Конечно, делать выводы о том, каким будет сезон, по одному матчу можно только условно. Однако эти выводы напрашивались все последние годы, и чемпионство «Зенита», раскрывшегося по полной программе с приходом Сердара Азмуна, лишний раз подтвердило установившийся тренд. Российскую лигу выигрывают те, кто продуктивно бьют из-за пределов штрафной («Спартак»-2017), и те, кто лучше остальных умеют швырять защитникам за спину (здесь все — от «Ростова» Бердыева до «Зенита» Семака).
Только за первый тайм матча за Суперкубок вратари трижды были вынуждены вступать в игру за пределами штрафной, противодействуя забросам за спину. Эта стилевая черта РПЛ выросла на благодатной почве. Во-первых, в нашем чемпионате вратари играют в уже олдскульной манере — по-прежнему мало тех, кто качественно заходит в поле. Во-вторых, большинство команд предпочитают обороняться низким блоком и оставляют пространство на оси поля чуть ниже центрального круга. Забросы за спину играют сразу против двух этих факторов.
Сперва в цене у нас были опорники, способные сделать такие передачи (читай — Нобоа), а также нападающие, ныряющие за спину или продолжающие движение мяча за счёт игры корпусом (ну, например, Ари с его великолепной, кхм, нижней частью спины). Теперь — и эта эволюция плавно перейдёт в пункт про дальние удары — все хотят иметь защитников с длинным точным пасом, иногда даже жертвуя чисто оборонительными качествами потенциального новичка.
Чемпионский «Зенит» собрал их всех: защитника с длинным пасом (Ракицкий), полузащитника, умеющего из любого положения плюнуть защите за воротник (Нобоа), и человека, который был просто рождён для такого футбол (Азмун).
С дальними ударами ситуация другая. Пару недель назад мы с друзьями пересматривали расширенные хайлайты матчей чемпионата мира 2002 года, и наше главное общее откровение: сколько же тогда дубасили издали! К концу нулевых в футбол уже пришли первые гики, вычислившие удельный вес дальнего удара и объяснившие, что это не самый эффективный способ атаки, а к концу нулевых графы «удары» и «удары в створ» в послематчевой статистике окончательно стали бесполезными без уточняющей графы «удары из пределов штрафной». Математика победила инстинкты.
Но только не в России. Здесь тоже сошлись несколько факторов. Во-первых, общее командное движение в атаке достаточно вялое, и полузащитники просто не могут найти возможности для лишней передачи в штрафную — там всё равно никто не открывается. Во-вторых, всё тот же низкий блок, из-за которого вход в штрафную разрезающим пасом сталкивается с проблемой из целого штабеля ног. В-третьих, в отличие от прогрессивных европейских чемпионатов, усвоивших, что цифры всё же важны для футбола, наши тренеры поддаются изменениям с трудом. Дмитрий Аленичев во главе «Спартака» открыто говорил, что призывает игроков бить из-за штрафной — если так происходит в одном из ведущих клубов, то что говорить про середняков?
И эта отрицательная в целом картина парадоксальным образом даёт положительный ответ. В чемпионате России за годы, пока в Европе средняя точка удара неумолимо приближалась к лицевой линии, стало действительно достаточно исполнителей, которые могут качественно пробить из-за пределов штрафной. Именно поэтому у нас достаточно зрелищных голов при не самом зрелищном качестве игры, именно поэтому, насколько мне известно, «Дальние удары» — одна из любимых инстатовских характеристик в наших клубах при поиске новичка выше оборонительной линии.
Победный мяч в матче за Суперкубок был забит ударом из-за пределов штрафной. Конечно, это подгонка под мой тезис, но вы понимаете, о чём я говорю. Когда во второй половине тайма вылезли наружу все объяснимые для этого времени сезона физические проблемы, дальние удары стали оружием.
А лучше всего об игре говорят как раз те отрезки, когда команда действует на пределе физических сил.