Сейчас я на конкретном примере попытаюсь объяснить, с какими проблемами селекции сталкивается российский футбол.
Смотрите. В прошлом году мы с друзьями организовали футбольный клуб на уровне чемпионата области (следите, кстати, за нами: https://vk.com/fcgorky), и одна из основных целей была такой: мы хотели подбирать ребят, которые не сумели пробиться в главную команду области и при этом не нашли агента или денег, чтобы уехать в другой город и клуб. Я понимал, что у меня есть ресурс, чтобы хотя бы постараться помочь тем парням, которые ещё не потеряли надежды на осуществление детской мечты — есть связи, есть прямые контакты с теми, кто работает в наших клубах разного уровня. В конце концов, есть возможность рассказывать о команде тут, на «Чемпионате».
Год я наблюдал за тем, как всё устроено, сопоставлял с историями из других регионов и всё больше злился — истории в целом были везде одинаковыми. Вот три самых распространённых сценария.
Первый: футболист выпускается из академии главного клуба региона и не попадает в его основную команду. Парень ещё хочет попасть в профессионалы и пытается выбиться сам — едет за свои деньги на один просмотр, там его чехлят. Он возвращается и под давлением семьи и знакомых («да нужен тебе этот футбол, только деньги с ним тратишь, до сборной всё равно не дорастёшь») потихоньку теряет надежду. И заканчивает — иногда даже с обидой на футбол (то есть, вообще перестаёт следить за игрой и не скажет, где сейчас играет Роналду).
Второй: футболист выпускается из академии и около него появляется агент, который чувствует небольшие, но лёгкие деньги. Он уверяет парня, что всё будет хорошо, увозит его в абсолютное бесперспективное место и бросает печься. Если футболист за год не спёкся от безнадёги (чаще всего ему на первой же тренировке говорят, что на него не рассчитывают) и хочет попробовать ещё раз — агент везёт его во второе такое же бесперспективное место. Круг повторяется. Если же футболист спёкся уже в первый год, агент исчезает — вместе с ним исчезают и обещания, что всё будет хорошо.
Третий: футболист выпускается из академии, его берут во вторую команду главного клуба региона, и его начинают кормить завтраками. «В следующем сезоне сделаем ставку на местных воспитанников», «Надо немного потерпеть — сейчас важно сохранить место в ФНЛ, поэтому играют опытные», «Скоро сменится тренер, и тот, что опирался на опытных уйдёт, потерпи». В терпении парню исполняется что-то около 20-21 — и внезапно его списывают, как старого и неликвидного.
Фото: Getty Images
Это не страшилки, так происходит повсеместно. Огромное, просто чудовищное количество футболистов в регионах теряется при переходе на взрослый уровень. Сейчас мы в «Горьком» пытаемся отправить на просмотры парня, карьера которого развивалась по второму сценарию — и мы сами, своими силами и силами наших болельщиков собираем деньги, чтобы он смог показать себя и закрепиться в профессиональной лиге.
Почему так происходит? Есть две главных проблемы. Первая — конечно, боязнь менеджеров клубов низших лиг рисковать. «Где он играл?» — первый вопрос, который задаётся о потенциальном новичке, опыт — всегда главный или ключевой критерий при селекции. Даже молодые и прогрессивные люди, которые иногда оказываются в наших спортивных департаментах, быстро превращаются в таких же ценителей опыта. Если бы Андре Хан родился в России, то закончил бы с футболом — в Германии же он в 21 год раздумывал, стоит ли совмещать работу на автомойке с игрой, и решил, что шанс ещё есть. И шанс действительно был: за два года он из игрока четвёртой лиги стал футболистом Бундеслиги, а ещё через год едва не поехал на чемпионат мира, который сборная Германии выиграла. «Аугсбург» в 23 брал футболиста, который до этого играл за «Обернойланд», «ТуС Кобленц» и «Киккерс Оффенбах» — в России с таким резюме вопрос «Где он играл?» не пройдёшь.
Вторая большая проблема — большие расстояния. Это в Швейцарии или Нидерландах скаут-энтузиаст может за лето пересмотреть все деревенские команды — в России ему за лето не пересмотреть даже один федеральный округ. Клубы в регионах опираются в селекции либо на агентов, которые возят одних и тех же футболистов с гастролями по всей стране, либо на принцип «кто-то где-то слышал/написал в соцсетях, что там есть хороший игрок». Позволить себе тратиться на скаутинг с выездом клуб из региона не может, комплектоваться вслепую тоже не вариант. Это подталкивает к решению ориентироваться на опытных, а молодые футболисты из провинции так и пропадают без вести.
И теперь главное: ныть на эту тему можно долго, но есть ли хотя бы какие-то реальные возможности менять ситуацию?
Есть.
Во-первых, как минимум клубы Премьер-Лиги, а возможно ещё и ФНЛ, должны на уровне правила искать партнёрские отношения в низших лигах — в третьей лиге и региональных чемпионатах. Партнёрствовать нужно с клубами, которые в провинции заинтересованы в воспитании молодых футболистов даже на любительском уровне, — такие действительно есть. Ничего нового придумывать не нужно — это уже работает, например, в Швеции.
Что это даст небольшой провинциальной команде? Возможность брать в бесплатную аренду игроков из академии или просто молодых футболистов, не имеющих практики в большом клубе, и за счёт это развиваться. Возможность получить фиксированный гонорар за уже своего молодого игрока, если он заинтересует материнский клуб. Возможность легче находить спонсоров за счёт ассоциации с большим клубом, а значит и возможность оптимизировать свою работу.
Что это даст молодым футболистам? Возможность получать беспрерывную игровую практику на взрослом уровне. Например, 19-летний вингер Понтус Альмквист внесён в заявку «Норрчёпинга» на сезон высшей лиги чемпионата Швеции, но он же по условиям партнёрского соглашения имеет право играть за «Сильвию» — клуб, который выступает в любительской взрослой лиге. То есть: Альмквист тренируется с «Норрчёпингом» всю неделю, но не проходит в основной состав, и если бы дело происходило в России, то выбор у него был бы таким — сидеть на скамейке без практики, играть в молодёжном первенстве против сверстников или (если повезёт) играть за вторую команду в ФНЛ, но там партнёры — тоже только сверстники, и зона комфорта умиротворяет. В Швеции же Альмквист может тренироваться с «Норрчёпингом», а в воскресенье играть за «Сильвию» со взрослыми и против взрослых. При этом, если он понадобится «Норрчёпингу», никаких трансферов оформлять не нужно — заявка у партнёрских клубов сквозная.
Что это даст материнским клубам? Это, конечно, главный момент — ты вкладываешь деньги, (возможно) снимаешь молодому игроку квартиру в другом городе, а что получаешь от партнёрства взамен, кроме туманной перспективы забрать из провинции какого-нибудь перспективного мальчика? Бить надо, как мне кажется, туда, с чем боремся — например, пять клубов, вложивших в клубы-партнёры (их может быть и несколько) больше всего средств, получают возможность в следующем сезоне заявить или выпускать на поле дополнительного легионера. Если лимит и используется, как мера протекционизма, то должна быть и обратная дорога: много вложил в соотечественников — получи возможность иметь и больше иностранцев.
Фото: instagram.com/almqvistarn
Второй момент, который может положить конец потерям без вести игроков при переходе во взрослый футбол. Если вы не интересуетесь этим, то, наверное, не поверите, что даже на региональном уровне тренеры предпочитают ОПЫТНЫХ футболистов. Не молодых, что кажется естественных, а тех, кто где-то поиграл и после 30 оказался вне профессиональных лиг. При этом на региональном уровне остро стоит вопрос финансирования, и существенная сумма уходит на взносы на турнир.
Убиваем разом двух зайцев — вводим правило, по которому взносы становятся гибкими: чем больше игровых минут получили футболисты от 16 до 20 лет по итогам сезона, тем пропорционально меньше их взнос на следующий сезон. И наоборот: если планируешь выиграть чемпионат области (что это глобально даёт, кроме медали?) и комплектуешься 35-летними экс-профи, то и плати за них больше. Здесь тоже не нужно ничего заново изобретать — например, в Австрии по итогам сезона составляется таблица «молодых» игровых минут, и общий бонусный фонд от местной федерации футбола делится между командами пропорционально их месту в такой таблице. Можно совершенно точно сказать, что это стимулирует клубы больше времени обращать на свои молодёжные департаменты — вне зависимости от того, какого уровня клуб.
И третий, самый очевидный момент. Необходимо создать единую видеобазу турниров регионального и межрегионального уровней — третьей лиги и чемпионатов областей/краёв/республик/городов. Это сделает скаутинг в других регионах простым для клубов, которые не могут тратиться на поездки своих сотрудников по стране.
Простой пример: в первой (даже не в высшей!) лиге чемпионата Санкт-Петербурга играет команда видеоблогера Никиты Ковальчука, которая снимает все свои матчи на YouTube. В один день я попал на трансляцию, и мне моментально понравился один молодой футболист — уже через час я написал о нём своему знакомому из профессионального клуба за много километров от Питера. Узнал бы он об этом игроке без трансляции? Никаких шансов. Это должно стать нормой для нормального кровообращения в футбольном организме страны в 2019 году: не снимаешь нормальные трансляции матчей — не можешь играть даже на уровне чемпионата области.
Этот простой пример подчёркивает наличие проблемы. Один видеоблогер помогает молодым игрокам заявить о себе. Другой видеоблогер сделал для женщин-судей больше, чем РФС за всё время своего существования. Я пишу этот текст даже не с надеждой на то, что что-то глобально поменяется, а с надеждой на то, что мы сможем собрать деньги и всем «Горьким» отправить конкретного парня, который ещё горит футболом, на просмотр.
Если для каждой проблемы нужен рупор, чтобы решать её в ручном режиме, значит система серьёзно сбоит. Просто представьте, сколько таких нерешённых личных вопросов мы имеем в нашем футболе ниже первой пятёрки клубов.