Как принято говорить в таких случаях, мнение автора может не совпадать с мнением редакции. И с вашим тоже. Ловчеву позвонил свериться с ощущениями — ему «Стрельцов» понравился. А мне — нет.
Одно слово — байопик. Снято, вроде, по работающим в Голливуде канонам жанра, но получился в плохом смысле комикс.
Яркие краски и антураж времени — как в «Шпионе» (красная звезда во весь экран). Стиль михалковской «ТриТэ», которая и здесь в продюсерах.
Ещё «Стиляги» напомнило. В сцене в библиотеке показалось, что Стрельцов готов или балладу затянуть, или дать «шуба-дуба».
Даже «Космический Джем» почему-то в памяти всплыл (чур меня). Тоже как будто про звезду спорта в фантастических ситуациях, только без мультиков.
Как будто герой, а как будто и нет — это про Петрова в главной роли. Я верил Кроу в «Нокдауне», Хемсворту в «Гонке», даже, прости господи, Машкову в «Движении вверх». Петрову-Стрельцову не верится совсем. С первых же кадров. Он кто угодно — героический танкист, чертановский борец с инопланетянами — но не Стрелец.
Такое ощущение, что он приезжал сниматься прямо с площадки «Вторжения». Поэтому вместо легендарного кока на голове — кобейновский гранж. А выход с зоны — почти как в «Тексте». Только в фуфайке и в закат.
Допускаю, что многое из показанного закулисья могло быть в реальности – «жопа в мыле», «мне в ВЛКСМ надо, чтобы в сборной играть», «щас пивка ещё возьму», «а Хрущев не приехал?». И Стрельцов вполне по-есенински мог и подраться, и выпить, и с девчонками загулять. Но почему всё это выглядит так наигранно и по-клоунски? Даже фирменный пас пяткой в «слоу мо».
Учитель-старший (он сейчас к премьере своего байопика готовится — про Цоя) признался в одном из интервью, что не любит длинные фильмы. Видимо, сын тоже. Уж очень быстро всё — словно в угоду клиповому сознанию нового поколения зрителей, воспитанного в ютуб-традициях. Такой ролик-анекдот на час 40, раз-два, горе — не беда. Вот сейчас Петров улыбается, а уже через секунду грустит с непонятно откуда взявшимся шрамом на щеке.
Стрельцов в 17 лет — судя по кинохронике, фото и воспоминаниям очевидцев — кровь с молоком. Богатырь земли русской. А Петров…
Да, продавать фильм через главную звезду своего времени – оправданное бизнес-решение. Но это только обложка, баннер. А внутри что?
Много ошибок и откровенной выдумки сродни клюкве. Творцы в таких случаях любят оправдываться — это художественный фильм, а не документальный. Но в данном случае, по-моему, даже для художественного вымысла — перебор. И зачем только съёмочная группа с ветеранами встречалась?
Матч Стрельцова за «Фрезер» — торопясь из пивной, он выезжает на поле на велосипеде, а вратарь «Торпедо» на этом же поле выпивает.
Стрельцову, оказывается, было всё равно, где играть. «Спартак», «Динамо»… Но мама отняла у Эдика… тарелку с колбасой, и он согласился на переход в «Торпедо» (ничего не придумываю – в фильме дело обстоит именно так).
Если это сказка, то в титрах нужно писать — сказка, основанная на реальных событиях. Сказка и комедия.
Фото: kinopoisk.ru
Знаете, кто на самом деле главный герой фильма? Фантастический комментатор, в роли которого Денис Казанский. У него реплик больше, чем у Хаева и Яценко вместе взятых! Меняются годы, стадионы и костюмы — а он у того же микрофона в усах, с одним и тем же выражением лица, и интонациями. Ощущение, будто смотришь вчерашний хоккей «Салават» — «Авангард», а потом ещё будет студия «Матч ТВ».
А вот Хаева, Яценко и Маркину моментами жалко. Большие мастера и материал вроде благодатный, а играть нечего. И картинка богатая-сочная, в отличие от «Яшина», но и там, и здесь — по верхам галопом. Глубины нет. Смысла. Правды.
Коленом в спину сопернику, капустой по флюгеру, прыжок в поезд на ходу, огурцы из банки в машине у Маслова, свидание в центре поля под «Утро красит нежным светом» — сборник то ли клише, то ли полуслухов. Сценаристы, ау!
Телефонистка-афроамериканка в Австралии, а Стрельцов ей по-русски: «Где у вас тут кенгуру?» Это смешно?
Разговор Иванова с Пеле на чистом английском — из той же серии. «Монти Пайтон» отдыхают.
Брежнев и главный футбольный эксперт страны, и человек, принявший спасительное решение о камбэке Стрельцова (почему-то выходя из бассейна): «Нормальный футболист».
«Лужники» в дыму от горящих газет (хорошо хоть не «Спорт-экспресс»): «За Стрельцова!». Трогательно, но неправда — не было такого.
Момент, когда дети представляются сплошь Эдиками, должен по идее выбивать слезу — не выбивает. И возвращение — индивидуальные тренировки лично с Масловым — не цепляет. Не Рокки.
А уж история с подставой на «профессорской даче»… Вдруг как в плохом детективе под обязательную тревожную музыку подъезжает чёрная-чёрная машина. Звучит почти фатюшинское из «Москва слезам не верит»: «У меня режим». Якобы изнасилованная разве что в окно лампой не светит, как героиня Крючковой в «Собаке Баскервилей». Яценко в тени на заднем сиденье. А Татушин? А Огоньков? Они-то где?
Друг Вася на базе сборной. Иностранный журналист в раздевалке… Такому Стрельцову не хватало после возвращения из тюрьмы фуфайку снять, а там латексный костюм Кларка Кента – только вместо S литера Т.
Видимо, фильм ориентирован на тех, кто про Стрельцова не знает вообще ничего. Но каким он теперь им запомнится?
Капитан Россия. Ухарь-молодец без царя в голове. И все его приключения под саундтрек из «Любэ»: «Ветер в харю, а я шпарю».
Ключевая фраза: «Я ж футболист. А в футболе думать некогда». Увы, в таком кино тоже. Не думать и не сопереживать.
Почему Стрельцов великий футболист? Что всё-таки случилось на той даче? Как он сидел? Где самое главное — история уникального преодоления? Себя, времени, системы. Ничего этого нет. Только сказка — как Иванушка-дурачок за чудом ходил. Вышел из тюрьмы и забил бразильцам с центра поля? Так ведь и этого не было. Задумка Учителя в таком развесёлом клиповом стиле показать и объяснить феномен гения гибнет в неравной схватке с тем самым художественным вымыслом.
Спрашивается — а зачем вообще нужно было снимать такое кино о Стрельцове? Это мог быть хороший фильм без громкого имени, помпы и заявки. Взять собирательный образ футболиста тех лет — и вперёд. Смирнов, Сидоров… О духе времени – такие футбольные «Стиляги». Зачем нужен был Стрельцов, которого (настоящего) здесь просто нет?
А есть Петров. Ещё в одной главной роли. Но даже он со всем своим могучим талантом не справляется. Как сказал бы великий Станиславский: «Не верю!»
Я верю Александру Ткаченко, лично знакомому со Стрельцовым, и его книге «Футболь. Записки футболиста» (категорически советую). Вот отрывок из неё: «Как-то осенью, прогуливаясь по Подмосковью, я забрёл на огромное картофельное поле. Стоял туманный, моросящий день, уже клонило к холоду, но впереди я различил шевелящиеся фигуры людей, копавших картошку. Это был десант москвичей от предприятий в помощь труженикам села. Там были студенты, кандидаты наук, врачи. Они лениво делали не своё дело, зная, что народному хозяйству от этого не станет легче. Вдруг я увидел знакомую, слегка сгорбленную фигуру, сидевшую на цинковом перевёрнутом ведре. Я увидел стёганую серую фуфайку, надетую поверх спортивного костюма, на ногах подвёрнутые кирзовые сапоги, а на голове синюю в белую полоску посередине, хлопчатобумажную спортивную шапочку. Фигура курила за сигаретой сигарету, покрывалась мелким дождём и туманом. Когда я подошёл поближе, фигура обернулась на хлюп моих башмаков. Сердце моё вздрогнуло, и я замер. Это был Эдуард Стрельцов, великий футболист двадцатого столетия. Вероятно, страна, считавшая себя великой, могла остаться голодной без нескольких вёдер картошки, накопанной ногами, творившими в своё время чудеса».
Вот это бы сыграть. Вот это был бы настоящий Стрельцов.
Он ведь был человеком немногословным, нешебутным. Евтушенко вспоминал — Слон. «Большой и добрый, в чём-то слабенький...» Но, видимо, для героического блокбастера такой образ не подходит — негероические черты. В собственной кинобиографии он побыл собой только в последнюю минуту — когда идут кадры чёрно-белой хроники и Людмила Гурченко поёт нетленные строчки «Команда молодости нашей». Вот это до дрожи. Потому что правда.