Футбол и цирк. Теперь у этих явлений ещё больше пересечений. Особенно в свете последних высказываний Эдгарда Запашного, раскритиковавшего фанатов, которые матерятся на стадионе. Все эти дни Запашного нещадно критиковали.
Мы связались с ним, чтобы выслушать его версию происшедшего.
— Ожидали такой ажиотаж по поводу своих слов?
— Самое интересное, что ребята, взявшие у меня комментарий, передо мной извинились.
— За что?
— Во-первых, за то, что не согласовали со мной то интервью. А во-вторых, за то, что очень многое было вырвано из контекста, а сам комментарий был опубликован в очень кривом формате. Разговаривал с ними больше часа, и футбол был там далеко не главной темой. А они в итоге взяли какой-то маленький даже не комментарий, а нарезку какую-то. Но больше всего меня расстроило другое.
— Что именно?
— Люди, которые тиражируют дерьмо. Те, что просто берут и вырывают из контекста отдельные фразы. Знаете, над чем я задумался? Сейчас огромное количество звёзд в принципе не дают интервью. Например, мой друг Фёдор Емельяненко. Или хороший знакомый Дмитрий Нагиев. Они прекрасно понимают, как это работает. То, как всякие полублогеры специально могут сделать из любого выступления грязную сенсацию.
Живём в такое время. Одни кормят дерьмом других.
— Давайте вернёмся к вашим словам?
— Вы же наверняка слышали о случае, когда фанаты из Польши едут в Россию драться с болельщиками «Спартака». Скажите, пожалуйста, как мы должны их встречать? С распростёртыми объятиями и куличами? Или всё-таки правильно были вызваны силовики и им скрутили ласты?
— Пожалуй, правильно.
— В точности об этом я и говорил.
— То есть ваш комментарий был передан неверно?
— Вы разговариваете с 43-летним взрослым человеком. Мне же не 15 лет! Неужели вы правда можете поверить в то, что Запашному нечего делать и он призывает крушить людям головы? Это что, форма развлечения? Забава такая? Как можно изначально в такое поверить!
Это всё равно, что обвинять в кровожадности человека, который выступает за смертную казнь насильника, который надругался над маленькой девочкой. Такая же ересь!
— Ваши слова раскритиковали многие известные люди.
— И меня это очень сильно удивило Такие профессиональные люди, как Ефремов или Назаров, прекрасно знают, как работают СМИ. Почему они поддались на это? Они же знают, как работает машина, запущенная, чтобы тебя очернить. Уж Ефремов-то знает об этом как никто! Но они всё это поддержали, они обвинили меня. Тому, как подали эту тему фанатам, и их реакции не удивлён. Удивлён, что попались на удочку люди, которые сами не раз проходили через такое же.
— Особенно остро ваши слова восприняли болельщики «Спартака».
— И меня удивила их позиция. Кажется со слов представителя их болельщиков всё и началось. Они первыми призвали расследовать мои слова. При этом в интервью я ни разу не произнёс слово «Спартак» — его там в принципе не было. Степень профессионализма этих людей оставляет желать лучшего, обычно в крупных компаниях обращаются за комментарием напрямую.
— Фанаты — довольно радикальная среда. Не опасаетесь за свою безопасность после этого инцидента?
— Нет, потому что в большинстве случаев фанаты — нормальные люди. Проходит третий день этой истории, и я вижу, что люди постепенно разбираются в ситуации. Простите, но у меня профессия такая, я каждый день иду в клетку с тиграми. Мне бояться нельзя.
— Обидно, что фанаты в ответ на ваши слова задели самую важную часть вашей жизни — цирк?
— Ничуть. Назвать меня живодёром — самое простое. Интересно, как бы они меня назвали, если бы я был актёром или певцом? Или сталеваром?
— Читали пост Василия Уткина?
— Наверное, если бы у него было ко мне негативное отношение как к человеку из цирка, он бы сказал мне об этом лично, мы давно с ним знакомы. И когда я ему по-доброму написал, что правильно было бы мне позвонить, он вдруг лезет в интернет и пишет такое сообщение.
— Что за идея о «суде поединком»?
— Вот про это точно ничего не понял. Какой поединок? Что он несёт? За этим всем просто стоит большое желание хайпануть, чтобы федеральные СМИ вспомнили про Уткина.
— Допустим, первая ваша фраза вырвана из контекста. Но вот другая, которую вы позднее произнесли, общаясь с РБК.
— Чем дальше влезаю в эту тему, тем страшнее становится. Но вы знаете, что подавляющее число людей меня поддержало?
— Простите, но, по-моему, это неправда.
— Даже не представляете, как вы ошибаетесь. Просто все боятся попасть под такую же волну. Мне столько сообщений пришло в мессенджерах! Люди пишут: «Вы правы полностью!». Люди перестали ходить на стадион и не пускают туда своих детей. Подавляющее большинство правильно разобрались в моих словах. Просто некоторые критики проявили инициативу, особо не разбираясь в ситуации. А хуже дурака, как говорил мой отец, только инициативный дурак.
— Давайте ещё раз, если человек не проявляет насилие, а лишь нецензурно выражается, это заслуживает той реакции, о которой вы говорили?
— Скажите, пожалуйста, а закон о нецензурной брани действительно есть?
— Есть.
— Тогда почему он не работает?
— Вопрос к правоохранительным органам.
— Но когда правоохранительные органы начинают задержания, их обвиняют в чём? В преувеличении полномочий. Но закон же есть! Вы либо закон отмените, если считаете, что нормально кричать на футболе: «Судья — ***». Либо несите ответственность.
— Но нецензурная брань на улице — максимум административное правонарушение. Она не предполагает агрессии со стороны полиции.
— Я и сам могу выругаться. Но когда люди переходят грань, крушат стадионы и угрожают жизни, каким ещё языком с ними надо общаться? Вам нравится, когда вы сидите со своими детьми на стадионе, а одна трибуна посылает другую на ***? Вам это нравится?
— Конечно нет.
— Тогда о чём мы говорим?
— О том, что за это не надо ломать кости, а надо искать другие пути.
— Но какие? Вот в чём суть дискуссии. Я был на «Локомотив — «Ювентус» и сидел рядом с фанатскими трибунами. Ни одной матной кричалки. Значит, это возможно, надо работать с болельщиками. Посмотрите на последний тур, стадионы даже не полупустые, а пустые. Посмотрите, как в Европе реагируют на нарушения! Нарушили — сразу под санкции.
Мы же более мягкие, сердобольные, начинаем сомневаться. Сейчас вон как с нами ВАДА разговаривает, лишили целую сборную из-за нескольких нарушений. Вот каким языком с нами общаются!
— То есть вас не устраивает риторика взаимодействия с фанатами в целом?
— Ну конечно. Люди, которые специально вывешивают матерные баннеры или орут матерные кричалки, ребята, это неприемлемо! Считаю, культурных болельщиков, умеющих ругнуться, в разы больше, но они реально не хотят идти на стадион. Просто посмотрите, какая разница между атмосферой на футболе и на других спортивных мероприятиях.
— Например?
— Финал ЧМ по хоккею, Россия — Финляндия. Женя Малкин тогда забивал почти в каждом матче. Я в Финляндии, утром захожу в лифт в российской экипировке, а там шесть мужиков в финских цветах.
— Так.
— Думаю: «Ну всё, хана мне». И знаете, что произошло? Они мне протянули руку и говорят: «Какие же вы русские красавцы! Обыграли нас. А Малкин — особенно».
— Ключевой вопрос — в ситуации, когда фанаты матерятся, насилие это нормально?
— Я бы сделал так. Матерится фанат — значит нужно подойти и сделать замечание. Если не слушает с первого раза, надо подойти ещё раз. Но если они не останавливаются, таких людей нужно выводить со стадиона. Будут сопротивляться — смотреть по ситуации.
Я ведь и сам болельщик, был на пяти матчах ЧМ. Однажды сделал замечание болельщику из Аргентины, который кинул бутылкой на поле. А он полез ко мне драться! Сейчас, когда подходишь к стадиону, ощущение, что начались военные действия. Такого не было раньше. Мы приняли западную культуру, согласно которой вести себя на стадионе как мрази — это нормально.