Как появилась МЛС, структура чемпионата США, чему может научиться Россия

На сегодняшний день МЛС – самая прогрессивная лига в мире, у которой есть чёткая бизнес-структура, отлаженные маркетинг и работа с болельщиками. Она – про будущее, поэтому инвесторы, которые приходят в американские клубы, вкладываются не в настоящее, а в потенциал роста. МЛС можно сравнить с акциями технологических компаний или успешным стартапом: с прогрессом их стоимость будет только расти – то же самое работает и с клубами.

Это – результат огромной работы, в том числе и над ошибками: ведь однажды у американцев в футболе ничего не вышло.

После ЧМ-94 футбол в США получил последний шанс: развалившаяся из-за отсутствия финансирования НАСЛ (1968-1984) маячила перед участниками грустным примером развития. Руководители МЛС осознавали, что для качественного толчка вперед необходимо попасть в настроения публики, но как сделать неинтересный «соккер» привлекательным для случайного болельщика – вопрос.

Пришлось изощряться.

Американцы очень хотели получить чемпионат мира: думали, что это возродит местный футбол и спасёт спорт

В начале 80-х профессиональный футбол в США был близок к экономической коме. К 1982 году количество команд НАСЛ (высшая лига) сократилось вдвое, финансирование урезалось, а интерес к «соккеру» пропадал.

Когда Колумбия отказалась от чемпионата мира — 1986 из-за неготовности принять турнир, включились американцы. Футбольные чиновники США думали, что таким образом они смогут поднять лигу и спасти задыхающийся спорт.

Конкурировать пришлось с Бразилией, Мексикой и Канадой. Заявку США одобрил лично президент Рональд Рейган: он сказал, что Штаты будут «превосходным выбором в качестве принимающей стороны чемпионата мира — 1986», и пообещал оказывать всяческую поддержку при организации такого события. Футбольные чиновники максимально быстро подготовили 92-страничную заявку, где были цветные фотографии, примерные доходы от продажи билетов и даже маршруты с доступами к стадионам. За это время из борьбы по похожим с Колумбией причинам выбыла Бразилия.

31 марта ФИФА объявила, что будет рассматривать только заявку Мексики, потому что доклады США и Канады слишком «отклоняются» от требований федерации. Такой поворот событий жутко не понравился американцам – они даже не понимали, в чем состоят их «отклонения». Журналисты предполагали, что на подобный исход могли повлиять непростые отношения НАСЛ и ФИФА (в лиге действовали свои правила, противоречившие мировым), а также личная предрасположенность к Мексике президента федерации, бразильца Жоао Авеланжа. Он этого и не скрывал и открыто заявлял о полной поддержке мексиканской заявки со своей стороны. Американские чиновники агрессивно заявляли о неуважении со стороны представителей ФИФА.

The New York Times, 8 мая 1983 года.
«Обвинения летят между континентами, разносятся газетной бумагой на любых языках. Международные фигуры публично шипят друг на друга, а политические карикатуристы радостно пародируют всех, кто в них участвует.

Однако в этом конкретном случае ключевые персонажи представляют не правительства и не многонациональные корпорации. Главные герои – спортивные чиновники, которые контролируют самый популярный вид спорта в мире.

Мексику, которая проводила чемпионат мира в 1970 году, очень поддерживает ФИФА. Соединённые Штаты и Канада, единственные другие кандидаты, считают это несправедливым. Окончательное решение должно быть принято 20 мая в Стокгольме исполнительным комитетом Международной федерации футбола, руководящим органом по футболу, состоящим из 21 человека».

В пользу Мексики были два явных фактора: опыт проведения ЧМ-70 и популярность футбола среди населения, гарантии заполненных трибун на матчах турнира. Американские организаторы настаивали, что даже при отсутствии всеобщей любви к игре смогут привлечь в среднем 35 000 зрителей для игр первого раунда и 60 000 — для второго. Исключительно силами правильного маркетинга.

«Это не обычные матчи лиги, о которых мы говорим, — рассказывал вице-президент федерации футбола США Вернер Фрикер. — Мы считаем, что, по самым скромным подсчётам, выручка от продажи билетов составит 42 миллиона долларов, а это вдвое больше, чем в Испании».

Во время обмена телексами с Йозефом Блаттером Фрикер пытался узнать, в чем причина такого категоричного ответа ФИФА по поводу заявки США, но ответа так и не получил – об «отклонениях» чиновники узнали совсем из других источников.

The New York Times, 8 мая 1983 года.
«Оба файла были хорошо подготовлены», — написал в первом телексе мистер Блаттер. Но в следующем он назвал американский тендерный документ «поверхностным»: «Не на все вопросы из нашего списка требований были даны ответы». Г-н Фрикер, вице-президент USSF, неоднократно отправлял телексы г-ну Блаттеру с просьбой указать, что такое «отклонения». Но мистер Фрикер сказал, что ответа так и не получил.

Через зарубежную прессу и другие контакты чиновники USSF узнали, что их презентация не предоставила требуемых правительственных гарантий относительно виз, таможни, безопасности, обмена иностранной валюты, международного телекоммуникационного центра и гарантированных цен в отелях после 1 января 1986 года.

«В нашем документе говорится, что мы предоставим те же гарантии, что и для Олимпиады-84 в Лос-Анджелесе», — сказал г-н Фрикер. «Мы не думали, что ФИФА нуждалась в письменной документации от каждого государственного учреждения прямо сейчас».

20 мая 1983 года в Стокгольме ФИФА объявила Мексику страной-хозяйкой чемпионата мира 1986 года. США и Канада проиграли.

— Мексика — настоящая футбольная страна, — сказал Авеланж. — Соединенные Штаты и Канада не готовы к такой конкуренции.

В 1984 году в США прошла летняя Олимпиада с футболом в программе. И шок-статистика: матчи посетило рекордное для Игр число болельщиков — 1 421 627 человек, в среднем 44 426 за игру. «ФИФА и мир спорта были одинаково удивлены: олимпийский футбольный турнир превзошёл самые смелые ожидания», — написал Блаттер в официальном отчёте своей организации о летних Играх.

Успех отметил и член Международного олимпийского комитета доктор Кевин О'Фланаган, также упомянувший и про довольного президента ФИФА, замеченного на трибунах: «Футбольный турнир на Играх стал огромным успехом для ФИФА, которым они могут по праву гордиться. Безусловно, это предвещает будущее футбола в Соединённых Штатах. Однажды вечером накануне соревнований я увидел, как президент Авеланж стоит один, с довольной улыбкой на лице. Мне показалось, что он горел внутренней гордостью за успех, который он видел вокруг».

США после этого успеха рискнули вновь и в 1987 году подали заявку на проведение чемпионата мира — 1994 (ЧМ-1990 по правилам должен был пройти в Европе, турнир приняла Италия). В соперниках оказались Чили, Марокко и снова Бразилия. Побеждать было просто необходимо – единственная профессиональная лига распалась ещё в год Олимпиады, но опыт Игр показал, что в стране есть потенциал для развития футбола.

Чемпионат мира был нужен по той же причине, что и четыре года назад, но в этот раз вопрос о необходимости проведения мундиаля стоял особенно остро.

В этот раз при формировании заявки американские чиновники учли все свои предыдущие ошибки. ФИФА получила 381 страницу отчёта, охватывающего всё: транспортную систему, 18 стадионов, билеты, работу СМИ, маркетинг и правительственные гарантии, включая разрешение на получение виз сборным Ирана и Ирака. Члены оргкомитета шутили, что документ вышел «толще, чем «Война и мир».

The New York Times, 4 октября 1987 года. Обращение Вернера Фрикера.
«Как президент Федерации футбола США, я, естественно, хочу увидеть здесь самое крупное событие игры. Но, кроме моей предвзятости, чемпионат мира будет ценным для всей страны, предоставляя много возможностей для футбола и культуры всем гражданам.…> Опыт проведения чемпионата мира в Соединённых Штатах наверняка вызовет ещё более широкий интерес к игре, а также разожжёт новые программы местного сообщества для нашей молодёжи».

30 июня 1988 года американцы наконец услышали три самых важных слова: «ЧМ примете вы». На тайном голосовании их заявка набрала 10 очков, Марокко досталось семь, Бразилии – всего два.

The New York Times, 5 июля 1988 года.
«Отсутствие популярности футбола в Соединённых Штатах было расценено как слабость в заявке американской федерации. Объявленный более 20 лет назад как «игра будущего» в Америке, футбол изо всех сил пытался оправдать данное обещание на профессиональном уровне, но игра процветала только среди любителей и колледжей. Американцев, интересующихся многими другими видами спорта, футбол никогда не привлекал. Делегаты из Бразилии и Марокко в своих презентациях пытались давить на отсутствие у Америки традиций и явного интереса к этой игре. <…>
Фрикер и другие представители американской делегации, состоящей из 12 человек, заявили, что по их ожиданиям турнир 1994 года послужит катализатором для повышения интереса к футболу в Соединённых Штатах. Также было сказано, что что USSF начнёт разрабатывать планы для создания национальной футбольной лиги, которая будет работать на трех уровнях».

Одним из условий, которое выдвинула ФИФА за право проведения чемпионата мира — 1994, было создание национальной лиги: в стране, которая будет принимать главное футбольное событие мира, обязан жить и процветать футбол. Американцы на это, конечно же, согласились. Будущий президент федерации футбола США Алан Ротенберг потом не раз будет повторять: Штаты бы не получили чемпионат мира, если бы не пообещали, что после турнира у них в стране появится лига.

За получение статуса высшей лиги боролись три проекта. Создатель одного из них предлагал деление поля на цветные зоны

В 1990-м в результате слияния American Football League (там играли команды Восточного побережья, существовала всего год) и Western Football Alliance (команды Западного побережья и Западной Канады) была создана APSL — Американская профессиональная футбольная лига. Де-факто она считалась высшей, но этот статус от ФИФА официально так и не получила, так как чемпионат проходил на территории двух стран.

Федерация хотела создать лигу с нуля, поэтому команда во главе с Ротенбергом разрабатывала концепцию нового чемпионата, который сначала получил название Major League Professional Soccer. Основным пунктом плана был формат финансирования: предполагалось, что инвесторы будут вкладываться в лигу, а не в отдельные команды.

Из медиа-руководства лиги:
«МЛС имеет уникальную структуру собственности и операционной деятельности. В отличие от других профессиональных спортивных лиг, которые представляют собой конфедерацию индивидуальных владельцев франшиз, МЛС структурирована как единое общество с ограниченной ответственностью (single-entity). В Единой лиге каждый владелец обладает финансовой долей в Лиге, а не только своим клубом.

Кроме того, контракты игроков принадлежат Лиге, а не отдельным командам. Концепция единого предприятия позволяет клубам работать автономно, но при этом иметь стимул следить за тем, чтобы все команды были финансово успешны».

Свою версию созданного с нуля чемпионата предложил бизнесмен из Чикаго по имени Джим Палья. Его концепция League One America состояла из совершенно безумных «американских правил». Поле делится на зоны, каждая из которых имела свой шеврон, а цвет формы игроков отличался в зависимости от их позиции: белый — для нападающих, голубой — для играющих в «голубой» зоне, жёлтый – в «жёлтой», а красный – для защитников. Форма каждого игрока должна содержать электронный прибор, который бы давал сигнал судье, когда футболист забежал слишком далеко. Во втором тайме тренеру нужно было менять состав, расставляя игроков по другим зонам, а за гол каждому футболисту должны начисляться очки: чем дальше зона от «голевой» точки, тем больше поинтов он набирает. Со своей идеей Палья даже летал в Швейцарию в штаб-квартиру ФИФА, где обсуждал что-то с чиновниками федерации.

Единственное, в чем концепция бизнесмена сходилась с той, что предлагал Ротенберг и его команда, – вариант, что всеми клубами владеет Лига, а стадионы строятся с нуля под League One America.

Все три лиги в 1993-м подали заявку на получение статуса высшей, и USSF принял решение в пользу Ротенберга: у его команды был чёткий бизнес-план с традиционными правилами футбола. Вскоре создание чемпионата получило одобрение и ФИФА.

Так в декабре 1993 года появилась МЛС.

Запуск МЛС должен был состояться в 95-м, но процесс затормозили поиски инвесторов

Мир был обескуражен решением ФИФА отдать ЧМ-94 США. Никто не понимал, как страна, где нет футбольной культуры, получила право провести самое главное событие в мире футбола?

Больше всего была недовольна Европа – некоторые журналисты писали: «Это всё равно, что провести крупное лыжное соревнование в африканской стране». Популярным было мнение, что проведение чемпионата мира в США было уловкой ФИФА для набивания карманов и ничего общего не имело с самой игрой.

По итогу даже самые циничные и скептически относящиеся к турниру в Штатах журналисты признавали, что всё прошло прекрасно. Матчи в сумме посетило 3,6 млн человек – все девять стадионов имели почти стопроцентную заполняемость, а на продаже билетов было выручено порядка 210 млн долларов.

Успех чемпионата мира должен был ускорить процесс создании МЛС – запускать Лигу нужно было как можно скорее, пока не забылись впечатления от чемпионата мира. Но в ноябре 1994-го Ротенбенг объявил, что старт, намеченный на апрель 95-го, откладывается ещё на год:

«Думаю, многие этим расстроены, — сказал он. – Но мы хотим всё сделать правильно, и неважно, в какой момент времени это произойдёт. Мы обеспокоены, что ещё не готовы – мы не нашли достаточно денег для старта. Да, мы подписывали контракты со спонсорами, но пока этого мало. Многие думают, что мы теряем момент из-за высокой посещаемости на чемпионате мира. Но, честно, мне кажется, что у людей нереалистичные ожидания от лиги. Начав с нуля, мы не будем собирать 90-тысячные стадионы. Фальстарт в данном случае будет для нас фатальным».

Тем не менее четыре команды к тому моменту уже нашли инвесторов. В 1995-м их количество увеличилось до шести, плюс был подписан контракт с главным поставщиком пива. Клубы начали подписывать игроков – первым громким трансфером стал мексиканский вратарь Хорхе Кампос.

— Люди спрашивали: «Что было самым сложным из этого?» — рассказывал Сунил Гулати, помощник Ротенберга. – То, что приходилось все делать с нуля в очень короткие сроки. Это действительно было главной проблемой. Мы пытались собрать деньги, найти тренеров, генеральных менеджеров, игроков, выбрать города, продать билеты, заключить контракты со спонсорами, найти бродкастера — и всё это до того, как Лига была запущена. Многие соглашались [на контракты] задолго до того, как мы официально получили финансирование. Команды подписывали игроков, не имея главных тренеров. Мы работали 24/7, крутились как белки в колесе. У нас не было правил.

17 октября 1995 года было объявлено, что десять клубов МЛС приступят к тренировкам в самое ближайшее время, а 6 апреля 1996-го стартует первый сезон.

Главным вопросом были правила: оставлять традиционный вариант или вводить «американизированную» версию

Эксперименты в правилах стали частью американской истории футбола: в НАСЛ многое отличалось от того, чем руководствовались лиги по всему миру.

Первое новшество – это обратный отсчет времени игры: с 90 минут до 0. Второе — 35-ярдовая линия для офсайда, которую НАСЛ внедрила в 1972 году. Спустя два года для матчей, которые заканчивались вничью, была введена серия послематчевых пенальти, по итогам которой определялся победитель. Система начисления очков за результаты игр тоже отличалась: за победу давалось 6, 3 — за ничью, плюс до 3 бонусных баллов за каждый забитый гол.

Когда дело дошло до обсуждения правил МЛС, создатели лиги задумались: отдать предпочтение традиционному футболу или всё же добавить чего-то американского.

— Мы организовали много «мозговых штурмов», на которых обсуждали вещи, способные сделать игру более интересной, — рассказывал Гулати.

— Все думали, что мы сумасшедшие американцы, а ФИФА пытается нас сдержать, — рассказывал Даг Логан, комиссионер МЛС. — Но это утверждение далеко от истины. ФИФА рассматривала нас в качестве большой лаборатории. Если эксперименты сработают – хорошо. Если нет – сами виноваты.

Варианты предлагались совершенно безумные: увеличение размера ворот, ввод аута ногами, а не руками… Но в итоге лига решила ничего кардинально не менять, а лишь ввести парочку «фишек», позаимствованных у предшественницы НАСЛ. На тот момент руководителям МЛС казалось, что таким образом они смогут заинтересовать американцев и привлечь их на стадионы.

Правила МЛС

— Обратный отсчет. Посчитали, что тут дело не в часах, а в восприятии людей, которым это знакомо и привычно.
— 4 замены. Четвертая давалась для замены вратаря.
— И самое спорное нововведение – тай-брейк или же шут-ауты.

Самым главным (и спорным) решением было ввести серию послематчевых пенальти для ничейных матчей: МЛС посчитала, что американцы не примут факт отсутствия в матче победителя и проигравшего. В шут-аутах игроки с 35 метров пытались реализовать выход один на один с вратарем. На то, чтобы забить, отводилось 5 секунд. Если вратарь фолил, назначался обычный пенальти. У каждой команды было пять попыток, если победитель после них не определялся – били до первого промаха. За победу в шут-аутах давалось одно очко.

Ожидаемого эффекта «американизирование» правил не дало, и в 1999-м от шут-аутов пришлось отказаться

Введенные «фишки» болельщиков не привлекли – первый сезон MLS не отличался большой посещаемостью, а во втором этот показатель стал ещё ниже. Более того, шут-ауты вызывали недоумение не только у любителей футбола по всему миру, но и у самих игроков:

«Я ненавидел их, — рассказывал Эрик Виналда, нападающий «Сан-Хосе Клэш» в 1996-м. — Весь мир задавался вопросом «Какого черта творят эти ребята?». Все мои немецкие друзья смеялись над нами».

В 1999-м лига объявила, что со следующего сезона шут-ауты отменяются. Изменения также коснулись и отсчёта времени: американцы всё же пришли к тому, что лучше начинать с 0 и заканчивать на 90-й минуте.

Прежде чем прийти к этим реформам, руководство лиги в течение нескольких месяцев проводило масштабное исследование среди болельщиков: их спрашивали, как они относятся к шут-аутам. Оказалось, что многим это правило жутко не нравится.

The New York Times, 18 ноября 1999 года.
«Комиссар МЛС Дон Гарбер заявил вчера, что в соответствии с пожеланиями примерно 60 миллионов человек в Соединённых Штатах, которые считают себя футбольными фанатами, были сделаны изменения в правилах.
«В ходе исследований мы обнаружили, что миллионы людей играют в футбол без шут-аутов. Среди фанатов царила негативная атмосфера, — сказал Гарбер. — Мне потребовалось несколько лет, чтобы понять, что нельзя закончить баскетбольный матч штрафными бросками. Начиная с сезона 2000 года, шут-аутов не будет».

Вместо шут-аутов после ничейного результата в основное время ввели десятиминутный овертайм, разделенный на две части. Если за это время ни одна из команд так и не сможет забить, то каждая из них получает по одному очку. В случае если же кому-то удаётся увеличить счёт, победителю присуждается три очка.

В 2005-м МЛС окончательно перешла к традиционным правилам.

А что же с посещаемостью? Со временем она выросла – и для этого не были нужны странные правила

Средняя посещаемость матчей МЛС в первом сезоне составляла 18 063 болельщика, но в следующем году упала до 14 984 и оставалась неизменной в течение нескольких лет. Сюда же добавились большие финансовые проблемы: по данным New York Times, за первые пять лет существования убытки МЛС составили $ 250 млн, что было сопоставимо с потерями НАСЛ незадолго до ее исчезновения.

Толчком к развитию «соккера» стало успешное выступление сборной США на чемпионате мира — 2002: американцам удалось дойти до четвертьфинала, что стало их лучшим результатом за 70 лет. Уровень любви к футболу начал постепенно расти, а вместе с ним развивалась и МЛС.

В 2004-м случился Фредди Аду: в 14 лет талантливый игрок стал первым номером на драфте МЛС, в 87 играх забил 24 мяча, подружился с Пеле и стал появляться в различных рекламах и проектах. Его имя знали ведущие скауты Европы, которые только и ждали момента, когда он решится уехать из США на другой континент.

Осенью 2011 года состоялись две очень важные сделки: МЛС заключила трёхлетний контракт с каналом NBC на $ 30 млн, а лидер чемпионата «ЛА Гэлакси» — договорился с Time Warner об эксклюзивном показе матчей клуба.

Вместе с этим Лига начала приглашать в США футбольных звезд: в МЛС играли Дэвид Бекхэм, Тьерри Анри, Давид Вилья, Златан Ибрагимович, Уэйн Руни и другие. Вместе с ними приходили спонсоры с жирными контрактами.

К 2020 году посещаемость выросла примерно на 50% по сравнению с первым сезоном: в среднем на матч приходили 21 305 болельщиков. Для понимания: во Франции этот показатель составляет 22 799 человек, в Италии – 25 253.

Структура МЛС уникальна для футбольного мира: из Лиги нельзя вылететь, место можно только купить, а риск банкротства отсутствует. При этом Лига продолжает расширяться

Ротенберг, задумывая проект MЛС, собенное внимание уделил факту, что клубами и контрактами должна владеть Лига – такая концепция единого управления подразумевает, что все команды будут финансово успешны. У участников общий на всех бюджет, который определяется перед началом сезона, а выручку они делят – вкладывают по 30% от продажи билетов в общий банк, распределяют доходы от телетрансляций и спонсорских сделок, а также получают выплаты в одинаковом размере от аффилированной МЛС компании SUM (Soccer United Marketing). По своему функционалу она похожа на TEAM Marketing (занимается спонсорскими и маркетинговыми контрактами УЕФА), но спектр её задач намного шире: она оказывает услуги не только МЛС, но ещё федерации футбола США и Мексики. По словам Гарбера, по совместительству генерального директора SUM, организацию создали в 2002 году, чтобы «создать механизм, способный стимулировать экономический рост футбола для всех участников». Фирме принадлежат эксклюзивные права продажи спонсорских контрактов МЛС, договоров с телевещателями, диджитал и потребительские товары. Свою прибыль компания, по словам Гарбера, реинвестирует в продвижение футбола. В общем, если у Лиги будут проблемы, SUM поможет им своими выплатами.

Помимо общего бюджета, в Лиге предусмотрены «пол» и «потолок» зарплат: он зависит от доходов Лиги и становится известным после распределения средств между клубами (обычно составляет 50-55% от этой суммы).

У американских клубов есть право на заявку 30 игроков на сезон, причем делится она на две части: «старший состав» и «дополнительный». В первый входят слоты от 1 до 20, на которые выделяется общий бюджет в 4,9 млн долларов с минимумом выплаты в размере 81 375 долларов в год и максимумом – в 612 500 долларов. Но общую сумму можно распределить не полностью, оставив в ведомости пустыми 19-ю и 20-ю позиции: например, их можно заполнить суперзвёздами, которые проходят по «правилу Бекхэма».

По-другому оно называется правилом «назначенного игрока»: согласно нему, клубы могут подписать до трёх игроков с зарплатой выше установленного максимума. По названию уже понятно, что ввели его после перехода Дэвида Бекхэма в «ЛА Гэлакси»: тогда руководство лиги предполагало, что такое исключение позволит клубам МЛС бороться за звёздных игроков на мировом рынке, но при этом сохранять баланс.

Ещё один способ обойти потолок зарплат – General Allocation Money, деньги, которые гарантированно получает каждая команда от Лиги (1 525 000 долларов в 2020-м) за квалификацию в Лигу чемпионов КОНКАКАФ, непопадание в плей-офф, продажу игрока за пределы МЛС и в качестве компенсации при расширении лиги. Клуб может взять часть этих средств и «снизить» максимум на 50% зарплату футболисту, у которого она превышает потолок, при этом не теряя слот для «назначенных игроков». Самое занимательное в этой истории, что GAM можно продать другим клубам – например, за игрока.

Есть похожая выплата – Targeted Allocation Money, эти деньги в размере 2,8 млн долларов (в 2020-м) клубы также получают от Лиги. В отличие от GAM, они предназначены для подписания или переподписания игроков, чья зарплата превышает допустимый максимум. Также компенсацию можно использовать для перевода футболиста из «назначенного» в «неназначенного» и таким образом освободить слот для суперзвезды покруче.

На этом все способы обойти потолок зарплат заканчиваются – нарушать это правило нельзя, иначе можно получить жёсткое наказание вплоть до дисквалификации.

Теперь про слоты 21-30, которые не подпадают под общий зарплатный бюджет (да, там всё настолько структурировано и, честно говоря, немного запутано).

21-24: могут быть заполнены игроками с минимальной заработной платой (81 375 долларов в год), либо доморощенными футболистами с доходом в пределах минимума и максимума, либо ребятами из поколения adidas (это особая программа, направленная на развитие молодёжи в США, сейчас в МЛС от них выступает пять человек). В эту же категорию попадают доморощенные игроки, попадающие под особую субсидию – благодаря ей они могут зарабатывать до 125 000 долларов в год сверх своей зарплаты.

25-28. Сюда относятся игроки младше 24 лет, которые получают минимальную резервную зарплату (63 547 долларов в 2020-м), или доморощенные футболисты, зарабатывающие больше резервного минимума, но получающие субсидии.

29-30. Обязательно должны быть заполнены доморощенными игроками. Правила выплат их зарплат такие же, как и в слотах 25-28.

Сложно всё не только в распределении зарплат: в МЛС ещё и лимит совершенно не похож на привычный нам. На каждую команду приходится восемь мест, рассчитанных на легионеров, – да, именно мест. Клубы могут ими обмениваться, и в финальной заявке у кого-то может быть 12 легионеров, а у кого-то – 2. Такая интересная схема позволяет тренерам формировать свою стратегию развития, а также предоставляет им полную свободу действий. Но при этом местные игроки в заявке быть просто обязаны. Тут для клубов из США и Канады правила чуть разнятся: для американцев местные – это граждане Америки, обладатели грин-карт или беженцы; для канадцев – свои, обладатели вида на жительства и американцы. То есть там футболист из США не считается легионером, а в США игрок из Канады – считается.

В этом сезоне максимально допустимое количество легионеров в МЛС – 216. В прошлом было 208, потому что команд было меньше на одну – в этом году в чемпионате стартует клуб «Остин», совладельцем которого является Мэтью Макконахи.

Лига начинала с 10 команд, сейчас в ней 27, и это не предел: в 2022-м к МЛС присоединятся ещё два клуба, а рано или поздно чемпионат и вовсе разрастётся до 32 команд. При этом просто так туда не попасть: нужно заплатить за вход и гарантировать либо наличие стадиона, либо его постройку к определенному периоду времени. Стоимость франшизы растёт с каждым годом, потому что рыночный спрос огромен. Для сравнения: в 2005 году «Реал Солт-Лейк» заплатил за вход 7,5 млн долларов, «Шарлотт» и «Сент-Луис Сити», которые стартуют в следующем году, – 325 млн долларов и 200 млн долларов соответственно. 30-я команда заплатит ещё больше – так уж работает этот рынок.

При этом футбольный бизнес в Америке ещё нельзя назвать прибыльным: согласно рейтингу Forbes, в 2018 году 23 команды, которые тогда выступали в МЛС вместе потеряли 100 млн долларов. Конечно, Лига и зарабатывает прилично, но пока этого всё равно мало и есть опасения, что ситуация может ухудшиться, когда расширение прекратится. Но у Гарбера есть план на этот случай: соглашение по ТВ-правам. Он уже проинструктировал все клубы, что не нужно соглашаться ни на какие предложения, потому что у него есть новаторский план, согласно которому весь процесс будет централизован, модернизирован и прибылен.

Как сообщает The Athletic, сейчас МЛС получает 90 млн долларов в год по соглашению с ESPN, FOX Sports и Univision. Для футбола это мизерная сумма. Ожидается, что к этим вещателям добавятся ещё CBS, NBC, DAZN и Amazon, но при переговорах Лиге придётся приложить немало усилий: посещаемость-то выросла, а вот рейтинги телетрансляций ещё далеки от ожидаемых. Телеканалам, как и инвесторам, приходящим в американский футбол, придётся вкладываться в потенциал и верить в ту радужную картину будущего, на которой МЛС в первых рядах топовых лиг мира.

Пока всё к этому идёт: Лига продолжает инвестировать в академии, клубы – продавать американцев в Европу, команды растут в цене, а развитие за последние годы идёт опережающими темпами.

МЛС налаживает отношения с лигой Мексики. Логика проста: привлечь ещё больше аудитории

За последние несколько лет МЛС и Лига МХ укрепили свои отношения, запустив два межнациональных соревнования – Кубок Кампеонес и Кубок Лиг.

Зачем им это нужно?

Во-первых, деньги: мексиканская лига популярна в США (около 30% всей аудитории – американцы) и может привлечь куда больше аудитории, чем условная Серия А, а это значит, что можно получить прибыль от телетрансляций. Во-вторых, популяризация и стимулирование совместной заявки на проведение ЧМ-2026.

Первым ввели Кубок Кампеонес – в 2018 году состоялся первый розыгрыш трофея. Его можно сравнить с Суперкубком УЕФА: от МЛС участвует чемпион, а от Лиги МХ – обладатель Кубка Чемпиона чемпионов (разыгрывается между командой, которая взяла золото в Примере, и клубом, победившим в финале Кубка Мексики).

В 2019-м прошёл первый (и пока единственный) розыгрыш Кубка Лиг – турнира, в котором участвуют восемь команд: по четыре от США и Мексики. Тогда клубами-участниками из Лиги МХ стали те, кто занял 1-4 места, а от МЛС поехали те, кто получил приглашение от Лиги. В будущем планируется, что состав турнира будут определять исключительно по спортивным результатам.

В прошлом году из-за пандемии оба соревнования не состоялись, но в этом всё пройдёт по плану – такое сотрудничество выгодно обеим лигам.

«Мы стали свидетелями огромного соперничества, которое существует на поле между клубами MЛС и Лиги MX, – цитирует Гарбера официальный сайт МЛС.– Эти мероприятия предоставляют болельщикам уникальную возможность увидеть, как их клуб участвует в значимых международных соревнованиях, вызывая при этом огромный интерес и внимание в обеих лигах».

***

Когда Алан Гарбер только начинал работать комиссаром лиги, он каждый день слышал, что футбол в Америке никогда не будет успешен. «Теперь они говорят мне, какие клубы поддерживают», — сказал он. Через 25 лет он видит МЛС в числе лучших лиг мира, потому что «владельцы наших клубов не примут другого варианта развития событий»: «Но мы понимаем, что на это потребуется время – мы не можем развиваться быстрее, чем естественная эволюция. Я верю, что произойдут культурные изменения и изменения в глобальном рынке по отношению к американским футболистам, что повысит престиж нашей лиги».

Впереди у соккера ещё одно большое событие, способное дать очередной толчок для роста – ЧМ-2026, который пройдёт в США, Канаде и Мексике. Лиге придётся правильно себя позиционировать и, возможно, потратить много денег на звёздных игроков, чтобы по максимум извлечь выгоду от волны интереса населения к футболу.

У нас, как и у американцев после ЧМ-94, в 2018 году тоже были надежды, что наш футбол заживёт другой, новой жизнью: болельщики будут больше ходить на эти прекрасные стадионы, рейтинги телетрансляций вырастут, да и клубы как-нибудь подсуетятся, воспользуются этим шансом расширить свою аудиторию.

Что мы получили в итоге? Стадион в Самаре насчитывает сотню недостатков, посещаемость не особо-то и взлетела, клубы умирают, болельщиков арестовывают ни за что, происходят трансферы Сутормина.

Как думаете, возможно ли что-то подобное в той системе, которую за 25 лет создали американцы?

Вот и я сомневаюсь.