажется, при их умении работать со спонсорами и аудиторией шансы есть.

– Вы прорабатываете какие-то варианты привлечения аудитории МФЛ в РПЛ?
– Мне кажется, это реально. Уже говорил после выборов, что нам надо меняться: быть открытыми, генерировать больше контента.

– А вам не кажется, что людям нравится медиафутбол, потому что там есть герои? То есть их аудитории важен не столько футбол, сколько личности.
– Так почему бы нам не сделать звёзд из участников Премьер-Лиги?

– Для этого футболисты сами должны захотеть.
– Нам всем надо меняться, чтобы перестать быть консервативной лигой. Из футболистов РПЛ звёзд сделать не так уж сложно. В каждой команде есть потенциальные мегазвёзды YouTube – они могут порвать соцсети!

– Вы здорово и красиво говорите, что надо меняться, но футболисты элементарно не проходят в микст-зоне. Штраф за это какой-то смешной.
– Ну вы хотите, чтобы мы миллион прописали? Надо же, чтобы они сами захотели быть открытыми. А над этим мы будем работать. Ребята из медиафутбола – отличный пример для них.

Сборная: почему Бердыев не возглавил команду, а Карпин – топ?

– Когда в РФС был Толстых, а в РПЛ – Прядкин…
– На моей памяти в российском футболе это были самые демократичные выборы!

– Да-да. Так вот: Прядкин после этого собрал РПЛ и съехал из Дома футбола. Нет мысли вернуться в одно здание?
– У РФС уже есть проект по строительству нового Дома футбола, который станет центром всех футбольных организацией, а заодно и тренировочной базой для сборной России.

– Где он будет?
– Нижние Мнёвники. Там будет семь этажей: совмещённые офисы, академии, гостиница. Плюс три тренировочных поля. Вот на чём в том числе нужно сосредоточиться. А то мы провели чемпионат мира, построили стадионы, а базы у сборной нет – команды в Новогорске ютятся. Я приезжаю в Сербию, Турцию, смотрю на их базы – у меня слёзы текут.

– Сколько лет уйдёт на строительство?
– Года два-три.

– А кто платит?
– Спонсоры.

– У сборной России планируются товарищеские матчи осенью?
– Переговоры ведутся, очень тяжело, но ведутся. Раньше найти соперника было гораздо проще.

– Правда, что РФС в ближайшее время подпишет с Узбекистаном большой договор об обмене опытом?
– У меня нет такой информации.

– Бердыев рассказывал, что был уверен: он станет главным тренером, потому что у вас с ним была встреча.
– У нас были три кандидата: Кунц, Карпин и Бердыев. Последовательность произвольная. С Бердыевым виделись, но в итоге было принято решение. Абсолютно правильное, на мой взгляд. Карпин отлично справлялся, очень жаль, что всё так сложилось.

– Кунц же был главным кандидатом?
– У нас были три кандидата, с каждым обсуждали варианты сотрудничества, продвинулись до разных стадий, но в какой-то момент поняли, что Карпин – тот, кто нам нужен в этой ситуации.

– Как вы поняли, что Карпин – топ?
– Он пришёл в команду в непростой период: чемпионат Европы, расставание с Черчесовым, сложный отборочный цикл. Однако он своей работой доказал, что хороший тренер. Уверен, что и в стыковых матчах мы бы завоевали путевку. Но случилось то, что случилось.

Первая и Вторая лиги: почему у нас так легко стать президентом клуба?

– Кабинеты президента РПЛ и генсека РФС чем-то отличаются?
– Не обращаю внимания. Это совершенно другие должность и функционал. Я отработал в РФС, страшно сказать, 15 лет. Мне казалось, что в футболе знаю все. Но полтора года назад пришёл в ФНЛ и столкнулся с реальной ситуацией в клубах. Я увидел объективную картину. Для меня стало открытием, в каких условиях существуют команды ФНЛ. Меня больше всего расстроили условия работы.

– Что именно?
– Количество персонала, его качество, состояние инфраструктуры. Мы все говорим о развитии, продвижении футбола, а в клубах ФНЛ зачастую один человек занимается спортивной составляющей, финансированием, переговорами с властями, болельщиками. Моё представление о профессиональном клубе сильно отличалось от того, что я увидел на деле. Всё должно быть другим.

– Принципиально другим?
– Разница между лидерами Первой и Второй лиги – катастрофическая. Поэтому мы говорили о возможном переводе Второй лиги на «весну-осень». Мы должны вообще для себя понять, что такое профессиональный клуб и соревнование. Турнир, в котором пауза 150 дней между первой и второй частью, а клубы в этот период должны платить игрокам зарплату, это неправильно. Как в такой ситуации зарабатывать и привлекать ресурсы? Есть элитное соревнование – РПЛ, есть элитная Первая лига. Всё остальное нуждается в перенастройке — соревновательной и организационной. Нужно сбалансировать систему.

– Это главная проблема?
– Главная проблема – отсутствие людей, которые могли бы профессионально руководить клубами. Даже в Первой лиге, где клубы действительно соответствуют профессиональному статусу, есть с этим проблемы.

– В РПЛ есть с этим проблемы?
– Когда больше познакомлюсь, я вам отвечу (улыбается). Надеюсь, здесь ситуация получше. У нас сотня профессиональных клубов, но не надо себя обманывать – не все они являются таковыми по сути. Пусть такие клубы готовятся, развиваются, играют летом, а профи – это Первая лига и РПЛ. Клубы из Второй лиги должны стремиться попасть в Первую. Возьмите «Амкал» и 2DROTS – первое впечатление, что они отлично работают с аудиторией. Я был на матче 2DROTS и «Чертаново» (3:0), у меня возник вопрос: с какой стороны играет профессиональный клуб? Работа со спонсорами, аудиторией – команда из Медиалиги, над которой до этого только шутили, показала, что больше соответствует профессиональному статусу. Поэтому нам важно определиться, что такое этот статус. Есть масса клубов, которые готовы играть под эгидой РФС, так что давайте сделаем, чтобы они играли летом, учились работать с аудиторией, спонсорами, а уже потом получали статус профклуба.

– Может, оставить профессиональный статус, чтобы заставлять клубы тянуться?
– Но эта система работает?

– Нет.
– Об этом и говорю. Это болезненная для меня тема. В спортивном соревновании есть победитель и проигравшие, есть ротация между лигами. Я отработал президентом ФНЛ полтора года. Мне никто никогда не объяснит, что это за соревнование, в которое попасть может любой, но если проигрываешь – никуда не вылетаешь, а при этом ещё и статус профессиональный не теряешь.

– На МЛС похоже отдалённо.
– Если бы мы работали по их принципу, я был бы счастлив. У нас победители региональных первенств должны подниматься во Вторую лигу, но можно не играть в региональном первенстве, а просто утром проснуться и задуматься: «А чего бы мне не создать профессиональный клуб?». Создал юридическое лицо, взял игроков, спортивного директора – пошёл на лицензирование. Хорошо, что сейчас ввели в РФС норму, что надо заплатить 10 млн рублей, если не играл в региональных первенствах. И вот представьте: я заявился со своим новым клубом, начал играть, а потом мне надоело – на этом всё заканчивается. Или я играю во Второй лиге, плетусь внизу таблицы – по идее мне надо предпринимать меры, менять состав, спортдиректора, чтобы не лишиться статуса. Но система выстроена так, что я никуда не вылечу, займу последнее место – ничего страшного. Могут появляться соблазны, например, проиграть кому-то с нужным счётом. Почему бы не поиграть и в это, если есть возможность?

– Беда.
– В Австрии или Германии все бьются за выход в профессиональный футбол, потому что это статус, партнёры. А у нас статус ты можешь получить за один день – проснулся и стал президентом клуба, звучит!

Симпатии: за кого болеет президент РПЛ?

– Вы проработали с несколькими президентами РФС. Мутко, пожалуй, был особенным – как с ним работалось?
– Крайне тяжело, но крайне интересно. Это была настоящая школа жизни, за что я ему очень благодарен. Своим авторитетом Виталий Леонтьевич мог довести взрослых мужчин до слёз. Когда он уже ушёл из РФС, я пришёл к нему в Белый дом. Сказал ему тогда: «Я всё думал: что ж вы меня так гнобили все эти годы! А теперь понимаю – это же такая школа была. Вы меня прям воспитали». И он довольно улыбнулся.

– А что можете про Дюкова сказать?
– Ему нужно дать поработать – у Александра Валерьевича есть чёткое видение. Хочется, чтобы он довёл до конца все начатые проекты.

– У него есть конфликт интересов, учитывая его связи с «Газпромом»?
– Нет. Александр Валерьевич точно удалён от всех.

– А вы чей болельщик?
– Ничей. Я поддерживаю отдельных людей: руководителей, футболистов.

– Так всегда было?
– Не всегда (смеётся).

– Почему вы в детстве болели за «Спартак»?
– Кто вам сказал? Я болел за «Спартак» Романцева, «Локомотив» Сёмина. Сейчас мне импонирует «Краснодар» – нельзя не симпатизировать, когда на поле выходят дети из академии. Но у меня нет ни одного шарфа или футболки клуба РПЛ.

– А у вас этот волчок, как в фильме «Начало»? Чтобы осознавать, это реальность или нет?
– Да. Отличный фильм. Я его раза три смотрел.

– Так справляетесь с нервами?
– Дело привычки – хочется держать что-то в руках. У меня их есть несколько штук: в машине, офисе. И все разные (Алаев запускает волчок. – Прим. «Чемпионата»). Не знаю, в реальности мы или нет… (Смеётся.)

– Допустим, через год мы встретимся снова. Как должно пройти это время, чтобы вы сказали: «Я доволен»?
– Мне бы хотелось, чтобы мы встретились на одной из решающих игр РПЛ, где будет полный стадион. Если там ещё будет разыгрываться путёвка в еврокубки – вообще замечательно.

Беседовали: Полина Куимова, Андрей Панков, Григорий Телингатер