Новость дня: арбитр Алексей Матюнин, судивший матч «Химки» – «Крылья Советов» несколько туров назад, временно отстранён от работы.
Причина следующая – по информации «РБ-Спорт», он не прошёл проверку на полиграфе, то есть на детекторе лжи.
Предпосылки такие – «Химки» победили со счётом 4:1, при этом самарцы в том матче получили два удаления, а после игры назвали судейство цирком. Полузащитник «Крыльев» Максим Глушенков даже демонстративно не пожал Матюнину руку.
Освежить обстоятельства той игры и понять (или не понять) логику Матюнина можно в материале «Чемпионата» про тот матч. Для вас – разбор арбитра Игоря Федотова.
Результаты Матюнина на детекторе лжи странным образом наложились на обстоятельства. С одной стороны, Матюнин написал письмо на имя главы РФС Александра Дюкова и утверждал в нём, что глава РПЛ Ашот Хачатурянц «курирует» самарские «Крылья». С другой стороны, к работе Матюнина накопилось так много вопросов, что сейчас РФС (а не РПЛ) проводит внутреннюю проверку.
Центральным местом этой истории я вижу тот самый детектор лжи, он же полиграф. И у меня накопились вопросы как к самой процедуре, так и к её результатам.
Алексей Матюнин
Фото: Дмитрий Голубович, «Чемпионат»
Вопрос первый
Начну с наивного и простого. Детектор лжи на самом деле вещь довольно романтическая и лично меня отсылает к фильмам про разведчиков, увлекательной электронике и программе «Галилео», где ведущий Александр Пушной как раз про такие технологии и рассказывал.
Мне как зрителю интересно увидеть сам детектор, видео процедуры или хотя бы узнать какие-то подробности: что там за провода подключили к арбитру, какие вопросы задавали. Открытости мероприятию добавил бы небольшой ликбез: как устроен полиграф и в чём его эффективность.
Пока полиграф остаётся тайной историей, о которой в подробностях мы можем узнать из интервью уже отстранённых арбитров.
Вот цитата из монолога Станислава Васильева, которого отстранили в прошлом сезоне после ошибки в матче «Ротор» – «Ахмат», когда арбитр не поставил пенальти в ворота волгоградцев.
«Сразу в начале беседы на полиграфе полиграфолог Людмила сказала: «Сознайтесь, ничего не скрывайте, Ашот Рафаилович – он же всепонимающий и всепрощающий». Она говорила о нём c большим восхищением. Обстановка там нормальная: обычный кабинет, стол, стул, датчики. Не было ощущения, что я на каком-то допросе – сначала беседа, которая длилась час-полтора, потом – беседа уже с датчиками. Вопросов было больше сотни. Я зашёл туда в 10 утра и в четыре часа вечера вышел. Там были небольшие паузы, но в целом весь процесс длился шесть часов».
Арбитр Владимир Москалёв работает на матче РПЛ
Фото: Эдгар Брещанов, «Чемпионат»
Вопрос второй
А точно ли проверка на детекторе лжи – оптимальный вариант? Точно ли известно, что этот прибор не работает как суперопределитель истины? Ведь можно нервничать и не пройти его. Можно уметь врать и наоборот – пройти. И какой из этих вариантов выпал Матюнину – мы тоже не знаем.
В медиа можно прочитать, что один лишь полиграф не может быть основанием для обвинения или каких-то решений. Или что полиграф точен на 100%. А в ситуациях с арбитрами он больше похож на показательный, чем на эффективный инструмент.
В противовес есть просторный комментарий Павла Каманцева, главы департамента судейства РФС. Его масштабное интервью также читайте на «Чемпионате».
Вот что Каманцев говорит о полиграфе (для удобства его мысли мы разбили на абзацы):
- есть два процента лжецов, которых невозможно определить. Но никто и не говорит, что полиграф – это единственное доказательство для принятия решений;
- есть ЭСК, есть анализ оценок, есть контекст, есть собранная информация и есть проверка. Какой ещё может быть подход?
- нужно понимать, что мы в любом случае будем принимать решение, с полиграфом или без. Для меня решение о судьбе человека с результатами исследования на полиграфе – более авторитетное, чем принятое просто на анализе матча, ошибок за карьеру и т.п.
Процедура добровольная, и каждый арбитр может сказать: «Я хочу, чтобы по мне приняли решение по результатам оценки работы в матчах и на основании других факторов, но без применения дополнительных средств.
Вопрос третий
Что дальше? Даже после проверки Матюнина на полиграфе ничего не стало понятно.
Доказательств публичных нет. Есть отдалённое и теоретическое понимание, что полиграф помогает дополнить картинку. А также есть ещё и ощущение, что жизнь судей не будет прежней. И закрытый, то есть непрозрачный процесс с полиграфом и Матюниным нам о чём-то говорит.
Вот только о чём?